— Гроул, — сказал он. Гроул вышел вперед, ожидая приказов. Он собирался убить моего отца, не иначе. — Ты молодец, Гроул. — Фальконе широко раскрыл рот. — Вот почему у меня есть для тебя подарок. Гроул стоял неподвижно, истекая кровью и потом, с холодными и пустыми глазами, будто за ними ничего не было, темная пустота поглощающая все вокруг. Я вздрогнула. Не помню, чтобы его взгляд был таким ужасным на вечеринке. Убийство и увечья, должно быть, вытащили монстра на поверхность. Отец покачал головой. — Ты не можешь! Я вздрогнула. Гроул едва взглянул в его сторону, но потом его глаза нашли меня, и не двинулись дальше. Боже на Небесах, помилуй. Г Л А В А 5 К А Р А — Я могу, и я сделаю это, — Фальконе кивнул в сторону захватчика отца, и тот ударил его кулаком в живот, отчего он захлебнулся и закашлялся. Фальконе развел руками. — Ты был хорошим солдатом и заслуживаешь награды. Он указал на меня, и я подумала, что мой мир рушится. Я видела, как моя жизнь ломается прямо на моих глазах. Но потом всё стало намного хуже. Палец Фальконе переместился с меня на сестру. Глаза Гроула метнулись к ней. — Это твой выбор. — Нет! — закричала я, отрываясь от своей защиты. Однако моя новообретённая свобода была недолгой, когда его ладони схватили меня за руки, оставляя синяки. Я вздрогнула от боли, пронзившей моё тело. Талия застыла от страха и потрясения. — Пожалуйста, — сказал отец, сложив руки в умоляющем жесте. — Они невиновны. Накажите меня, но не причиняйте им вреда. Фальконе едва взглянул в его сторону. — О, я накажу тебя, не переживай. Но это не будет настолько просто. Было очевидно, что он получал огромное удовольствие. Эта комната была полна монстров, но было чувство, что он являлся худшим из них. — Твой выбор, Гроул. Бери, кого хочешь. Уверен, тебе понравится любая из них, — сказал Фальконе с неприятной улыбкой. Мне ничего так не хотелось, как стереть её с его лица, взять тяжёлую мраморную скульптуру обнаженного греческого Бога, которого так любила моя мать, и разбить её об уродливое лицо Фальконе. Я не знала, откуда взялись эти жестокие мысли. Я никогда не была склонна к насилию, но полагала, что в подобной ситуации можно дойти до самого худшего. Глаза Гроула остановились на моем лице. Я думала, он посмотрит на моё тело, но его взгляд не отрывался от моего лица. Мне почти хотелось, чтобы все было по-другому. Его глаза были похожи на янтарные озера небытия. Я не хотела узнавать ужасные секреты, которые они таили в своей глубине. — О, думаю, выбор сделан, — сказал Фальконе со смехом. Гроул слегка кивнул. — Она, — пророкотал он, не сводя с меня глаз. Ужас, страх, отчаяние обрушились на меня. Должно было быть облегчение. Облегчение, потому что Талию пощадили, хотя я и не хотела, чтобы вместо меня была сестра, но я не чувствовала облегчения, когда моя собственная жизнь рушилась прямо на моих глазах. — Очень хорошо, — покровительственно сказал Фальконе. — Она твоя. — Ты не можешь этого сделать! — взревел отец. Я не ожидала, что в нём осталось столько силы. — Возьмите меня. Она всего лишь ребёнок, — умоляла мать, снова пытаясь освободиться от своего захватчика. Фальконе снова рассмеялся угрожающим смехом. — Кому нужен старый чернослив, когда можно съесть сочный персик? — А теперь следите за языком, — прошипел отец. Возможно, я бы больше восхищалась его внезапной храбростью, если бы он не являлся причиной нашей гибели. — Я не буду стоять в стороне, пока вы оскорбляете мою жену и отдаёте мою дочь... — он посмотрел на Гроула с отвращением. — Этому монстру. Фальконе кивнул. — Ты прав. Ты не должен смотреть на это. Прежде чем мы успели среагировать, он направил пистолет на отца и нажал на курок. В этот раз не напоказ. Пуля пробила отцу висок. Его голова резко откинулась назад, глаза расширились от шока. Через секунду его тело опрокинулось назад. Его ноги застряли под спиной под неудобным углом. Крик вырвался из моего горла. Я не могла понять, что произошло. Это казалось слишком сюрреалистичным, как что-то из фильма, что-то, что не могло произойти прямо перед моими глазами. — Нет, — взвизгнула мать. На этот раз ей удалось оторваться от своего похитителя. Она бросилась к отцу и упала на колени. Она беспомощно похлопала его по груди, словно хотела разбудить. Всё выглядело так, будто она искала его бумажник, и в какой-то ужасный момент что-то вроде смеха хотело вырваться из меня, но в тоже время моё горло так сжалось, что едва ли можно было набрать достаточно кислорода в легкие, и, возможно, это было бы не самым худшим на данный момент. Мать положила голову отца к себе на колени, но когда она отдернула руки, они были покрыты кровью и чем-то белым. Моё зрение затуманилось, и желчь поползла вверх по горлу. Я сглотнула, заставляя себя сохранять лицо среди ужасных существ, окружающих меня и мою семью. Почему-то я посмотрела на свои руки, будто они тоже могли быть в крови. Но они не были, и после мгновения облегчения я не могла не задаться вопросом, каково было бы, если бы кровь Фальконе покрыла мои руки, каково было бы отнять у него жизнь, как он сделал с отцом. Я подозревала, что это будет чудесно, и меня пугало, что я просто задумалась об этом. — Твоя работа здесь закончена, Гроул. Майк и Мимо позаботятся об остальном. Возьми свою награду и наслаждайся ею. Уверен, она развлечет тебя на какое-то время. Я не сразу поняла, что он говорит обо мне. Прежде чем я успела среагировать, передо мной возник Гроул, массивный и высокий. Мой взгляд метнулся к его лицу, но выражение его глаз заставило меня отшатнуться, и вместо этого я уставилась на его грудь.