К моему удивлению, Акеш расслабился, понятливо качнул головой и извинился: – Прости, не смог удержаться, за тобой так смешно было наблюдать… – Когда-нибудь и я посмеюсь над тобой, если доживешь до того момента, – передернул плечами Келео, тоже выходя из боевого состояния. Покачнувшись от наверняка не меньшей усталости, чем моя, он тряхнул головой, повернулся к нам и злобно рыкнул: – Пошли вон, еще раз ошибетесь и провороните ее, отвечать будете передо мной, а не перед Хашером и Майдашем! Таю и Лииру два раза повторять не пришлось, но только они устремились к лестнице, на весь подвал прогремело: – Что происходит? – Ой, я аж зажмурилась, услышав до икоты знакомый голос ректора, его, наверное, и весь Поднебесный услышал, не только академия. Дальше последовал ректорский приказ: – Плетите защитный контур, быстро, чтобы эманации тьмы не прорвались в город! Лейтар Белый в молочно-белом домашнем халате, широких штанах и тапках на босу ногу, в сопровождении не менее половины преподавательского состава, одетых немногим лучше его, угрожающе двигался в нашу сторону. Светлые маги рассыпались в разные стороны и активировали щиты и купол над всем корпусом темных искусств. – Началось! – мрачно констатировал Бесстай, следя за светлыми. Разглядев среди темных нашу троицу, скользнув взглядом по уже деактивированной пентаграмме на полу, недвижимым телам четырех олухов у стены, ректор злобно проревел: – Будь проклят тот день, когда Синий клан решил учиться в моей академии. Доколе будет твориться беспредел с вашей стороны? Дан Хашер еще не успел расплатиться за разрушенный туалет в правом крыле, а вы снова… – Дан Лейтар, там была мужская душевая, и Синий клан ни при чем. Тайрен и Лиир не виноваты, что настолько… притягательны, а стена не выдержала количества проделанных озабоченными дур… студентками дыр, чтобы подсматривать за ними… – дипломатично вмешался Рык, тем не менее бросив на нас такой многозначительный взгляд, что мне вместе с братьями захотелось спрятаться. Ректор пропустил это замечание мимо ушей и продолжил разоряться: – Чует моя печень, скоро они окончательно развалят мою академию… – Лейтар, ты случайно не принимаешь настойку от нервов от Даяны Рыжей? – по-дружески участливо поинтересовался эльф Эйко, самый занудный препод в мире. – Лучше брось, такая отрава, я тебе откровенно скажу… Ректор, взбеленившись, посмотрел на беднягу эльфа таким взглядом, что тот, стушевавшись, ретировался чистить здание от эманаций тьмы. – Они не виноваты. Более того, аго Алера Ашарвис-Вайлет спасла академию от неминуемого разрушения, – спокойно, но чуть повысив голос, заступился за нас Келео. В довершение расследования всеми уважаемый маго Бесстай коротко, но красочно описал чрезвычайное темное происшествие, главное, четко пояснил, кто «преступники», а кто «спасители». Ректор хмурился, внимательно слушая, потом смерил нас загадочным взглядом, особенно меня, обессиленно висевшую на руках Тайрена, задержал внимание на Келео, который замер в свой привычной позе, чуть расставив ноги и заложив руки за спиной, а потом, махнув нам рукой, распорядился: – Вы свободны, аго, потом поговорим. – Проверив, что мы незамедлительно только что не взлетели по лестнице, маго Лейтар обратился к черному дракону, я с трудом расслышала его вкрадчивый голос: – Дан Келео, я хотел бы прояснить один очень щекотливый вопрос… Весь темный корпус опоясывали защитные заклинания. Охрана, преподаватели, старшие курсы среагировали на мощный выброс тьмы и сбегались ко входу в злополучный подвал, провожая нас любопытными взглядами, но не останавливали глупыми вопросами. Вскоре мы удалились настолько, что нас окружила ночная тишина. Идя по садовой дорожке, братцы не выдержали долгого молчания и высказали мне свое «фи» за то, что не позвала их, когда ощутила всплеск тьмы. Про странный, выворачивающий душу зов, я им не рассказала, а то точно душу вынут вопросами. Мне и так плохо. Положив голову на широкое плечо Тая, несущего меня на руках, я пыталась прийти в себя, вернуть ясность мыслям на свежем воздухе, а то сплошная вата в голове. Ну никак не выходит собрать все части «темного ЧП» в кучу, внятно вспомнить лица, детали и события. Задвинув страшную историю в «темный угол» до лучших времен, я сказала то, что больше всего меня мучит именно сейчас: – Как же хочется… – Спать? – зевнул Лиир. – Жрать! – проныла я в отчаянии. – Именно жрать, и не по-детски, иначе желудок сожрет меня… и вас. А о ночных приключениях я подумаю наутро. Мы с парнями привычно обменялась все понимающими взглядами и уже через мгновение в кусты с дорожки юркнули три хитрые, беспринципные, голодные ящерицы, готовые к набегу на академическую столовую. Две – на своих лапах, а третья, ослабевшая, но о-очень голодная, – верхом на синем старшем брате и верном подельнике, в данном случае – ящере ездовом. Глава 13 Спать хотелось неимоверно! Вызванный побратимами Рейтан щедро поделился со мной энергией, чтобы срочно восстановить запас магии хотя бы для яслей. Несмотря на усталость, поспать как следует не удалось. Остаток ночи прошел как в тумане, вязком и липком. Стоило закрыть глаза, чудились кошмары: монстры, сотканные тьмой, погибающий Келео, мрак, несущийся на город… – все, что, по счастью, не случилось, но могло бы. Жуть! Еще и резерв восстанавливался мучительно медленно. Казалось, в него, как в гулкую пустоту, по капельке сочилась магия. Ох и жаркая выдалась ночка, выжала меня досуха! Поэтому с утра я в столовой рассеянно ковырялась в тарелке. Лейна навалила мне столько еды, что, наверное, на год вперед хватит, и строго-настрого наказала съесть. Я-то не против, силы надо восполнить как можно скорее, но уже некуда, не вмещается в меня столько. К тому же вокруг сновали студенты и преподаватели. Свои – серые и синие – и одногруппники подходили и интересовались самочувствием. Старшие отчитывали за опасную ночную вылазку, неоправданный, по их мнению, риск, за то, что вновь забыла об охране, и многое другое. Помимо своих во мне приняли родственное участие студенты из Золотого клана и из Зеленого, коль я с ними породнилась через Адару. В общем, мозги мне вправляли все кому не лень. «Эх, нелегко быть спасительницей города. Никто тебя не понимает, на руках не носит, премий не выдает…» – мысленно ворчала я, натягивая очередную виновато-понимающую, сводящую скулы улыбку. Догадки о прерванном ритуале стремительно разлетелись по академии. Толком никто ничего не узнал – темные умеют хранить свои секреты, чтобы не пугать обывателей неслучившимися последствиями, но предположений было предостаточно. Вот только все шишки достались мне, где справедливость? Тайрен и Лиир проводили меня в столовую, вытерпели свою порцию нравоучений, быстро отправляя в луженые желудки съестное за троих, и, забрав с собой по пирожку, свалили под благовидным предлогом. Хитрые ящерицы! А то непонятно, что бедное, замученное тьмой Золотко ругать не будут, а вот их, «отпетых братьев», само Небо велело учить жизни. А мне… а я сегодня как улитка, медленная и сонная, просто не успела удрать из столовой вовремя. Вот и шмыгала тайком носом от расстройства. Вдруг шум резко стих и все посмотрели на двери. Подняв глаза, я тоже вытаращилась на главного ночного героя – маго Келео. Он привычно стремительно шел по проходу между столами, полы его длинного кафтана разлетались в стороны, словно крылья, сильные ноги печатали шаг, но широкие плечи напряжены, а черты лица, как и ночью, были более резкими и хищными, чем обычно, – любому понятно, что зверь близко, – не подходи! Но больше всего меня поразила магия тьмы, не сдерживаемая, вьющаяся вокруг него, словно не человек идет, а сам черный дракон, за которым парит черный шлейф мрака. И идет он ко мне… хм… Попытки завтракавшего народа поприветствовать проявившего себя геройски преподавателя быстро заглохли под натиском эманаций тьмы. Келео – настоящее порождение мрака – шел, не обращая внимания на шарахающихся от него студентов, содрогающихся от омерзения «излишне» светлых, зеленеющих с лица первачей, которые еще не в состоянии смирить неприятие к темным и, соответственно, получающих жесткий тошнотворный откат. В столовой образовался легкий переполох: «слабаки» стремительно ринулись на выход, надо думать, избавляться от завтрака, а кое-кто просто из осторожности решил держаться подальше. А черный дракон, не обращая ни на кого внимания, от дверей не отпуская мой взгляд, подошел к моему столу и сел напротив. Я даже не шевельнулась, боковым зрением отметив, что моя охрана сначала напряглась, но затем успокоилась. Главу Черного клана знает большинство драконов, знает и уважает, поэтому доверяет, несмотря на темный дар. Тьма стремительно окружила нас вместе со столом, облепила меня, ласково коснулась лица, шеи и рук, заглянула в тарелку и улеглась на полу огромным сытым питоном. Но не этот «змей из мрака» встревожил меня. Я всполошилась: зачем Келео подсел ко мне? Будет ругать? Хвалить? Благодарить? Или… – Как ты себя чувствуешь, Алера? – неожиданно мягко, как тогда, в детстве, спросил он, по-дружески опустив официальное обращение. – Благодарю вас, маго Келео, все в порядке. Скоро полностью восстановлюсь, – тихо ответила я, но под его пристальным, цепким, все подмечающим черным взглядом все-таки покраснела. Память совершенно некстати подкинула ощущения моего первого поцелуя, горячие мужские губы, хозяйничающий чужой язык у меня во рту, даже странную сладость этого поцелуя вспомнила. Щеки обожгло смущением, больше того, оно горячей волной спустилось вниз, побежало по телу, будоража и вызывая томление. Под проницательным мужским взглядом, вспыхнувшим странным торжеством и довольством, я не знала, куда себя деть. Наверное, Келео сразу понял, отчего я утонула в смущении. Смотреть ему в глаза было стыдно, поэтому я уткнулась взглядом в столешницу и заинтересовалась его большими красивыми руками. Мое внимание сразу зацепил перстень, только обычно сияющий черный камень оказался светло-серым, тусклым, мало того – по диагонали его рассекает трещина. – Это… артефакт? – не сдержала я любопытства, потянувшись к камню, но сразу же отдернула руку. «Пора взрослеть, Алера!» – мысленно попеняла себе, устыдившись почти детского порыва. – Да, – кивнул дракон. – Ночью он не выдержал количества бушевавшей тьмы, и накопитель лопнул. Впервые за свою многовековую историю. Я решилась взглянуть собеседнику в лицо и еще раз удивилась: отчего же его черты почти утратили человечность и стали настолько хищными? Он не взял завтрака и тратит на меня свое драгоценное время. С одной стороны, невероятно приятно чувствовать его внимание, разливающееся теплом внутри. С другой – разбудило кучу вопросов, донимавших меня в последнее время, а теперь особенно. Я начала с простого, указав глазами на перстень: – Зачем он нужен? Как-то помогает… помогал вам сдерживать тьму? – Накапливал излишки, тем самым уменьшая воздействие на окружающих. Скрывал мою истинную суть. Без него обычные амулеты-глушилки, которые я носил на занятиях с вами, теперь не помогут. Спокойно ответив на мой вопрос, Келео следил за впечатлением, которое произвел на меня. А я, не в силах оторваться, смотрела на него. Еще тогда, трехлетней малышкой, я видела в его резких, хищных чертах дракона. Сегодня я поняла, как мало знала о нем: светло-серые волосы обрамляют не овальное, а заостренное к подбородку лицо; резкие, заострившиеся скулы; выступающий нос с горбинкой; еще больше вытянутые к вискам раскосые глаза, будто заполненные тьмой; четко очерченные губы утратили чувственность и прячут клыки, кончики которых все равно выступают, аристократично светлая кожа, а не болезненно-бледная, как мне казалось в детстве, местами покрылась черными блестящими чешуйками. Дан Келео со своим драконом – не две души в одном теле, а две ипостаси – на одну душу. Он полный абсолют! Сейчас это стало очевидно. Напротив меня сидит и следит за моей реакцией не человек, а зверь в человечьем теле. Как уже не раз случалось, я вспомнила разговор с Василисой в подвале маньяка-садиста. Она говорила, что, в отличие от светлых, многие темные имеют вторую ипостась и не могут отказаться от тьмы, иначе потеряют не только магию, но и суть, самое себя. Теперь осознала правду: не могут, потому что они едины. Как Келео и его дракон – едины, одна суть, а ведь это в корне меняет их поведение, устремления, мечты и жизненные цели! В груди дрогнуло сердце, спутав ритм от открытия и тревоги: чем для меня обернется интерес черного дракона? Или нечаянная помощь в ритуале… Вопреки моим тревогам, окружающая нас тьма странным образом успокаивала, посылала ощущение защищенности, прогоняла страх и даже вызывала еще большую сонливость и расслабленность. Хотелось свернуться здесь, рядом с ее повелителем, мягкой ласковой кошечкой и мурлыкать ему песенки. Додумать странную мысль мне не позволил раздраженный голос ректора, появившегося рядом с нашим столом: – Почему накопитель не поменял? Лейтар отмахнулся от черных мушек, круживших перед глазами. Тоже видит тьму, а значит – очень сильный светлый маг. Не слабее меня. Келео оперся локтем о стол, демонстративно качнул кистью с перстнем перед ректором, показав трещину в камне, и сухо ответил: – Это родовой артефакт, со временем он восстановится и начнет работать как прежде. – А нам прикажешь терпеть твою тьму? – возмутился ректор. – Ты обязан решить этот вопрос! – Ну зачем же, лично мне моя тьма никакого дискомфорта не доставляет, это у вас проблемы. Так что можете приобрести и подарить мне новый накопитель. В конце концов, я спас не только студентов и академию, но и город… Ректор подобрался: – Денег нет. Темный маг флегматично пожал плечами: – Тогда терпите. – А если попроще и… – Развалится на части, ты и сам это знаешь, – криво улыбнулся Келео на попытку маго Лейтара сэкономить. – Денег нет совсем, – отрезал белый дракон, не выдержав даже теоретического покушения на свои «сокровища». И быстренько добавил, смекнув, что перестарался: – Даже на глушилку. – Тогда терпите меня и дальше, поскольку новый артефакт, по мощности схожий с моим родовым, будет стоить… как вся ваша Великая академия. Но хочу предупредить: мой резерв пока заполнен лишь частично, а когда я полностью восстановлюсь, что случится очень скоро, ваши неприятные ощущения усилятся многократно. Повторяюсь, это точно не мои проблемы! – Ну хорошо, слетаю отковыряю пару алмазов с центральной башни. Придется обменять их на золото, чтобы купить одному бедному жадному темному мощную глушилку, раз он не в состоянии сам наскрести на нее! – желчно и пафосно согласился маго Лейтар, желая как можно сильнее уязвить Келео и вынудить его потратиться на «не мои проблемы» самому. – Ну что ты, Лейтар, я достаточно богатый дракон, но, видишь ли, моя сокровищница принадлежит суженой. Я не смею разбазаривать ее имущество! – в унисон ему парировал ответственный за чужое добро дракон. Ректор вскинулся, на миг задумался, а затем упер кулаки в столешницу, нависая над нами, осуждающе посмотрел на меня и возмущенно спросил: – Аго Алера, вы слышали, что сказал маго Келео? Понимаете, насколько неправильно, что я должен отрывать от сердца… э-э-э… академия не должна из собственной скромной казны тратиться на чужой глушитель?! И что вы скажете, как я должен поступить? По закону или по совести?