— Ты мне угрожала. — Ты меня вынудил это сделать. Он выдохнул, наливая себе еще выпить. — Да, тебе никогда не нравились угрозы. Лучше бы я этого не делал. Она впервые, по-настоящему посмотрела на него, совершенно другими глазами, словно впервые увидела. Да, он был тщеславным эгоистом, слишком высокого мнения о себе, очень высокого. Он с жадностью ухватился за власть, как трехлетний ребенок за сладости на Хэллоуин. Он использовал людей, получая то, что хотел. Но их отношения не были лишены доброты, юмора и даже любви. И все же, все остальное, даже подобные чувства всегда находились на втором месте для него, на первом — его амбиции и потребности — в женщинах, в большем количестве денег, в его потрясающей способности портить жизнь другим. — Мы могли бы избежать всего этого. — Она потрогала пластырь на руке. — Нет, готова взять свои слова обратно. Если бы ты не шантажировал Таннера, я никогда бы его не встретила. Его губы скривились. — Ты любишь его, — обвиняюще произнес он. — Да. Тебе не кажется, что в этом и заключается вся ирония твоего плана? Ты приложил руку, чтобы мы стали вместе. Он выругался, но ее это даже не волновало. — Ты же знаешь, он не останется на одном месте, — произнес он. — Он не любит, когда его связывают по рукам и ногам. Он никогда не оставался на одном месте, чем на пару лет. Он одиночка по жизни. Она вернулась к его столу и улыбнулась. — Я знаю, кто он есть на самом деле. Он готов был пожертвовать своей жизнью ради нее, женщины, которую любил… он был настоящим, черт побери, героем из страны Норы Робертс. И он весь принадлежал только ей. Ричард потянулся за другой бутылкой. — Итак. По рукам или как? — Ты не оставляешь мне выбора, — ответил он. — Моя политическая карьера для меня важнее, чем карьера брата Таннера — члена городского совета. Я собираюсь совершить великие дела для этого штата. Вот подожди и увидишь. — Я в этом не сомневаюсь. — Ричард был политиком насквозь, он всегда им был, и Бог знает, что он не смог удержать свой член в штанах, изменив ей, пока они были женаты. Он подошел к сейфу и набрал комбинацию цифр. Раздался щелчок, он распахнул дверь. Она вытащила негативы из своей сумочки и протянула их ему. Он протянул руку, чтобы забрать, но она отстранила руку. — Никакого двурушничества и подпольных игр. Потому что, когда я говорю, что хочу поставить точку на этом вопросе, я имею в виду именно это. Он с удивлением взглянул на нее. — Ты стала жестче, чем раньше, Мередит. Мне это не нравится. И цвет твоих волос мне тоже не нравится. — А я знаю. Он положил руку на сердце, огонь потрескивал в камине. — Буду с тобой откровенен. Ты всегда пробуждала во мне лучшие качества, Мередит. — Похоже, что не всегда, но хорошо, когда тебе напоминают о лучших чертах характера, которые в тебе есть. — Она взяла негативы, которые он ей передал и положила их в сумочку. — Ты не хочешь их просмотреть? Она внимательно посмотрела ему в глаза. — Шестое чувство подсказывает мне, что ты не будешь меня обманывать. А я научилась доверять своей интуиции. — В тебе всегда присутствовал здравый смысл. «Вот видишь!» — прошептала Разведенная Женщина. Ричард снова подошел к бару. — Может выпьешь? Как в старые времена? — А почему бы и нет? — ответила она, опуская сумочку на пол. Он налил ей сухой мартини, она почувствовала удивление. — Ты помнишь? Он улыбнулся. — Я многое помню. Она медленно пила мартини, а он потягивал виски. Оба молча смотрели на огонь в камине. — Мне пора идти. Он кивнул и последовал за ней. Оказавшись в фойе у двери, он помог ей надеть пальто и открыл дверь. — Я рад, что ты не погибла в той лавине, Мередит. Она даже не спросила, откуда он знает. В конце концов, он был журналистом. Ее губы изогнулись. — Я тоже. До свидания, Ричард. Удачи тебе в политической игре. Дверь закрылась. Она спустилась по лестнице, мысленно прокручивая в голове их встречу. Она поняла, что у нее все получиться в тот момент, когда он перестал прощупывать почву и сопротивляться. Он понял, что нужен компромисс, поэтому тут же изменил свою тактику, став благоразумным и обаятельным. Некоторые повадки в людях никогда не меняются. Что ж, она получила от него то, за чем приезжала. И как Таннер теперь поступит, когда у него стали развязаны руки, зависело только от него. Она сделала глубокий вдох, чувствуя в воздухе выхлопные газы и ароматы еды из ресторанного квартала. Ее бюстье стягивало ребра, и она едва дотронулась до него пальцами. Пришло время отпустить и еще кое-что… вернее распрощаться с этим. — До свидания, Разведенная Женщина. Спасибо тебе за все. «Желаю тебе всего хорошего, Мередит. Ты это заслужила». Да, она, черт побери, заслужила. Поэтому направилась в сторону своего любимого бутика нижнего белья. Первым делом она купит себе нижнее белье из хлопка — ранний рождественский подарок. Вернув себе силу воли, уверенность в себе и спокойствие, она могла вернуться к своим старым привычкам. Машины проносились мимо, сигналя в пробках. Светофор мигал красным, движение остановилось. Это был Нью-Йорк. Она будет скучать по нему, но она была счастлива оставить его на своих собственных условиях. Ее будущее четко рисовалось перед ее взором. Она знала, чего хочет, и, клянусь Богом, сделает все, что в ее силах, чтобы добиться этого. Прямо как одна из героинь Норы. Она полетит домой к своему Рорку. Оказывается, такой мужчина, действительно, существовал в реальной жизни. И он существовал для нее. 57 Не обращая внимания на больничный запах в палате Таннера, Джил оторвалась от блокнота, в котором что-то записывала, поглядывая в коридор и надеясь увидеть Брайана. Между ними все еще существовала некоторая настороженность в отношениях, словно они пытались решить, что делать друг с другом, как только стали нормально общаться. Брайан приносил вкусные обеды в больницу. Она поняла, что скучала по нему как по другу… несмотря на то, что он привлекал ее как мужчина. Другим осознанием для нее оказалось ее желание начать что-то новое. Поэтому сейчас она набрасывала в блокнот все свои мысли, которые кружились в голове. Рядом, здесь же в палате, дедушка играл в карты с Пегги и Таннером, а родители Джил направились в ее кофейню «Без сои со мной» за кофе. Больничная бурда на вкус напоминала дерьмо. В коридоре послышались шаги. Она посмотрела на открытую дверь. Появился Брайан, такой сексуальный в джинсах и синей флиске. — Привет, — произнес он всем. — Как дела? После обмена любезностями он присел на край уродливого цветастого стула, на котором сидела Джилл. Он кивнул на ее блокнот, нахмурив брови. — Что ты делаешь? — Устраиваю мозговой штурм. Мне нужен новый проект. — Ты слишком быстро начинаешь скучать, — пробормотал ее дедушка, бросая карты на стол. — Совсем как я, Джили.