Но прежде чем я успела высказаться, Сигизмунд приоткрыл бронзовую дверь, и в ризницу вбежала растрепанная женщина в кроваво-красном платье. Никаких сомнений, это Элеонора. Воскресла из мертвых. Она выглядела как мстительный призрак: красные глаза, лихорадочный румянец на мертвенно-белых щеках, тонкая вязь синяков на шее. Я с немой мольбой обратилась к небесам и скользнула к шкафу с утварью. Элеонора нагло обвела глазами комнату. Наши ненавидящие взгляды скрестились стальными клинками, и воздух между нами буквально заискрился. Жестом фокусника итальянка вытащила из декольте какой-то маленький серебряный предмет. Я удивленно моргнула. Пистолет? Это просто невозможно! Итальянка расплылась в безумной улыбке и вытянула руку. Щелкнул затвор – она сняла оружие с предохранителя. Парализованная страхом, я замерла на месте. Пистолет… откуда у нее пистолет? Его ведь еще не изобрели! Наверное, Люций снабдил эту безумную итальянку огнестрельным оружием! Я сощурилась и сделала маленький шаг навстречу Элеоноре. У нее «браунинг»? Значит, чтобы убить Лоренцо, Морель притащил пистолет из девятнадцатого века! По моей спине пробежал холодок, колени затряслись. «Браунинг» дает Элеоноре огромное преимущество. Сейчас она сильнее любого мужчины. Итальянка довольно хмыкнула, ее глаза сверкнули холодной решимостью. Все больше поддаваясь панике, я лихорадочно пыталась сообразить: что же мне делать? Выбить у нее из рук пистолет? Элеонора точно не растеряется и без колебаний выпустит мне пулю в лоб. Я озадаченно прикусила губу и выдохнула. Выбора нет, нужно попытаться ее отвлечь. Как жаль, что рядом со мной нет Лео! Он ведь даже не догадывается, что происходит за закрытыми дверями ризницы… Я подняла руки вверх, а затем сделала несколько шагов назад, закрывая собой Лоренцо. Я не могу позволить Медичи умереть! Не здесь и не сейчас. – Как благородно с твоей стороны! – засмеялась Элеонора. Я усмехнулась. Меня накрыла волна странного спокойствия. Мысли прояснились, а чувства стали приглушенными и будто чужими. – Слушайте внимательно, – громко сказала я, обращаясь к гвардейцам, – у мадонны Бандини Барончелли арбалет из серебра. Однако он стреляет не стрелами, а маленькими свинцовыми шариками, которые, как яд, убивают мгновенно. В руках у доньи оружие дьявола! Шарики способны пробить тело насквозь. Не пытайтесь бороться, вы умрете! Гвардейцы удивленно переглянулись и опустили мечи. Я прикрыла глаза. У меня в мозгу активно крутились шестеренки. Интересно, сколько у Элеоноры пуль? Открыв глаза, я быстро осмотрела ризницу – бронзовое распятие, массивный подсвечник, увесистая дароносица с острыми краями… черт, все предметы, которые я могла бы вполне успешно использовать в качестве оружия, находятся вне зоны моей досягаемости. Я снова посмотрела на грозную итальянку. Если сделаю резкое движение, она моментально среагирует. Думай, Розалина, думай! Нужно попытаться выманить у нее пистолет. Может быть, сейчас самое время, чтобы воспользоваться знаниями человека двадцать первого века и поиграть в оракула? Попытка не пытка! – Покушение провалится, – заупокойным голосом произнесла я. – Пацци и их сторонники жестоко поплатятся. Долгих пятьсот лет Флоренция будет помнить имена гнусных предателей. Элеонора испуганно вздрогнула. – Откуда тебе известно будущее? Ты врешь, чтобы напугать меня! – Разве? А я-то думала, ты знаешь, кто я такая на самом деле, – холодно ответила я. Итальянка густо покраснела и начала кусать губы. Отлично! Просто отлично! Зерно сомнения посеяно! Элеонора ведь твердо уверена в том, что я посланница дьявола. Значит, сейчас она немножко подумает и придет к выводу о том, что сам Сатана даровал мне замечательную способность заглядывать в будущее. – Ваши попытки узурпировать власть провалятся. Прямо сейчас архиепископ и его сторонники пытаются захватить палаццо Веккьо, но, – улыбаясь, я покачала головой, – безрезультатно. Синьория защищается. Флоренция стоит за Медичи. – Откуда… откуда… ты знаешь? – прошептала Элеонора. – Всех поймают. Родственники бунтовщиков будут гнить в тюрьме, а что же до самих заговорщиков… – я выдержала драматичную паузу, – заговорщиков вздернут! Их трупы вывесят на стены палаццо Веккьо! Весь мир увидит их позор! Итальянка медленно покачала головой. – О да, поверь мне, Элеонора. Будущее предрешено. Тело твоего отца тоже будет болтаться на веревке! Мир навсегда запомнит его как человека, который не смог убить Лоренцо Медичи! – Нет! – взвизгнула итальянка. – Лгунья! Жалкая лгунья! Никто не может знать будущего! Элеонора вскинула руку и направила на меня дуло пистолета. Я ощутила, как смертельно бледнею, но все же заставила губы раздвинуться в беспечной улыбке. Итальянка хмыкнула и игриво потрясла «браунингом». Железная рука страха сковала все мое тело, дыхание практически остановилось. Вдруг в этот момент со стороны двери послышался тихий шорох, а потом что-то звякнуло. Я обернулась. Лео! Лео пришел мне на помощь! – Всем лежать! – крикнул итальянец. Элеонора растерянно заморгала. Ее побелевшие от напряжения пальцы дрогнули. Ловко, как тигр добычу, Леопольдо схватил итальянку сзади и приставил к ее горлу нож. Элеонора нажала на курок. Острая боль пронзила мою грудную клетку и волнами разлилась по всему телу. В моих глазах потемнело, земля ушла из-под ног. – Розалия! – голос Лоренцо раздался как будто издалека. Сознание заволокло красной пеленой, и я провалилась в беспамятство. Глава 23 Немезида В голове пролетали обрывки снов, что-то золотистое, мягкое… чей-то внимательный взгляд. – Что ты натворил? – возмутился грифон, зло тряхнув крыльями. – Натворил? Да я спас ей жизнь, – холодно ответил лев и лениво потянулся. – Ты виноват, – проворчал грифон. – Нет. – Ты нарушил клятву. Пророчество уже наполовину сбылось. Лев гневно зашипел: – Замолчи! Нет никакого пророчества! Я удивлен, что ты до сих пор веришь в сказки. – Значит, она тебе ни капельки не нравится? – грифон щелкнул клювом. – Она тебе совершенно безразлична? А мне-то казалось… Не дожидаясь конца фразы, лев набросился на грифона. Между ними завязалась страшная драка. Я открыла глаза, когда что-то холодное коснулось моего лба. – Привет, боец, – прошептал Лео, склонившись надо мной. Итальянец сухо улыбнулся и принялся елозить по моим щекам мокрой тряпкой. – Что случилось? – прохрипела я. – Помню только выстрел, боль в груди и звон в ушах. Я растерянно огляделась по сторонам. Комната, в которой я находилась, была мне хорошо знакома – наша с Лео спальня в домике на углу Сан-Паолино. – Что случилось? – повторила я, попыталась сесть, но к горлу моментально подступила тошнота, и мне пришлось снова откинуться на подушки. – Лоренцо в порядке. Мятеж уже позади, – ответил Леопольдо. – Элеонора выстрелила, и я перерезал ей горло. Эта дрянь целилась тебе в сердце, но промахнулась, – итальянец тяжело сглотнул. – Не переживай, Роза, твоя рана быстро затянется, – Лео взял меня за руку и сжал ладонь. – Я так испугался… В голове всплыл образ женщины в кроваво-красном платье. Она смеется, кричит, направляет на меня дуло пистолета. Элеонора… Чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. – Но… как ты понял? Как проник в ризницу? – дрожащим голосом спросила я. – Я видел, как Элеонора вошла в главный зал и уверенно направилась к притвору, – ответил Лео. – Я последовал за ней, но, к сожалению, не успел перехватить эту бестию. – Но… как… внутрь… – В двери есть небольшое окно. Я залез на орган и… э-э… считай, что я подтянулся, – усмехнулся Леопольдо. Я открыла рот от удивления. – Ты забрался в окошко? Лео кивнул. – Да. Это было непросто, потому что стены гладкие и зацепиться толком не за что. – А вниз… – А вниз я спустился по стремянке, заботливо оставленной кем-то из гвардейцев, – Лео улыбнулся. – Честно сказать, я даже не думал, просто действовал инстинктивно. Очень уж за тебя испугался… Тут дверь открылась, и в комнату вошла Пеппина. Служанка остановилась у кровати и трижды широко перекрестилась. – Слава богу, вы очнулись, госпожа! Не зря я молилась святой Веронике! – Пеппина воздела руки к потолку и упала на колени. Лео закатил глаза и проворчал: