Его деликатная демонстрация нежности произвела впечатление на несчастную. Она рвано вздохнула, но лицо все же открыла. — Что ты делаешь? — тихо спросила. — Пытаюсь тебя успокоить. Мне что-то подсказывает, что эта служанка твоя может снова сюда привести всю толпу. Видеть больше их не могу, веришь? Честное слово. Он смутно себе представлял, как прозвучала на их языке его проникновенная речь, но вдруг девушка робко ему улыбнулась. Наклонилась к тому месту скафандра, где по ее разумению у имперского инспектора должно было находиться ухо и прошептала: — Там, наверху, мои бабочки. Их может смыть потоком холодной воды. Камеру на увеличение, поворот головы, и он их увидел. Хм… бабочки?! Забавная у них тут манера называть привычными земными словами всю местную живность. Колонизаторы, захватившие эту планету, определенно были родом с Земли. Язык их потомков представлял собой упрощенную смесь древнего эсперанто и забытых земных диалектов. Макар кое-что уже даже на слух понимал, без переводчика. Нэрис произнесла именно это слово. Но сидевшие кучкой под потолком животинки, внимательно рассматривающие их сверху, точно не были бабочками. Похожи на крупных летучих мышей, пушистые, яркие, с огромными, очень разумными глазками на почти человеческих личиках, эти милахи ему сразу же чем-то понравились. — Твои? Это твои домашние животные? — трудно было сформулировать этот вопрос. Оставалось надеяться, что Нэс поняла его правильно. — Друзья, — девушка снова вздохнула поежившись. — Они скоро погибнут. — Почему? — возникла проблема, которую инспектор Аверин должен был быстро решить. — Если я умру, они тоже умрут. — Погоди, а с чего помирать ты решила? — время шло, а ситуация оставалась запутанной. Макар начал нервничать. А девушка очень сдержанно отвечала. — Так. Хорошо. Если ты уходишь со мной на корабль, они здесь одни выживут? — Нет. Час от часу не легче. — Мы можем взять их с собой? Ты умеешь за ними ухаживать? Что едят эти звери? С каждым новым вопросом глаза девушки становились все больше и даже круглее. — Да. Да. Мясо. То есть, мясные грибы, выращенные на биостанции “Совы” эти милые монстрики тоже прекрасненько слопают. Гесс будет визжать от восторга. Еще бы: новая живность на корабле. — Они сами не долетят до имперского катера? — он так хотел так пошутить, мучительно пытаясь придумать план транспортировки внезапного “приданого” Нэрис. А она вдруг кивнула, осторожно протянула руку вверх, и на узкую девичью ладонь тут же слетела… хорошо, пусть будет бабочка. Хотя Макар мысленно переставил в привычном слове ударение, получилась бабóчка. Так куда больше подходит. Гесс потом точно определит. Если они все доживут до спасительного борта далекой “Совы”. Замерев на секунду, милейшее существо всем брюшком прижалось к ладони, зажмурилось и круто взлетело наверх, тут же исчезнув из виду. Одна за одной они вспархивали из-за колонн купальни, слетали с потолка, и совершали загадочный ритуал, прижимаясь к руке его грустной загадки. Суда по виду, Нэрис тоже не очень-то верила в их спасение. Но когда последняя, восьмая бабочка улетела, девушка с облегчением закрыла глаза и вздохнула. — Поднимайся, я закрою глаза и тебе помогу, — Мак подхватил широкое пушистое полотенце, брошенное строптивой служанкой и подсветку фасеточных глаза погасил для пущей правдоподобности. — Прости. Я никак не привыкну к мужчине в моем личном пространстве. — головой покачала, но даже не попыталась подняться. — Я же не мужчина? — спросил очень тихо мстительный Мак. — Ты поступаешь, как настоящий мужчина. Отвернись, я попробую не утонуть. Очень хотелось включить полный обзор, но Макар и так был достаточно возбужден. Похоже, девушка это как-то почувствовала. Молча протянул полотенце и действительно отвернулся. Впереди у них сложный день и общение с лекарем. Нужно Аверину успокоиться взять себя в руки и с честью закончить все неприятные эти условности, ни на секунду не забывая, что он — имперский инспектор Аверин. А тихо скользнувшая тенью за колонну к постаменту с одеждой малышка — его семья. С этого и начнем. 22. Регистрация Замок Рейн, каданат Рейн, Планета Лигла, Планетарная система двойной звездной системы Кеплер 47 в созвездии Лебедя. Утро не принесло облегчения конунгу всей Аграрии. Даже самого легкого. Даже намека. Напрасно вчера они пили. Особенно эту отраву, которую симпатичная жена хозяина замка так настойчиво им подливала. Как она там называлась? Да не настойка, жена. Ал… Ал… Аманта? Милая женщина, такая податливая. Жаль сыночек его уволок в эту спальню и заставил уснуть. А наутро пришли сообщения от инспектора. Много жестоких и гадких сообщений. И за что ему кара такая? Хотелось проснуться уже через пару недель, и чтобы духу Аверина этого уже не было в его мире. К сожалению, так не получится. Придется платить компенсацию прайду Рейн, иначе инспектор грозил заблокировать все личные счета прайда Винк. А вот это уже неприятно. И он заблокирует, Дэниел узнавал. Шервов Аверин, шервова все Империя. Не прикрывай она их от желающих захватить все богатства колонии, Винк давно бы уже заявил о претензиях на независимость. И… получил бы пиратов со всех уголков их уютной галактики. В отличие от имперцев, они были в курсе резервов запасов ценных ископаемых мира Лиглы. И сидение на двух стульях одновременно становилось все более сложной задачей. Но конунг все эти годы справлялся, пока несносный инспектор Аверин к ним не пожаловал! А ведь ему обещали предупреждать об инспекциях. И за что он своему осведомителю платил вот уже двадцать лет? Надо будет потребовать деньги назад… От этой мысли ему все же стало немножечко легче. Ровно до той минуты, когда в дверь постучали и белокурая и полнотелая служанка, чем-то похожая на хозяйку, низким голосом не сообщила “счастливую новость” от лекаря: брак консумирован, и его приглашают на официальную регистрацию акта по законам Империи и лиглянским традициям. Громкий стон был ей ответом. Конунг с огромным трудом подавил в себе желание кинуть в девушку круглой подушкой, а лучше кувшином, стоявшим у самой кровати. Сообразительная, а может и опытная белоглазая быстро скользнула за дверь и была такова, оставляя правителя Лиглы наедине со своими проблемами. На видере снова издевательски что-то пиликнуло. Сообщение от инспектора. Он вежливо оповещал главу континента о своем твердом намерении “После обязательной регистрации вместе с супругой проследовать к месту трагической гибели братьев жены.” Конунг взвыл. И почему его просто нельзя было вчера утопить в глубоком и полноводном Рейне, выкинув тихо из флаера? Ах, да. Карательный флот Империи. Тихо уже не получится. А если просто его “потерять”? Не поможет. А если случайно вдруг сжечь? Взрывы на стареньких флаерах в захолустной колонии вовсе не редкость. К великому сожалению конунга, инспектор скорее всего не горюч. Судя по внешнему виду и странной отваге — Аверин вообще ничего не боялся. Значит, на то есть причины. Придется лавировать. Собственно, что это черное пугало может увидеть в руинах заброшенных шахт? Космодром в сорока километрах, полеты они остановит сейчас. Ничего, пираты уж как-нибудь час-два потерпят. Убытки, конечно, но конунг их все компенсирует, подняв цены. Нашлепал на видере сообщение для премьера и тоскливо вдруг вспомнил блестящую теплую спинку ядроида, оставленного во дворце. И еще вспомнил вдруг, что который уж день он начинает с мысли о жестоком убийстве инспектора. Становится дурной привычкой. Пора что-то делать! Конунг встал, наконец, с огромным трудом разминая затекшие ноги. И как этот монстр умудрился наследницу Рейнов того… консумировать? Никогда женщин не понимал глава континента. Что им нужно? Такие завидные женихи вышли к ней на отбор, а эта дуреха легла под уродца. Женщины — зло! С этой мыслью он подпоясал свой просторный халат и поплелся в сторону холодной и неуютной уборной. Чтобы еще раз его занесло в эту глушь, да никогда больше! Глупая это затея была с отвлечением визитера. Только подпустили его к космодрому. Теперь знай — уворачивайся. * * * Аверин все делал по плану. Терпеть он не мог импровизировать, а сейчас приходилось придумывать все на бегу и сразу же действовать. Пренеприятнейшую процедуру осмотра невесты с подтверждением факта физического совершения брака они пережили. Макар подключил свое личное обаяние, годами отточенный властный тон и лекарь покинул их комнату готовый и своей жизнью поклясться в том, что их брак консумирован. Бедная молодая жена держалась достойно и смело. И если бы Мак не ловил в ее темных глазах отблеск сдерживаемых с большим трудом слез, он даже скорее всего усомнился бы в ее девичьей искренности. Нэрис не походила ни на одну из знакомых инспектора. Гремучий коктейль из физической слабости, неискушенности и недюжинной силы характера, контрастирующей с совершенно детскими порывами и удивительной женственностью. Макар окунулся в нее с головой. Ему отчаянно нравилось просто слушать ее. Задавать ей простые вопросы, вызывая на робкую откровенность. Ловить осторожные взгляды. А ведь она даже не видела лица настоящего Мака. А кстати… — Скажи, а почему тебя не удивляет мой внешний вид? Не страшно прожить рядом с таким… оригиналом всю жизнь? Они ненадолго остались одни, Мак просматривал очередной отчет с “Совы”, все больше мрачнея, а его молодая почти-что-жена, отказавшись от помощи слуг, одевалась в очередной комбинезон. Видимо, они здесь считались чем-то вроде парадной одежды. Обычная пассажирская форма, в какую переодевались все пассажиры дальних рейсов. Удобно, практично. За неделю полета в дальний сектор галактики такая одежда не пачкалась и не требовала ухода. Хотя Аверин должен был честно признать: в отличие от сановитых чиновников, ей очень шла эта простая одежда. Плотная ткань комбинезона подчеркивала безупречно-женственные линии тела лиглянки, вызывая у Мака далеко не невинные чувства и мысли. Нэрис молчала, а он вдруг представил себе ее разочарованный взгляд. Да уж… Макар вполне мог похвастать отличной физической формой, стальная мускулатура и подготовленность воина даже после тяжелой травмы, полученной от столкновения с вихрем времени никуда не девались, но… Ростом он точно уступал ЭТО. Как и похвастать не могу столь могучим размахом обсидиановых плеч. — Не хочешь это со мной обсудить? — прозвучало забавно, что Макар, произнеся это фразу, вдруг сам растерялся. — Зачем? — она тихо спросила. — У нас через двадцать минут регистрация. Даже если ты мне вдруг сейчас покажешь чешуйчатый хвост, это уже ничего не изменит. Вот как… Этой девушке точно всего лишь двадцать один год? Он почувствовал себя натуральным мальчишкой. — Возможно, ты и права, — Нэс подняла выразительно бровь и Аверин поспешно добавил: — определенно права. Но мне хотелось бы… — тут он замялся, старательно подбирая слова. Шервь! Почему же так трудно? — В общем, я действительно настоящий землянин. А все это, — Мак поднял руку, выпустив длинную плеть одного из манипуляторов, — просто скафандр. — А зачем он тебе? — удивилась. Но совершенно спокойно, словно и не было для нее это новостью.