Она нужна Юлии. Вестберг заходит на кухню с серьезным лицом. – Собака нашла следы крови на простыне в одной из гостевых комнат, но это может и ничего не значить. – Но это также может означать, что… – начинает Эмма, но прерывается, когда видит, что звонит Юсефин. – Мы обыскали весь большой дом, включая подвал и чердак, – продолжает Вестберг. – Там никого нет. Мы также не нашли никакой обуви марки Viking. – Я должна ответить на звонок, это моя сестра, – говорит Эмма, вставая с кресла. Юсефин говорит что-то бессвязное и одновременно плачет. Она снова начала пить? Учитывая обстоятельства, это было бы объяснимо. – Что случилось? – спрашивает Эмма, когда Юсефин затихает. Она слышит несколько быстрых и гневных высказываний в адрес бывшей лучшей подруги Юлии, Лив, а также в адрес Тессан. Ужасные подробности о несчастном случае на трамвайных путях. Эмма пытается разобрать слова и понять, что они означают. – Успокойся, Юсефин. – Как, черт побери, я могу успокоиться? – шипит она. – Юлия никогда не хотела кончать жизнь самоубийством. Она не склонна к суициду. Но никто ее не слушал. Ни психолог, ни даже собственная мама. – Откуда ты могла знать об этом? – утешает ее Эмма. На том конце провода слышится тяжелое дыхание. – Все думали, что она была в стадии отрицания. После всего этого, возможно, она и вправду захотела лишить себя жизни. Как она сможет простить нас? Все взрослые, которых она знала, предали ее. Эмма обещает, что сделает все, чтобы найти Юлию. Крилле прерывает ее и кладет руку ей на плечо. – Не сейчас, – шепчет Эмма. – Нет, сейчас, – нетерпеливо говорит он. – Йорген только что совершил покупку по своей карте где-то в семи километрах отсюда. – Мне нужно идти, – говорит Эмма Юсефин. – Возможно, он в наших руках. 101 Юлия просыпается от звука захлопывающейся двери. Микаэль протягивает ей бутерброд и смузи. Она принимает этот завтрак, пускай и не хочет ничего брать у человека, который обманывал ее. Но в животе пусто, и ей нужно хоть что-то съесть, чтобы иметь возможность ясно мыслить. А вот пить Юлия не осмеливается ни капли. Ей так хочется в туалет, что у нее чуть ли не лопается мочевой пузырь. Когда Юлия откусывает бутерброд с сыром, она задумывается о том, не последний ли это прием пищи в ее жизни. Ее убьют? Нелли, которую она считала своей подругой. Или Микаэль, хотя это имя, вероятно, тоже ненастоящее. Он никак не домогался до нее, поэтому, по крайней мере, его цель – не изнасилование. Юлия не знает, стоит ли ей быть благодарной за это. Чего же он хочет? Юлия совсем не понимает. Как может человек, который пытался помочь ей в чате горячей линии, превратиться в монстра? – Мы не можем вернуться в пансионат, потому что там полиция, – говорит он. – Значит, из-за тебя мне некуда податься. Он хочет, чтобы Юлия извинилась? Да никогда в жизни. – Мы ведь можем сочинить историю? – предлагает она. – Или вы можете просто отпустить меня и вернуться домой, как будто не имея ни малейшего понятия о том, кто я. Микаэль решительно качает головой. – Они уже знают. Полиция уже распространила сообщение с требованием, чтобы я сдался им добровольно. Понимаешь? Они думают, что я преступник. А я ведь просто хочу помочь тебе. Юлия начинает осознавать, насколько серьезно он болен. Иначе какой мужчина будет обманывать подростка и говорить, что он – восемнадцатилетняя девушка? Уже на этом этапе Юлии следовало сдать его с потрохами. Юлия не понимает, как ей жить дальше со стыдом оттого, что она ничего не понимала. Но этот стыд, вероятно, будет похоронен вместе с ней. Пульс учащается, и Юлия отчаянно пытается вспомнить о том, что ее дедушка и Эмма рассказывали о различного рода наказаниях. То наказание, которое Микаэль получит сейчас, – после всего, что сделал, – явно не будет настолько же жестким, как наказание за убийство. Убийство. Юлия вздрагивает. Ей нужно найти аргумент, который заставит его передумать. – Ведь если я скажу, что последовала за вами добровольно, это не будет преступлением с вашей стороны? – пытается она, но сразу же замечает в зеркале заднего вида, что Микаэлю затея не по душе. Он смеется и поправляет свою некрасивую кепку. – Ты ничего не понимаешь. «Нет», – думает она. Может, я ничего и не понимаю, но я хочу жить. Как мне заставить его понять это? У него ведь должны быть какие-то чувства? Или в нем совсем ничего нет? – Пожалуйста, мне всего тринадцать. У меня вся жизнь впереди. Микаэль фыркает. – Несколько дней назад все звучало совсем иначе. Тогда я познакомился с грустной девушкой, у которой нет друзей. Лучшая подруга предала ее и даже попыталась убить. – Но ведь люди меняются, Микаэль. – Нет, – твердо говорит он, затем поворачивает ключ и заводит машину. – Люди не меняются. И перестань называть меня Микаэлем. Меня зовут Йорген. Наступает молчание. 102 Эмма сидит за рулем и изо всех сил жмет на педаль газа. Теперь этот ублюдок никуда не денется. Человек, похитивший Юлию и с большой вероятностью ответственный за недавние убийства у Даммшена. GPS показывает, что до пункта назначения осталось шесть минут, и Крилле говорит ей ускориться. Они надеются, что Йорген еще не ушел из магазина или, по крайней мере, не успел уехать слишком далеко. Громкие мигалки предупреждают об их приближении. Тем не менее растерянные водители то и дело блокируют дороги. К ним присоединяется полицейская машина, но Эмме бы хотелось, чтобы в погоне участвовало еще больше коллег, чтобы отрезать преступнику пути отхода. Но на это нужно время. Крилле изучает карту и рассказывает Эмме о наличии объездных дорог. Сама же она едва справляется с тем, чтобы не задавить кого-нибудь насмерть. Три минуты до пункта назначения. – Черт побери! – кричит Крилле, размахивая руками и показывая пальцем. – Красный «Фольксваген»! Он только что проехал мимо нас. Я видел там кепку. Разворачивайся при первой возможности! Эмма нажимает на педаль тормоза и едва не становится причиной серьезной цепной аварии. Однако ей удается сделать крутой разворот. Автомобиль заносит так сильно, что Крилле приходится держаться за дверную ручку. В зеркале заднего вида Эмма замечает, что полицейский автомобиль продолжает следовать за ними. – Ты водишь еще хуже, чем я, – говорит Крилле. – Видишь? Красный автомобиль поворачивает направо. В это же время Крилле связывается с Вестбергом и просит его о подкреплении, но рядом нет никаких доступных машин. Как и всегда. «Всего одна машина. Это какая-та шутка?» – думает про себя Эмма. Трудно поверить, что в час нужды больше никто не может помочь. Теперь все зависит от нее – ей нужно ускориться. Накопившийся адреналин помогает, ведь на уме у Эммы только одно. Догнать красный автомобиль. Она проезжает прямо через кольцевое пересечение, и шасси машины ударяется обо что-то твердое, но автомобиль продолжает движение вперед с неизменной скоростью. Юлия, скоро я буду с тобой. Они приближаются к красному «Фольксвагену». Эмма не предоставит Йоргену иного выбора, кроме как затормозить. При этом она не хочет провоцировать аварию и рисковать Юлией. До автомобиля остается всего лишь пара сотен метров, и они с каждой секундой подъезжают к нему все ближе. Йорген не мог не заметить, что его преследуют. Мигалки говорят сами за себя. – Съезжай на левую полосу и блокируй ему дорогу, – говорит ей Крилле. Эмма вдруг вспоминает, как Мадлен однажды вытолкнула ее с дороги. Чертовски опасно. За секунду можно потерять контроль над автомобилем, особенно на скорости двести километров в час. Эмма пытается следовать совету Крилле, но не успевает приблизиться к машине Йоргена, и тот выполняет резкий маневр в сторону обочины. – Что, черт побери, делает этот идиот? – кричит Крилле. Красный автомобиль въезжает в дорожное ограждение, пролетая его насквозь, и оказывается в поле. Эмма срывается и злостно рычит, но каким-то образом ей удается затормозить и остановиться. Через секунду красный автомобиль опрокидывается на крышу. И загорается. 103