Мужчины обменялись загадочными взглядами, явно не спеша пояснять мне детали. – Правильно, – напряженно и крайне неохотно согласился вампир. – Так тоже может быть. Но у нас не было возможности проверить: Лена не в том состоянии, чтобы участвовать в таких экспериментах. Надо дождаться естественной стабилизации, не видно же ничего сейчас. Сплошные догадки, а это не повод кидаться обвинениями. Поэтому, кхм… – Он кашлянул. – Вынужден просить вас не распространять эту информацию. Все-таки тайна пациента. – Я похож на того, кто болтает лишнее? – скривился Амадо. – Вы похожи на сотрудника службы безопасности, мундир выдает, знаете ли, – неожиданно жестко отозвался Стефан. – А это работа, которая ко многому обязывает. Но тут вопрос частный, а не государственный. За Лену и я, и магистр готовы поручиться хоть перед самим королем, хоть перед советом чародеев. Минуту собеседники смотрели друг на друга так, словно канат перетягивали. Похоже, от меня ускользнуло что-то о себе самой – очень важное и дурно пахнущее. – Я вас услышал, – весьма сухо подытожил затянувшееся молчание Амадо. – И принял к сведению. – Благодарю. – Вампир слегка поклонился. А я смотрела на Стефана во все глаза, удивляясь тому, как разительно он поменялся. Напускная веселость и разгильдяйство словно бы осыпались, как прошлогодняя листва с деревьев, обнажив совершенно незнакомое существо: сдержанное, холодное, полное твердой уверенности в своих словах. И точно знающее больше, чем говорит. Этого вампира – а это был именно живущий не первую сотню лет опасный хищник – я не знала совершенно. Впрочем, как и дракона, стоящего напротив. Сияющее изображение над моей рукой дрогнуло и налилось ярко-сиреневым. – Кажется, мы пугаем даму. – Стефан беспечно улыбнулся, мгновенно натягивая на себя привычную маску разгильдяя и шутника. – Вы оба что-то недоговариваете, – вмешалась я. – Хотелось бы получить внятные объяснения. Поделитесь? – Нет! – слаженным хором отозвались мужчины. Стефан молниеносным движением дотронулся до моего запястья и деактивировал артефакт, затем попятился к окну. – Я и так отнял много вашего драгоценного времени, пора бы откланяться. – Я провожу, – скрипнул зубами Амадо. – Через парадные ворота. – Не утруждайтесь, – весело отозвался вампир, распахивая створки и запрыгивая на подоконник. – Я знаю, как найти выход. – И тут же рухнул в пустоту спиной вперед. Я взвизгнула и в ужасе бросилась к окну. Но вампиру хватило высоты третьего этажа, чтобы кувыркнуться в воздухе, расправить крылья и в два сильных взмаха подняться над крышами. Описав небольшой круг, Стефан просто растаял в небе, став невидимым. – Позер. – Амадо едва не дымился от злости. – Фигляр и паяц. И не поспоришь. Вот только, кажется, вас таких двое. Однако дракон уже сообразил, что стал крайним и на мои вопросы отвечать теперь ему, заявил торопливо: – Мне тоже пора. Леди Хелен, мое почтение! И шустро скрылся за дверью. Глава 12 Как не светить на весь дворец новоприобретенным украшением и не выслушивать поздравления от всех встречных-поперечных? Очень просто: натянуть что-то с длинными рукавами и узкими манжетами, загнать браслет повыше от запястья. Я быстро переоделась, привела себя в порядок и смыла остатки слез. Новость о том, что мой энергетический фон потихоньку улучшается, придала сил, поэтому остаток дня я порхала, как крылатая фейри. Мирабель и Гвидо вернулись очень скоро. Судя по сияющей физиономии эльфа, примерка прошла успешно. Забавно, но даже сосредоточенная на делах сада Вирен уже вовсю щебетала с Кассари о предстоящих танцах. Наяда, обычно казавшаяся такой собранной и сдержанной, смущенно улыбалась, но в обсуждение деталей вовлеклась с большой охотой. Даже Бернард, увидевший в нашей хозяйственной суете надежду завершить приготовления вовремя, дал отбой на час раньше обычного. Идиллическую картину портило только одно – недомолвки Амадо и Стефана. Надеяться, что ситуация прояснится сама собой, было наивно и глупо, поэтому вечер я решила посвятить книгам магистра. Ну а вдруг и правда волшебство не так сложно, как кажется со стороны, и я сама пойму то, о чем вслух не было сказано. Начать я решила, как и предлагал Неро, с самых основ. Открыла потрепанный томик, с трудом впихнула в себя первую пару страниц, а потом совершенно неожиданно увлеклась и втянулась в чтение настолько, что потеряла счет времени. Оказалось, что местные основы магии крайне похожи на земные духовно-эзотерические учения. С тем только отличием, что магия тут была вполне осязаемой, измеренной и изученной физической составляющей, как в нашем мире электричество или гравитация, а не уделом ярмарочных заклинателей и телевизионных экстрасенсов. Выходило, что все есть энергия, мир пронизан невидимыми силами, связывающими живых существ воедино. Множественные вероятности при сиюминутной предопределенности создавали постоянно меняющееся будущее. То есть, к примеру, гадать на женихов по кофейной гуще вроде можно, да и сапожок на святцы за ворота кидать не возбраняется, но вот если у обещанного суженого вдруг обнаружатся рога, лапы и две-три дополнительные ипостаси или он явится на сто – двести лет позже нужного времени, то к миру претензий предъявлять не рекомендуется. Что уж тут говорить о вопросах более глобальных? Часам к одиннадцати ночи я всерьез заподозрила сценаристов «Звездных войн» в участии в межмировых путешествиях, ну очень уж созвучной местным учениям была теория джедайской силы. Надо бы при случае расспросить демона, как у них тут с перемещенными из волшебных миров в обычные. Единственным узким местом во всем этом калейдоскопе открытий являлся тот самый закон сохранения энергии, что и землянам мешал запустить вечный двигатель. Если имелись существа, привносящие или вырабатывающие магию, то имелись и те, кто ее рассеивал или поглощал, преобразуя в иные формы. И хорошо, если речь шла о дриадах или, к примеру, фениксах или наядах, эти хоть и материализовали объекты, но не прерывали естественного течения сил. То есть цветы, которые создает Вирен, вернут миру затраченную на них силу сразу, как только завянут. А вот особые виды послевоенной нежити натуральным образом вредили экологии, поглощая энергию безвозвратно, используя ее как топливо для поддержания собственной полуматериальной формы. В полночь, чувствуя, что глаза слипаются, я потушила свет и залезла под одеяло. Это все, конечно, познавательно, увлекательно и забавно, вот только никоим образом не вносит ясности в мою ситуацию. Похоже, придется выкроить полдня и навестить магистра. Дочитать – и поехать, чтобы отдать книгу. Вроде и повод неплохой, не буду выглядеть слишком навязчивой паникующей девицей. Я уснула спокойно и быстро, но ближе к утру меня что-то разбудило. Причем неприятно и жутковато, будто чей-то настырный взгляд уперся в затылок. За окном уже серело, но комната все еще казалась темной и рассмотреть подробности было сложно. В углу за кроватью что-то зашуршало – и я подскочила как укушенная. Сама не знаю почему – рефлексы сработали, не иначе. Схватив со стола папку с планерки, я запустила ею в направлении угрозы. Листики выпорхнули, картинно засыпав и кровать, и ковер белым ворохом, а в углу вроде бы наметилось движение. Из-за темноты и парящей бумаги мне, конечно, могло показаться, но что-то лохматое с растопыренными щупальцами метнулось в самый дальний угол комнаты и скрылось за шторой. Не завизжала я только потому, что язык от страха отнялся. Это какая дрянь тут лазит? Прихватив со стола уже опробованный в бою днем раньше подсвечник, я подошла к шторе с намерением если не прибить, то разоблачить неведомое нечто. Подкралась тихонько, самыми кончиками пальцев дотянулась до края ткани и резко дернула. Колечки с шорохом заскользили по карнизу, обнажив совершенно пустой угол. Я еще раз внимательно осмотрелась, потрясла несчастную ткань, чтобы убедиться, что мой непонятный враг не спрятался где-то рядом, а потом, выругавшись от облегчения, вернула подсвечник на место. – Дура, – кинула долгий осуждающий взгляд на невыспавшееся отражение в зеркале. – Начиталась о магии перед сном, вот и мерещится не поймешь что. Собрав листики и приведя штору в порядок, я вернулась под одеяло, но сон не шел. Покрутившись для приличия еще полчаса, махнула рукой на отдых и отправилась в ванную. Ладно. Видимо, у меня сегодня ранний подъем. Займусь чем-то полезным. Кухня, кстати, уже проснулась, и Варден накормил меня горячим завтраком. Через полчаса к нам присоединилась Кассари. Она отчаянно зевала и смотрела на турку с кофе глазами невинного олененка. – Не спится, – пожаловалась она. – Такое ощущение, что сквозняк какой-то гулял по комнате полночи. – А у меня лохматая живность, – поддакнула я. – Да ну? – удивилась наяда. – Крысы во дворце? – Уж скорее осьминоги. Мне по колено ростом. Кассари поперхнулась и уставилась на меня своими огромными глазами. Я даже усиленно заморгала, чтобы снова не начать погружаться в океанские глубины. – Прямо в комнате? Пойдем-ка, покажешь. – Она решительно потянула меня наверх. – Эй! А булочка?! – Я протестующе вывернулась, не желая лишаться свежей выпечки. Да-да, дорогой мир, я помню, как опасно для меня отказываться от мелких удовольствий, особенно после недосыпа. – Берем с собой, – решительно скомандовала наяда, прихватив для комплекта полный кофейник. У входа в мою спальню пришлось притормозить. Если бы не Кассари, я бы точно не заметила, однако наяда придержала меня за руку и указала на длинную колышущуюся линию, идущую поперек прохода. – И давно это у тебя на полу? Ничего себе! Что тут вообще происходит? Она сунула мне кофейник и аккуратно склонилась, рассматривая аномалию. А я впала в ступор. Не было же этого еще полчаса назад! – Натуральнейшее искажение, – констатировала наяда. – И похоже, что отложенного действия: вот тут направляющие узлы остались распущенными, как будто незаконченные. Небольшой карман в подпространство. Почти дыра в полу. Провалиться не провалишься, но вот ногу вывихнуть – запросто. Случайно такие штуки не появляются. – Ничего не понимаю. То есть это кто-то специально сделал? – Похоже на то. На покушение не тянет, но на хулиганство вполне. Это не твой вчерашний гость обронил заклинание? Я не ответила, но мысль эту обдумала очень подробно. Неужели Стефан в очередной раз захотел пошутить и оставил мне сюрприз с таймером? Глупость какая-то, ребячество. Умнее только стул выдергивать из-под садящегося человека. Вампир, конечно, со странным чувством юмора, но не верится мне, что он опустился до таких низких приемчиков. Дурачиться имеет смысл, когда есть возможность увидеть результат и посмеяться. А тут что? Я во дворце, он, видимо, в храме. Странновато. Уж скорее это снова моя не-привязка к миру дает о себе знать. А о ней распространяться не хотелось. – Убрать можешь? – А показать Амадо? Все же порядок и безопасность – это его зона ответственности. – Нет, – помотала я головой. – Это мелочь. Уверена, что подобное не повторится. – Ну как знаешь. – Кассари поводила рукой над искажением, словно паутину со стены снимала, и пол выровнялся. – Так где твой осьминог? Разумеется, ни в углу, ни где-то еще мы ничего не нашли: пусто и чисто, как после уборки. – Хорошо, – сдалась коллега. – Действительно похоже на игру расшалившегося воображения. Тогда доедаем, возвращаем посуду и идем работать? – Гости начинают прибывать завтра, – с ходу обрадовал нас Бернард на утренней планерке. – Я рассчитывал, что у нас будет еще немного времени, но увы. Леди Мирабель, вы займетесь хлопотами по приему гостей. К вечеру удалось закончить отделку зимнего сада. Вирен нервно заламывала руки и стенала, что праздные гуляющие за оставшиеся два дня затопчут всю красоту, поэтому Бернард дал добро временно закрыть оранжерею для посещений. Предупредил, правда, что служба безопасности должна еще все проверить, но вот когда – большой вопрос, задать который было некому. Амадо с утра как в воду канул: ни слуху ни духу, ни тени в облаках. Вечер прошел тихо и мирно, без подозрительных шорохов и искажений. Браслет показывал стабильную картинку, злость на дракона с вампиром практически улеглась. Теперь мне казалось, что я напрасно устроила ту сцену со слезами. Как кисейная барышня, у которой от скуки любая мелочь превращается в трагедию. Стыдно, в общем.