– Можешь быть спокойным. За полчаса, до того как ты сюда войдешь, здесь будет миловаться парочка влюбленных. Теперь куда? – Теперь на стоянку. Надо будет объехать вокруг парка. Нас интересует вон та стоянка, – я рукой, через кусты, показал направление. – Кстати, вот посмотри, – он показал на граффити, – у вас там, в Москве, все норовят по старинке на заборе слово из трех букв написать, а у нас, видишь, все как культурно, по-английски. Прочитал и понял, что о тебе люди думают. А если языками не владеешь, то у нас надписи на заборе не прочтешь. Мы проехали на другую сторону сквера и припарковались на автомобильной стоянке около дороги, ведущей вдоль дома Инны. – Вон там, – я показал на начало забора, ограждающего три «элитных» дома от дороги, – он и должен стоять. Когда я пойду к будке с охранниками, он пойдет параллельно мне, и когда я выйду за забор, то окажусь с ним рядом. Тогда все и свершится. Или он начнет стрелять через забор. – Как ты думаешь, кто это будет? – Понятия не имею. По уму, должен быть «Арес». Но может быть и сам Погосян. Городилова они вряд ли пошлют. – Все правильно. Кто будет, неизвестно. «Ареса», если он стрелял в сенатора, они могли давным-давно отправить вслед за Киселевым. Как говорится, численный состав противника нам не известен. Дальше? – Или оттуда, или с другой стороны дороги должен подъехать автомобиль, который заберет стрелка. Оба направления надо перекрыть. Я проверял, её окна видно с многих точек. Человек на автомобиле по сигналу из окна начнет движение и через минуту будет здесь. От нас уйти он не должен. – Ты полагаешь, они начнут сегодня? – А чего им откладывать? Вдруг я в понедельник на них на всех такой компромат выложу, что всей гоп-компанией за решеткой окажутся? Я бы на их месте сегодня всё и порешал. – Ладно, разберемся. – Последнее. Мне нужно, чтобы была открыта дверь из подъезда во двор. Со стороны консьержки просматривается только парадный вход в подъезд, а выход во двор – нет. От Инны я планирую незаметно выйти с этой стороны дома, и мне совершенно не надо, чтобы дверь вдруг оказалась на замке. В прошлый раз, когда я был у нее, эта дверь была заперта. – Сделаем. У тебя все? Он вывел автомобиль на дорогу, и мы направились к центру города. – Пока все. Где нам лучше остановиться? Я имею в виду, нет ли на примете гостиницы в тихом месте? – Квартира не устроит? У меня до конца той недели будет стоять пустой транзитная квартира. Можете пока там остановиться. Место спокойное, соседи не любопытные. Пойдет? – Он назвал адрес. – Я тебя у площади Свердлова высажу, дальше сам, как зайчик, допрыгаешь. – Как скажете! Квартира еще лучше. – Скажу я тебе вот как: ты знаешь, кто такая «заочница»? – Женщина, с которой из мест лишения свободы знакомятся по переписке? – Угадал. Знакомятся как, знаешь? В каждом отряде есть человек, который умеет красиво письма писать. Не хуже, чем ваш «Арес» Фаине, лапши на уши навешает. Любой, как договорится: кто за деньги, кто за чай, за продукты, может попросить написать письмо «любимой». А может уже готовое, того же автора, переписать. Суть: несколько десятков мужиков посылают письма с одинаковым содержанием. Но ведь это не значит, что они все имеют отношение к тексту! Автор может быть один на всю зону, и кто он, по большому счету, никому не интересно. То же самое с вашей порнографией. Написал какой-то мужик под женским псевдонимом рассказы, а другие из них абзацами переписали и использовали для различных целей. Что-то Фаине в переписку тиснули, что-то Киселеву в «дневники» обратили. Зачем самим голову ломать, когда можно с готовых шаблонов сдуть? Так что, друг мой, ты глубоко не копай в дела давно минувших дней. Толку с этого, по-моему, немного. Все, приехали! Я уже стал выходить из автомобиля, когда он остановил меня: – Если почувствуешь, что что-то пошло не так, плюй на все и вызывай нас. Из себя героя не строй, а то я наслышан, как ты в Хабаровске чудил. – Здесь не Хабаровск. – И еще, – он погрозил пальцем, – девок в мою квартиру не таскайте. А то вас двое, сестер двое, разведете мне там бедлам! Ну, давай, с богом! Сергея в номере не было, так что некоторое время я занимался сборами в одиночестве. – Еще раз привет! – Довольный напарник появился, помахивая ключами от автомобиля. – Собирайся, времени у нас не так уж много. – Да я уже готов. Куда путь держим? – Местный босс одолжил квартиру на неделю, – я назвал адрес. – Но поставил условие, чтобы ни в коем случае не приводили туда сестер. Так что если надумаем пригласить девушек, то надо будет паспорта проверить, чтобы, не дай бог, сестрами не оказались. Я готов. Все взяли? Поехали! На практически новом «Рено», арендованном за умеренную цену на имя Сергея, мы въехали на ту же стоянку около дома Инны, где ранее я побывал с резидентом. – Внимательно все осмотри, запомни. Автомобиль появится или справа, или слева, этого нам не вычислить. На расстоянии метров двести-триста, в начало и конец дороги, резидент расставит своих людей, но мало ли что может случиться! Мое основное прикрытие – это ты. Тебе, друг мой, я доверяю прикрывать центр. Если кто-то еще попытается обстрелять меня из этого района, то ты должен нейтрализовать его. – Короче, мне сидеть с взведенным пистолетом? Понятно. Пространства здесь маловато. Предположим, стрелков будет двое. Если номер один не сможет тебя убить, то номеру два стрелять только из автомобиля. Подъехать примерно до будки охранников, и через окно, сквозь решетку забора… – И через окно, и через капот или багажник ты не должен дать им выстрелить. Я буду вон там, между забором и домом, на пустыре. Сам видишь, тут даже кустов никаких нет, спрятаться негде. Я буду у них как на ладони. Вся надежда на тебя. – Вон там, в сквере, где виднеется будка, тебя ничто не смущает? – Резидент поставит там автомобиль с «влюбленной» парочкой, так что оттуда мне вроде бы ничего не угрожает. – Понял, Геннадьевич! Сделаю все, что смогу, но стрелять по тебе не дам. – Еще смотри: вдруг к будке с охранниками подъедет совершенно случайный автомобиль. – Да я тоже об этом подумал. Подвезут кого-нибудь из жильцов не до подъезда, а только к проходной, и придется делать выбор, стрелять или ждать, когда они выхватят оружие. Автомобиль я поставлю вон в тот угол. По-моему, оттуда будет лучше обзор. Как ты думаешь? – Решай сам. Меня тут не будет. Я буду в «открытом поле». – Еще вопрос, принципиальный. У них дважды работает женщина или мужчина, переодетый женщиной. Сейчас, как ты думаешь, маскарада не будет? А то нарисуется белокурая красотка, я переключу все внимание на нее, а тут настоящий стрелок появится. – Скорее всего, номеров с переодеванием не будет. Дважды они пытались нам намекнуть, мол, это Наталья убила Фаину и это она подбросила винтовку. Один раз мы их конкретно носом натыкали, что Наталья была дома, а не разгуливала по Новосибирску с «СВД». Теперь смысла подставлять ее еще меньше. Но ты учти, что в этой пьесе все игроки нам не известны. Я бы и саму Наталью, по большому счету, не стал исключать. – Ну, ее-то я сразу же вычислю! – Кстати, до сих пор не звонит. – Может, похмеляется. – До пяти вечера? Что-то ты о ней как об алкоголике думаешь. – Да ничего я не думаю! Обиделась Наталья на тебя, что не отвечал на звонки, когда ее задержали, и все. Пока пьяная была, в горячке звонила, чтобы отношения выяснить, теперь вспоминает, что же такого могла тебе наговорить. После хорошей пьянки всегда так, проверяешь исходящие звонки и морщишь лоб: зачем звонил, что говорил? Кстати, а не проще того, кто станет тебя дожидаться с этой стороны забора, сразу же задержать? Оружие-то у него наверняка при себе будет. – И что мы ему официально предъявим после задержания? Что некто стоял около забора с пистолетом? Ну и что такого? Мало ли кто любит по вечернему Новосибирску прогуляться со стволом в кармане. Сам посуди, что такое незаконное ношение оружия? Так, детская шалость. Шел человек по своим делам, нашел на обочине пистолет, стоял, раздумывал, что с ним делать, тут его и задержали. Любой следователь с таким клиентом и разбираться-то долго не станет, освободит под честное слово. А мы останемся у разбитого корыта и оборвем хорошую верную нить, ведущую к заказчику убийства. – Согласен. Ношение оружия – статейка безобидная. Других доказательств, кроме пистолета, у нас не будет. Мерзкая история: киллер у ворот и предъявить ему нечего! – Все запомнил? У нас есть полчаса, чтобы перекусить. – А тебя что, Инна не покормит? Или думаешь, может катализатором никотина угостить? – Катализатор отпадает. Что угодно, только не труп в ее квартире. Да и куда им еще одна смерть от паралича нервной системы? Тут и прокуратура может что-то заподозрить, не говоря уже о наших. В две странные смерти подряд просто никто не поверит, начнут копать, и неизвестно, чем дело кончится. Все, поехали! В шесть вечера я прошел мимо пожилой консьержки и позвонил в дверь квартиры Инны Ралифовны Сарибековой. Все обеспечивающие меня сотрудники нашего управления остались где-то там, за стенами дома, распределенные во времени и пространстве. Если прав я, то любой из них может сыграть решающую роль. Если ошибаюсь, то они зря потратят вечер. – Александр Геннадьевич, добрый вечер! – Хозяйка с улыбкой открыла дверь и предложила войти. – Вы всегда так точны? – Стараюсь быть пунктуальным. Можно раздеться? – Я снял ветровку и повесил ее в шкаф. На сей раз я мог раздеваться без опасения показать пистолет за поясом брюк. Огнестрельного оружия у меня с собой не было. – Коктейль? – предложила Инна. – Мой фирменный? – «Вечерняя свежесть»? С удовольствием! – Вы даже помните название моего скромного изобретения? Похвально, ничего не скажешь. Вы галантный кавалер, Александр Геннадьевич. – Запомнить было совсем не трудно. Если бы я, честно говоря, попивал различные коктейли каждый день, то, наверное, путал бы их названия. А так, отныне вы и «Вечерняя свежесть» для меня неотделимы. Она прошла к бару, предоставив мне со спины созерцать ее стройные формы. В голове, помимо моей воли, крутилось, что если в напиток добавлен катализатор, то курить нельзя как минимум час. Я понимал, что ничего она подмешивать не станет, но все равно раз за разом всплывало: «Час! Час! Один час не кури. Не доставай вообще сигареты, скажи, что бросил курить!» Инна вернулась с небольшим подносом, на котором стояли два бокала. Она поставила его на журнальный столик и села в кресло напротив меня, закинув ногу на ногу так, чтобы мне открывалось обнажившееся из-под халата бедро, соблазнительно обтянутое капроном. Одета она была по-домашнему, что подчеркивало доверительность встречи. Хотя я не специалист в области стоимости женских нарядов, но ее халат впечатление очень дорогой вещи не производил. Перстень же на правой руке, серьги и кулон на цепочке были украшены рубинами в платиновой оправе. Словом, к такому набору камней и металла подошли бы любые тряпки или полное их отсутствие. Передо мной расположилась женщина, чье состояние через полгода составит пять миллиардов рублей. Интересно, что можно купить на эти деньги? – Александр Геннадьевич, – она не спеша сделала глоток из бокала, – что там у вас с моей сестрой приключилось? Она мне вчера всю ночь спать не давала со своей истерикой. Я вроде бы на личном фронте ей дорогу не переходила. – Я, как ни странно, тоже. – И все-таки? – Исключительно ради вас, Инна Ралифовна, я расскажу: в убийстве вашего отца подозревается сотрудник принадлежавшей ему фирмы, некий программист по фамилии Киселев. – Инна, глядя мне в глаза, согласно кивнула. – При обыске у него обнаружили десятки файлов откровенно порнографического содержания, которые он сам и создал. Непременной участницей на них является Наталья. Существует версия, что Киселев был влюблен в вашу сестру и таким образом, вставляя ее изображение в выдуманные половые акты, он выражал свои чувства. Я решил об этой грязной истории умолчать и не стал ее рассказывать Наталье, а вот друг вашей семьи прокурор Иван Степанович Городилов поступил с точностью наоборот: все рассказал. В итоге Наталья заявила, что я ей постоянно лгу на каждом шагу и все пытаюсь ее в чем-то обвинить. Эти претензии она мне высказала для начала. Потом друг вашей семьи Городилов дал указание задержать Наталью в качестве подозреваемой. Я не слишком путано объясняю? – Нет, нет, что вы, все понятно.