– Он уехал по делам, – отвечает она. Эмма пытается подавить нарастающую в себе панику. – Вы знаете, куда и зачем он поехал? – спрашивает она. Элизабет напрягается. – Нет, кажется, он ничего не упоминал об этом. Но вам стоит зайти внутрь. Не стойте на морозе. С каждым днем становится только холоднее. Крилле первым заходит в зал. За ним идет Эмма, но ей трудно сохранять спокойствие. – Значит, Йорген уехал на красном автомобиле? – спрашивает она. – «Фольксваген»? Глаза Элизабет расширяются, но она неохотно кивает. – Он поехал один или с кем-то? – спрашивает Эмма. – Он был один. Я не понимаю, почему вы спрашиваете. – Сколько лет вашему брату? – прерывает ее Крилле. – И есть ли у него бежевая кепка? – Ему сорок семь, – говорит Элизабет. – Что еще вы спросили? – У него есть бежевая кепка? – Вероятно, есть. Он носит несколько разных, – говорит она, опираясь рукой об стену. – Это что, допрос? Никто из детективов не отвечает на ее вопрос. – Маленький сарай на другой стороне озера. Вы знаете о нем? – спрашивает Эмма, у которой до сих пор в носу стоит запах рыбы. – Ну да… – Это вы владеете им? – Нет. – Но вы ведь были там? – Он пустует уже много лет, – говорит Элизабет. – Вы не ответили на мой вопрос, – говорит Эмма. – Были ли вы там недавно? Элизабет качает головой, но язык ее тела выдает ее настороженность и напряжение. – Знаете ли вы о том, что в сарае стоит гроб? – интересуется Крилле. – Гроб? Теперь я точно понятия не имею, о чем вы говорите. Эмма и Крилле пристально смотрят на нее, но Элизабет не отводит свой взгляд. – В сарае есть гроб, в котором кто-то лежал. – Я ничего не понимаю, – говорит она. – Возможно ли, что ваш брат пользуется этим домиком? Ее младший брат Йорген. Тот самый, который уехал на автомобиле своей сестры. Именно его, возможно, в пятницу запечатлели камеры видеонаблюдения на заправке, где он был вместе с Юлией. – Я не знаю. Я не спрашиваю, чем он все время занимается. – И вы понятия не имеете, где он находится? – спрашивает Крилле. – Вы сказали, что он уехал по делам. Не мог ли он случайно уехать вместе с Юлией? Элизабет подавленно качает головой. – Хотела бы я знать больше. – Вы можете позвонить ему? Элизабет набирает номер, но никто не отвечает. – Почему он не отвечает, когда вы ему звоните? – спрашивает Эмма. – Мне очень жаль, но я сама этого не понимаю. Эмма не может определить, врет Элизабет или нет. Может ли быть так, что она и правда ничего не знает? Эмма размышляет, насколько это возможно – что Йорген действовал в одиночку и сам где-то спрятал Юлию. – На кону жизнь тринадцатилетнего подростка. Вы должны все рассказать, – говорит Эмма в последней отчаянной попытке развязать ей язык. Но результата это не приносит. – Утаивать информацию о преступнике – наказуемое деяние. Так что подумайте хорошенько еще раз, – добавляет Крилле. – Многое указывает на то, что именно ваш брат может быть причастен к исчезновению Юлии. Выражение лица Элизабет не меняется. – Чем вы на самом деле здесь занимаетесь? – спрашивает Эмма. Элизабет не понимает, о чем ее спрашивают. – У нас тут пансионат. – Тогда почему люди приезжают сюда умирать? Элизабет пошатывается, и Эмма принимает решение. – Вам придется поехать с нами в полицейский участок. Вероятно, ей требуется смена обстановки. Это может развязать ей язык. Очевидно, она что-то скрывает. * * * После пожара несколько лет было потрачено на поиски моих братьев. В конце концов мне пришлось сдаться. Они не хотели, чтобы их нашли. Поэтому, когда какой-то рослый мужчина поднимается по лестнице к моему дому, я не понимаю, кто это. – Это я, – говорит он. – Теперь я здесь. Когда мы виделись друг с другом в последний раз, он был всего лишь маленьким тощим мальчиком с коричневым плюшевым мишкой в руке. – Это правда ты? – восклицаю я. Это одно из самых счастливых мгновений в моей жизни. После десятилетий разлуки мы снова вместе. – Наконец-то ты пришел, – говорю ему я. Затем обнимаю и царапаюсь о его щетину. – Но почему ты один? Он не обращает внимания на мой вопрос. – Какой большой дом. Тут только ты? Я киваю. – Входи. У него с собой лишь чемодан, но, как только брат переступает порог, я понимаю, что он останется здесь навсегда. Я угощаю его чаем в зале. Затем проходит много времени, пока мы просто тихо сидим и рассматриваем друг друга. Он застенчиво улыбается. Как только я упоминаю нашего младшего брата, он начинает говорить о чем-то другом. На заднем плане потрескивает огонь в камине, и я наслаждаюсь этим звуком. Огонь на моей стороне. Благодаря ему мне была дарована возможность построить свой собственный дом на холме, с комнатами для обоих моих братьев. Подделать завещание в свою пользу было легко. Внезапно мне стало принадлежать абсолютно все, и это было заслуженно, учитывая то, сколько лет мне приходилось выносить тех отвратительных людей. Брат внезапно откашливается. – Он прыгнул с моста. Я задыхаюсь от давления в груди. Не могу уловить свои эмоции – они мечутся как назойливые мухи. Горе, гнев, отчаяние и вина.