— Я почти уже на грани этого самого срыва, — заверила ее подруга. Эдди, казалось, совершенно не слышал, о чем они говорили между собой, сосредоточенно подбирая раму, которая подошла бы для их картины. — Да, — сказал он, наконец, — эта вот золотая рама кажется мне очень даже симпатичной. Вам она нравится? Риган внимательно изучила предложенную мастером раму. — Да, она выглядит просто по-королевски, и это именно то, что нам требуется. А ты как думаешь, Кит? — Думаю, что надо брать именно ее! — Нам эта рама нравится! — одобрила Риган. Эдди достал из-за уха карандаш и стал делать какие-то пометки на магазинном чеке. Риган тоже попыталась однажды хранить свой карандаш за ухом, но он почему-то все время выпадал оттуда. — Мы пригласим специалиста, который приедет сюда и займется картиной Бизли, — сообщил Эдди, закладывая карандаш обратно за ухо. — Интересно, а нет ли в этом знаменитом сарае госпожи Спунфеллоу еще каких-нибудь замечательных вещиц? — Не знаю, — призналась Риган, — но я просто умираю от желания поскорее увидеть эту картину — «Возвращение домой». Я так много о ней слышала. — Да, эта картина тоже просто замечательная. Риган оставила мастеру некоторую сумму в залог исполнения и оплаты заказа. Передавая ей чек, он сказал: — Раму мы доставим завтра во второй половине дня в ресторан Луиса. Знаете, эта картина прекрасно подходит для украшения заведения, которым тоже владеет Людовик, то есть Луис. — Спасибо, — сказала Риган, — если организуемые им торжества увенчаются успехом, то он и сам станет королевской особой — королем Аспена. — Я не вижу причин, по которым это у него не получилось бы, — сказал Эдди. «Надеюсь, что вы правы», — подумала Риган. Для катания на снегоходах день выдался идеальным. Зять Иды провел их по лучшему маршруту — между холмов. Отдохнуть они остановились в маленькой хижине, где им тут же подали горячий шоколад в бумажных стаканчиках. Вся группа путешествующих на снегоходах набилась в маленький домик, притоптывая ногами в попытке согреться. — Такое впечатление, будто мы первооткрыватели этик диких мест, не правда ли? — пробормотала Кит. — У меня ноги совсем окоченели. — Попытайся представить, как будет здорово, когда они у тебя опять окажутся в тепле, — сказала подруге Риган. — На мне надета лишняя пара теплых носков. Я могу с вами поделиться, — предложил Патрик. — Почему, интересно, ни один из моих прежних ухажеров ни разу не пошел на такую жертву ради меня? — риторически вопросила Кит, улыбаясь Патрику. — Я согласна на твое замечательное предложение, а когда тебе стукнет двадцать один, или восемнадцать, или какой там теперь установлен возраст достижения совершеннолетия, и я буду еще не замужем, мы с тобой обязательно поженимся. Грег усмехнулся: — Но ведь у него уже есть подружка. — Ничего страшного, — сказала Кит, стягивая сапоги. — Меня пугает только одно — если мой жених вдруг оказывается страстным поклонником компьютеров. Риган рассмеялась, взяла стаканчик с шоколадом и вышла на улицу. Она подошла к своему снегоходу и опустилась на сиденье. Вокруг стояла полная тишина. Не было никакого движения, ни малейшего намека на цивилизованную шумную жизнь. Белоснежные горные вершины вокруг хранили покой. Видимо, именно такими они и были не только в этот день, двадцать восьмого декабря, но и многие сотни лет до этого. «В такие моменты, — подумала Риган, — когда тебя охватывает чувство прекрасного, когда ты восхищен красотой природы, начинаешь верить в чудо. В чудесную возможность вдруг узнать, куда же, черт побери, мог исчезнуть этот самый Ибен. Мир все-таки очень велик, — размышляла Риган, глотая остатки шоколада. — Без помощи чуда узнать, куда он запропастился, будет просто невозможно». Допив шоколад, Риган поднялась, чтобы бросить бумажный стаканчик в находившуюся рядом урну, и улыбнулась, заметив рядом с урной маленькое объявление: «Не беспокойтесь, мы тоже умеем охранять природу». Лет сто назад в этом распрекрасном местечке, естественно, не могло быть и намека на такое вот объявление. Остальные тоже потихоньку стали выходить из хижины. Кит вовсю хвасталась вновь обретенным теплом одолженных ею носков. — Благодаря Патрику я кое-как справляюсь с угрозой потерять пальцы своих отмороженных ног, — со счастливой улыбкой рассказывала она всем. — Вам надо внимательнее относиться к снаряжению для долгих прогулок по холоду, — посоветовал Бак. — Я понимаю, поэтому мне теперь просто не терпится поскорее отправиться в ближайший магазин и приобрести хорошую пару теплых носков, — сообщила Кит. — Я просто удивляюсь — в последние дни меня в жизни страшно радуют всякие симпатичные мелочи. — По-моему, пора закругляться, — сказала Риган. — Нам еще надо поесть и купить носки. Вся группа разместилась по снегоходам и запустила двигатели. Было уже три часа дня. Они выстроились друг за другом и покатили вниз по тропе, которая не так давно привела их наверх, в горы. Риган была рада тому, что их путешествие подходит к концу. Ей страшно хотелось выяснить, вернулась ли домой Бесси. Надо было срочно поговорить с ней. Почему же все-таки Бесси сначала ей позвонила, а потом так и не перезвонила повторно? Почему? Ида доставала выстиранное белье из машины, когда услышала, как к подъезду их дома подъехал автомобиль. — Ой, Боже мой, — заволновалась она. — Я бы не хотела проторчать тут все то время, пока они там будут разговаривать обо всяких интересных вещах. Она торопливо перенесла белье из машины в кухню и сложила его рядом с гладильной доской. Кендра и Бора подогревали себе яблочный сидр. Обе пары только что вернулись в дом после лыжной прогулки. «Как они все возбуждены и веселы», — подумала Ида, наблюдая за тем, как в дом врываются разгоряченные мальчики, а следом за ними — Кит и Риган. Все поприветствовали друг друга, когда Ида помогала Кендре раздавать чашки с сидром. — Как прошла прогулка? — спросила Кендра. — Отлично, — ответил Грег. — Нам надо тоже купить себе несколько снегоходов, чтобы ездить прямо по поместью. — Зачем тебе снегоходы, если ты все равно будешь ездить на них каких-то пару недель в году? — удивилась Кендра. В кухню вошел Сэм. — Если бы вернулся Ибен, он-то уж точно нашел бы этим снегоходам кучу всякого применения. — Ты прекратишь или нет? — Кендра рассмеялась. — Никогда! — ответил Сэм. Из бара он достал бутылку виски. — А не употребить ли нам что-то покрепче яблочного напитка? — Как ты груб! — вновь шутливо возмутилась Кендра. — Я лишь предложил выпить более подходящий после холодной прогулки напиток, — запротестовал Сэм. Кендра повернулась, чтобы поставить свою кружку из-под сидра на стол, и обратила внимание на белье. На всех роскошных полотенцах, которые она специально покупала для гостевых и собственных ванных комнат, были видны противные зеленые катышки от единственного неизвестно как затесавшегося зеленого полотенца. — Откуда, черт возьми, могло взяться это зеленое полотенце?! — воскликнула Кендра. Нора взглянула на стопку белья. — Виноват мой любимый муженек, — констатировала она. — Именно он воспользовался этим предметом туалета. — В чем это я там виноват? — спросил Люк, появляясь в дверях. — Вы виноваты в том, что использовали зеленое полотенце, — смеясь заявила Кит. — Люк, мы тебя, конечно, ни в чем не собираемся обвинять, — уточнила Кендра, — но скажи на милость, где ты умудрился раздобыть это ужасное полотенце? — Как это где? Оно лежало в нашей ванной комнате, — ответил Люк, при этом глаза его засветились любопытством. Он явно развеселился. — Я подумал, что полотенце — оно и есть полотенце. Моя жена, естественно, удивилась, что я выбрал себе именно такое полотенце. Но, видите ли, должен признать, что на его цвет и качество я по привычке не обратил особого внимания. Я просто полез в шкафчик и вытащил оттуда то, что первым попалось под руку. — Люк, — заметила Нора, — тут ты не совсем прав. Все остальные пушистенькие полотенца лежали аккуратненькой стопочкой, а ты выбрал именно вот это, которое… — …страшно похоже на половую тряпку, — завершила за подругу Кендра, демонстрируя зеленое полотенце окружающим. Сэм сочувственно посмотрел на Люка. — Нам, мужчинам, никогда и никакого спуску не дают эти женщины. Ведь я прав, старина Люк? — Это уж точно — никогда и ни в чем они не дают нам передышки, — согласился Люк. — Я действительно подумал, что все остальные полотенца выглядят слишком аккуратно, чтобы их использовать. Я и выбрал то, что поплоше, а теперь я же еще и оказываюсь виноват. Ида занервничала больше всех. — Я прошу прощения у вас, Кендра. Я вовсе не собиралась стирать это полотенце вместе с прочими светлыми вещами. Я сначала выстирала темное белье и положила его в сушилку, потом зазвонил телефон. Когда же я вернулась, то не посмотрела в машину, решив, что все оттуда вытащила, загрузила белое белье и запустила. А вот теперь выходит, что это полотенце осталось там каким-то образом… — Не переживайте по этому поводу, — успокоила женщину Кендра. — Как-то раз один красный носок спрятался от меня в машине, я его не заметила и бросила стирать крахмальные вещи и пару своих лучших блузок, — призналась Риган. — Мне, правда, повезло, потому что получившаяся в итоге розовая расцветка весьма и весьма понравилась мне. Ида посмотрела на Риган и улыбнулась. — Такое иногда случается — и это страшно неприятно, — сказала она. — Должно быть, это одно из полотенец нашего друга Ибена, — предположила Кендра. — Мне кажется, — продолжила она, осматривая полотенце и найдя наконец еще сохранившуюся на нем бирку, — что он только что его приобрел. — А что там написано на бирке? — спросила Нора. — Отель «Риц».