Юсефин уходит из гостиной, потому что она не в состоянии находиться с другими людьми во время тревожного ожидания новостей. Почему никто не звонит? Она ложится на кровать в своей комнате и пытается закрыть глаза, но в голове у нее крутится слишком много мыслей. В ее воображении выстраиваются панические образы. Замерзшая и неподвижная Юлия, лежащая под елью в лесу. Окровавленная Юлия, которую переехал поезд. Юлия, в отчаянии умоляющая о помощи. Юсефин приподнимается в кровати – вся в холодном поту. Если бы ей только дали второй шанс. Боже мой, как бы она распорядилась им. Юлия, вернись домой. Юсефин откидывается на подушки и начинает давать обещания. Обещает больше интересоваться жизнью своей старшей дочери, которая хочет справляться со всем сама. Которая вечно вздыхает и закатывает глаза, потому что думает, что Юсефин балует своих младшеньких. Юлия права – Юсефин должна научиться ослаблять контроль и позволять им быть самостоятельными. Даже если дети вырастают под одной крышей, все они рождаются разными. Ребенок, который справляется со всем лучше всех остальных, получает меньше всего внимания. Такой ребенок – Юлия. Но это ведь не означает, что ее меньше любят. Так ли она все это воспринимала? «Верните мне мою Юлию», – просит Юсефин. Убереги мою семью от трагедии. Пожалуйста. Юсефин слышит в новостях по радио информацию об автомобильном происшествии на шоссе 70 в направлении Бурленге. Пострадали полицейская машина и легковой автомобиль. – Согласно очевидцам, это была автомобильная погоня, которая закончилась тем, что легковой автомобиль с разыскиваемым преступником за рулем выехал на поле и опрокинулся на крышу, – сообщает диктор. – Спасательные службы уже направляются к месту происшествия. Авария произошла всего несколько минут назад. Юсефин вскакивает с кровати и спешит в гостиную. Царит мертвая тишина – никто ничего не говорит. Нюллет качает головой. – К сожалению, Эмма не отвечает на телефонные звонки, – говорит он. – Но это не обязательно означает худшее. Или именно это оно и означает. У Юсефин подкашиваются ноги, и она падает на паркетный пол. «Боже, дай мне сил», – думает она про себя. 104 Эмма выскакивает из машины и бежит к полю, где горит красный «Фольксваген». Она знает, насколько легко воспламеняется стеклоомывающая жидкость. Контейнер с ней наверняка треснул, когда машина перевернулась. Позади раздается голос Крилле, который кричит, чтобы она не приближалась к машине, но он может даже не пытаться. Эмма бы никогда не смогла смириться с тем, что просто стояла бы и смотрела, как горит Юлия. Включается материнский инстинкт. Юсефин здесь нет, поэтому обязанность спасти Юлию любой ценой возлагается на нее. Эмма бросается вперед и хватается за ручку двери пассажирского сиденья. Огонь уже перекинулся на него. В любой момент шины и окна могут взорваться. Дверь застряла, но в конце концов ей удается немного приоткрыть ее, чтобы порвать сработавшую подушку безопасности. Это еще один фактор, способствующий возгоранию, потому что в ней есть порох. – Юлия! – кричит Эмма, но никто не подает признаков жизни. Пассажирское сиденье пусто, но на месте водителя сидит Йорген. Он совершенно неподвижен, со лба течет кровь. Его одежда горит, но он не реагирует на то, что огонь разъедает кожу. Взгляд Эммы падает на истерзанные огнем черные ботинки, и она узнает логотип «Viking» на голенище. Она не может определить, жив ли Йорген. Огонь достигает ее лодыжек, и, когда Эмма замечает это, огонь поднимается по ее штанине. Очень быстро. – Черт подери, – слышит она позади себя. Две руки хватают ее за плечи и резко валят на землю. Крилле набрасывает свою куртку на ее ноги, чтобы потушить огонь. – Ты с ума сошла? – кричит он. – Ты вообще ничему не научилась в полицейской академии? Эмма готова бороться с ним. Она уже поднялась и возвращается обратно к горящей машине, но Крилле сильнее ее. Он хватает ее за руку и оттаскивает от машины. – Автомобиль может взорваться, – объясняет он, как будто Эмма не знает. Но где-то внутри находится тринадцатилетняя девочка, которая по случайности оказалась ее племянницей. И Эмме абсолютно наплевать, насколько серьезен риск, на который она идет. – Отпусти меня! Если мы не спасем Юлию, виноват будешь ты! – кричит она. Взгляд Крилле полон решимости, и он не ослабляет свою крепкую хватку. На его лице появляется печаль – из машины ведь не слышно никаких криков, и Эмма тоже понимает, что, возможно, уже слишком поздно. Что жизни, которые могли быть спасены, вероятно, уже потеряны. Вдали слышен звук приближающихся сирен. Службы спасения уже прибыли на место, но все равно прошло слишком много времени. Никто не выживет, находясь так долго в пылающем аду, полном смертоносного дыма. Когда пожарные прибегают, чтобы потушить огонь, Эмма не выдерживает. Она бьет кулаками землю, из ее глаз текут слезы. Крилле все еще крепко держит ее, и она пытается освободиться, но вскоре сдается и просто продолжает плакать. Спустя пару секунд ей уже не хочется, чтобы Крилле отпускал ее. Проходят минуты, и им удается потушить пожар. Остатки машины начинают тлеть. Это уже черная оболочка. Эмма не может смотреть на это. Им приходится разрезать машину, чтобы пробраться к заднему сиденью и багажнику. Эмма слышит эти звуки, но не осмеливается открыть глаза. Затем она начинает думать о звонке, который ей придется сделать. Как рассказать об этом Юсефин? Пожарный что-то кричит, но Эмма не может уловить что именно. Что-то о том, что остатки машины безопасны, а затем какая-та цифра. Крилле касается руками лица Эммы, чтобы привести ее в чувство. – Ты слышала? Они нашли в машине только одного человека. Одного. Не двух. 105 Нюллет оставляет Андреаса и Юсефин одних в гостиной. Он останавливается у семейного фото на стене у лестницы. Юлия буквально излучает недоверие. Подросток, который сделал бы что угодно, чтобы избежать этого глупого снимка. Юлия фотогенична, но из-за ее трудно интерпретируемого выражения лица сложно определить ее возраст. С Юлией все должно быть хорошо, но Нюллет не осмеливается делать выводы заранее. Вот бы Эмма позвонила как можно скорее! Он подходит к коляске и смотрит на спящую Элли. Если с ней что-нибудь случится, он никогда не переживет этого. Отцовство открыло для Нюллета целое новое измерение. Теперь он сможет испытать чувство потери ребенка, ту огромную пустоту, которая может возникнуть и которую никогда нельзя будет заполнить вновь. Минус профессии полицейского в том, что ему постоянно напоминают о всех возможных опасностях. О душевнобольном, который нападает на незнакомых людей на улице из-за голосов в голове. О дураках, которые садятся за руль, будучи пьяными, и давят насмерть всю семью. О безумце, который угоняет грузовик и мчится прямо через Дроттнинггатан в Стокгольме с намерением убить как можно больше людей. О взрослом мужчине из Даларны, который похищает тринадцатилетнюю девочку. Мужчина, который изначально показался ей разумным, иначе бы Юлия ни за что не осталась с ним в том кафе. Мужчина, который живет двойной жизнью. Нюллет не может сдерживать слезы. Автокатастрофа. Нюллет не знает, вынесет ли он, когда ему сообщат подробности аварии. Он поднимает Элли и обнимает ее. Она маленький ребенок, но сейчас таким чувствует себя и он. Ее утешение нужно ему больше, чем ей – его. Эта мысль делает Нюллета смиренным перед лицом жизни. Звонит мобильный телефон, и он осторожно укладывает дочь обратно в коляску. Элли все еще спит, ее не будит даже этот продолжительный звонок. Это Эмма. Нюллет ее почти не слышит, связь то и дело прерывается. – Привет, – но больше он сказать не успевает – Эмма прерывает его, но слов не разобрать. – Что ты сказала? Плохая связь. – Юлии не было в машине. Ты должен немедленно рассказать об этом Юсефин и Андреасу, – говорит она. – Юлия не попала в автокатастрофу. Нюллет не уверен, что расслышал все правильно. Затем он чувствует, как усиливается его кровообращение. Суставы разогреваются, а сердце начинает биться быстрее. – Но где же она тогда? – у Нюллета хватает нервов, чтобы спросить это. – Мы не знаем, – с тоской говорит Эмма. – И спросить больше не у кого. – Что ты имеешь в виду? – Мужчина, которого мы преследовали, мертв. 106 Когда Эмме сказали о том, что Юлии в машине не было, она почувствовала неописуемое облегчение. Но это чувство быстро сменилось нарастающей паникой. Йорген мертв. Как они теперь найдут Юлию? Его увозит «Скорая помощь», а они, растерянные и беспомощные, остаются стоять на поле рядом с местом аварии. – С чего нам начать поиски? – спрашивает Эмма у Крилле. Они понятия не имеют, как далеко уехал Йорген после того, как оставил где-то Юлию. Его мобильный за последние 24 часа был включен всего один раз: невозможно отследить его передвижения. Не было никаких свидетелей и никаких наводок. Автомобиль сгорел, и все возможные улики были стерты. Очевидно, что Юлия не смогла освободиться самостоятельно и связаться с кем-то, так что они должны исходить из того, что Йорген где-то спрятал ее. Живой или мертвой. – Единственный человек, который может нам помочь, – это Элизабет, – говорит Крилле. – Нам нужно надавить на нее посильнее. У нее должны быть предположения о возможном месте, где спрятали Юлию. Они едут прямо в полицейский участок, где Элизабет находится под стражей. Эмма даже не переодевается, несмотря на то, что от нее воняет дымом. Однако ей перебинтовывают раны, против ее воли. Она считает, что эти действия – трата драгоценного времени, каждую минуту которого нужно использовать для спасения Юлии. Эмма надеется, что она жива. Иначе бы она просто сломалась. – Ожог на ноге выглядит не очень хорошо, – говорит Крилле. – Обещай, что после того, как все это закончится, мы съездим на осмотр врача.