– Бауманка – это престижно, это серьезный бренд. Сам подумай: какое у тебя отношение к девушке, которая менеджер по образованию, втюхивающая что-то клиентам, чистой воды обслуга, и к девушке, окончившей Бауманку и ставшей инженером. Вот именно, – усмехалась она, отследив ответ Игоря по выражению его лица. – И парни у нас учатся умные и перспективные, повыше уровнем и классом любого офисного планктона. Ну, собственно, и ладно, кто бы спорил – каждый имеет право выбирать то, что ему нравится, без ущерба для окружающих. Гале вот хотелось иметь образование инженера, но никогда не работать по своей специальности, поскольку это сильно вредит маникюру и вообще фи, но все-таки Бауманка. Кстати, может, и слава богу, училась она на платной основе и так себе, не блистала совсем, хрен его знает, что бы этот «инженер» наработал в реале, а так, глядишь, из нее выйдет неплохой управленец, руководить Галочка определенно любила. Оба они приступили каждый к своей работе, осваиваясь и приспосабливаясь к новым жизненным обстоятельствам, и продолжали встречаться. Как-то перед самым Новым годом Югрову, все еще подрабатывающему понемножку, исключительно по выходным, на родном автосервисе, постоянный клиент «подогнал» в виде благодарности за достойную работу два билета на премьеру в МХТ. Пошли с Галей, посмотрели спектакль, который им очень понравился, решили прогуляться после театра, шли медленно по очищенным от снега центральным улицам, обсуждали постановку, и вдруг, ни с того ни с сего, Галя резко остановилась, внимательно посмотрела на Югрова и сказала: – Игорь, давай поженимся. Думаю, нам пора. Застигнутый врасплох столь неожиданным поворотом беседы и столь сильной заявкой, словно громом в темечко, Югров подвис на пару мгновений, вглядываясь в выражение девичьего лица, решив было, что, может, она так пошутила. А не обнаружив на милом личике признаков, намекавших бы на шутку, призадумался ненадолго, прислушиваясь к своим эмоциям и ощущениям, и ответил: – А почему нет, давай. В феврале месяце они поженились. Громкая была свадебка, широкая – расстаралась родня невесты, выдавая единственную любимую дочурку замуж. Понятно, что новые родственники не пришлись по душе и ко двору Галочкиным родителям – нищеброды какие-то. Это же просто фи – плебс, и большинство гостей не особо утруждались скрывать свою надменную презрительность, общаясь через губу с Лидией Ивановной и Федькой. Югрову же было откровенно пофиг, сам не загонялся и маме с братом наказал перед свадьбой – не обижаться и не реагировать, просто понимать, что это больные люди. – Нам с ними не жить, – постановил Игорь. Кстати, да, про жить. После того, как Игорь «принял предложение» Галочки пожениться, первым делом он разъяснил той, на каких условиях согласен пойти на этот шаг: никакого вмешательства ее родни в их жизнь, никакого финансирования и дорогих подарков. Если она на самом деле хочет создать с ним семью, то принимает тот факт, что он глава семьи, и они справляются сами со своей жизнью, вдвоем. – А кстати, – поинтересовался тогда он, – на кой тебе я в качестве мужа? Ты богатая невеста, совсем из другого круга, у тебя обязан быть брак по расчету с каким-нибудь сынком папиного партнера или старого друга. На кой тебе простой мужик? – Я выбрала тебя, и я так хочу, – пожала плечиками Галочка. Ну, это сильный аргумент на самом деле: если Галина упиралась в свои хотелки, никто из родни не мог ей отказать и противостоять, даже грозный папенька и еще более грозный дядюшка. Югров же предложил девушке сто раз подумать, прежде чем выходить за него, предупредив, что манипулировать и управлять им ей не удастся ни при каких раскладах, если она думает как-то иначе – пока, до свидания! Галочка уверила, что иначе не думает и именно поэтому его и выбрала из числа многих претендентов, потому что он единственный в ее окружении настоящий мужчина. Ну, что ж – «жить начала счастливая семья». Сняли небольшую квартирку поближе к тому направлению, по которому каждый день приходилось ездить Югрову на работу в Подмосковье на своей все еще исправно бегающей «Белоснежке». Хотя «начали жить» – это слишком уж оптимистичное утверждение. Хозяйкой Галя оказалась никакой, если не сказать чего похуже. Не свезло Югрову, прям будто сглазил кто, второй раз нарваться на дочку обеспеченных родителей. Понятно, что вести хозяйство мама с бабушкой Галочку не учили, во-первых, потому что баловали без всякой меры и ограничений, а во-вторых, а на кой? Для этого есть специально обученные люди, например их домработница и ее помощники. И первое время молодоженам было весьма непросто приспосабливаться друг к другу и к самостоятельной семейной жизни. Даже не так – это был полный трындец. Мама Игоря содержала дом-хозяйство в идеальной чистоте и порядке, все сыновьи вещи вычищенными-выстиранными, рубашечки-брюки наглаженными и развешанными, разложенными аккуратными рядочками и стопочками в шкафу вплоть до выглаженных носков, а наличие горячего, вкуснейшего обеда и ужина считала обязательным. И Югрову было не просто трудно, а почти невозможно приспособиться к царившему беспорядку, грязи и хаосу в их квартирке. Вы представляете, что будет, если засунуть беспокойную мышь в домик Барби, укомплектованный вещичками и мебелью, и закрыть там дней так на пять, с кормежкой, конечно? Вот приблизительно так выглядело их «любовное гнездышко» через неделю. Галя же не привыкла не то что не заморачиваться, а даже мысли допускать о такой ерунде, как хозяйство, стирка-уборка, глажка, покупка продуктов, платежи и множество всякой другой житейской ерунды. Ее буквально сносило от этой домашней херни, от необходимости что-то там делать своими руками – вы совсем офигели?! Может, еще и полы помыть?! Но куда больше ее возмущало, что молодой муж поражался, почему она не умеет и не знает, как это делается, искренне ожидая от нее каких-то немыслимых бытовых подвигов. Ну притерлись как-то за год, худо-бедно наладили быт, а что бы его не наладить-то, если теща Югрова распорядилась и домработница теперь ездила два раза в неделю к молодым и вела их хозяйство, а готовкой занялась… соседка по лестничной площадке, премилая одинокая бабулька, согласившаяся за определенную плату помогать ребяткам в этом вопросе. Пришлось Игорю принять такое отступление от выставленных им Гале условий, запрещавших вмешательство в их жизнь ее родни, иначе никакой совместной жизни у них бы не сложилось. Разбежались бы они через пару недель, максимум через месяц, к гадалке не ходи, уж слишком они были из разных миров, не совпадали абсолютно ничем и ни в чем. И если бы не горячий, безбашенный секс, до которого Галя оказалась очень охоча… Ничего. Зажили как-то. Домработница и секс спасли ситуацию, но в гораздо большей степени спасло то, что Югров работал, можно сказать, на износ. Он вставал в полшестого утра и в шесть уже ехал в свой КБ, а возвращался по пробкам ближе к десяти вечера, при этом не оставляя работы в автосервисе, приносившей в семейный бюджет весьма ощутимый доход. И частенько ради этой подработки оставался переночевать в выходные у мамы в Москве. Галя же, пользуясь сложившимися обстоятельствами, ночевала у родителей. И как-то так получилось, что необходимость расставаться на два, а то и три дня очень быстро стала нормой их семейной жизни и большую часть выходных они проводили порознь – Игорь работал, Галя зависала у родителей и тусила с многочисленными подружками. Стоило бы тогда призадуматься: а это вообще нормально? Они реально семья или чужие друг другу люди, раз их устраивает такой расклад? Любовники, проводившие вместе ночи с понедельника по пятницу, а не муж и жена. Но ни Игорю, ни Гале размышления-сомнения подобного рода в голову не приходили. Галя играла в семью, а Игорь пахал, обеспечивая эту ее игру-иллюзию, от хронической усталости ни разу не задумавшись: а на кой хрен оно ему вообще надо? За три года Югров набрался серьезного, весомого опыта как проектировщик и как специалист, поняв для себя, что, если собирается всерьез заниматься своей профессией на действительно высоком уровне и двигаться в направлении производства и разработки новых моделей, ему необходимо получить дополнительные знания по электронике и программированию, поскольку в самое ближайшее время подавляющее большинство блоков, механизмов и установок военной техники будут состоять из электронной и программной начинки, не говоря уж про перспективу. Подумал-подумал, посоветовался со старшими товарищами в своем КБ и решил поступать на заочное отделение университета. Но жизнь, посмеиваясь, подкинула новый расклад и сдала ему новые, выигрышные фишки. Игоря вызвали на собеседование в Министерство обороны и предложили работу на одном из крупнейших заводов по производству военной техники в качестве инженера-конструктора в экспериментальном производственно-научном цехе. Это было именно то, к чему он так стремился, именно та реализация, на которую он затачивался, – настоящее, живое дело. Югров мысленно согласился еще до того, как полковник, проводивший с ним беседу, закончил излагать предложение, вслух же высказал свое единственное сомнение-пожелание – что намеревался получить то самое дополнительное образование. – Похвальное стремление, – поддержал Югрова полковник. – Можете считать, что вам повезло с его реализацией, Игорь Валентинович. У нас, как вам известно, есть профильный вуз, а в числе тех коллег, с которыми вам предстоит работать, имеются отличные специалисты в области электроники и программирования, которые, уверен, помогут вам в обучении. – И спросил, уже считав ответ у него на лице: – Ну как, согласны? Возвращаясь домой, Югров испытывал смешанные чувства. С одной стороны, небывалый душевный подъем и нетерпеливое ожидание скорых перемен, интересной работы, к которой он стремился все эти годы, – такое взъерошенное, взбудораженное состояние, предчувствие чего-то небывалого, заставлявшее Игоря непроизвольно улыбаться всю дорогу. С другой же стороны, он отлично понимал, что предстоит неприятный разговор с женой, которая вот уж вряд ли обрадуется переезду из столицы в какой-то захолустный, провинциальный городишко. Пусть тот хоть стопятьсот раз исторически прекрасный и старше той же Москвы на несколько веков – все равно деревня по меркам коренной москвички, дочки упакованных родителей. Галя, мягко сказать, и не обрадовалась. И устроила Югрову первую в их семейной жизни некрасивую сцену. Конечно, накануне он поделился с женой известием о том, что его вызывают в Минобороны для беседы, и еще утром за завтраком они увлеченно обсуждали эту тему, строили догадки и предположения: для чего и с какой целью его приглашают и что хотят предложить. Разумеется, предложить, не сомневалась Галина, а что еще, не наказать же и пожурить. Но вечером, когда Югров вернулся из министерства и изложил жене предложение, которое ему сделали… Как он и предполагал, посмотрев на него обескураженным взглядом, Галина разразилась негодующей тирадой: – Какой завод? Они что, с ума там посходили? Из Москвы в какую-то хрень задрипанную, в задницу?! Да сейчас! – Положим, не хрень, а один из исторических центров страны, красивый, современный и большой город, – внес уточнение в ее заявление Игорь. О чем тут же пожалел. Молчал бы уж лучше, чего, спрашивается, полез адвокатничать, когда видишь, что женщина бушует. – Подожди! – присмотрелась к нему жена, заподозрив в нехорошем. – Только не говори мне, что ты принял это предложение, Югров! – Хорошо, – пожал он плечами, – не буду говорить. – Нет! – аж задохнулась Галя от одного лишь предположения о возможной вероятности его согласия. – Ты не мог! Ты же не принял их предложение? – Галь, я принял это предложение, – ровным тоном оповестил ее Югров. – Нет, – не могла она поверить в эдакую несусветную дурь, – ты же понимаешь, что мы не можем уехать из Москвы? – Почему? – уточнил Игорь. – Что значит почему?! – недоумевала Галя. – Потому что мы тут живем! Потому что это Москва и уезжать из нее – тупость конченая! И вообще не обсуждается! – Галь, – попытался Югров объяснить очевидные с его точки зрения вещи примирительным тоном. – Ты с самого начала знала, кем и где я планировал работать, я тебя предупреждал заранее. Один из самых крупных заводов в этом сегменте промышленности и самый инновационный и современный. Я мечтал работать именно там. Должность, которую мне предложили, это качественный рост, в том числе в социальном статусе и в зарплате. Но даже не в росте дело. Это мое призвание, моя жизнь и мое дело, реализация моих способностей, то, к чему я всегда стремился. – И что? – нисколько не впечатлилась Галина его речью. – По-твоему, этого достаточно, чтобы я уехала из Москвы? – Ну не хочешь, не уезжай, – озвучил Югров самый простой выход, который обдумывал про себя в числе прочих возможных. – Если для тебя до такой степени невозможно уехать их столицы, давай разведемся, и оставайся в Москве. – То есть ты… – Галина даже застыла от захватившего ее беспредельного негодования, – ты хочешь сказать, что твоя работа тебе дороже, чем я? Что из-за какой-то там гребаной работы ты готов со мной расстаться и разрушить нашу семью? В этот раз Югрову хватило осмотрительности не отвечать, придержав в себе подтверждающий ее предположение ответ. Впрочем, его ответы по большому счету Гале были не нужны и неинтересны, на все вопросы она с большим успехом отвечала сама, взяв на себя труд разговаривать за двоих. Она кричала, обвиняла, швыряла в сердцах вещи, била посуду, объясняя Югрову, какая он неблагодарная сволочь, и дрянной муж, и идиот полный, который до сих пор не понял, как ему свезло необычайно, что она снизошла до такого быдла и нищеброда, как он, и так далее, так далее… Бушевала около часа. Потом резко собралась и уехала к родителям. Честно говоря, Игорь облегченно выдохнул – «с возу», ну и ладно. На новое место назначения Югров убывал в одиночестве. После того скандала Галя так и не вернулась, предоставив Игорю самому разбираться со всеми бытовыми вопросами – рассчитываться с хозяевами квартиры, собирать вещи и перевозить их по двум адресам: Югрова к маме домой, Гали – к ее родителям. Но на развод ни он, ни она так и не подавали. Игорю, занятому переездом и всеми связанными с ним заморочками, было не до того, а вот она… Бог знает почему. Через три месяца после водворения и обустройства Югрова на новом месте, без всякого предупреждения или хотя бы намека на таковое, как снег на голову, Галя объявилась на пороге его нового жилища – просторной квартиры в новострое, выделенной заводом. Как выяснилось позже, тот самый дядька Галины, что служит в мэрии Москвы, пожурив племянницу за недальновидность, с которой она разбрасывается достойными мужьями, объяснил племяннице простую, чиновничью истину. Что ее Югров все абсолютно правильно делает: поработает несколько лет на производстве и попрет в гору, дальше карьеру строить, как по маслу, – хоть крупным производством руководить, хоть в политику двинет. Разъяснил, что по-настоящему высокие посты занимают только те, кто подготовил для них солидное основание, на котором базируется авторитет и набираются электоральные голоса народа. И наилучший вариант для такой платформы как раз у реальных производственников. И уж она-то должна понимать эти законы, коль находится в чиновничьей обойме и имеет в родственниках такого дядьку, да и папеньку не последнего человека. То есть родственники Гали все уже решили про будущее Югрова и сделали на него ставки, оценили перспективу для своей Галочки рядом с ним. А пожурив и проведя управленческий ликбез, дядька позвонил куда и кому надо, договорился, и племянницу приняли на работу в аппарат губернатора той области, куда перевелся ее муж, на должность заместителя начальника отдела технических служб. Все по привычному уже ей профилю, только карьерным сиденьем намного повыше прежнего. А что? Она специалист из Москвы, имеет опыт работы, знания и подпорку из крутого родственника. Примирение супругов было бурным, страстным и длилось аж полтора выходных дня. Ну а в понедельник каждый отправился на свое рабочее место. Начался новый жизненный этап. Югрову бы задуматься над откровениями, что поведала ему разгоряченная сексом, удовлетворенная молодая супруга про грандиозные планы ее родни на его счет, но ему было не до того. Отметил мимоходом этот момент и отмахнулся, позабыв, – а, ерунда. Голова его в тот момент была занята совершенно иными проблемами и делами. Он встраивался в новый ритм, в прекрасный коллектив, получал невероятное удовольствие от своей работы и уже поступил на заочное отделение в университет, был зачислен сразу на третий курс и начал учебу. Все было Игорю в радость, в небывалый интерес и душевный подъем, он чувствовал себя на своем месте, полным энергии, сил, новых идей и планов. Что там какие-то расчеты родственников жены – смешно. Очень скоро выяснилось, что Гале невероятно нравятся ее новая должность и место службы. Ее захватывало буквально все, особенно тот высокий уровень, на который она сразу скакнула: администрация губернатора – это в любом случае не районная управа даже в Москве. Она чувствовала себя в своей стихии, погружаясь в интриги всех уровней и всех направлений, царившие в губернаторском аппарате, любила владеть и манипулировать информацией и управлять людьми, упивалась той властью и влиянием, которые приобрела. При этом нельзя отрицать тот факт, что Галина оказалась толковым специалистом, разбирающимся в своем деле, и приличным начальником. И перла вперед, наслаждаясь жизнью и собой, такой яркой и крутой. Так вот и получилось, что оба супруга получали полное удовлетворение и радость от реализации своих талантов и способностей, посвящая делу, которым занимались, практически все свое внимание, энергию и время. Югров шел вперед, развивался как профессионал, получил второе высшее образование, придумал и изобрел несколько интересных авторских разработок, некоторые из которых после патентования и полного протокола тестирования были приняты и запущены в производство. Но в какой-то момент Игорь поймал себя на мысли, что его реально напрягает, возвращаясь домой по вечерам, постоянно обнаруживать там не жену, а домработницу, принимавшуюся ухаживать за ним: кормить ужином, спрашивать про дела, про настроение и узнавать пожелания на завтрашний ужин. И поняв, что достало его проводить вечера с чужим человеком, призадумался: а у него вообще есть жена, семья? И как-то завел об этом разговор с Галей, высказав свои претензии и недоумения. – У меня такая работа, – заезженной-избитой фразой ответила ему жена, принимаясь расстегивать на Югрове рубашку. – Работа у всех, Галь, – придержал он ее, не давая отвлечь от темы. – Я все понимаю, но когда ты, вместо того чтобы провести время со мной в редкий наш общий выходной, отправляешься куда-то с коллективом на выезд тусить, это уже не работа. И когда, вместо того чтобы поехать со мной отдыхать, большую часть своего отпуска проводишь на какой-то турбазе с вашей администрацией, это вообще какая-то хрень. – Это тоже работа, Игорь, – ответила жена, убирая останавливающие руки Игоря и принимаясь ласкать его дальше. – Знаешь, давай ребенка родим, – предложил Югров внезапно пришедшую ему в голову мысль. – Нет, – жестко ответила Галя, резко остановив свои ласки-приставания.