– Ты хотела убить его? Ответа не последовало, и он продолжил: – Я вот все думаю… Мы же могли попросить Люденмера просто оставить коробку на причале. Получается, ты заранее планировала убийство. Конечно, ты можешь оправдывать себя тем, что Люденмер сам бросился на нас. Но мне кажется, что ты выстрелила не поэтому. Ты выстрелила, потому что хотела убить его. Застрелить богача, чье имя у всех на слуху. А то, что у него имелась парочка спиногрызов, которых он обожал без памяти, сделало Люденмера просто идеальной мишенью. – Может, и так, – ответила Джинджер, глядя перед собой. – Но сорвать куш было не менее важно. И мы получили свои деньги. – Да, черт возьми, это правда! – поддакнул Пэрли и тут же нахмурился. Он сказочно разбогател и мысленно уже направлялся к границе с Мексикой, но что-то отравляло ему радость. – Перед тем как у Люденмера сдали нервы, тот ниггер упомянул про Маленького Джека… – Вот дерьмо! – воскликнула Джинджер. – Я вспомнила! Я забыла про приз! Донни так меня задолбал со своими выкрутасами, что я не вытащила из коробки с гребаным попкорном приз! – А зачем он тебе сдался? – Просто там может оказаться что угодно: миниатюрная вилочка, ножнички или… что-нибудь металлическое с острыми краями. Твою же мать! – Погоди, погоди! Ну и что с того? Неужели ты думаешь, будто они смогут воспользоваться этим для побега?.. – Дело не в этом. Донни настолько глуп, что наверняка попрется в комнату и начнет их задирать! Давай, Пэрли, поддай газу! Некогда болтать! Только «олдсмобиль» скрылся за поворотом, как из воды вынырнули два человека. Шатаясь под набегавшими волнами и хватаясь друг за дружку, они медленно продвигались по илистому дну озера к берегу. Хотя Кертис и не был первоклассным пловцом, тем не менее ему хватило опыта, чтобы не утонуть в бурных водах озера даже с Люденмером на шее. Юноша благодарил Бога за свои длинные ноги и за то, что глубина у причала едва достигала полутора метров. Выбравшись на берег, они добрели до леса и, чтобы хоть как-то укрыться от дождя, пристроились под ивой, чьи ветви, раскачиваясь на ветру, яростно шуршали листвой. – О господи, – произнес Люденмер слабым голосом. – Боже мой! В холодном свете непрестанно вспыхивавших молний Кертис увидел, что вся правая сторона рубашки магната пропитана кровью. Вторая пуля, вероятно, чиркнула Люденмера по голове: кровь сочилась изо лба, смешивалась со струями дождя и заливала лицо, превращая его в жуткую маску мученика. Сердце Кертиса бешено стучало, а все тело била сильная дрожь, но не от холода, а от пережитого страха. Он до сих пор слышал жужжание пролетевшей над самым ухом пули. Отдышавшись, юноша спросил: – Сильно вас зацепило? Такой отборной брани, которая последовала в ответ, Кертис даже в Тримее не слышал. Люденмер коснулся ключицы, охнул и разразился еще одной гневной тирадой. А затем слабо произнес: – Кажется, кость сломана. Рука почти не двигается. Проклятье! Этот Парр… ловко же он меня провел! Этот ублюдок поимел меня в моем же собственном кабинете! – Нам надо выбираться отсюда, – сказал Кертис. – Вам необходима медицинская помощь. – Мои дети! – Голос Люденмера вдруг сорвался, и он всхлипнул. – Что там с Маленьким Джеком? Пожалуйста, спроси Ниллу! – Сейчас, – отозвался юноша, но вдруг осознал, что связаться с Ниллой будет не так-то просто. В голове звенели выстрелы, с шумом и шипением поднималась волна негодования: ядовитые слова Парра «Наконец-то до него дошло!» не давали ему покоя. :Нилла! – позвал Кертис без особой надежды быть услышанным из-за хаоса, творившегося в голове. – Что случилось с Маленьким Джеком?: Девочка не откликалась. Он не слышал того самого характерного жужжания. Лампы ее ментального радиоприемника потухли. – Простите… Нилла не отвечает, – сказал Кертис. – Боже мой! – в очередной раз воскликнул Люденмер. – Ты… ты точно не умеешь водить машину? – Увы, сэр, – вздохнул Кертис и смахнул с лица капли дождя. – Я пойду на дорогу и попробую привести помощь. Кто-то ведь должен жить в этих лачугах! – Да, возможно… Хотя кто их знает… Надо самим выбираться отсюда… Черт! Кажется, я не могу двигаться. О господи, я сейчас потеряю сознание… Кертис понятия не имел, насколько серьезно ранен Люденмер. Но одно он знал точно: без подмоги никак не обойтись. – Я обязательно приведу кого-нибудь! Ждите, я мигом! Люденмер не ответил, и Кертис в промокшей насквозь форме, едва переставляя ноги в полных воды ботинках, медленно побежал к Сомил-роуд, что виднелась в трехстах метрах от озера. Донни рухнул на колени, заливая все вокруг кровью. Лицо его побледнело, а в глазах читались ненависть к узникам и отчаянное желание убить их всех. Внезапно Донни Бэйнс взревел, как дикий зверь: то ли он хотел что-то сказать напоследок, то ли, отправляясь на тот свет, предупреждал духов, что идет срывать на них злость. Молодой человек судорожно вдохнул, пытаясь отсрочить последнее мгновение, и это ему как будто даже удалось. Но затем он затрясся, точно дворняга, сбитая мусоровозом, и упал лицом вниз. Широко раскрытые стекленеющие глаза невидящим взором уставились на миниатюрные волны кровавого прибоя, побежавшие к ногам пленников по лужице крови. – На выход! – скомандовал Хартли. – Бежим, пока не поздно! Вся рубашка шофера побагровела. Он потерял столько крови, что бледностью мог поспорить с трупом Донни. – Надо бежать… Джек… подними фонарь, – попросил Хартли, но потрясенный мальчик, во все глаза смотревший на мертвеца, не отреагировал. – Джек! – попытался он крикнуть, но вместо слов из горла вырвался лишь мучительный хрип. Вздрогнув, Маленький Джек очнулся. На глаза ребенка навернулись слезы, и он, не выдержав, заплакал. – Я возьму, – сказала Нилла. Она наклонилась, просунула замотанные скотчем руки в сделанную из проволоки ручку и аккуратно подняла лампу с пола. Несмотря на разбитую колбу, пламя горело ярко. – Надо бежать, – повторил Хартли. – Если они сейчас вернутся и обнаружат труп подельника, живыми нам отсюда не уйти. – С этими словами шофер оттолкнулся спиной от стены и, превозмогая боль, двинулся к выходу. – Пошли, Джек. Соберись уже, слышишь? – Да, сэр, – глухо отозвался Маленький Джек, глаза которого все еще были мокрыми от слез. – Давай, девочка, вытаскивай нас отсюда, – скомандовал Хартли Нилле, восхищенно смотревшей в его полное решимости, вопреки всем ранениям, лицо. Дождь выстукивал по жестяной крыше сводящую с ума барабанную дробь. Дверь на заднее крыльцо оказалась открытой – видимо, Донни проветривал, – но сетчатая дверь во двор была заперта. Хартли, недолго думая, вышиб ее плечом вместе с петлями. За что и поплатился: боль тут же скрутила его пополам, дыхание перехватило, а кровь засочилась не только из ран, но и изо рта. Нилле сразу стало ясно, что дела у бедняги плохи: чтобы понять это, не нужно было быть медсестрой или врачом. Две ступеньки, ведущие с крыльца во двор, который уже развезло от ливня, вызвали у Хартли еще большие затруднения. Преодолеть спуск без последствий ему не удалось. Упав на раненый бок, он хрипло вскрикнул от пронзившей его боли. Пока Нилла пыталась поднять шофера, внутренний голос что-то тихо и неразборчиво бормотал. «Наверное, это Кертис, – подумала Нилла. Но времени отвечать не было: на руках у нее умирал Хартли, а рядом хныкал Маленький Джек. – Надо бежать! И как можно дальше! А поговорить с Кертисом еще успеется», – заключила она, изо всех сил стараясь поднять раненого. Но поставить на ноги взрослого мужчину оказалось для Ниллы непосильной задачей. – Я сам, – приготовившись к рывку, сказал Хартли. Сделав над собой невероятное усилие, он встал на колени. В небе сверкнула молния, пророкотал гром, и дождь зарядил сильнее. Не обращая внимания на боль и разыгравшуюся бурю, Хартли, уперев локти в живот – он опасался, что внутренности могут выскользнуть из вспоротого живота, – поднялся с колен. Завесу дождя прорезал свет фар. Автомобиль подъехал к дому, остановился, хлопнули одна за другой дверцы. – Бежим! В лес! – воскликнул Хартли и кивнул налево. – Джек! – сказала Нилла и пихнула брата плечом. Разинув рот, тот стоял, застыв словно изваяние. – Бежим! – повторила она и подтолкнула мальчика в сторону деревьев. Первые два шага Маленький Джек сделал как во сне, но затем, очнувшись, очертя голову кинулся в кромешную тьму к лесу. Не успели они и глазом моргнуть, как он скрылся из виду. Нилла двигалась впереди, освещая путь хромавшему Хартли. Не прошли они и десяти шагов, как водитель упал и ударился сильней, чем прежде. На заднем крыльце вспыхнул фонарик, и луч света заметался в темноте, выискивая беглецов. – Оставь меня, – сказал Хартли. – Я все равно уже не жилец. Зажегся еще один фонарь, и мощный луч света, усиленный линзой, выхватил девочку и мужчину из темноты. – Но я не могу бросить вас… – Позаботься лучше о брате… – Хартли глянул в сторону дома и поморщился от яркого света. – Они уже близко. Беги, пока еще можно. «Хартли прав. Маленький Джек без меня пропадет», – подумала Нилла и кинулась следом за братом в неизвестность. – Так-так-так! Кто это тут у нас? – обнаружив Хартли, воскликнула Джинджер. – Ты только посмотри, Пэрли, кого я нашла! – Она посветила фонарем в лицо шофера и добавила: – Наш одноглазый друг! Пэрли, стоявший позади нее, напряженно всматривался в темную стену леса. Ливень поутих, и он увидел среди деревьев удалявшийся огонек лампы. – Далеко они не уйдут, – сказала Джинджер, не отрывая взгляда от Хартли. – Им не продраться через эти заросли и грязищу. Только ноги себе переломают. А как переломают – сразу завоют, а мы тут как тут! Джинджер, не решаясь приблизиться к Хартли, опустилась на одно колено чуть поодаль и заметила: – Ну и наломал ты дров! И как только умудрился-то? – Спроси об этом лучше у Донни, – обнажив окровавленные зубы, мрачно усмехнулся Хартли, поглядывая на револьвер в руке женщины. – Глянь, Пэрли, у тебя в ногах валяется настоящий герой. Ты, по-моему, говорил, будто он воевал? Да-да, я что-то припоминаю! Шрам и все такое. Не помогла тебе, Хартли, воинская выучка: здорово тебя наш Донни отделал! Кстати, смотри, у нас тот самый нож – дай-ка мне его, Пэрли! – С этими словами Джинджер бросила фонарик на землю, переложила револьвер в левую руку, а правой взялась за окровавленный нож. – Мне вот интересно, как погиб Донни? От собственного ножа или все-таки ты приготовил ему сюрприз? – Джинджер, – сказал Пэрли. – Хватит уже болтать! У нас двести пятнадцать тысяч гребаных долларов на двоих! – Обнаружив труп Донни, Пэрли едва сдержал радость. На сбежавших пленников ему было плевать. Он в мгновение ока разбогател и теперь желал поскорее покончить со всеми формальностями. – Добей его, и рвем когти! Сопляки нам не нужны! – Добью-добью, не переживай, – ответила Джинджер, не сводя глаз с Хартли. – А что касается сопляков… Пораскинь мозгами, Пэрли. Если бы у Бонни и Клайда в заложниках были дети, то расстреляли бы их копы? Конечно же нет, черт возьми! Мы будем умнее Бонни и Клайда: схватим спиногрызов, посадим их в тачку и рванем в Мексику. Дети Люденмера – наша страховка. – Звучит неплохо, – согласился Пэрли. – Но мы же избавимся от них, как только сбросим копов с хвоста, да?