– Они же еще недоделаны были. Это просто сломанные колокола. – Из колокола Башни Закона алхимики сварганили оружие за неделю! – выпалила Кари. Она мерила лестничную площадку шагами, не выпуская из руки краденый нож. Не могла усидеть на месте, охваченная жаждой действовать. Жаждой вытворить какую-нибудь глупость. – А целая литейная у тебя что – в кармане лежит? Полная самых секретных разработок алхимиков? Тех, которым ты на башку уронила весь Новый город. Кари сверкнула глазами, но ничего не ответила. – И даже если у нас все получится, что это даст? – Убьет ишмирских богов, вот что. – Чтобы создать условия, необходимые для гибели одного бога, Рамигос изобрела целую машину на Чутком. Бомбы не решат всех проблем. В-все произведенные расчеты основаны на долине Грены, но ведь долину и выбрали для испытаний, потому что там сложилась идеальная обстановка. – Божья срань. И че нам теперь делать? – Лететь сломя голову принесет мало пользы. – Нет, давай лучше сядем и почитаем книжку про то, какая ты самая умная. Вот уж дохера пользы будет! Барсетка неуютно поежилась. – Хранители сильнее, чем были. У них появились свои святые. Гвердон перестал быть безбожным. Не скажу, что меня тянет жить под крылом Хранителей, но уж лучше они, чем Ишмира. А теперь, когда у нас есть король, может, все будет не так уж и скверно. – Священному холму пришла задница, – уверенно заявила Кари. – Если они первым делом занимают храмы и церкви, то, не откладывая, нагрянут к Хранителям. – Лицо прорезала свирепая ухмылка. – Добро пожаловать в святые, тетя Сильва. Бьюсь об заклад, из твоей долбаной черепушки получатся милые мощи. «Коалиция. Союз», – думала Эладора. Церковные святые маршируют в бой в едином кулаке с городским дозором и военным флотом. При поддержке алхимического оружия. И Теревант у нее в долгу – может, в виде ответной любезности позовет на помощь хайитянские силы? Будем отбиваться. Как еще-то? Она сползла по стене, прижала руки к ушам, чтобы отделаться от шума бомбардировки. Сейчас она слышала только стук собственной крови. Какая часть вражьего флота успела высадиться? Двенадцать кораблей – лишь малая толика ишмирской армады. Когда погибал Маттаур, на поле выходили аватары – боги воплощались в наиболее полных обличьях, какие могли принять в смертном мире. Несмотря на все погромы и разрушения, там, снаружи, всего лишь проверочный натиск, разведка боем. Ишмира выжидает? Или на данный момент у них нет больше свободных сил? Разведсводки сходились на том, что ишмирцы собирались напасть на Лирикс. По непонятным причинам они сменили курс. «Какой-то шпион донес о том, что Гвердон более уязвим, чем казалось», – предположила она. Если это правда, то тогда перед ними только первая волна. Будут новые корабли. Новые святые. Такое ощущение, будто она читает историческую книгу. О далеких и не связанных с нею событиях, со списками численности войск и характеристиками примененных чудес. «Падение Гвердона: критический пересмотр с раскрытием внутренних противоречий и роли семьи Таев в политике». Она понятия не имела, кто одержит верх в текущем конфликте между войсками Ишмиры и совместной коалицией дозора, святых Хранителей и батальонов из Хайта, но сознавала одно: в любом случае победа не будет окончательной. У Ишмиры великое множество флотилий; у Хайта – бессмертная нежить. Удержать Гвердон за собой победителю не позволят. Ни за что, пока в городе есть лакомые трофеи, такие как наработки алхимиков или захороненные божьи бомбы. Непременно будет контрнаступление, а потом еще и еще. Успешный отпор вторжению не закончит войну. «Думай. Думай. Думай, пока святые швыряются по небу молниями. Думай, пока в гул канонады вступает треск винтовок в приморских кварталах. Думай, пока город скрипит и стонет под тяжестью нахлынувших вод». Барсетка опустилась рядом с ней на колени. – Мисс, мы идем к владыке Крысу. Упыри собираются внизу. Он зовет к себе Карильон. Вы пойдете? Эладора снова покачала головой. Она забыла, как разговаривать. Кари помедлила. – Эл. У меня куча знакомых контрабандистов. Шпат говорит, что этой ночью они уплывают – у них на берегу спрятано судно. Это лучшая возможность выбраться в безопасное место, если ты согласна. Будут новые волны вторжения. Новые боги. Она встала. Платка не было, поэтому вытерла нос об рукав. – Я пойду к Келкину, – тихо сказала она. Кари разочарованно сникла. – Ну, е-мое, Эл! – У меня… у меня появилась наметка одной идеи. В теории. Упырица просияла: – И господин Келкин будет знать, что делать. – Господину Келкину, – пробормотала Эладора, – моя идея здорово не понравится. Глава 45 Тереванта обнюхивали и обшаривали неведомые существа. Шершавые языки облизывали руки, проскальзывали в рукава, чтобы опробовать на вкус рубцы от вживителей. «Упыри, – подумал он, – на стадии одичания». В Хайте трупоедов истребили столетия тому, но он помнил старые байки. Молодые упыри могут сойти за людей и разговаривают по-людски, а древние упыри – это легендарные чудища, некрофаги-полубоги подземного мира. Между этими двумя ступенями развития лежит период дикости, когда эти твари становятся свирепыми хищниками и кровожадными падальщиками. Он попал в середину стаи двуногих волков. «Оставайся спокоен. Не делай угрожающих жестов. Но не притворяйся мертвым – трупы они едят. О, смерть, кажется, они оголодали. Церкви вменялось их кормить, но священники закрыли трупные шахты». – Еды у меня нет, – сказал он. Упыри вожделенно зашушукались и заухали. Один потянул его за китель, надавив когтями на болезненный шрам. Другой толкнул, и Теревант опрокинулся. В темноте не видно, куда ступаешь. К стае присоединились другие упыри, они что-то приволокли с собой. Он их не видит, но в туннеле стало тесно, послышались влажные шлепки, треск разрывания. Запахло кровью. Они раздобыли труп и теперь его расчленяют. Отрывают конечности, ломают их на части. Живот свело рвотным спазмом, и в груди опять запылала боль. Нелепица, но один из упырей передавал ему мясную культяшку, будто они ожидали, что он присоединится к их смрадному пиршеству. Он взял кусок плоти и отложил в сторону. Один из страшил покрупнее вдруг взвыл, и Теревант не смог разобрать, что это – повеление, вопрос или просто животный рык. И тогда они подняли его, и целая стая его понесла, потащила бегом по туннелям. Он закричал – но они двигались сквозь туннельную тьму с такой быстротой, что до него не долетало и эхо от криков. Он брыкался, но твари чудовищно сильны. Когтистые лапы обхватили лодыжки и руки, закрепив его, как в капканах. Другие когтистые лапы заглушили вопли, зажав ему рот. Вереница трупоедов мчалась, как поезд на всех парах, рассекала глубины под городом. С каждым поворотом он лишний раз убеждался, что они расквасят ему череп о какое-нибудь невидимое препятствие, или же половина упырей свернет в одну сторону, половина в другую и его разорвут пополам. Упыри спускались все ниже. Временами гонка по городским подземельям приводила их к гигантским расселинам – подвалам, рельсовым туннелям или же невидимым пещерам – и упыри перескакивали через них: холодный ветер обдувал лицо Тереванта, и стая слаженно рычала, переносясь через пропасть. Затем стая резко остановилась. Судя по звуку, некоторые упыри расходились в стороны, приглушенно бурча и порыкивая друг на друга. Внезапно они стали очень осторожны. Тереванта положили на грубый пол меж трещин и искореженных листов металла – будто снесли на свалку железного лома. Под ребра подпирала ржавая труба, а щека уткнулась в разбитые стекла. Воняло тухлятиной и едкими химикалиями. Что-то противное – намного меньше упыря, где-то с кошку, но холодное и вязкое – шмыгнуло через ногу. Куда они его принесли? Земля задрожала – нечто по-слоновьи грузное подступало к нему. Жаркое, болезнетворное дыхание. Упыри подвывали уже смиренно, даже благоговейно. Громадные когти оторвали Тереванта от земли, а затем самое страшное – это существо завладело его речью. Слова вызревали у него в животе гнилостными плодами и комковатой рвотой лились изо рта. – УРРХ. МОНЕТКА ЗАКАТИЛАСЬ В ВОДОСТОК. КОТЕНОК В МЕШКЕ, ЧЕЛОВЕЧЕК ИЗ ХАЙТА. КАКОЙ С ТЕБЯ ПРОК? У ТЕБЯ ДУША УШЛА В КОСТИ. ГДЕ ТЫ ТАМ ПРЯЧЕШЬСЯ – ДОСТАНЕМ КОСТНЫЙ МОЗГ, ПОИЩЕМ? Существо уронило его – Теревант шлепнулся на растрескавшийся пол, но губы продолжили двигаться. Собственный голос гремел в ушах. – ТВОЙ ДВУЛИЧНЫЙ ПРИСЛУЖНИК НАМ ПРИШЕЛСЯ ПО ВКУСУ. ОН ВЫЛОЖИЛ ВСЕ СЕКРЕТЫ. ТЫ – ПОВЕЛИТЕЛЬ ТЕХ СОЛДАТ, ОНИ ТЕБЯ ПОСЛУШАЮТСЯ. Теревант попытался заговорить, объяснить упырям, что он – преступник в розыске, что отныне он лишен всякой власти над войсками Дома Эревешичей, но чудище все еще держало его за горло. – СКАЖЕШЬ ИМ, ЧТО НИКАКИХ СОКРОВИЩ ЗДЕСЬ ОНИ НЕ НАЙДУТ. Чудище отпустило его. Теревант втянул воздух. – Зачем тебе это нужно? – МЫ ПРИШЛИ СЮДА ПЕРВЫМИ. – Старейшина упырей присел подле него на корточки. Вместо рта человека он завладел хором своих меньших собратьев, их разноголосый скрежет, кашель и лай каким-то образом складывались в грубые наждачные слова: – ВСЕГДА, КОГДА НАДВИГАЛАСЬ ТЬМА, МЫ ИСКАЛИ ПРИБЕЖИЩЕ НА ГЛУБИНЕ. ЗАМЫСЛЫ КЕЛКИНА РУХНУЛИ. МНОГИХ НЕ МИНУЕТ ГИБЕЛЬ. МЫ УКРОЕМСЯ ВНИЗУ, ПОКА НЕ СТИХНЕТ БУРЯ, А ПОТОМ УЛИЦЫ ЩЕДРО ОДАРЯТ НАС УРОЖАЕМ МЕРТВЕЦОВ, БУДЕТ ЕДА. ТАК ПОСТУПАЮТ УПЫРИ. – Чудище наклонилось к нему вплотную, Теревант слышал, как шуршит его язык. – ВЕЛИ ИМ УЙТИ. – Они не станут меня слушать. – ТВОЯ СИЛА БЛИЗИТСЯ, ЧЕЛОВЕЧЕК ИЗ ХАЙТА. Я ЧУЮ ЭТО. КОГДА ТЫ ЕЕ ОБРЕТЕШЬ, ТЫ ЗАСТАВИШЬ ИХ УЙТИ. УДАЛИТЬСЯ СТРОЕМ В СВОЮ СТРАНУ ПРАХА И БОЛЬШЕ НЕ ТРЕВОЖИТЬ МОЙ ГОРОД. – Упырь хихикнул. – ДАЭРИНТА МОЖЕШЬ ОСТАВИТЬ НАМ. В НЕМ ОСТАЛОСЬ МАЛОВАТО ДУШИ, НО Я ПОГЛОДАЮ ЕГО КОСТИ. Разгорался странный, чуждый свет. Сияние разливалось по каменной палате. Этот подземный пузырь был широк, сотни футов в разные стороны. Горы и завалы металлолома, разбитого, перекрученного, словно великаний ребенок побросал сюда свои надоевшие сломанные игрушки. По контрасту, величественный свод потолка сделал бы честь прекраснейшим соборам на свете. Он состял из жемчужно-белого камня, что… – Мы под Новым городом. – Разумеется. – Из другого туннеля показался творец волшебного света. Это была доктор Рамигос. Ее накидка вымокла и изорвалась, кровоточили многочисленные ссадины. Новые упыри выталкивали ее на середину, как давешние несли сюда Тереванта. – Вплоть до Кризиса здесь был прежний квартал Алхимиков. Здесь изготавливались те самые божьи бомбы. Но вы положили этому конец, не так ли, владыка Крыс? Теперь, когда он рассмотрел старейшего упыря, Теревант желал, чтобы стало темно. Существо сидело рядом, обдавая зловонным дыханием. Оно не менее чем вдвое выше ростом, рогатая башка походила на собачий череп с ободранной кожей. Глаза напоминали отблеск топки, будто в своем тощем брюхе существо пережигало души покойников. Старейшина упырей опять заговорил через Тереванта. Слова неумолимо проталкивались сквозь глотку: – Карильон УБИЛА ЧЕРНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ БОГОВ. ШПАТ ЗАРЫЛ ОСТАТКИ. РАЗУМНО ПРИСЛУШИВАТЬСЯ К ТОМУ, ЧТО УПЫРИ РЕКУТ О МОГИЛАХ. Рамигос присела к Тереванту, показывая на упыря: – Если бы это существо позволило нам вскрыть хранилище, то мы бы восстановили два последних колокола. Но он не подпустил нас… – ВЫ САМИ НЕ ЗНАЛИ, ЧТО ПРОСИЛИ, – зарычал Крыс через одного упыря. Тереванта с Рамигос уже окружила тьма падальщиков, как мотыльки, они мельтешили в облаке света. Рамигос не дрогнула. На упыря не обращала внимания. – Он нас не подпустил, и Эффро Келкин не стал рисковать договором с упырями. Поэтому мы заключили тайное соглашение с вашей Короной. Раку в обмен на место хранилища.