— В одно дело придется объединять, — вздохнул Красин. Офицеры прошли в кабинет. — Опять соседей нужно будет опрашивать по второму эпизоду, — сказал Ковалев. — Да, с участковым согласуйте. Еще и личность той, что подкинули в квартиру Новиковой, нужно обязательно установить, — напомнил Красин. — То же морока, — махнул рукой Ковалев. — Соседи утверждали, что никогда ранее ее не видели. — Там татуировка у нашего подкидыша на лобке. Есть в нашем районе специалист по тату? Узнать надо, может, скажет, кто делал эту розу. Такие редко встречаются. — Надо бы этого, как его, Рыбаченко, прежде всего опросить. Наверняка он что-то знает. Или причастен. — Правильно, вот с него и начни, — сказал Красин. — Давай номер телефона, позвоню ему. Телефон Павла молчал. — Странно, — сказал Ковалев, — абонент вне зоны сети. — Так съезди на адрес, там и опросишь на месте, — велел Красин. Ковалев уехал, а старший следователь Василий Красин в ожидании данных посмертной экспертизы размышлял. Даже ему, следователю с десятилетним опытом работы, дело казалось весьма сложным и запутанным. Не было известно ничего о девушке, оказавшейся в квартире учительницы. Симпатичная, на вид около тридцати лет, с оригинальной татуировкой на интимном месте. Еще и синяки на попе и груди. Не похоже, чтобы несовершеннолетний парень так ее «ласкал». Результаты экспертизы скоро будут. От чего незнакомка умерла? Очень похоже на удушье. В любом случае, весьма сомнительно чтобы мальчишка привел эту даму в квартиру своей учительницы. А, впрочем, нужно проверить личность парня, в нашем мире сейчас все стало возможным. Красин позвонил в детскую комнату милиции. Материала на Павла Рыбаченко у них не оказалось. Не привлекался, в детской комнате на учете не состоял. Но мальчишка, судя по всему, бойкий. Раз с учительницей встречался, даже ключи от ее квартиры имел. Василий Красин не любил малолетних преступников. Они самые наглые, жестокие и циничные. Уверены в своей безнаказанности. У многих нет ничего святого. Лично ему малолетняя шпана портила машину, прокалывала шины. Дети сейчас грамотные, знают, что до четырнадцати лет им почти ничего не будет. Да и после четырнадцати надо очень серьезное преступление совершить, чтобы отправили в спецшколу или, тем более, в колонию. И сроки дают малые, а сами зоны похожи на детские лагеря. Возят мальчишек-зеков на экскурсии, компьютерный зал есть и бассейн. Нет, нынешняя зона-малолетка вовсе не каторга. Пацаны качаются и не работают. Выходят после зоны обученными специальности. Гуманизм в отношении несовершеннолетних негодяев развели, а они этим пользуются. Ничего не боятся. Если подросток совершил убийство, а затем, возможно, устранил и учительницу, его можно будет засадить лет на десять. Хоть общество от такого изверга на время избавим. Но вот имеет ли Павел отношение к этим преступлениям? Профессиональная интуиция подсказывала Красину, что Рыбаченко убийств не совершал. Однако допросить паренька было необходимо. Во всяком случае, Василий Красин решил Павла хорошенько прижать. Интересно, какие у него были отношения с покойной учительницей? Симпатичная женщина. А почему одинокая? Нет ни мужа, ни детей. Хотя внешность у нее привлекательная. Такая дама может вскружить голову любому сексуально озабоченному подростку. Если захочет. Похоже, связывала их любовь, возможно, даже и секс. Напугалась учительница вчера, когда намекнули, что можем посадить за совращение несовершеннолетнего. Красивую женщину прессовать и сажать под арест жалко. Отпустили под подписку, а оно вон как вышло. Даже чувство вины есть. Никаких мер не предприняли, чтобы не было второго трупа… А Ковалева следовало к Павлу еще вчера вечером послать. Или самому съездить. Хоть нам за переработку и не доплачивают. ГЛАВА 12 СЕКС-РАБЫНИ ТОЛЬКО НЕ ХВАТАЛО! Ковалев нашел квартиру Рыбаченко быстро. Открыла мать Павла. Андрей представился, сказал, что хочет задать парню несколько вопросов. — Вадим все-таки заявление написал? — спросила женщина. — Очень прошу, не трогайте мальчика! Он в сильной депрессии. — Скажите, что у вас случилось, и какое заявление написал Вадим, — попросил Ковалев. — Да на училку. Вы разве не про нее расспросить Павлика хотите? — удивилась женщина. — Именно про учительницу мне и нужно получить информацию. — Пока не тревожьте сына, пожалуйста! — взмолилась мама Павла. — Он отходит от… Видите ли, Павлик хотел руки на себя наложить, уже петлю сделал. Хорошо Вадим увидел… Сейчас Павлик немного успокоился, ни с кем общаться не хочет. Давайте лучше я вам расскажу все, что знаю, пройдемте на кухню. — Так что у вас произошло? — спросил Ковалев, присаживаясь у кухонного стола. — Павлик сильно поругался с отцом. Из-за этой самой училки. Я ведь виновата. Куртку он бросил в прихожей. Я подняла, а из нее ключи какие-то не наши выпали и телефон сына. Не удержалась, посмотрела, с кем Павлик общается. И нашла переписку любовную… — С учительницей? — догадался Ковалев. — С ней самой. Я эту тетку видела в школе. Она старше сына в два раза. Павлик же совсем еще ребенок. А там такое… Я в шоке была, мужу показала. Вадим рассердился, отобрал у Павлика ключи и телефон, обещал с теткой поговорить. У мальчика истерика… — А где Вадим был этой ночью? — продолжил спрашивать Ковалев. — На работе. Он охранником на базе работает. Сутки через трое. — Когда ушел из дома? — Вчера вечером, ему к восьми. — А до этого, позапрошлой ночью, муж дома был? — спросил Ковалев. — Да, был дома. С Павликом поругался, мы весь вечер следили, чтобы Павлуша ничего с собой не натворил. Сейчас у Павлика депрессия, не трогайте его, очень прошу. — Ладно, я понял, повестку оставлю, как только сын отойдет немного, пусть зайдет к нам в РУВД. И Вадима опросить то же нужно будет. — Хорошо, я передам. — Скажите, а ключи, которые Вадим забрал, где? — задал важный вопрос Ковалев. — Так у него, — пожала плечами женщина, — наверное, с собой носит. — Понятно. Скажите, пожалуйста, а в ночь после ссоры с Павлом Вадим точно из дома никуда не выходил? — Думаю, нет. Я спать легла, он за Павликом присматривать остался. — Понятно! Значит, вы точно не знаете. А на какой базе Вадим работает? — На нашей овощной базе приморского района. Вечером должен домой прийти, я передам, что вы приходили. Ковалев вышел из квартиры и сразу же позвонил в следственное управление Красину: — Вася! Есть подозреваемый! Срочно нужно ехать на задержание. — Кого задерживать будем? — спросил Красин. — Школьника этого? — Со школьником потом разберемся. Его отца! Он при деле и ключи от квартиры учительницы у него есть, — пояснил Ковалев. * * * Вадима Рыбаченко привезли в следственное управление прямо с рабочего места. Допрашивали его вдвоем Ковалев и Красин. Инициативу взял в свои руки Ковалев. — Ну, рассказывайте, что вы делали в квартире учительницы, — велел Ковалев. — Какой учительницы? — спросил Вадим, недовольный тем, что его доставили в РУВД. — Той самой, которая миловалась с вашим сыном, — уточнил Ковалев. — Нам все известно! — Ах, вы про эту стерву. Не был я у нее в квартире ни разу. Ковалев стукнул кулаком по столу: — Не ври! Пожизненное получишь за двойное убийство! Единственная возможность облегчить вину — рассказать нам всю правду. Подозреваемый вытаращил глаза: — Двойное убийство? Кого убили? Вы что? Я ничего не знаю!