– Руби, мастер должен быть строгим со своим учеником. Это его закаляет, – сказал револьвер, лежащий на полу возле зеркала. – Виктор Бринн был совсем другим. Он был прав, Ордену пора измениться. Там полно самодовольных мужчин, которые мучают детей. Неудивительно, что Джонс хочет быть обычным мальчиком. – В таком случае почему ты решила стать Опустошителем? Руби дёргала нитку, торчащую из шва её старых чёрных джинсов. – Мне понравилось колдовать. И пользоваться другими крутыми штуковинами – оружием и зачарованными предметами. – Такими, как я? – Вот именно. Но теперь дело не в этом. И даже не в том, что я хочу стать первой девочкой-Опустошителем. Важно изменить Орден. Это благородная цель, правда? В память о Викторе Бринне. – Руби сглотнула ком и больше ничего не сказала. Револьвер помолчал с минуту, обдумывая её слова. – Если Виктор Бринн считал, что ты на это способна, значит, так оно и есть. Тебе нужно поверить в себя, Руби, – так, как верил он. Руби кивнула. – Я надеялась, что ты скажешь что-то в этом роде. Когда двое Опустошителей покончили с завтраком, Уилфреда прогнали в сад выпалывать сорняки и собирать травы. Мастер отправился в кабинет, достал с полки книгу в чёрном кожаном переплёте и уселся за стол, взяв чёрный карандаш из подставки. Руби сидела на полу, подавшись вперёд и скрестив ноги, как лягушка перед прыжком, – она с интересом наблюдала, что он будет делать. Но мастер ничего не записал. К её удивлению, он нарисовал ключ. Рисунок был простым, особое внимание он уделил только витиеватым рунам на ключе. Затем он перевернул книгу вверх дном и стал трясти, пока на стол не выпал настоящий ключ. – Это Книга фантазий, – сказал револьвер оживлённо. – Рисуешь что угодно, и оно оживает. Большая редкость. Должно быть, он и вправду занимает высокий пост, как ты и говорила. Как думаешь, от чего этот ключ? Руби покачала головой, наблюдая за тем, как мастер тщательно разглядывает ключ. Убедившись, что всё в порядке, он вырвал лист с рисунком и скомкал, затем подошёл к камину напротив стола. Бросив лист в потухший очаг, он поднял руку и выстрелил из пальца белой искрой, которая попала точно в лист, и пламя поглотило его. Вернувшись к столу, он взял ключ и подошёл к стене, на которой висела большая картина, от пола до самого потолка. На заднем фоне был изображён волнистый пейзаж зелёных холмов под светло-голубым небом. Домики самых разных размеров были разбросаны по холмам; те, что поменьше, располагались в глубине пейзажа. Самые маленькие были не больше крошечных квадратиков с завитушками дыма над крышей. На переднем плане, по обеим сторонам картины стояли два громадных тролля почти в полный рост, учитывая размеры полотна. Их серые, покрытые чешуёй лапы были грозно подняты, чтобы схватить любого, кто посмеет приблизиться. Мастер стоял не шелохнувшись, и вдруг тролли зашевелились и свесились с холста. Они понюхали воздух и, довольные, отступили обратно в картину. Как только они замерли, мастер поднёс ключ к двери небольшого домика на левой стороне пейзажа. Совершенно неприметный на фоне остальных строений, он преобразился, как только ключ прикоснулся к холсту, и стал расти, пока раму не заполнила парадная дверь выше человеческого роста. Мастер вставил ключ в замочную скважину и повернул. Раздался щелчок, и дверь отворилась. Руби не разглядела, что находится за дверью, но, кажется, коридор с каменными стенами, освещёнными свечами. Мастер переступил порог и скрылся. Но зеркало для наблюдений не последовало за ним. – Не упусти его, Руби! – забеспокоился револьвер. – Не получается. Что-то мне мешает. – Думаешь, колдовство? Руби кивнула. Оставалось лишь сидеть и ждать. Когда картина приняла прежний вид, она пригляделась и заметила, что дверь дома, в которую зашёл мастер, всё ещё открыта. Она встала и близко подошла к зеркалу, разглядывая троллей на картине нос к носу. – Осторожно, – шепнул револьвер. – Это низшие тролли, свирепые создания. – Нас не видно и не слышно, – сказала Руби. Но при взгляде на их сморщенные морды и мутные зелёные глаза ей показалось, что за ней наблюдают, и она отступила на несколько шагов. Тролли были настолько громадными, что могли запросто разорвать её пополам. Через несколько минут картина снова приблизилась, и появился мастер. Он вернулся в кабинет, захлопнул за собой дверь и запер её на ключ. Дом уменьшился и растворился на заднем фоне картины, неотличимый от остальных. Мастер поглядел на картину, проверяя, всё ли в порядке, а затем бросил ключ в камин и поджёг его белой искрой. Он наблюдал, как ключ занялся пламенем и расплавился. Прежде чем покинуть кабинет, он взял Книгу фантазий со стола и поставил обратно на полку, а затем закрыл за собой дверь. Стало тихо. И вдруг комната исчезла из зеркала, осталось лишь отражение Руби, потому что она решила больше не следить за мастером. Одно из правил наблюдений гласит, что наблюдать можно только за тем, кого ты уже встречал, или за местом, в котором ты уже побывал. Мастер вышел, а без него зеркало не покажет кабинет. Руби молчала. – Что будем делать? – спросил револьвер. – Я думаю. – Бедняжка, какой тяжкий труд. Руби вздохнула. – Только когда ты рядом. – Давай обсудим. – Ты всего лишь револьвер. – Да, но мысли-то у меня есть. Руби снова вздохнула. – Нам суждено быть командой. – Неужели? – Судя по тому, как вирд расправился с Мэйтландом, а теперь и с Виктором Бринном, вселенная явно хочет, чтобы мы с тобой работали вместе. – Да что ты говоришь. – Поверь мне. Итак, предлагаю рассмотреть эту картину вблизи, согласна? А вот что делать с этим странным ключом, понятия не имею. Тут мы в тупике. – Говори за себя. – Значит, у тебя всё-таки есть план? Руби тяжело вздохнула. Затем улыбнулась. – Да, есть. Готов? – Думаю, да, но что же насчёт ключа… – У нас есть план, забыл? Руби сунула револьвер за пояс, взяла бутылку шлепковой пыли и высыпала немного себе на ладонь. Она попросила перенести её в комнату, которую она только что видела, затем хлопнула в ладоши и исчезла. Комната пахла сосной и полиролем, Руби слышала, как Уилфред и его мастер трудятся в саду. Руби надеялась, что они пробудут там достаточно долго и она успеет осуществить задуманное. Она посмотрела на картину на стене, внимательно разглядывая двух троллей. Хотя ничего необычного в них не было, достала револьвер из-за пояса, прежде чем набраться мужества и сделать шаг вперёд, как вдруг… – Стой! – шепнул револьвер. Руби застыла на полушаге. – В чём дело? – Заколдованные картины оживают, только если близко подойти. – Откуда ты знаешь? – Я видел их однажды. Если бы такие картины оживали всякий раз, когда кто-то входит в комнату, тролли только и делали бы, что прыгали туда и обратно. Они бы набросились на тебя, как только ты появилась. Руби замерла на месте, следя за троллям – вдруг пошевелятся. Но они не шелохнулись. Согласившись с револьвером, она обернулась и направилась к книжным полкам, пробежала пальцами по корешкам, пока не нашла чёрную Книгу фантазий. Она взяла её с полки и села за стол, открыв её на первой странице, как тот мастер. Книга была пуста. Ничего, кроме хрустящих белых листов. Руби взяла чёрный карандаш из подставки на столе и поднесла его к бумаге. Но вместо того чтобы рисовать, она принялась заштриховывать бумагу. И вскоре через серый фон проступили очертания ключа, точно повторяя рисунок Мастера с предыдущей страницы. Затем Руби начала обводить ключ по контуру – как можно аккуратнее. Оказалось, это совсем не сложно, если вести карандаш по выступающим линиям. Даже руны получилось скопировать. Наконец, довольная проделанной работой, Руби залюбовалась рисунком. Но вдруг она резко подняла голову, сообразив, что больше не слышит стука лопат и камней снаружи. Она чуть не вскрикнула, когда в доме раздались голоса. Руби схватила книгу и перевернула её. Затем встряхнула, как это делал мастер. Но ничего не произошло. Ключ не выпал. Она встряхнула сильнее. Что-то стало появляться, будто выскальзывало из литейной формы. Половинка ключа, с зазубринами, высунулась из книги. И всё. Руби всё ещё трясла книгу, как вдруг услышала шаги. Кто-то стремительно приближался к кабинету. Руби взялась за ключ – тёплый, как свежеиспечённый хлеб, и стянула его со страницы. Сначала он был ровным, но потом начал кривиться, головка получилась бесформенной и уродливой. Запах раскалённого металла ударил ей в нос, и она едва сдержалась, чтобы не чихнуть. Руби вырвала страницу и захлопнула Книгу фантазий. Затем быстро поднялась. Поставила её обратно на полку и обернулась к картине. Шаги приближались. Бежать некуда, кроме как домой. Поэтому Руби зажала ключ в зубах и быстро отыскала шлепковую пыль в кармане. Она исчезла в тот самый момент, как дверь кабинета распахнулась. Запыхавшись, Руби ворвалась в свою комнату и с минуту переводила дыхание. Она так сильно стиснула зубами ключ, что мышцы свело. Только когда она разжала челюсти, вынула ключ изо рта и отдышалась, она набралась смелости вызвать кабинет в зеркале для наблюдений – это было намного проще теперь, когда она побывала там. Два тролля на картине всё ещё стояли на страже с двух сторон. Лучи солнца пробивались через окно, оставляя светлые пятна на красном ковре. Мастер листал толстую книгу, которую он взял с полки. Уилфред робко подошёл к порогу и встал, потупившись. Когда мастер нашёл, что искал, он сунул книгу под нос мальчику.