Связь появилась и я набрала Кэти. После четырех гудков звонок прервался. Обеспокоенная, я отправила сообщение, и прочитала самой себе лекцию на тему «не-будь-глупой-мамашей». В течении следующего часа я старалась сконцентрироваться на предстоящем выступлении, отбрасывая мысли о той резне что я оставила позади и о том кошмаре который ждет меня завтра. Но ничего не помогло. Проплывающие перед внутренним взором лица и оторванные конечности развалили всю мою концентрацию. Я включила радио. По всем каналам передавали репортажи с места крушения. Дикторы почтительно говорили о смерти молодых спортсменов и выдвигали мрачные гипотезы о причинах катастрофы. Так как погода, казалось, не могла стать такой причиной, то самые распространенные теории были о саботаже и технических неполадках. Проезжая следом за помощником Кроу, я отметила линию по сломанным деревьям, которые находились напротив того места где я въезжала в лес. Хотя и было ясно что эта линия указывает на курс падения самолета, я не хотела соглашаться с репортерскими предположениями. Я въехала на шоссе 40, в сотый раз переключила радио и поймала станцию где журналист вел репортаж с крыши пожарной части. Шум вертолета напомнил мне о Ларке, и о том, что я не спросила у него где они с вице-губернатором приземлились. Я решила оставить этот вопрос на потом. В 9.00 я снова позвонила Кэти. По-прежнему никто не отвечал. Пришлось переключиться на дела насущные. Приехав в Ноксвиль я зарегистрировалась, отзвонилась своим работодателям, съела купленного по дороге цыпленка в тесте. Позвонила в Шарлотту своему мужу, который живет отдельно, попросила присмотреть за Бёрди. Пит согласился и предупредил что счет за перевозку и кормежку кота я потом получу. С Кэти он не разговаривал несколько дней. Только после мини-версии лекции что я сама себе недавно прочитала, он согласился попробовать дозвонится до нее. Потом я позвонила Пьеру Ламаншу моему боссу в криминалистическую лабораторию Квебека и сказала что меня на следующей неделе в Монреале не будет. Он слышал об аварии и ждал моего звонка. И наконец я позвонила завкафедрой в университет Шарлотты. Обязанности выполнены. Я еще около часа потратила на размещения слайдов в диапроектор. Приняла душ и опять позвонила Кэти. Ответа нет. Глянула на часы — без двадцати двенадцать! С ней все в порядке. Она пошла куда-нибудь пиццы поесть. Или, может в библиотеку. Да, в библиотеку! Я именно так и говорила всем когда была школьницей. Заснуть мне не удавалось долго. ------------ Утром Кэти не звонила и не поднимала трубку. Я позвонила Лие в Афины. В очередной раз механический голос посоветовал оставить сообщение. Затем я съездила в единственный отдел антропологии в Америке, расположенный на футбольном стадионе, где провела одну из самых бестолковых лекций в моей карьере. Мой работодатель сразу всем сообщил о том, что я работаю в DMORT и заметил что я буду сотрудничать с компанией "Южные авиалинии". Хотя у меня и было немного информации, но все последующие вопросы были не по теме лекции, а только об авиакатастрофе. Казалось, что череда вопросов-ответов никогда не кончится. Когда наконец толпа слушателей стала рассасываться у выхода, мужчина похожий на пугало, в галстуке-бабочке и длинном пальто, двинулся к трибуне. На его груди при ходьбе покачивались большие, в форме полумесяца, солнцезащитные очки. Профессионалов-антропологов не так уж и много, так что большинство знает друг друга: пересекаемся частенько на семинарах, лекциях и конференциях. Я уже встречала пару раз Саймона Мидкифа, так что понимала — если я не поспешу, то нудный и долгий разговор мне обеспечен. Демонстративно посматривая на часы, я собрала свои записи в портфель и спустилась со сцены. — Привет, как дела, Саймон? — Отлично. У него были обветренные губы и сухая, шелушащаяся кожа, как у засохшей на солнце рыбы. Белки глаз были красными от лопнувших вен, а густые, кустистые брови прямо нависали на глаза. — Как там твоя археология? — Тоже отлично. Так как всем нужно кушать, я занят несколькими проектами для Департамента культурного наследия в Роли. Но главным образом я провожу свои дни, собирая данные. Он засмеялся и тронул себя за щеку. — Кажется, я собрал наибольшее количество данных за всю мою карьеру. Симон Мидкиф получил степень доктора наук в Оксфорде в 1955, переехал в Штаты и получил должность в Университете Дьюка в Дареме, штат Северная Каролина. Но шесть лет спустя, когда наша суперзвезда археологии ничего не опубликовала, с ним не продлили контракт. Второй шанс Мидкиф получил в Университете штата Теннесси, и опять ничего не опубликовал, поэтому ему снова было отказано. Будучи не в состоянии получить постоянное место на факультете Мидкиф около тридцати лет вращался в околонаучных кругах — занимался археологией по контракту, работал сменным преподавателем в колледжах и университетах Каролины и Теннесси. Он был известен своими раскопками, писал всяческие доклады, но не опубликовал ничего из этого. — С удовольствием бы послушала, Саймон, но боюсь мне надо бежать. — Да, конечно. Такая ужасная трагедия! Так много молодых жизней унесла! Он стоял, покачивая головой из стороны в сторону. — А где конкретно разбился самолет? — Округ Суэйн. И мне, правда, пора бежать. Я пошла дальше, но тут Мидкиф одним движением своей огромной ноги перегородил мне путь. — Где в округе Суэйн? — К югу от Брайсон-Сити. — Можно поконкретней? — Не могу дать координаты. Я уже не скрывала раздражения. — Пожалуйста, прости меня за звериную грубость. Я вел раскопки в округе Суэйн, и волнуюсь за них. Эгоистично с моей стороны. Извини. И он снова хихикнул. В этот момент к нам подошел мой работодатель. — Можно? — поверетел он своим Никоном. — Конечно. И я нацепила на себя улыбку для фотографии. — Это для кафедральной газеты. Студенты такое любят. Он поблагодарил за лекцию и пожелал мне удачи в расследовании. Я, в свою очередь, сказала спасибо за жилье, извинилась перед обоими, и забрав свой диапроектор, поспешила уйти из зала. ------------- Прежде чем уехать из Ноксвиля я посетила спортивный магазин и приобрела ботинки, носки, и три пары штанов цвета хаки, одни из которых тут же надела. В смежной аптеке я захватила две пары хлопчатобумажных трусиков «Hanes Her Way» — не мой бренд, но сойдут. Засунув трусики и запасные штаны в свой чемодан, я выехала на восток. Аппалачские горы, начинаются на холмах Ньюфаундленда, и тянутся по Восточному побережью с севера на юг, раскалываясь около Харперс-Ферри, Западная Вирджиния, чтобы сформировать Грейт-Смоуки-Маунтин и горную цепь Блу-Ридж. Одно из самых старых высокогорий в мире, Грейт-Смоуки-Маунтин в своей самой высокой точке Клингманс-Доум, что на границе Северной Каролины и Теннесси, достигает более чем 6 600 футов. После часа езды из Ноксвиля я уже пересекла несколько городов штата Теннесси — Севьервиль, Пиджен-Фордж и Гетлинбург. Объезжая с востока Клингманс-Доум, я любовалась внушающей страх ирреальной красотой гор. Формировавшиеся веками ветров и дождей, горы Грейт-Смоуки-Маунтин, направлены к югу и представляют собой дивные долины и красочные пики. Густой лес покрывает их, и большинство его охраняется законом. Национальный парк Нантахала. Горный хребет Фасги. Национальный парк Грейт-Смоуки-Маунтин. Мягкая, словно бархат, зелень и легкая дымка, в честь которой названы горы, придают этой местности невообразимое очарование. Земля в своем наилучшем виде. Смерть и разрушение среди такого сказочного очарования вносили разительный контраст. Проехав Чероки, уже на стороне Северной Каролины, я снова позвонила Кэти. Плохая идея — снова попала на голосовую почту. И снова я оставила сообщение: «Позвони маме». Я старалась не думать о делах ждущих меня впереди. Наоборот, я думала о пандах из зоопарка Атланты, об осенней программе передач на канале NBC, о поиске багажа в аэропорту Шарлотты. Почему это всегда делается так медленно? Я думала о Саймоне Мидкифе. Вот чудак! Ну, какова вероятность что самолет упал точно на место его раскопок? Игнорируя радио, я вставила диск Кири Те Канавы, и слушала как примадонна поет песню Ирвинга Берлина. ------------ Было почти два, когда я добралась до места. Пара полицейских машин уже стояла на перекрестке с основной дороги на лесную. Гвардеец управлял движением, отсылая одни машины вверх по дороге, другие обратно вниз. Я предъявила документы и он проверил их по своему списку. — Да, мадам, вы в списке. Можете припарковать машину наверху, на стоянке.