Я состроил разочарованную мину. — Братство так братство. — Майку большую я тебе найду, пойдешь в душ? Смотри, тут еще кровь и в волосах земля какая-то. Ты на земле что ли валялся на этом кладбище? Ой, слушай, — спохватилась она, глянув на часы, — поздно уже как, а мне еще маме звонить! Ты иди тогда в душ, а я на телефон. — Ты все еще звонишь маме? — У меня мама, видишь ли, тревожная очень, приходится. А что? Ты не звонишь? Я покосился на Изу. Смешная такая балаболка, веснушки вон у нее на носу, как у маленькой. Маму любит. — Нет, не звоню. Некому звонить. Я один давно. # Иза положила чистую майку на стул у двери, подождала пока из ванной не послышится звук льющейся воды и вышла с телефоном на балкон. — Это я. Да, все в порядке, — приглушенно сказала она в трубку. — У меня смена объекта… Не уверена, но думаю, что следовали за ним. Иза помолчала, внимательно слушая: — Хорошо, продолжаю… У меня все. В темном-темном лесу — Теперь вот такое предложение: а что, если… — Не стоит. — Ясно… Тогда, может быть, нужно… — Не нужно. — Понятно. Разрешите хотя бы… — А вот это попробуйте. Вам поручена эта операция, так что действуйте! “Бриллиантовая рука” Сент-Женевьев-Де-Буа, 2013 год — Стой, куда?! Не стрелять! На стоянку, в машину! Лысый разочарованно опустил “беретту” и обернулся: — Шеф, уйдут же! Хоть я и засек, куда эта машина свернула, но… — Наплевать, куда она свернула. Главное сейчас — свалить отсюда по-быстрому. Давай в машину, я сказал! Трое бегом добрались до маленькой пустой стоянки в сотне метров от Русского кладбища, Лысый сел за руль джипа неприметного серого цвета. Со стороны центра города волнами наплывали приближающиеся полицейские сирены. — Дерьмо, едут уже, быстро они. Лысый, в следующий раз ставь машину поближе! — Шеф! — Лысый оскорбленно ударил себя в грудь, — вы сами приказали поставить подальше, чтоб не светиться! — А ты бы собственным умом иногда соображал, ты у меня десятник или кто? Ладно, поехали! Лысый благоразумно сменил тему: — Куда теперь? Шеф пригладил ухоженную бородку и сплюнул в окно: — Давай в тот лес у станции, где мы утром останавливались. Лысый нажал на акселератор и резко вывернул руль на повороте, Толстый Жан на заднем сиденье от неожиданности завалился на бок. — Потише, ты! У меня тут аппаратура в руках! — А ты там держись, чего развалился! — Лысый, визжа тормозами, перевалил через “лежачего полицейского”. — Пристегнись, придурок! — Всем тихо! Толстый, повтори, что там старик в конце сказал, — шеф вытащил сигарету и щелкнул тяжелой золотой зажигалкой. Жан, отдуваясь, выпрямился на сиденье и, вытянув ремень, кое-как пристегнулся.. — Он сказал, что все у него тут рядом на даче, все в сохранности, как он кому-то там обещал. Что, мол, сейчас они пойдут к нему и он это все, не-знаю-что, тому молодому хмырю отдаст. Вы ж сказали, дать отмашку, когда место назовет, я и… — Где это место?! Он сказал точно? — шеф содрал с головы шляпу и развернулся назад. Глаза у него были бешеные.Толстый втянул голову в плечи и сделал попытку стечь вниз под кресло. — Он сказал, тут рядом… — Кристаччо! — Шеф грохнул кулаком по “торпеде” и замолчал. Лысый добрался до опушки редколесья, нашел полузаросшую грунтовку и, медленно проехав еще метров двести, заглушил мотор на небольшой прогалине. — Значит, так, — шеф вытащил айфон, — сидим в этом лесу до упора, пока жандармы не успокоятся. А успокоятся они не скоро… Толстый, этот старик кто? Ну, должность? Кем он там работал на кладбище, ты понял? Жан беспокойно заерзал: — Он вроде как в приходском доме подрабатывает. Что-то вроде служителя. Вот там, где они сидели, это и был приходской дом. — Понятно. Все, сиди молча теперь, — шеф быстро защелкал пальцами по телефону. — Ага, вот. Родионов Игорь Владимирович, Русское кладбище. Ну-ка, ну-ка… а вот так если? Вуаля. Сент-Женевьев-дю-Буа, улица Россиньоль, дом 5. Туда нам и надо. Лысый щелчком отправил окурок в окно: — Шеф, я у этой машины, что нашего клиента подобрала, номера разглядел. Может, разузнаем, кто тут подсуетился? — Нет смысла. У нас с клиентом одинаковая задача — приехать на место, забрать свое и тихо свалить. Значит, как только тут все утихнет, едем в этот дом номер пять, делаем все дела и … ждем. Лысый удивился: — А чего ждем то? Я думал, находим, забираем и сразу же делаем ноги? — Нет, мы еще дождемся этого русского, раз уж сразу его не грохнули. Вряд ли он сразу туда попрется, мы в том районе сегодня обеспечили копам развлекуху на всю ночь. Шеф выбрался из машины, с хрустом потянулся и восхищенно уставился в небо: — А звезды-то какие! А мы всё в землю смотрим, всё как кроты слепые живем… Лысый, давай звони нашим ребятам в Париже, пусть подъедут утром по этому адресу. Хотя нет, пусть едут сюда и вторую машину для нас пригонят, эта уже засветилась. Лучше сделать и жалеть — В наше время многое допускается. — Этим и плохо наше время. Граф Монте-Кристо Сент-Женевьев-Де-Буа 2013 год