Она кивнула и пошла к Колламу, который положил руку ей на плечо и по-собственнически потащил ее за собой. Я смотрела им вслед, и мои глаза горели. Рэйвен не было в нашей комнате. На самом-то деле я должна была радоваться, что могу наконец-то побыть наедине с собой. Я порылась в своем комоде и решила прибраться. Сначала я рассортировала свои учебники и тетради. Затем я собрала в кучу книги, которые мне надо будет вернуть в библиотеку. В последнюю очередь я рассортировала свои принадлежности для рисования и рисунки. Я рухнула на кровать и принялась листать свою папку с рисунками. За последние полгода мне редко выдавалась возможность порисовать. В Аваллахе я нарисовала только пять картин. Одна из них изображала горы и озеро в теплом вечернем свете. Один рисунок был портретом Амии, сидящей на кровати и читающей книжку. Замок я тоже пыталась рисовать. К сожалению, он не очень хорошо вышел из-за того, что здание было очень богато украшено разными деталями. Ферину эта картина нравилась, и я решила подарить ее ему на прощание. А Амии я, наверное, отдам ее портрет. Правда, я бы и сама хотела иметь воспоминания о ней. На этом рисунке она была спокойной и счастливой. Я нарисовала ее портрет в день, когда она впервые рассказала мне, как ей нравится проводить время с Миро. Я продолжила рассматривать картины и добралась до рисунков, которые сделала еще в Портри. С листа на меня смотрел Коллам. Он был почти на каждом рисунке. Казалось, будто я пыталась запечатлеть каждое проведенное с ним мгновение. Я отложила пять картин из Аваллаха на свою кровать и пошла в общую комнату. В камине горел огонь. Даже для начала июня в замке было слишком холодно. Мои картины одна за другой летели в огонь. Коллам перед домом священника, Коллам у нашего маленького озера, Коллам с гитарой, Коллам в библиотеке и в магазине Софи. Огонь пожирал картины одну за другой. Я зачарованно смотрела на черные хлопья, оставшиеся от них. Дверь открылась. Амия стояла рядом со мной и забрала оставшиеся рисунки из моих рук. – Не делай этого. Однажды ты об этом пожалеешь. Я повернулась и увидела Коллама, стоявшего за ней и сверлящего меня все тем же холодным взглядом. Я забрала рисунки у Амии и одним махом бросила их все в огонь. Пламя жадно поедало бумагу. Ни разу не посмотрев ни на кого из них, я ринулась в свою комнату. Я задвинула занавески своей кровати и зарылась в подушки. Эта ситуация была худшей из всех, в которых я когда-либо оказывалась с Колламом. Я не могла видеть его с Амией. Хоть они и не выглядели как влюбленная пара, а скорее как брат и сестра. Но от этого мне легче не становилось. Я ни разу не видела, чтобы Амия выступала против Коллама. Она всегда была одного с ним мнения. От этой гармонии меня тошнило. Почему она никогда с ним не спорила? Почему она не могла сказать ему, что любит Миро? А кто позаботится о самом Миро? Он ходил по замку с видом побитой собачки и почти ни с кем ни о чем не разговаривал. В замке по мне явно никто не будет скучать, я была абсолютно в этом уверена. Может быть, только Рэйвен, но она последние две недели постоянно проводила время в библиотеке. Я подозревала, что она избегала меня. Правда, она собиралась покинуть Аваллах в следующем году. Я слышала, что Элизьен собирается сделать ее своей преемницей. Это было огромной честью, и перспектива стать королевой эльфийского народа заставляла Рэйвен работать день и ночь. Я напишу Питеру сообщение с просьбой забрать меня. С Майроном я попрощаюсь в самый последний момент. И все же я продолжила ходить на уроки, делала домашние задания и готовилась к контрольным, которые мы постоянно писали. С одной стороны, это меня отвлекало, с другой, я не знала, какую пользу этот материал может мне принести в моем мире. Однако если бы я не делала домашние задания, мне пришлось бы вести бесконечные дискуссии с преподавателями, чего мне совершенно не хотелось. Мне хватило письма Питера, в котором он меня ругал. Он упрекал меня в том, что я не думаю, как Коллам перенесет мой отъезд из Аваллаха. Возможно, он будет даже рад, подумала я, продолжая читать. Питер также считал, что Элин все еще охотится на меня. С чего бы ему это делать? По крайней мере, Питер пообещал никому не рассказывать о моем решении и забрать меня через две недели. Раньше он этого сделать не сможет, потому что его учеба в Эдинбурге пока что слишком его загружала. Я почувствовала облегчение, читая эти слова. Не думала, что Элин все еще мной интересуется. Коллам женится на Амии, а Элин перед ней в долгу. Кроме того, он наверняка будет рад, узнав, что Амия вышла замуж за мужчину, который был обещан ей с детства. Я была лишь эпизодом в жизни Коллама. С нетерпением ждала дня, когда Питер заберет меня. Я радовалась тому, что скоро встречу Амели, Итана, Бри и близняшек и смогу зайти в книжный магазин Софи, чтобы насладиться чаем и кексами в ее компании. Человеческий мир со своей нормальностью казался мне как никогда притягательным. Приключений мне хватило на всю жизнь. Так как я останусь в Аваллахе еще на две недели, я смогу принять участие в соревнованиях по прыжкам в воду, которые состоятся на следующих выходных. После исчезновения Гавена нам выделили нового тренера по плаванию. Его звали Лорис. Он тоже был удивлен моему таланту, как и Гавен, поэтому каждый урок шелликот предлагал мне оттачивать все новые и новые прыжки. Я часто ходила к озеру по вечерам, чтобы позаниматься с ним дополнительно. В воде я могла отогнать мысли прочь: чаще всего я думала о Колламе. Майрон попросил меня и Лориса быть осторожными в воде. По этой причине Лорис всегда просил небольшой отряд шелликотов дежурить у барьера. Правда, мы не знали, смогут ли они задержать Элина в случае чего. Факт того, что Элин не давал о себе знать, я восприняла как доказательство того, что он потерял ко мне интерес. Моей основной головной болью было создание света. Я все еще не смогла добиться ничего, кроме маленькой искры. Но это было хоть что-то. В любом случае, в моей жизни среди людей мне это умение не пригодится. И все же мои амбиции пробудились, и я неустанно работала над светом. Не в последнюю очередь из-за Коллама, который присутствовал на наших занятиях: я хотела доказать ему, что могу это сделать. Это было глупо и по-детски, но я ничего не могла с собой поделать. Я хотела впечатлить его. Когда я незадолго до соревнований пришла к озеру, я увидела Коллама и Лориса еще издалека. Неужели он не может хотя бы здесь меня в покое оставить? Они о чем-то спорили. Я слышала их перепалку. Однако они замолкли, как только меня увидели. Правда, я все же услышала то, что, по-видимому, не должна была услышать. Коллам хотел убедить Лориса в том, что было слишком опасно допускать меня до соревнований. Я возмущенно посмотрела на него. Он что, считает, что имеет право запрещать мне единственное, что доставляет мне удовольствие? Коллам не обратил на меня внимания и пошел в одну из маленьких хижин. – Я не позволю ему запрещать мне это, – обратилась я к Лорису. Он покачал головой. – Я знаю, Эмма, и я думаю, что Коллам знает это еще лучше меня. Он тихо засмеялся себе под нос, и мне показалось, что ему действительно весело. Я не знала шелликота с лучшим чувством юмора, чем у Лориса. Это компенсировало факт того, что он выглядел не так безупречно, как большинство шелликотов. У него были шрамы на лице: они не уродовали его, но делали черты его лица неправильными. Амия рассказывала мне, что в детстве он оказался на горящем нефтяном месторождении и с трудом пережил это. И все же это событие не лишило его оптимизма в жизни. Я зашла в кабину и надела свой купальник. Когда я вышла на луг, я не могла не заметить на себе взгляда Коллама. Я знала, что отлично выгляжу в этом купальнике, и даже он не мог этого отрицать. Он окинул мое тело взглядом. Я заметила, что ему лишь с трудом удалось отвести глаза, и тогда он пошел в воду. Я торжествующе улыбнулась. – Он сегодня плавает с отрядом дежурных, – сказал Лорис, увидев мой вопросительный взгляд. Он переживал за меня. Эта идиотская надежда снова вернулась. Я побежала к воде, чтобы поплавать и разогреться, а после этого начала упражняться в прыжках. В течение целого часа я до изнеможения тренировала прыжки, с которыми буду выступать на выходных. Когда я вышла из воды – правильнее было бы сказать, выползла, – Коллам сразу же оказался рядом. Он схватил меня за талию, чтобы не дать мне упасть. Тепло его тела тут же согрело меня. Я не знала, куда деть свои руки, и с радостью бы положила их на его бедра. Не успела я и сказать что-нибудь необдуманное, как он произнес: – Надеюсь, ты понимаешь, как это опасно. Элин, возможно, ждет дня соревнований, чтобы пробраться в Аваллах с помощью своей темной магии. Соревнование – одно из главных событий года. Представители всех народов приглашены. Почему ты не можешь просто вести себя благоразумно и отпустить эту идею? Мы подошли к хижине, и Лорис подозрительно держался на отдалении. Мог бы и помочь мне в противостоянии с Колламом. Но, вероятно, шутить со своим будущим королем он не хотел. Трус, подумала я. – Надеюсь, нам удастся остановить темную магию Элина при помощи других народов. Так как мы знаем, какими способностями он обладает, мы будем в силах защитить Аваллах от него. Он прошипел что-то себе под нос, и это звучало как: «Так и знал, что ты будешь вести себя неблагоразумно». Он отпустил меня и пошел в хижину, чтобы переодеться. Я смотрела ему вслед, как вдруг Лорис оказался рядом со мной. – Я знал, что ты справишься с ним и в одиночку. Я возмущенно посмотрела на него, но он так нагло улыбнулся мне в ответ, что я не могла держать на него зла. После того как я переоделась, я пошла к замку, чтобы обсудить соревнования с Рэйвен. Ей возражения Коллама казались обоснованными, и я этому даже не удивилась, но она пообещала поговорить с Элизьен об усилении защиты. В день соревнований я проснулась с ощущением неминуемой опасности. Наверняка опасения Коллама не были беспочвенными. В моем животе все сжалось, и я не могла проглотить ни кусочка, несмотря на старания мисс Саммер, которая заняла место Лавинии. В роли управляющей она была гораздо милее, чем на уроках математики. За час до соревнований мы с Амией пошли к озеру. Я хотела тщательно разогреться. Повсюду толпились люди: я и не знала, сколько должно было приехать зрителей, но, оценив размер трибун, построенных у озера, я испугалась. – Амия, сколько гостей приедет в Аваллах? В школе училось где-то триста учеников. На трибунах было раза в два больше мест. – Как правило, прибывает где-то пятьсот человек. Соревнования обычно очень популярны. Приезжают не только родственники прыгунов, но еще и представители других народов. Мое сердце ушло в пятки, а ладони вспотели от волнения. Амия тут же заметила мое напряжение. – Тебе нечего бояться. Большинство парней не умеет прыгать как ты. Ты явно займешь одно из призовых мест. Ты должна дать жару этим выпендрежникам, мы, девчонки, верим в тебя. Она говорила это и поправляла мой купальник. После этого она собрала мои волосы в жесткий пучок. Когда она закончила, она обняла меня и крепко прижала к себе. Предстоящее соревнование на мгновение и ее заставило забыть о заботах. – Мне пора к Колламу, – сказала она. – Сяду на трибуны рядом с ним. Я кивнула и еще на мгновение осталась в раздевалке, чтобы собраться с мыслями. Затем я пошла к озеру и стала медленно разогреваться. Когда зазвучала барабанная дробь, возвещающая о начале соревнований, я немного расслабилась. Участники вышли из-за трибун, и Майрон, сказав небольшое приветственное слово, объявил соревнования открытыми. Он поприветствовал зрителей и участников и пожелал нам удачи. Я была единственной девушкой и не особенно надеялась на призовое место. Судьи встали у берега озера, чтобы с помощью жребия определить последовательность наших выступлений. Каждому из нас надо было вытащить карточку с номером. Я вытянула цифру шесть. Я была ровно в середине, поэтому могла понаблюдать за прыжками своих предшественников. Винс ободряюще улыбался мне, а Джоэль с мрачным видом пялился в воду. Я даже не всех своих противников по именам знала. Прыгуны передо мной выступили хорошо: я могла признать это безо всякой зависти. Кто-то из них мог выполнить прыжки, которые мне пока что не давались. Я нервно кусала губы, ища взглядом Рэйвен. Она сидела на трибуне рядом с Элизьен. Рэйвен тут же заметила мою нервность и послала мне успокаивающие эмоции. Самое время, ведь подошла моя очередь. Я подобралась к краю озера и приблизилась к воде, а затем отключилась от шума окружавшего меня мира. Я знала, что могла выполнить свои прыжки безукоризненно. Надо только сосредоточиться на них и не думать ни о чем другом. Я занырнула на глубину, чтобы спустя мгновение выпрыгнуть из воды. Когда я прорвалась сквозь поверхность, я услышала улюлюканье толпы. Я дважды повернулась вокруг своей оси, снова вытянулась, а после этого прокрутила двойное сальто в воздухе. Потом я сложилась пополам, словно перочинный нож, и бесшумно погрузилась в воду. Под бурные аплодисменты толпы я поплыла к берегу, чтобы дождаться решения судей. Винс похлопал меня по плечу. – Ты отлично справилась, – прошептал он мне на ухо. Сам он прыгал первым: парень допустил небольшую ошибку в первом прыжке и потерял надежду на хорошее место. Я ждала решения судей, затаив дыхание. На трибунах стало тихо. Наконец-то судьи подняли свои листы: двое из них дали мне девять баллов из десяти, а третий – только восемь. Зрители разразились бурными аплодисментами и засвистели. Я, довольная собой, села на лавочку в ожидании следующего прыжка. Мне поставили хорошие оценки: я вполне имела шансы занять одно из первых мест. Я критически оценивала прыжки остальных. Когда очередь дошла до меня во второй раз, я попыталась вложить больше сил в свой прыжок. Я знала, что мне нужно лучше контролировать положение рук. Именно из-за рук мне снизили баллы. Я сосредоточенно, словно стрела, погрузилась в воду. В воздухе я поджала ноги, чтобы трижды повернуться вокруг своей оси, а после этого выполнить четверной винт. Во время тренировок мы выполняли лишь тройной, но я вдруг наполнилась уверенностью, поняв, что смогу справиться с этим. Я скользнула в воду. Когда я вышла на сушу, то почувствовала что-то неописуемое. Толпа бушевала. Лишь Джоэлю удалось впечатлить толпу столь же сильно. Это было справедливо, признаю, ведь он был отличным прыгуном.