Сколько я ни думала о произошедшем, мои мысли крутились над одной и той же кучей разрозненных фактов и не могли подняться над ней, чтобы увеличить обзор. Я мыслила слишком приземленно, и это не позволяло моему расследованию сдвинуться с места. В данной ситуации мне не помешала бы помощь гадальных двенадцатигранников, но они, к великому сожалению, остались в Тарасове. Обычно я с ними не расстаюсь, но тут решила постирать бархатный мешочек, в котором я их храню, забрала его из бардачка машины домой, там и оставила вместе со всем содержимым. Вещи! Я вдруг поняла, как можно выяснить, похитили Свету или ее исчезновение было ей же самой спланировано. Старушка, квартирная хозяйка Речкаловой, могла бы рассказать, предупреждала ли ее жиличка о своем отъезде, забрала ли она свои вещи, или Света просто не вернулась в понедельник домой. Я испытывала непреодолимое желание сегодня же оказаться в Тарасове, чтобы наведаться к этой бабушке, но шестое чувство подсказывало мне — надо оставаться здесь. Коль скоро я не могла уехать, значит, надо было отправить к Светиной квартирной хозяйке кого-то другого. Перебрав в уме несколько вариантов, я остановилась опять на Мельникове. За своими размышлениями я не сразу заметила, что в трактире появилась довольно любопытная группа мужчин. Один из них, с фигурой борца сумо, развалился за соседним столом как раз напротив меня. По правую и левую руку от него сидели крепкие парни, один из которых не сводил глаз со входа, а второй наблюдал за посетителями, готовый в любую секунду отразить внезапный выпад, направленный на его босса, весившего не меньше полутора центнеров. Все это выглядело донельзя карикатурно, но я сдержала возникшее у меня желание улыбнуться. Мне не нужны были лишние проблемы, тем более на чужой территории. Допивая морс, я почувствовала на себе пристальный взгляд сумоиста. Он смотрел на меня как на свою добычу, которой позволяет последние секунды резвиться у водопоя. От этого самодовольного сального взгляда меня мороз пробрал до кости. Продолжая цедить через трубочку морс, я обдумывала пути отхода. Служебный вход был для меня закрыт. Персонал кафе стелился перед этим корпулентным посетителем так, будто принадлежал ему с потрохами. Сумоист облизал губы и сделал небрежный жест в мою сторону. Один из его охранников, тот, что наблюдал за входом, понял его без слов, встал и направился в мою сторону. Я решила для начала включить дуру, не понимающую, что от меня хотят. — Вас приглашают составить компанию, — произнес качок, повернувшись в сторону своего босса и давая понять, что этим приглашением мне оказана великая честь. Я поставила пустой стакан на стол, взяла с лавки сумку, стала ковыряться в ней, затягивая время. Охранник решил, что я ищу кошелек, и добавил: — Не беспокойтесь, ваш обед был за счет заведения. Боковым зрением я заметила, что в трактир ввалилась толпа людей, участвующих в реконструкции. Одна девушка, одетая в форму медсестры, увидела сумоиста и сразу же бросилась к нему. — Тимоша, как я рада тебя видеть! — воскликнула она, наклоняясь и целуя его в щеку. Качок запоздало рванул к охраняемому телу, на котором повисла медсестра. Тимоша сделал ему знак, который следовало понимать так, что все в порядке, не стоит суетиться. Бодигард опустился на свое прежнее место. Сумоист усадил девчонку к себе на колени, она залилась звонким смехом на весь трактир. Ее «сослуживцы», оставшиеся без сестрички, расположились за дальним столиком. Я беспрепятственно покинула трактир, успев прочитать на лице Тимоши: «Так и быть, я тебя сегодня отпускаю, но тем интересней будет наша следующая встреча». Вроде все обошлось, но холодок не отпускал. Бывают же такие неприятные люди! Увидев, что из гостиницы вышел мужчина с высоким бумажным стаканом, я направилась ко входу. В фойе продавали кофе на вынос. Это было как раз то, что мне нужно. С каждым глотком американо ко мне потихоньку возвращалось работоспособное состояние. Мысли вернулись к тому моменту, когда я подумывала о том, чтобы позвонить Мельникову. Моя рука потянулась к смартфону. — Алло! — игриво ответил Андрей. — Звонишь, чтобы меня поблагодарить? — Ты очень проницателен. Я действительно хочу сказать тебе «спасибо». Благодаря твоим стараниям я теперь имею представление, где снимала квартиру пропавшая студентка. Если бы я была сейчас в Тарасове, то, — я сделала паузу, обдумывая, какими словами изложить свою просьбу, чтобы Мельникову было труднее мне отказать, — отправилась бы в Вагонный переулок, чтобы пообщаться с ее квартирной хозяйкой. Но в данный момент я нахожусь в соседней области. — Когда возвращаешься? — спросил Андрей, будто ему и впрямь было это интересно. — Пока не знаю. Скажи, ты мог бы подскочить туда и выяснить для меня кое-какую информацию? — Это что, так срочно? — без всякого энтузиазма уточнил мой приятель. — Очень! Вопрос жизни и смерти. — Сам не пойду, пошлю стажера. Обозначь суть проблемы. Я растолковала Мельникову все, что требовалось выяснить у квартирной хозяйки Речкаловой, после этого села за руль «Ситроена» и поехала в город. Глава 6 Сняв номер в расположенной в центре города гостинице, я приняла душ, прилегла на кровать и отпустила свои мысли в свободное плавание. Все произошедшее, начиная от примирительного звонка Светы отцу и заканчивая последней эсэмэской от нее, представлялось мне срежиссированной до мельчайших деталей постановкой. В каждом действии определенно таился какой-то смысл, но мой мозг пока не мог его постичь. Для меня было важно понять, какую роль во всем этом спектакле играла Светлана. Она — организатор квартирной кражи или жертва похищения? Как это ни парадоксально, но первый вариант был гораздо предпочтительнее второго. Если дочь моего клиента похитили, чтобы его ограбить, свалив вину на Свету, то, скорее всего, ее уже нет в живых. А вчерашняя эсэмэска была послана преступниками с ее телефона для того, чтобы Дмитрий Васильевич отказался от поисков и денег, и дочери. Кто-то очень хорошо знал ситуацию в семье Речкаловых, чтобы спланировать эту операцию. Конечно же, в первую очередь я подумала о Тамаре. Эта женщина любила деньги и с большой прохладцей относилась к падчерице. Но мне никогда не нравились версии, которые лежат на поверхности. Как правило, они бывали ошибочными, но сил и времени на проверку отнимали много. Света не скрывала, что у нее сложные взаимоотношения с родней. Об этом знали не только здесь, в ее родном городе, но и в Тарасове. Староста группы проболталась мне, что слышала, как Речкалова обсуждала эту тему со своими подружками, такими же не местными, как и она. Именно межобластной характер преступления заставлял меня сомневаться в том, что похищение, если все-таки это было похищение, и последующая кража денег из сейфа были организованы Тамарой. Свету наверняка пасли не один день, чтобы изучить ее маршруты, найти наиболее подходящее время и место похищения. Все произошло средь бела дня в достаточно оживленном месте. Так нагло действуют либо матерые преступники, которые ничего не боятся, либо хитроумные дельцы, которые хотят произвести определенное впечатление на публику. Я задумалась о том, как могли бы развиваться события, если бы автобус не перекрыл Олегу Гришину обзор. «БМВ» подъехала к Свете со скрежетом тормозящих колес, демонстративно, так, что не обратить на сей факт внимания он просто не мог. Допустим, парень понял бы, что Речкалову похитили. Забил бы он сразу тревогу или подождал бы до следующего дня, чтобы узнать, придет ли Света на занятия? Она не пришла, но Олег, который учится в другой группе, то ли забыл про вчерашний инцидент в Вагонном переулке, то ли не придал ему никакого значения, потому что накануне он не видел всей полноты картины. Ему помешал автобус, который, возможно, не случайно появился в нужное время в нужном месте… Ход моих мыслей прервало дребезжание смартфона, лежащего на столе. Я привстала, дотянулась до него, взглянула на дисплей — номер был мне не знаком. — Алло! — ответила я. — Долго же ты не отвечала! Думала принимать звонок или отклонить? — усмехнулся знакомый голос. — Признайся, не ожидала меня услышать? — Не ожидала. Номер-то не твой, — заметила я. — Так это телефон стажера, которого я по твоей просьбе в Вагонный переулок посылал. Его зовут Савва. Он тебе сам сейчас все расскажет. — Хорошо. — Здравствуйте! — начал с приветствия стажер. — Я нашел квартиру, которую снимала Речкалова. Поспрашивал во дворе, мне и подсказали, у кого из старушек живет студентка. Если вас интересует точный адрес, то дом двенадцать, квартира пять. — Ближе к делу, пожалуйста, — попросила я. — Вы встретились с этой женщиной? — Да, эта пенсионерка завтра уже сама собиралась в полицию идти, чтобы заявить об исчезновении своей квартирантки. — А что так поздно-то бабуля спохватилась? — Так Мария Антоновна сомневалась, пропала ее жиличка или уехала на праздники к отцу. Пенсионерке уже за восемьдесят, память временами подводит. Света могла ее о своем отъезде предупредить, а та забыть об этом. Бабуля помнила, что они обсуждали планы на праздники и квартирантка говорила, что будет работать. В то же время Мария Антоновна допускала, что все могло переиграться. Она решила дождаться новой рабочей недели. Если Света, как обычно, не вернулась бы после занятий домой, ее квартирная хозяйка пошла бы в полицию. Во всяком случае, мне она так сказала, а потом стала приставать ко мне с вопросами, что со Светой, почему на звонки не отвечает. Я, как мог, отбивался от ее расспросов. Мне ведь и самому ничего толком не известно. — Савва замолчал, вероятно, ожидая, что я стану объяснять, чем вызван мой интерес к Речкаловой. — Савва, а ты видел какие-нибудь вещи Светы? — спросила я вместо объяснений и перейдя на «ты». — Да, видел не только ее одежду, тетрадки, учебники, но и паспорт. Он в тумбочке лежал. Хозяйка туда до этого не заглядывала, это я позволил себе выдвинуть ящик, когда она из комнаты вышла. Мария Антоновна махнула рукой на эту тумбочку, сказав, что там все Светино, вот я и проверил. — Правильно сделал! Что-нибудь еще любопытное в глаза бросилось? — Вроде больше ничего. Насчет гаджетов я уточнил, как вы и просили. У нее кроме мобильного был планшет, так Света всегда его с собой носила. Да, насчет верхней одежды. Вас интересовала светло-зеленая удлиненная куртка с капюшоном, — вспомнил Савва. — Так вот, такая висит в шкафу. Хотя я скорее бы назвал это не курткой, а плащом. — Сфотографировать не догадался? — Обижаете. Раз вы конкретно этой вещью интересовались, значит, это важно. Я сфотографировал. — Отлично! Вышли все фотографии мне на электронку, — попросила я. — Андрей скажет адрес. Есть что еще добавить? — Бабуля интересовалась, как ей поступить, если Света не появится, — идти в полицию, или мы без ее заявления станем разыскивать студентку. Мне пришлось сказать Марии Антоновне, что завтра я снова зайду к ней. Старушка так сильно за Свету переживает! Говорит, прикипела к ней ее душа. Много студенток у нее до этого жили, но со Светой никто из них не сравнится. Она и в поликлинику ее водила, и продукты ей покупала, и даже какую-то жалобу на управляющую компанию помогла составить, после которой ей сразу трубу поменяли. В общем, отзывы о Речкаловой только положительные. Никого она домой не водила, допоздна не гуляла, ванную комнату часами не занимала. Не квартирантка, а золото! Это я бабулю цитирую, — пояснил стажер. — Хотя мне самому все это подозрительным кажется. В тихом омуте без чертей редко обходится. — По-разному бывает, — справедливости ради заметила я. — Так что мне завтра сказать Марии Антоновне? Подумав секунду-другую, я спросила: — Андрей все еще рядом? — Да, я сейчас у него. — Передай ему, пожалуйста, телефон, — попросила я. — Слушаю, — отозвался Мельников. — Андрей, все указывает на похищение, причем еще несовершеннолетней девчонки. Ей только через два дня после исчезновения восемнадцать исполнилось. — И зачем ты мне это рассказываешь? — с напускным безразличием поинтересовался мой приятель. — Чтобы именно ты принял у бабули заявление. — Исключено! Вагонный переулок находится в другом районе. — Так у Речкаловой была временная прописка в университетском общежитии, — вспомнила я рассказ Лены Минкиной, — она просто не могла там ужиться с другими девчонками, вот и ушла на квартиру. А место за ней так и осталось. То общежитие, если я не ошибаюсь, находится как раз на вашей территории. Вместо того чтобы подтвердить этот факт, Мельников стал возмущаться: — Иванова, вечно от тебя одни проблемы! Согласишься тебе немного помочь, так ты потом работы столько накидаешь, что в один присест не разгрести! — Андрей, пойми, девчонка в большой опасности. — Так приезжай и ищи ее! С какой стати ты в соседней области торчишь? — Потому что она может быть здесь. — Мой ответ прозвучал крайне неубедительно, но другого я подобрать не смогла. Конечно, можно было сослаться на свою интуицию, но Мельников всегда относился к ней с иронией. — Андрей Николаевич, — отдаленно послышался голос Саввы, — может, мы действительно возьмемся за это дело? — Ты еще меня учить будешь! — отфутболил стажера Мельников. Немного помолчав, он обратился ко мне: — Скажи, какие перспективы у этого расследования? — Я хоть одно когда-нибудь проваливала? — ответила я вопросом на вопрос и только после этого задумалась о реальных перспективах. Могло статься, что дело о похищении студентки будет переквалифицировано в дело о ее убийстве. — Ладно, — сдался-таки мой приятель. — Но для того, чтобы мы могли возбудить уголовное дело, надо, чтобы заявление об исчезновении написал кто-то из общежития. Комендант ли, соседка ли по комнате, не важно. Сможешь удаленно это организовать? — Смогу, — заявила я со всей уверенностью. — Так и договоримся. — Мельников отключил связь. Я сразу же позвонила Кудрявцевой. — Да, слушаю вас, Татьяна, — отозвалась староста группы, в которой училась Речкалова.