– Хорошо, – с облегчением выдохнул гигант. Он вообще никогда не любил принимать решения самостоятельно, ему было проще следовать четким приказам. – Ой, стопчут нас! Точно стопчут! Интересно, Рангвальд начнет до того, как мы остановим отряд, или же после? Но сам факт того, что впереди Эйванна, наивно надеющегося на крепость рук своих вояк, ждет большой сюрприз, у меня сомнений не вызывал, как, впрочем, и то, что живым Рангвальда мы видели в последний раз. Выбор достойный, уважаю. Умрут раньше или позже все, кто был рожден женщиной, но уйти из этой жизни красиво, с шумом и не напрасно, могут очень немногие. И о нас он позаботился напоследок, дав понять, что собирается сделать. Конечно, наш наставник такого не говорил, он вообще плевать хотел на тех, кто сильнее его. Слабых мог пожалеть, это да, – при всей его напускной злобности он не растерял природной доброты, и мы все это поняли. Пусть не сразу, но – поняли. Но согнуться перед сильными – никогда. Вот только нам от этого легче не стало. Как быть-то? Поступить как? Остановить мы кортеж, может, и остановим, но потом что? Тихо шепнуть: «Там засада»? Или просто дождаться момента, когда Рангвальд начнет собирать компанию для прогулки к Престолу Владык, и попробовать тихонько улизнуть с дороги в сторону? Гвардейцы не дураки, сразу поймут, что грохот и вопли за деревьями – это неспроста. Только не начали бы они в этом случае с нас. Кто там, в лесу, – неясно, а мы-то тут, под рукой. Я так и не решил, как следует поступить, а между тем всадники уже показались на дороге. Ну, так и есть. Лучшие вояки императора Линдуса Второго, со штандартами, вымпелами на копьях и всем таким прочим. Десятка три, не меньше, так что баланс сил почти равен. «Почти» – потому что в лесу есть еще два мага. Правда, все равно остается элемент неожиданности, все зависит от того, кто находится в карете. – Стойте! – замахал руками я. – Стойте, говорю! – Стопчут! – уверенно гукнул Жакоб, и тоже забасил: – Придержи коняшку, солдат! Придержи! Офицер, скакавший впереди, осадил лошадь прямо передо мной. Еще бы чуть-чуть – и все, прошлись бы по моей груди ее копыта. Почему офицер? Видели бы вы его кирасу и плащ, простому солдату такая не по карману. Выучка, надо заметить, была великолепна – красивая карета невероятно добротной работы, с золочеными спицами колес и резными дверцами, мигом была заключена в «кольцо», гвардейцы умело сомкнули ряды, а острия их копий уставились на нас. – Кто? – рыкнул офицер, он копье наизготовку брать не стал, зато зашевелил густыми и длинными усами, напомнив мне некое насекомое. – Нам бы с тем, кто в карете едет, парой слов перекинуться, – не придумав ничего умного, попросил я. – Знаю, что звучит дико, но – надо. Это в наших общих интересах. После этих слов офицер обнажил шпагу, причем его намерения были предельно понятны. – Для ясности – мы маги, – понизив голос, я дернул ворот рубахи, показывая ему печать; Жакоб повторил мой жест. – И сражаемся не на стороне Империи. Но, господин офицер, если бы мы хотели вас убить, то уже сделали бы это. Не скажу за всех, но вы умерли бы наверняка: кто во главе кортежа, тому первый удар. А мы пришли и разговариваем. Как вы полагаете, зачем нам это нужно? – Это-то мне и неясно, – произнес офицер, бросив короткие взгляды по сторонам. – Меня учили: если в чем-то есть сомнения – сначала бей, а после разбирайся. Лес молчал – ни звука, ни шороха. Словно там и не было никого. – Нам надо поговорить с той, кого вы охраняете, – вложив в слова всю отпущенную мне богами убедительность, повторил я. – Это очень важно, поверьте! – Левий, пусть идут, – сказал вдруг кучер кареты, еще очень крепкий старик, с лицом, изрезанным шрамами. – Госпожа желает их видеть. Вон, в стенку постучала. Все-таки это те, кого ждал Эйванн. Потому как – «госпожа». Не верю я в такие совпадения. Но – боги всемогущие, да кто там внутри может быть? Что за особа, которую так охраняют и за которой охотится родич Меллобара? Ей-ей, любопытство уже страх перебарывает. – Это плохая идея, – снова шевельнул усами офицер. – Лучше их убить. Теперь стук в стену кареты услышали и мы. – Ну, отпустить, – поправился офицер. – Да демон забери всех женщин с их любопытством! Веду, веду! Ораст, Тиберий! Он спешился, но шпагу в ножны убирать не спешил, равно как и еще двое гвардейцев, которые, покинув своих скакунов, встали за нашими спинами так, чтобы в случае чего сразу же проколоть нас насквозь. – Никаких резких движений, – предупредил нас Левий, умело снимая с меня перевязь со шпагой и отбрасывая ее в сторону, а после обезоружив и Жакоба. – Умрете сразу. – Рад, что был услышан, – сообщил я ему, медленно начав движение в сторону дверцы кареты, которая, еле скрипнув, приоткрылась. – Это правильное решение. – Правильным решением было бы отдать мне право решать все вопросы, связанные с путешествием, а не только те, что связаны с охраной, – недовольно заметил Левий. – Тогда ты сейчас глотал бы пыль на обочине и радовался, что вообще остался жив. – Спорный вопрос, – я взялся за ручку дверцы и потянул ее на себя. – Все так непросто… Семь демонов Зарху! Честно – даже предположить не мог, что здесь окажется она! Нет, по идее, догадаться было реально, но как-то даже в голову подобное не приходило. – Стой, я тебя знаю, – хлопнули тяжелые густые ресницы, взгляд голубых глаз словно пронзил меня насквозь. – Ты же ученик… – В лесу засада, – протараторил я. – На вас. Эльфы, два десятка отличных воинов и пара магов! Тоже эльфийских! Не знаю, отчего я принял такое решение именно сейчас. Может, потому что наш наставник никогда не отзывался плохо об Эвангелин, может, потому что она тогда все же простила мне смерть своего ученика. Ну как простила? Мстить не стала, хоть и могла. Не убить, разумеется, но жизнь здорово подпортить. А может, потому что она еще и красивая. Короче – не знаю я. Сказал и сказал. Все равно что-то делать было надо. – Не выглядывайте из кареты! Пока они вас не видят, не… И тут в лесу как бахнуло! Вверх взметнулся иссиня-голубой столб, мигом рассыпавшийся на сотни заостренных ледышек, которые стремительно полетели вниз. И сразу же следом за этим свистнули первые эльфийские стрелы, сбивая с коней гвардейцев. – Под карету! – крикнул я Жакобу. – Не стой на месте! Меня же самого, проявив совершенно неожиданную для женщины силу, Эвангелин втянула внутрь. – Амальрик, Тарис, живо помогите воинам, – коротко бросила она двум крепким мужчинам, находившимся рядом с ней. – А ты – сиди! – Маги там лютые, – добавил я, испытывая дикое желание по-быстрому выбить ногами вторую дверцу, прихватить Жакоба и смыться в лес. – Звери! Парочка синхронно кивнула, и секундой позже мы остались вдвоем. – Теперь я тебя окончательно вспомнила, – благожелательно, как-то даже светски, так, будто в шаге от нас не звенела сталь и не рычали от злобы, замешанной с ненавистью пополам, воины, произнесла Эвангелин. – Это ты Прима на поединке убил. И, помнится, не слишком-то честно. Если бы только его. Я, милостивая мистресс, всех ваших учеников к Престолу отправил, до единого. Но сообщать ей про это не стоит – ни сейчас, ни потом. Если это «потом» вообще будет. – Когда все кончится, нам найдется, о чем побеседовать, – продолжила магесса. – А пока – сиди смирно. И под руку мне не лезь, если дело дойдет до того, что мне придется вмешаться в драку. – Не могу, – хлопнув глазами, вздохнул я. – В смысле – сидеть смирно. Там мой друг, прекрасная госпожа, он без меня пропадет, потому что недотепа, а я потом себе этого не прощу. Но обещаю, что мы непременно пообщаемся, при первой же возможности. И, пока она ничего не ответила, ужом выскользнул в дверь, которую парочка ее спутников, покидая карету, не очень плотно прикрыла. Знаю я эти беседы с матерыми магами, после каждой из них у меня проблем прибавляется, а здоровья, наоборот, все меньше становится. Нет, забрать Жакоба – и ходу отсюда. После разберемся, что дальше делать. А за пределами кареты шла жуткая резня. Нет, я осознавал, что тут не танцы танцуют, но здесь просто апофеоз войны какой-то! Десяток эльфов рвался к своей цели настолько неистово, что гвардейцы, намертво вставшие на подходах к ней, еле их сдерживали. Под ногами и тех и других хлюпала кровь, натекшая с тел сраженных противников, некоторые из них еще были живы, но ноги тех, кто пока мог держать оружие в руках, топтали их без всякой жалости. И не дай боги кто-то оступался – клинок мигом находил дорогу к его телу. А маги в этом всем не участвовали, у них имелась своя забава – оба подручных Эвангелин устроили дуэль с магом в балахоне. Этот ушастый показывал чудеса увертливости, невероятно умело парируя все атаки и даже успевая отвечать на них. Его приятеля видно не было, и это говорило об одном – Рангвальд свою жизнь отдал не зря. Нас, правда, втравил в еще ту историю, но тут уже ничего не поделаешь. А если совсем напрямоту – мне отчего-то сейчас стало так легко, как уже пару месяцев не было. Да и ясно отчего. Просто опостылели мне эти эльфы до тошноты с их приторными улыбками, с заносчивостью постоянной, с остальными закидонами. Про Белую Ведьму, тварь такую, я уж и не говорю. Нет, ясно было, что она наши жизни в грош не ставит, но все равно – мерзко. Ведь знала, куда и зачем мы с Жакобом и Рангвальдом едем. И про то, что не вернемся в любом случае, – тоже ведала. Само собой, она ничем не обязана ни мне, ни остальным, но так-то зачем? Хоть бы предупредила… С другой стороны, хоть ясность появилась, на чьей я стороне до той поры, пока отсюда ноги не унесу на пару с Жакобом. Ни один из отряда Эйванна уйти отсюда не должен, нам свидетели ни к чему. К своим-то все одно придется пробираться, и пока не будет доказано мое предательство, останутся шансы на то, что получится выкрутиться. «Ножи крови» вспороли горло эльфа, почти добившегося успеха и пробившегося к карете. Он захрипел, сделал еще пару шагов на подкашивающихся ногах, даже саблей замахнулся, но тут один из гвардейцев вогнал ему в грудь кинжал, и на этом все для ушастого закончилось. Но где Жакоб? Где этот большой ребенок? Может, в лес подался, поняв, что под каретой не поместится? Как все закончится, мало ему не покажется, а после, если случай представится, я еще и Мартину про это расскажу, тот подобные вещи на нюх не переносит. Яркая вспышка молнии и предсмертный крик дали мне понять, что один из спутников Эвангелин приказал остальным долго жить. – Помоги Амальрику! – так, будто я находился в его подчинении, отдал приказ офицер, кинув быстрый взгляд в сторону от дороги, и по этой причине чуть не пропустил вражеский удар. – Если он погибнет, то и нам конец! Я нырнул под карету, перекатился по земле и чуть не получил удар шпагой в грудь – с другой ее стороны, оказывается, тоже дрались, правда, не настолько массово, как там, откуда я пожаловал. Угостив еще одного эльфа все теми же «ножами», я угрем проскользнул между сражающимися и устремился туда, где одинокий маг-человек с трудом отбивался от чародея-эльфа. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – это ненадолго. Одна ошибка – и все, Амальрик мертв. Наш наставник никогда не наносил своим врагам ударов в спину. Ну да, он говорил, что иногда они куда более разумны и полезны, чем открытый бой, но слова оставались словами. Ворон, если верить тому, что мы о нем слышали от других магов, всегда признавал бой только лицом к лицу. Но я – не он, и потому с удовольствием вогнал «призрачное копье» в спину эльфа в балахоне. Он мне ее сдуру подставил, и я не упустил шанса. Почему именно «призрачное копье»? Оно работает здорово, на себе проверял. Эльф вскрикнул пронзительно и жалобно, как лебедь, в которого угодила стрела охотника, зато Амальрик торжествующе заорал, поняв, что теперь победа в противостоянии точно достанется ему. – Эраст, сзади! – услышал я крик Жакоба. – Сзади! Обернуться я успел, а вот отбить кинжал, летящий в меня, – нет, потому секундой позже покатился по земле, ощутив, как в плечо словно молотом ударили. Хотя не предупреди меня друг – и все, воткнулся бы он мне прямо под лопатку, туда, где бешено колотится сердце. Ловок Эйванн, ничего не скажешь. Видно, до последнего сидел в кустах, не лез в драку, надеясь появиться в последний момент, когда уцелевший маг сделает основную работу, а сейчас понял, что шансов на это нет, и первым под его руку подвернулся я. А может, просто разозлился, увидев, как ничтожный человечишко поломал его планы. – Эраст! – медведем взревел Жакоб и, ломая кусты, в которых он притаился, двинулся ко мне. – Эраст! Я приподнялся и увидел в нескольких шагах от себя Эйванна, заносящего свою саблю для удара. Пальцы сплелись сами по себе, и заклинание уже висело на языке, но вот произнести я его не успевал, не хватало мне для этого нескольких несчастных секунд. Зато успел Жакоб: он всей тушей обрушился на эльфа, подгребая его под себя. Про магию этот великан, как водится, забыл, а оружие у нас, на беду, отобрал бдительный Левий, потому пришлось моему другу обходиться тем, что есть, – своей слоновьей силой. – Сейчас, – просопел я, выдергивая кинжал из плеча. Дорогой, кстати, вон какой камушек в навершии рукояти. Рубин небось. Ну оно и ясно – старая кровь, старое золото, которого не счесть, и отменная сталь старой работы, которая отправится сейчас обратно к владельцу. Вещь, как известно, хозяина любит. А иногда и губит. – Я иду, Жакоб! – Ай! – вскрикнул мой друг непривычно тонко. – Эра… У Эйванна, как оказалось, имелся не один кинжал, а два. Может, второй в сапоге спрятан был, может, еще где – поди знай. Но сейчас его рукоять находилась в аккурат под подбородком Жакоба, а лезвие целиком – в его голове. Он еще жил, хотя сталь наверняка прошла прямиком в мозг. Но этот добрый и покладистый гигант был невероятно силен во всем, и потому смерть не сразу взяла над ним верх. Еще несколько мгновений он смотрел на меня, что-то попытался прохрипеть, но следом за этим его глаза закрылись, уже навсегда, и он завалился набок.