Второй силуэт – покрупнее, – по всей видимости, принадлежал мужчине. Он повернулся спиной к ветру, и через мгновение разлился свет. Силуэт мужчины в центре желтого круга медленно поплыл, освещая чащу леса вдоль дороги. Покончив с предосторожностями, похитители двинулись к причалу: в слепящем свете фар разглядеть их было невозможно. Остановившись посередине причала, женщина крикнула: – Мы же, кажется, дали четкие указания – приходить одному! Это что еще за ниггер? – Водитель. – Брехня! Твой водитель у нас. – Это мой новый водитель. – Настолько богат, что не можешь возить свою задницу сам? Слышь, черномазый, руки подними! – крикнула женщина, когда рука Кертиса, сжимавшая фонарик, вдруг начала опускаться вниз. – Но в общем и целом, – продолжала она, вновь переключившись на Люденмера, – ты был хорошим мальчиком, поэтому ниггера я тебе прощаю. Сейчас мы подойдем и заберем коробку, а вы стойте по струнке, ясно? Через пять минут все будет кончено. – Погодите! – произнес Люденмер таким властным тоном, что похитители застыли на месте. – Я хочу вернуть детей сегодня! Можете забирать деньги и проваливать хоть к черту на рога, но не раньше, чем я увижу Ниллу и Джека! Преступники заколебались. Кертис почувствовал, как воздух между ними буквально наэлектризовался. Молния сверкнула так близко, что ему почти удалось разглядеть лица похитителей. В правой руке женщины блеснул металлический предмет. «Господи, да это же револьвер!» – в ужасе понял Кертис. И словно в подтверждение его догадке, над ухом грянул оглушительный раскат грома. – По-моему, ты забываешься, – сказала женщина. – Командую здесь я. – Когда вы отдадите детей? – Мы сообщим. Для начала пересчитаем деньги: вдруг ты решил нас обмануть? – Нет, – сказал Люденмер. – Так не пойдет. – В смысле? – Все будет иначе. Сейчас мы поедем за детьми. Вы запустите лапы в коробку с деньгами, только когда я увижу детей. Мне нет резона вас обманывать – это было бы крайне глупо с моей стороны, ты не находишь? – спросил Люденмер. – Я нахожу, что очень глупо с твоей стороны, – ответила женщина, – стоять тут и спорить с людьми, которые вооружены револьвером сорок пятого калибра! Люденмер не ответил. Кертис почувствовал, как струйки пота побежали из-под мышек по телу. «С минуты на минуту начнется гроза, – подумал он, – гремит уже совсем близко». – Я хочу, чтобы вы освободили детей, Хартли и Парра сегодня же ночью! – Ха! Ты слышал? Он хочет тебя освободить! Кертис увидел, как мужчина сменил позу и кивнул: – Ага, слышал. На несколько мгновений воцарилась оглушительная тишина, а потом вдруг Люденмер ахнул, закачался и схватился за плечо Кертиса, чтобы не упасть. – Наконец-то до него дошло, – самодовольно и зло сказал похититель. Донни поставил лампу на пол. Дождавшись раската грома, он с размаху ударил Маленького Джека подушкой по голове. – Не тронь его, – тихо произнес Хартли. – Да ему совсем не больно! Правда, здоровячок? – спросил Донни и ударил мальчика еще раз. – Ой! Больно! – воскликнул Джек. – Оставь уже нас в покое! – возмутилась Нилла. – Ну что ж, – произнес Донни, как будто соглашаясь, и в глазах его заплясали огоньки. – Опять вы мне весь кайф ломаете, а я так хотел повеселиться! С этими словами Донни размахнулся и что было сил обрушил на ребенка подушку, а затем буквально накинулся на мальчика. Он навалился на ребенка всем своим весом и прижал его лицо к полу. Из-под подушки раздались приглушенные вопли Маленького Джека. Он яростно отбивался и лягался, пытаясь сбросить обидчика. Нилла в полном ужасе мысленно закричала, отчаянно взывая к своему слышащему. – Боже мой, – выдохнул Люденмер, когда ветер донес до его ушей голос детектива Парра. В лиловых тучах сверкнула молния. – Господи Иисусе… быть такого не может! – Еще как может, – отозвалась женщина. – Ну и ловко же мы тебя развели, а? Короче… сейчас мы заберем деньги. Если ты собираешься что-нибудь отчебучить, то лучше не… Дослушать Кертис не смог, потому что голова его чуть не взорвалась от крика Ниллы: :Кертис! Донни напал на моего братишку!: – Маленький Джек! – выпалил Кертис, не зная, как еще предупредить Люденмера. – Донни напал на него! Люденмер задрожал, побледнел как полотно и закричал: – Моему мальчику больно! Черт вас всех побери, а ну немедленно везите меня к… – С этими словами он двинулся на похитителей, но не сделал и двух шагов, как грянул выстрел. Женщина выстрелила дважды. Люденмера крутануло, он схватился за Кертиса, и они оба начали заваливаться. Раздался третий выстрел: пуля прожужжала над правым ухом юноши. Люденмер и Кертис рухнули на хлипкие деревянные перила и упали в черные воды озера Пончартрейн. Глава 21 – Ты его сейчас отпустишь, – совершенно спокойно произнес Хартли, пока Маленький Джек тщетно пытался выбраться из-под Донни. Водитель не угрожал и не просил: он говорил так, будто бы знал наверняка, что произойдет дальше. Донни оскалился. На его раскрасневшихся щеках заблестели крупные капли пота. – Только попро… Договорить Донни не смог. Хартли вскочил на колени и ударил его замотанными руками наотмашь – все произошло так молниеносно, что Нилла ничего не успела понять. Ракета Бака Роджерса на кольце, надетом на мизинец Хартли, рассекла похитителю щеку и нос. Из ужасной рваной раны веером брызнула ярко-алая кровь и окропила стену. Предсказание Хартли сбылось: взвизгнув, как гиена, Донни подпрыгнул, отпустив малыша, и тут же столкнулся с Ниллой. Испуганная девочка припустила на четвереньках в другой конец комнатки. Крик о помощи в ее сознании все еще полыхал огромными красными неоновыми буквами. Джек, пытаясь отдышаться, откинул подушку и перевернулся на спину. Ослепший от боли Донни запнулся и опрокинул лампу: колба треснула, но масло не вылилось – пламя лишь затрепетало, и на стене заплясали, кривляясь, причудливые тени. Одной рукой Донни зажал рану, а второй потянулся за ножом. Выхватив нож, он в мгновение ока развернулся и с размаха всадил его в левый бок Хартли. Зазубренное лезвие зацепилось за ребро. С силой выдернув нож, он тут же ударил шофера в низ живота. Следующий маневр противника Хартли предугадать не мог, потому что, кроме сжатых зубов Донни, ему ничего не было видно. Окровавленное лезвие, блеснув в свете лампы, взметнулось и вонзилось в левое плечо Хартли. Собравшись с силами, девочка что было мочи пнула похитителя под коленку. Тот пошатнулся и взвыл от боли. Хартли отпрянул к стене, замахнулся и отправил ракету Бака Роджерса на стыковку с безобразной красной планетой – лицом Донни. Но Донни, на свою беду, обернулся к Нилле, и заостренный конец ракеты вонзился ему под левое ухо, прямо в горло. Удар был настолько мощным, что мизинец самого Хартли при этом хрустнул, как сухая ветка, и сломался. Донни, которому в то мгновение следовало бы вопить и кричать от боли, лишь удивленно охнул и уставился на противника непонимающим взглядом. В следующую секунду из сонной артерии Донни, орошая все вокруг, брызнула горячая кровь. В такт сердцебиению она хлестала то сильнее, то слабее. Молодой человек выронил нож и схватился за горло, пытаясь пальцами заткнуть фонтанирующую струйку. Окровавленное лицо похитителя исказила страшная гримаса. Глаза выкатились из орбит. Он заскулил и заметался, как раненый зверь в клетке. В очередной раз запнулся за Ниллу, налетел на стену и оставил там свой кровавый предсмертный росчерк. Мечущийся в агонии Донни никак не мог отыскать дверь, которая находилась всего в двух шагах позади него. Шатаясь, он почему-то двинулся вглубь помещения, мимо свернувшегося на полу хрипящего мальчика. Тщетно пытаясь отыскать выход, Донни хватался руками за стены и заливал все вокруг кровью. Молния ударила так близко, что Пэрли услышал, как зашипел воздух. Джинджер, ничего не замечая, бросилась к краю причала. Пэрли поспешил следом. За молнией раздался зубодробительный раскат грома, небеса разверзлись, и хлынул ливень. Над озером разразился настоящий шторм: дождь хлестал, ветер выл, а волны с грохотом разбивались о сваи причала. Похитители в мгновение ока промокли до нитки. Джинджер, не оставлявшая надежды обнаружить в воде Люденмера, стояла на краю причала и водила лучом фонарика из стороны в сторону. Стараясь помочь сообщнице, Пэрли, вытянув руку, держал свой фонарь над черными волнами озера. – Вон там! – крикнула Джинджер. Грянул четвертый выстрел, и пуля прошила воду. Как Пэрли ни вглядывался, но так ничего и не разглядел. Заметив коробку с деньгами, он тут же забыл и про Люденмера, и про его водителя-негра. – Бабки наши! – пытаясь перекричать воющий ветер, голосил Пэрли. – Сваливаем! – Я его зацепила! – крикнула в ответ Джинджер, не обращая внимания на потоки воды, струившиеся по лицу и волосам. – Ранила этого сукина сына! – Ладно-ладно! Валим! Сорвавший куш Пэрли торжествовал и гадал, какая муха укусила Джинджер. Она все не могла успокоиться: луч фонарика скользил по волнам, а рука, сжимавшая револьвер, двигалась следом. Пэрли поставил фонарь на коробку и поднял ее. – Джинджер! Линяем скорее! – торопил он подельницу. – Хорош уже! Наконец она опустила фонарик и револьвер, молча развернулась и пошла к двум машинам, припаркованным у причала. Пэрли поспешил следом, пригибаясь под низвергавшимися с неба потоками воды. Добравшись до «олдсмобиля», он закинул коробку на заднее сиденье и без особой надежды заявил, что поведет машину сам. К его удивлению, Джинджер, не сказав ни слова, села на пассажирское место. Пэрли включил зажигание и дворники, сдал назад, развернулся и направил автомобиль обратно к Сомил-роуд. – Черт возьми! Я промок до костей! Джинджер ничего не отвечала, только баюкала на коленях револьвер, точно это был младенец. – Двести пятнадцать тысяч долларов! – вопил Пэрли. – Вот это я понимаю! И ведь все там, до цента! Даже считать не надо! Да Люденмер на что угодно был готов ради своих сопляков! Пэрли на время затих, а потом наконец озвучил вопрос, который пришел ему в голову после первого выстрела Джинджер: