От неожиданности делаю шаг назад, переведя ствол автомата на «клетку». Впрочем, почти сразу беру себя в руки и киваю Ратне в сторону лестницы, шёпотом озвучивая команду. — Держи под прицелом спуск. Сам приближаюсь ближе к прутьям, пытаясь рассмотреть собеседника. Когда это получается, замираю на месте, изрядно удивлённый увиденным. На первый взгляд внутри человек, но если присмотреться… Черная матовая кожа, выпирающие кости, растущие явно неправильным образом. Слишком крупная голова с мощной челюстью и длинные руки, чьи пальцы сейчас вцепились в решётку. А на меня смотрит пара ярко-жёлтых глаз. — Выпу-у-у-сти. Существо, склонившее голову набок, явно относительно разумно. Вот только почему он решил, что я должен его выпустить. До него похоже тоже доходит, что какой-то компонент упущен. — Помо-о-о-гу. Удивлённо хмыкнув, уточняю. — Почему? Ответа ожидаю не слишком сильно, но он всё же следует. — Одна-а-а кровь. Бра-а-а-т. А вот теперь я не просто удивлён — скорее шокирован. То есть эта монстрина, тоже бывший человек, который стал мутантом. Но как это возможно? Ведь этот мир действует по другим правила. Только, если… — Ты тоже участник проекта? Из другого мира? Давно здесь? Пару секунд стоит тишина, нарушаемая только выстрелами наверху — кто-то из оставшихся охранников схлестнулся с гладиатором, который снова пустил в ход дробовик. — Да-а-а-а. Вечно-о-о-о-сть. Мгновение молчу, а потом принимаю решение, отчасти внезапное даже для самого себя. — Если выпущу, ты не тронешь нас, но прикончишь остальных? — Да-а-а. — У тебя есть шанс вернуться домой? Выбраться отсюда? На этот раз он держит куда более долгую паузу. — Не-е-е дума-а-а-ю. Кивнув, перехожу к следующему моменту. — Как тебя освободить? Тут где-то засов или замок? — Це-е-е-пи. Клю-ю-ю-чи на сте-е-е-не. Слышу два одиночных выстрела — Ратна открыла огонь. А наверху снова ревёт гладиатор. — Вы собрались сдохнуть от угарного газа, крысы? Поднимайтесь! Поморщившись от едкого дыма, в которой ощущается запах жжёного пластика, шарю по стене, в конце концов обнаружив ключи. Вернувшись к «клетке», слышу голос мутанта. — Бро-о-о-сь мне. Запускаю связку через верх прутьев, над которым нет ничего похожего на крышу и слышу звяканье металла. Разглядеть ничего не выходит, но думаю сейчас бывший узник освобождается от цепей. На всякий случай делаю шаг назад и через пару секунд из-за ограждения неожиданно ловко выскакивает немаленькая туша мутанта. Ратна крутится на месте, беря его на прицел, да и я сам тоже поднимаю автомат, готовый открыть огонь. Но вместо нападения, он снова обращается к нам. — Спаси-и-и-бо. В следующее мгновение, всё с той же грацией взлетает наверх по лестнице. Слышу, как дважды грохает дробовик. Следом раздаётся яростный мужской вопль и что-то с грохотом заваливается на пол. Похоже эта пара опрокинула какой-то из предметов мебели. На то, чтобы разделаться с противником, у мутанта уходит не больше пяти секунд — потом устанавливается полная тишина. Концентрация дыма стабильно повышается, а на первом этаже начинает потрескивать пламя, так что хлопнув Ратну по плечу, показываю на лестницу и шагаю первым. Пока поднимаемся, в голове бьётся мысль о том, что уведомления на телефон не пришло. То есть гладиатор всё ещё может быть живым. Либо, оповещения приходят с определённой задержкой. Оказавшись на первом этаже, понимаю, что из числа местной охраны тут скорее всего никого нет — из-за дыма практически ничего не видно, а солидная часть пространства уже объята пламенем. Голосистый гладиатор находится метрах в семи от лестницы, почти около самой стены — выпотрошенное тело валяется в обломках дерева. Что удивительно — несмотря на тот факт, что у него сломаны все четыре конечности, вскрыт живот и буквально вырван кусок грудной клетки, этот парень даже пытается что-то сказать. Взмахиваю рукой и Ратна всаживает три пули подряд в голову противника. То ли мутант специально оставил его в живых, дав добить в качестве благодарности, то ли просто спешил покинуть место. Но как бы там ни было, ирландка только что получила дополнительные пункты прогресса. Прикончив гладиатора, выкатываемся на улицу, где сразу же бежим к одному из соседних домов, где и укрываемся. Как раз в этот момент вибрирует телефон — гладиатор официально признан погибшим. Слегка отдышавшись, спешим убраться подальше от здания клуба, фактически перейдя на бег. В момент, когда удаляемся от него метров на пятьсот, останавливаемся передохнуть и я изучаю карту на телефоне. Как внезапно выясняется, бойцы блондина успешно добрались до очередной цели. Правда при этом потеряли одного человека — теперь их четверо. Группа «бородатого специалиста» тоже зачистила ещё одну мишень, но без потерь. Итого, осталось всего пять жёлтых кругов, которые всё ещё активны. Пытаюсь выбрать, к какому из них стоит направиться, когда на телефоне появляется новое сообщение. За последнюю минуту погиб один гладиатор. Все выжившие гладиаторы будут возвращены на базу. Успеваю только выматериться и начать осматриваться в поисках подходящего укрытия. А через несколько секунд вокруг начинает твориться полный хаос — по нам открывают огонь сразу из трёх домов, а на улицах появляется добрый десяток местных с холодным оружием в руках. Огрызаясь одиночными выстрелами, отступаем, уложив несколько человек. Но минут через десять непрерывного бегства становится понятно, что так это не работает — противник не оставляет преследования. Более того — их число постоянно растёт. В отличии от нашего боекомплекта. Теперь вопрос не стоит о том, чтобы пробиться к новой жёлтой зоне и ликвидировать объект. Основной момент — наше собственное выживание в лабиринте одинаковых построек, в каждой третьей из которых имеется человек, желающий нас прикончить. В какой-то момент получается взглянуть на экран и я понимаю, что все остальные тоже изменили тактику — судя по всему, у них та же самая проблема. Когда я понимаю, что мы уже процентов на семьдесят израсходовали боезапас и в прежнем темпе, патронов хватит максимум минут на тридцать-сорок, решаю, что стоит сменить тактику. Вжавшись спиной в стену здания, поворачиваю голову к Ратне, по щеке которой течёт кровь — девушку зацепило самопальной стрелой. — Сейчас расчищаем себе путь и бегом рвём в сторону центра. В том направлении нас ждут меньше всего — может выйдет пробиться. По пути ищем любое подходящее укрытие, в котором можно затаиться. Та кивает, сдавленно выдохнув воздух и спустя несколько секунд мы дружно открываем огонь, после чего бросаемся вперёд. Очистить себе дорогу выходит — со стороны центра нас и правда ожидает куда меньшее число людей. Но вот с поиском надёжного укрытия возникают серьёзные проблемы — на каждые десять домов приходится стрелок с огнестрелом или самодельным луком, которому приходится отвечать огнём. Один умник и вовсе пробует достать нас из крупной рогатки. Камень бьёт в мой бронежилет, а уложив урода прицельным выстрелом, я понимаю, что снова чувствую кровь, стекающую по животу. В какой-то момент везение заканчивается — Ратна с криком отшатывается к стене, схватившись за стрелу, торчащую из бедра. Я отвечаю двумя выстрелами и подхватив девушку под руку, затаскиваю её в узкий проём. — Командир, давай дальше сам. Я сдержу этих ублюдков — они всё равно вокруг соберутся, как поймут, что к чему. Осознав, что ирландка предлагает, рявкаю. — Заткнись и прикрой. Та поднимает автомат, а я обламываю стрелу, не доставая её из раны. Артерия не задета — ушлёпок оказался не настолько везучим. Но стрела вошло слишком глубоко, чтобы её спокойно вытащить. Сука! Залив всё вокруг раны медицинским клеем, достаю инъекции. Вкалываю регенерационное и свой обезбол, после чего повторяю процедуру с боевой химией. Ещё одну дозу вкалываю себе. Рядом грохочет оружие Ратны — девушка отбивает одиночные выстрелы по целям, которые показываются в обеих сторонах прохода. Один, самый рисковый, даже подбирается со стороны крыши. И закономерно сдыхает, получив пулю. Закончив с «лечением», перехватываю свой автомат. — Идти сможешь? Попробуй встать! Красноволосая медленно поднимается на ноги и внезапно негодующим голосом интересуется. — Второй обезбол? Какого лешего, командир? Ты же… Разогнувшись, прерываю её. — Вперёд! Попробуем оторваться. Замолчавшая девушка подчиняется приказу, но очень скоро становится понятно, что так мы далеко не уйдём — даже с учётом препаратов и боевой химии, которая здорово бодрит, у Ратны не получается держать ту же скорость, что прежде. Расход патронов резко растёт и скоро я понимаю, что в автомате последний полный магазин. Потом придётся взяться за пистолет, а следом и за трофейное оружие. Только терзают меня смутные сомнения, что этого хватит надолго. А судя по экрану телефона, нам необходимо продержаться ещё около четырёх часов. Выскочив на очередной небольшой пятачок, притормаживаю, рассматриваю новую деталь окружающего ландшафта — большой металлический люк, перечёркнутый красной краской. Сверху на нём лежит несколько крупных обломков бетона, что вызывает вопросы. Местные не хотели дать кому-то снизу вырваться наверх? Это самое логичное объяснение, только вот кто там может быть внизу? Если судить по размеру обломков, что-то сильно уступающее по своим размерам и мощи выпущенному нами мутанту. Определившись, командую Ратне прикрыть меня и рванув к обломкам, начинаю с верхних, сваливая их на землю. Два нижних оттаскивать тяжелее. Да и по весу они такие, что думаю без химии в своей крови и бешеного всплеска адреналина, я бы точно не справился. По мне дважды чуть не попадают лучники, решившие стрелять наугад и издалека. Грёбанные живые мортиры, которых никак не достать из автомата — пускают стрелы навесом, надёжно прикрытые домами. Разобравшись с грузом, вытаскиваю из разъёмов длинный металлический прут, который фиксировал крышку люка и схватившись за ручки, сдвигаю тот в сторону. Эта хреновина оказывается ещё более тяжелой, чем я думал — получатся только сместить сантиметров на сорок в сторону. Дальше использую прут в качестве рычага, расширяя пространство. И скоро проём достигает достаточной длины, чтобы можно было спуститься вниз. В проникающем свете видна металлические перекладины лестницы, уходящей вглубь — возможность спуска присутствует. Вернув руки на автомат, разворачиваюсь в сторону скользя взглядом по проходам и одновременно отдаю команду Ратне. — Давай первой. Постарайся не рухнуть. Как доберёшься до дна, держи оружие наготове — неизвестно, что там может оказаться. На этот раз девушка не спорит — забросив автомат за спину, хромает к люку и через пару секунд уже начинает спуск. Слышу, как что-то оживлённо вопят аборигены. Похоже кто-то из них разглядел, чем мы занимаемся и теперь они то ли негодуют, то ли наоборот радуются, В голову приходит мысль, что под землёй может быть тупик, в котором нас просто зажмут, но я отмахиваюсь от неё. А потом вгоняю пулю в плечо показавшегося любителя риска, что пытался выстрелить в меня из неказистой конструкции, отдалённо напоминающей револьвер. Если бы внизу не было прохода дальше, никто бы не заваливал люк и не обозначал его знаком опасности. И да — красные линии здесь могут обозначать, что угодно. Но вот сложенный сверху люка бетон по-моему более чем точно обозначает ситуацию. Снизу доносится приглушенный крик Ратны, сообщающей, что она на месте и выдав ещё по выстрелу в каждую сторону, я бросаюсь к проёму в земле. Начать спуск приходится в экстренном режиме — ногами проскакиваю сразу несколько перекладин, а потом опустив руки на верхнюю и вовсе выпрямляюсь, на мгновение повиснув. Старая конструкций жалобно скрипит, но вес тела выдерживает. Дальше устремляюсь вниз, отчаянно работая руками и ногами. Но всё равно не успеваю — в момент, когда до света фонарика ирландки остаётся не больше трети пути, свет заслоняет чьё-то лицо и грохает выстрел. Пуля уходит куда-то вниз, а я выхватываю пистолет, выпуская наверх три пули. — Я прикрою, спускайся! После вопля Ратны, возвращаю оружие на месте, продолжая экспресс-спуск. За промежуток времени, которой проходит до того, как ноги касаются земли, её автомат грохает ещё трижды, отпугивая местных жителей. Спрыгнув, отступаю в сторону, осматриваясь. Три тоннеля, ведущих в разные стороны и небольшое пустое пространство под лестницей — собственно весь интерьер. Оставаться на месте точно не стоит, поэтому киваю на один из проходов. — Туда. Ты первой, я прикрываю.