Облаченная в изумрудное платье с черными кожаными рукавами, Марья сидела в кресле и листала книгу, а рядом на хрустальном столике лежал старинный фолиант. Над ним порхало волшебное перо, выводя алхимические формулы и расчеты под диктовку Моревны. Украдкой любуясь на дочь, Баба-Яга поняла, что та никогда не меняется: высокая, темноволосая Марья всегда пропадала в библиотеках, желая выучить все на свете. Многие заслуженно перешептывались за ее спиной, как о самой опасной и коварной чернокнижнице, которая при желании могла с легкостью затмить отца с матерью. Наконец отложив книгу, Марья сверкнула разноцветными глазами и улыбнулась, подбегая к Бабе-Яге и обнимая ее. Она давно перестала чураться ведьминского облика Варвары. – Здравствуй, мама! Неужели в гости пожаловала? Кажется, сюда сейчас лето нагрянет. – Скажешь тоже, – хмыкнула Варвара, присаживаясь на диван и убирая подушки. – Кроме тебя и Баюна мне тут не рад никто, так что по делу только. – Я не стану напоминать в очередной раз, что вам с отцом давно пора поговорить. – Марья уселась обратно в кресло и закинула ногу на ногу. – Но он тебе тоже рад. – Ближе к делу, – отмахнулась Варвара. Незачем сейчас было бередить старые раны. Марья равнодушно пожала плечами. – Я жду ответа от Мораны. Сказать по правде: она в ярости, и я не рискну ее тревожить сама, так что насчет Кирилла пока нет никаких новостей. – Я отправила его помогать Дубровцу восстанавливать лес, чтобы совсем без дела не сидел. Моревна одобрительно кивнула. – О Рогнеде переживать не стоит, как я поняла из речи Хозяйки Зимы. Баюн пока что остался в Яви: проследит за окружением Виктора и сделает все необходимое. Сам паренек умер от остановки сердца, страдал целым списком заболеваний, так что пара махинаций папы, и все предстало в идеальном свете. – Этим занимался Кощей? – удивилась Варвара. Она не думала, что муж вновь вернулся к врачеванию. – А кто же еще? – усмехнулась Марья озадаченному выражению лица матери. – Только с его помощью можно обставить все медицинские подробности так, как нужно нам. За полчаса до твоего прихода я разложила колоду, поэтому заверяю, что ничего дурного не намечается. Варвара улыбнулась, на миг предаваясь далеким воспоминаниям, когда она вместе с Владимиром обучала дочь гаданиям на картах, костях и потрохах. – А вот с проступком Змея придется сложнее, – продолжила Марья, заставляя Премудрую прищуриться. – Надеюсь, Морана скоро призовет меня к себе, в Холодный дворец, и даст указания. Нечисть уже волнуется, а это не сулит ничего хорошего. Баба-Яга поерзала, боясь представить гневное выражение лица Пряхи судеб и ее колкие речи с непреложными указаниями. – Что мы имеем на данный момент? – осторожно поинтересовалась она. Марья откинулась в кресле и, потирая переносицу, изложила все, что знала: – Зоя была достаточно известна в определенных кругах и регулярно привлекала к себе внимание. У нее есть мать и сестра, которые уже подняли панику, ведь девушка не выходит на связь. Добавь к этому еще ее коллег – они тоже в панике, хоть и суток не прошло. Мне неизвестно: было ли знакомо окружение почившей с Кириллом и могут ли они выйти на него. Я хотела подстроить еще один несчастный случай, чтобы у близких Зои был шанс попрощаться с ней и со временем забыть обо всем, но Морана запретила и велела ждать. Так что, возможно, мне понадобится оборотное зелье. Варвара согласно кивнула, понимая, что прогулки в Правь за живой водой не миновать. – Что до Сумрачного леса, то пока что все еще терпимо, – продолжила чернокнижница. – Отшельницы уже начали восстанавливаться, сокровищница к концу недели будет в первозданном виде, если мы с папой не станем жалеть сил на восстановление. Однако завеса разрушена. Нечисть начинает слабеть, и это только начало. К завтрашнему утру среди людей начнут распространяться кошмары, а еще через пару дней их коснется лихорадка. Первый случай смерти нечисти мы уже получили – полуночница действительно погибла из-за Кирилла. Варвара нахмурилась, тяжело вздыхая. Она предполагала такой исход событий, однако совершенно не представляла, как теперь разрешить сложившуюся ситуацию. – Даже если Дубровец все исправит в Нави, то это не поможет, – отстраненным голосом заметила Марья. – Восстанавливать завесу надо с обеих сторон одновременно: в Яви и в Нави. Для этого нужно разрешение Сосновца, но, как ты понимаешь, он не расположен нам помогать. Однако и это не все: нужно истинное чудо – кровь очищенных от проклятия. Где ее достать – не знаю. Поэтому я жду, пока Морана просмотрит все нити и примет решение. До тех пор вся нечисть и люди в опасности. Премудрая прикрыла веки, массируя переносицу: – Ты наверняка отправишься вместе с Баюном. Кроме него никто не сможет так зачаровать людей. Марья задумчиво хмыкнула и отвернулась, поглядывая на все еще порхающее меж книг перо. – Морочить головы – тяжкая забота, которая без последствий не проходит, – отчеканила она. – Раз так, значит, срочно отправляюсь в Правь и добуду живой воды, – с готовностью проговорила Варвара, поднимаясь с дивана. – Хоть что-то полезное сделаю. – Справишься? – нахмурилась Марья, не спуская с матери пристального взгляда. – Последний визит туда чуть не убил тебя. Может, лучше я схожу? – Как ты однажды сказала: для смерти нет ни времени, ни защиты, ни границ. Если не вернусь, значит, черед мой пришел. – Варвара крепко обняла дочь и, чуть смутившись, спросила: – Скажи, отец-то дома? Мой посох в Навь обратно долго ведет, а у него есть камень-амулет, что мигом пространство разрезает. Моревна лукаво взглянула на мать, понимая, что бы родители ни говорили, а срок их любви еще не вышел. Но из-за упрямства они не желали мириться и продолжали обитать в разных концах Нави. – Он час тому назад возвратился из Яви и скрылся в подвале. Приволок себе новое тело и теперь оперирует для зелий, – проговорила Марья. Варвара, наскоро попрощавшись, поспешила вниз, понимая, что натура Владимира совсем не изменилась. Она ясно помнила свой первый ужас, когда увидела Кощея, склонившегося над телом с ножом. На протяжении многих лет Владимир практиковался в медицине и пытался отыскать панацею, ставил опыты и снабжал людей лекарствами. Спустившись в подвал по крутой лестнице, Варвара распахнула двери в настоящую операционную, которой раньше здесь не было. В изумлении обвела комнату взглядом, вдыхая едкий запах чистящих средств. Все сверкало белизной, ярко горели лампы под потолком, а в центре возле длинного стола стоял Владимир, склонившись над телом, накрытым тонкой простыней. – Раз уж пришла, так помоги. Вместе быстро управимся, – проговорил он, аккуратно делая разрез скальпелем. Варвара, влекомая любопытством, переоделась и присоединилась к Кощею, начиная подавать зажимы. В прошлом она часто стояла подле него и одобряла все опыты, распознавая в них высокий смысл и пользу для человечества. Поэтому за столько времени и благодаря обучению и практике они смогли стать опытными врачами. – Зачем это все? – спросила Варвара, заворачивая указанное. Владимир, закончив шов, пояснил: – Пока ждал тело жертвы Рогнеды, услышал про тяжелый случай в больнице и захотел помочь. Решил сначала испробовать операцию на мертвеце, а уж потом к живому человеку прикасаться. Не волнуйся, это не Виктор, – предугадал он ее мысли. – Когда ты вновь во врачи подался? – удивленно спросила Варвара. – Я думала, что тебе давно надоело копаться в Яви, и ты решил отдохнуть от мирских бед, увлекшись книгами, – размышляла она, снимая с него медицинское одеяние. Разговаривать с ним спустя столько лет было одновременно и непривычно, и просто, словно никогда и не расставались. – Сама говорила, что натуру нельзя изменить. А врачевание меня всегда манило, – проговорил он, кивнув Варваре, чтобы стянуть с нее грязную одежду. Только тогда они впервые встретились взглядами, и Владимир узрел, что жена стояла перед ним такой, какой он ее сюда перенес в далеком прошлом – облик Бабы-Яги исчез. Давно они не виделись, а теперь точно и не расставались. И все так же сияло на ней ожерелье с тем самым рубином, который достался от Моргамона. Именно этот камень Владимир подарил Премудрой при жизни. Зачарованное ожерелье вместе с зашитым в груди сердцем Кощея придавали ей силы и сохраняли вечную молодость. Но когда Варвара покинула Темный терем, то колдовство обернулось коварством. Вместо того чтобы подпитывать владелицу, рубин и сердце отравляли ее и вытягивали остатки души. Однако теперь Варвара стояла в своем истинном обличье, заставляя Владимира прищуриться. Пребывание в Темном тереме и его присутствие развеяли злые чары, возвращая жене молодость и красоту. – А ты зачем пришла? Опять запасы опустели? От холодного голоса Варвара грустно вздохнула и закусила губу: не стоило тешить себя надеждами, что между ними все может быть как раньше. – Мне нужна мертвая вода и твой амулет-поисковик, чтобы сюда воротиться из Прави, – проговорила она, скрестив руки на груди. – Не думай, что искала свидания. – Может, вдобавок перстень всех живых презентовать и ногу излечить? – ядовито хмыкнул Кощей, надменно глядя на нее сверху вниз. – Не нужно мне от тебя ничего, – прошипела Варвара, раздражаясь. – Без камня схожу и дорогу сюда отыщу, или сгину тебе на радость. Владимир вздрогнул, как от пощечины. – Не смей так говорить, Варвара! – взревел Кощей, на секунду обнажая истинное лицо: в глазах сверкнул огонь, а тело иссохло. – Уговор помнишь? Ты мне, а я тебе. Мы обменялись сердцами, чтобы сохранять жизнь друг друга и выручать всегда. Но когда над нашими головами нависла беда, ты сбежала в лес. Ты тоже была под чарами, знаю, не забыл и не смею винить во всем. Но проклятие сотни лет как спало, а ты по-прежнему продолжаешь прятаться на болотах, прикрываясь званием Бабы-Яги. И скажи мне: чего ради? Почему ты отвергала все мои попытки вернуть все как было? Или тебе действительно полюбилось жить одной? Варвара прикусила губу, не зная, что сказать. С Марьей они помирились быстро, а с Владимиром все не складывалось. В глубине души Варвара сильно тосковала по Кощею. Он много раз приходил к ее избушке, пытался поговорить, но старая обида и боязнь, что все повторится, не позволяли ведьме оставить прошлое. Владимир глубоко вздохнул, пряча облик колдуна, и щелкнул пальцами, призывая посох, который Варвара забыла в комнате дочери. Сев в резное кресло, появившееся по одному мановению, он принялся шептать заклинание, заговаривая посох на дальнюю дорогу по разным мирам. Украдкой Владимир поглядывал на жену, коря себя за резкость и холодность. Все это время он скучал по ней и ее саркастическим замечаниям. – По возвращении из Прави я дам тебе сумку с запасами мертвой воды, – проговорил Кощей, вставая. – Что до твоего похода в мир светлых, то не бойся – выдержишь и не сгинешь. Больше такого не смей говорить. Он протянул ей посох и камень-амулет, зачарованный на его крови. – Спасибо, – прошептала Варвара и подняла взгляд. Усмехнулся Кощей и притронулся к красному рубину на ее шее, напитывая его силой. Прошептав заклинание, он запечатал проклятие и позволил Варваре вернуться в молодое тело. Она удивленно посмотрела на него, подняв брови в ожидании пояснений. – Не забывай, за кем ты в Навь пошла и кто тут главным колдуном считается, – прошептал Владимир, мягко улыбаясь. – Если только захочешь в терем вернуться, то я с радостью встречу тебя и помогу навсегда избавиться от чар Дубровца. Думаю, хватит нам себя изводить прошлыми обидами, в особенности, когда наш мир в опасности. Смущение и непонимание – две эмоции, которые прочувствовала Варвара сильнее других. Ей нестерпимо хотелось так много спросить, узнать его мысли насчет Рогнеды с Кириллом и разрешить старые обиды, но язык точно прирос к нёбу, не позволяя издать и звука. – Все разговоры после, а теперь иди в Правь, но скорее возвращайся. Я буду ждать, – проговорил с улыбкой Кощей и переместил Варвару в мир светлых. Марья Моревна «Предопределено тебе высшими силами за Мораной следовать и волю ее исполнять. Серп серебряный крепче сжимай да порядком мирским управляй». Из предсказаний для Марьи Моревны Сумрачный лес, Навь