Чувствую, что Лиам напрягся. Даже мне от этих слов не по себе. – Она решила, что ты – Истинная Королева. – Но я не она. Я не сияю, а просто хорошо ослепляю. – Лиаскай никого не обманывает, – мягко отвечает она. – Но больше ты Королевой не будешь. – Какое счастье! – шучу я, но получается слабо. Можно догадаться, как я нервничаю. – Я буду очень рада, если ты останешься со мной, – говорит Королева. – Мне нужны советники, чтобы выполнить выдвинутые тобой условия. Хочешь быть гласом народа и представлять его интересы? Собираюсь ответить, но во рту у меня пересохло. Что сказать? Не хочу перед ней лебезить, но грубить тоже не лучшее решение. – Ваше предложение – огромная честь, – наконец, начинаю я. Как хорошо, что я не заикаюсь. – Однако мне по душе мысль, чтобы люди сами выбрали, кто будет говорить от их лица. Я… я очень устала, Ваше Величество. Мне хочется немного отдохнуть. Кажется, Королеву удивляет мое признание. – Предложение все еще в силе. Но если откажешься – при моем дворе ты всегда желанный гость. – Благодарю, Ваше Величество. – Натаниель Бэджет, – вдруг говорит Королева. Она даже не поднимается на ноги. Я оборачиваюсь к Натаниелю. Судя по его лицу, он сам не может до конца поверить, что у него получилось. Он – генерал королевского воинства и, несомненно, убивал людей. Однако он никогда никого не возвращал к жизни. – Как ты это сделал? – любопытничает Королева. – Ты… пробудил ее поцелуем? Это волшебство? Натаниель качает головой: – Нет, это называется искусственное дыхание, Ваше Величество. Но главное – массаж сердца. Простая техника, если знать, как ее делать. – И весьма болезненная, – со стоном добавляю я. Лиам помогает сесть прямо. Натаниель закатывает глаза: видимо, он считает меня неженкой и совершенно прав. Я жива, даже ребра все целы. Чего еще можно желать? Королева изумленно улыбается: – Спасая тебе жизнь, я и не думала, что ты окажешься полезен. Однако я ошиблась, и круг замкнулся. Надеюсь, ты останешься служить при дворе? – С должности меня не сместили, – отвечает Натаниель. – Во всяком случае, мне об этом не известно. Лиам вздрагивает, а Истинная Королева подходит к Натаниелю. – Генерал, – просто произносит она, закрепляя тем самым его звание. Лиам стискивает зубы, и я шикаю на него. Королева не должна узнать о том, что Натаниель освободился от власти винкуласа. Любое противоречие вызовет у нее подозрение. Натаниелю придется притворяться, будто он по-прежнему управляем через винкулас. От этого зависит его свобода. И я знаю – переживать не о чем, Натаниель справится. – Ваше Величество, – окликаю я Королеву. – Позвольте мне уйти. Я… Она жестом заставляет меня умолкнуть: – Подожди немного. Теперь она переводит взгляд на своего брата. Кассиан с непроницаемым лицом стоит на коленях, окруженный королевскими воинами. Королева медленно направляется к нему. – Мы были детьми, когда ты заточил меня. Я младше тебя совсем ненамного. Теперь я вижу, как ты постарел. И однажды ты умрешь. Глаза Кассиана темнеют: – Что это значит? – Ты – мой пленник. Я забрала у тебя бессмертие, и ты мечтаешь о быстрой смерти. Но ты ее не получишь. Ты состаришься и умрешь. У тебя впереди еще много лет, и властвовать ты будешь только над пауками и мокрицами, ползающими в твоей темнице. Пока королева обещает устроить Кассиану личный ад на земле, я поднимаюсь на ноги. Нельзя терять ни минуты: Лиаму срочно нужно исчезнуть! Это сейчас самое главное. Не потому, что Королева знает, что он ткач снов, и не потому, что она может увидеть его магию с помощью Лиаскай. Я отлично помню их спор в пещере, когда они оба сошлись на том, что кланам нельзя даровать свободу. Обмануть Королеву, притворившись, будто над Лиамом все еще тяготеют чары винкуласа? Без шансов. Все видят угольно-черную спираль под его рваной рубашкой. Ноги у меня подкашиваются, и я чуть не падаю. Лиам поддерживает меня. Вдруг я чувствую, как он напрягается всем телом. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять – Истинная Королева смотрит прямо на Лиама. – Я и не надеялась увидеть тебя здесь сегодня, ткач снов, – в ее голосе нет ни капли надменности, лишь сожаление. И я понимаю, чье это сожаление. Лиаскай. Она снова сочувствует Лиаму. Лиам молчит. Вместо него отвечаю я: – Вас здесь не было, Ваше Величество! Без Лиама я не смогла бы вас освободить. За свою свободу вы можете быть признательны не только мне, но и ему. – Мне это известно. Прекрасно известно. Королева опускает взгляд, закусывая губу, и на мгновение кажется, будто она обычная маленькая девочка. Однако это впечатление рассеивается, когда она снова смотрит на нас. – Но также мне известно о силе ткачей снов. Я знаю о ней больше, чем кто-либо другой, ведь провела в ее оковах сотни лет. Представьте себе, он мне даже нравился. – Кто? – уточняю я, прищурившись. – Ткач снов, предавший меня. Он создал темницу, в которую меня бросил брат. Человек он был хороший, добросердечный. Но брат предложил ткачу снов мой замок, а взамен потребовал навечно заточить меня в темницу. Меня не печалит подкупленный чароносец, который тоже принимал в этом участие. Он хотя бы не лгал. Какое-то время люди помнили обо мне и передавали эту легенду из уст в уста: тем самым мы с Матерью Лиаскай обрекли ткачей снов на погибель. Но это мне никак не помогло. Лиам дрожит, а меня прошибает холодный пот. Вот почему ткачей снов презирали. Древняя легенда. Давно забытая. Но чувство, внушенное ею, народ впитал до мозга костей. Память поколений. – Мне жаль, – вздыхает Королева. – Да, ты не в ответе за весь клан, Лиам Салливан. Но вспомни мои обещания. Я сдержу все. Все до единого. Подчинись же чарам. Тебя возьмут под стражу, пока не будет готов винкулас. Тут земля уходит у меня из-под ног. Я вспомнила. Там, в пещере, в зачарованной клетке, Королева пообещала освободить людей, не магов. И Лиам согласился. Слабое утешение, но он понимал: это означает, что нового винкуласа не избежать. Невыносимо знать, что Лиам снова окажется в цепях. Как он это перенесет? Я вижу глаза Алис, в которых плещется недоверчивый ужас. Она прижимается к Натаниелю, с силой стиснувшему зубы. – Ваше Величество! Голос у меня до того звонкий и смелый, что мне даже кажется, будто он принадлежит кому-то другому. Ну не может быть, что так говорю я, дрожащая словно осиновый лист. – Хотите заковать его в винкулас? Тогда сделайте со мной то же самое. – Майлин! – Лиам никогда не произносил моего имени с таким гневом. – Умолкни! Да черта с два! – Я – тоже наследница клана, и вы об этом знаете. Но возможно, из благодарности вы закрываете на это глаза. Не делайте для меня исключение. Или тогда покажите Лиаму свою признательность, даруйте ему свободу. Королева смотрит на меня, точно ребенок, который увидел страшный сон и теперь хочет, чтобы его утешили. – Майлин, я не смогла бы изготовить для тебя винкулас, даже если бы очень хотела. Ты – Королева. Ты выжила. И для Лиаскай ты навсегда останешься Королевой. – Я такая же, как и он, – указываю я на Лиама. – Ничем не лучше. Лиам с сомнением качает головой: – Прошу, Майлин. Это мое решение. – Но это нечестно! Как же по-детски это звучит. От гнева на глазах закипают горячие слезы. Я больше не наивная девочка, которая верит, что в мире есть справедливость. Здесь ее еще меньше, чем в Завременье. Увы, но это осознание никак не помогает мне справиться с бессилием. – Я не смирюсь! – кричу я то ли Королеве, то ли Лиаскай. – И это твоя благодарность за все, что мы совершили? Если ты можешь сделать исключение для меня, сделай и для него! Не притворяйся, будто это невозможно! По толпе проносится испуганный ропот. Еще бы, я ведь говорю с Королевой без капли уважения. – Хочешь, чтобы я показала, какую разницу между вами видит Лиаскай? – голос Королевы звучит спокойно и оттого угрожающе. – Не вынуждай меня это делать. Я не желаю причинять боль ни тебе, ни ему. И Лиаскай тоже не желает, тебе это известно. Но магия клана – его клана – слишком опасна. Я мотаю головой, однако Лиам останавливает меня, обхватив голову и прижавшись своим лбом к моему. Как бы я ни силилась, вырваться не могу. Беспомощно прекращаю свои попытки. Лиам мягко касается меня. – Вот такая она, свобода, Майлин. Это принятие собственных решений. – Решений одиночки, – с горечью поправляю его я, смаргивая слезы. Ах, было бы это его решение… Но Лиам мыслит реалистично и точно догадывается, что у него просто нет выбора. Утверждая, что это его решение, Лиам лишь пытается спасти собственную гордость. – Последнее, о котором мы говорили, – шепчет он, целуя меня в лоб. Затем легонько подталкивает меня к Натаниелю и Алис. – То самое.