– Поначалу вообще разговаривать не хотели. Потом потребовали показать документ, что я именно та, за кого себя выдаю. Наконец нашелся один нормальный, который позвонил в больницу и спросил, являюсь ли я помощником миссис Кьер. – Скорее самый осторожный. – В больнице подтвердили, и вот тут они забегали! Меня потащили куда-то на самый настоящий допрос, где долго выспрашивали подробности нашего сегодняшнего… путешествия. Тут Лиз посмотрела на меня и улыбнулась. Улыбка у нее была хорошая, добрая. И стоило раньше недотрогу из себя строить? – Ну, я что видела – рассказала. Пообещала показать кассеты. Потом, если хозяйка разрешит. Пожаловалась на отсутствие денег и документов. – Мне просто интересно – сколько они тебе дали? – Кредитную карту. Служебную. Подозреваю, что потом выкатят счет миссис Кьер, но зато сейчас хоть какие-то финансы появились. – На пляж пошла? – А толку? Я спросила – вода еще холодная, купальник надо покупать. Просто провалялась в номере, даже поспала немного. – И правильно, силы тебе сегодня понадобятся. Патрульные – ребята молодые и заводные. – Я думала, это ты меня сегодня ведешь на ужин… – Я тебя позвал на вечеринку к патрульным. Им свалилась нежданная премия, вот и гуляют. Позвал не в качестве моей спутницы, а просто за компанию. Я человек совсем не юный и женатый, а там, как на подбор, молодые красавцы. Веселись, развлекайся. – Странный ты тип, Влад. Я, честно говоря, думала, что ты ко мне клинья подбиваешь. Заботишься, все такое. – Лиз, ты милая барышня, но мне в дочки годишься. Уж извини. Так что я, считай, о дочке и забочусь. О маленькой девочке, оказавшейся черт-те где без денег и документов. – А тебе не страшно отпускать дочку на вечеринку с толпой молодых красавцев? – Лиз, они нормальные ребята. Я знаю не всех, но во всех уверен. Уроды не выживают там, где каждый день надо лезть под пули. Уродам проще в кабинетах карьеру делать. Так что, если тебе что-то не нравится, – просто говоришь «нет». – Ну смотри, я тебе верю, папочка! Она хихикнула и подхватила меня под руку. «Лычкой» называли бар на отшибе, ближе к казармам патруля. У него, вероятно, было какое-то официальное название, но все на базе называли его именно так. И немудрено. Офицерская должность в патруле на базе была единственная – у начальника, а все остальные либо носили разное количество лычек на погонах, либо мечтали о них. Да и пьянки по поводу повышения по службе происходили тоже в этом славном заведении. Внутри было людно и шумно, но музыка по ушам долбила не сильно, и курить все ходили на улицу. Вполне комфортно. Я нашел знакомых, представился сам, представил Лиз, заказал бутылку местного кальвадоса, и понеслось. Молодых ребят и девчонок было примерно поровну, все же здесь и база патруля, и куча офисов, так что желающие танцевать без партнеров не остались. Мы с Томом, сержантом, который меня сюда позвал, и другими патрульными постарше уселись за стол и взялись травить байки. Пиво все подносили и подносили, кальвадос постепенно переливался из бутылки в более подходящее для хорошего алкоголя место, и все были довольны. Я иногда находил взглядом Лиз, она скакала по танцполу в окружении ребят и вроде бы не скучала. Ну и славно. Алкоголь и физкультура отлично нервы лечат. Том отхлебнул из очередной литровой кружки, вытер губы. – Еще случай был забавный. Давно, я и полгода не прослужил. Тогда много было нападений на поезда, пока правильный порядок патрулирования не наладили. Так вот, машинист по рации наших предупредил – там-то возле насыпи лежат инструменты путевых рабочих, а самих рабочих не видно. И вроде бы никаких работ в тех краях не намечалось в ближайшее время. Начальство, естественно, выдвинуло две маневренные группы – с той и этой стороны железной дороги. Подъехали скрытно, спешились и пошли. Смотрим – действительно, ковыряются на путях какие-то чудики. Так увлеклись, что по сторонам не смотрят. И даже часового не выставили. Мы подошли вплотную и повязали их без единого выстрела. Оказалось – свежие переселенцы, за ленточкой как раз на железной дороге работали. Решили пути разобрать и остановившийся поезд ограбить. Вчетвером, ага. Вестернов насмотрелись, придурки. – И что дальше? – А дальше самое смешное. Как раз строили железку в АСШ, и этих чудиков вместо каменоломен отправили туда. А они действительно оказались опытными путейцами! Отмотали свои три года за неудачную попытку ограбления, а строительное начальство на них не нарадуется. Взяли на работу, деньги хорошие положили. Так и строят с тех пор, нашли призвание! Недавно видел их, приезжали сюда совещаться – солидные люди, на дорогих машинах. – Ну, за воспитательную силу железнодорожного строительства! – Ни фига ты, Влад, завернул… Сам расскажи чего-нибудь забавное. – Рассказать, как я с одним пистолетом на «блюзмобиле» по саванне катался? – Давай. Как раз пацаны послушают, как не надо делать. Ну я и рассказал. Внутри плескалось пол-литра кальвадоса, поэтому рассказ получился эмоциональным. Даже очень. Великую битву со свиньями я описывал, прыгая по столу и размахивая воображаемым пистолетом. В баре даже музыку выключили, народ толпился вокруг и угорал. – И вот эта тварь вцепляется в край крыши и дергает машину так, что я падаю и теряю пистолет… Тут пришлось скатиться со стола и плюхнуться на четвереньки. Чем больше артист, тем дольше пауза. Меня ждали секунд десять, потом кто-то спросил: – И как ты выкрутился? – А потом приехали русские на джипе с пулеметом и всех свиней постреляли на хрен! Зал грохнул. Смеющиеся люди подходили, хлопали по плечу, предлагали выпить с ними. В этой круговерти как-то незаметно рядом оказалась Лиз. – Папочка, я хочу предупредить, что мы с Гарольдом уходим и я до утра не вернусь. Ты не против? Раскрасневшаяся от танцев, она была чертовски хороша. И здоровяк, которого она обнимала, смотрел на нее совершенно телячьими влюбленными глазами. – Ну что с тобой поделать? Все дочки когда-нибудь вырастают. Иди, конечно. Секс – тоже шикарное средство от пережитого стресса. Даже лучшее, наверное. Том повернулся ко мне: – Твоя дочка? Хороша! Скинуть бы лет десять… Ты не волнуйся, Гарольд – парень неплохой. – Да я и не волнуюсь. Давай за молодежь выпьем? – А давай! Ну, не рассказывать же, что я впервые увидел эту зловредную девицу только сегодня? Несолидно как-то. Да и Гарольд десять раз подумает, прежде чем учинить какое-нибудь непотребство с ребенком приятеля своего командира. Ладно, пусть пока дочкой побудет. Цели своей я этим вечером добился – накидался до розовых соплей. Так уж совпало: и компания, и напитки, и настроение. Поэтому сержант Том взялся меня сопроводить до гостиницы, благо сам он со своим немалым семейством жил в коттедже неподалеку. «Подальше от моих обормотов», конец цитаты. Томас весь вечер полировал пивко вискариком и тоже заметно захмелел, хотя и меньше, чем я. Слона невозможно упоить в хлам. И не потому, что слон в принципе не косеет, просто не бывает в одном месте столько алкоголя. Вот мы и брели вдвоем по улице, пытаясь петь строевые песни. Тех, что знал сержант, не знал я, и наоборот, поэтому орали по очереди. Зато битловскую Yellow Submarine спели дуэтом раз десять. Там и до гостиницы дотащились. – Ну что, дружище, давай прощаться? – Давай. До… До завтра? – Нет, завтра я примерный семьянин. Следующее дежурство послезавтра. – Послезавтра – это так далеко. Кто знает, что начальству взбредет в голову? Так что давай не будем ставить конкретных сроков. Как встретимся – так встретимся! Я потянулся обнять сержанта и зацепился рукой за пустую кобуру. Вот, спрашивается, какого лешего я с собой на пьянку пистолет нацепил? Хотелось выглядеть своим среди патрульных? Вот и довыпендривался. – Черт, Том, я, кажется, выронил где-то пистолет. – Когда ты рассказывал про свиней, он был у тебя в кобуре, я точно помню. Еще готовился тебя остановить, если бы ты спьяну взялся им махать, но не понадобилось. – Ладно, ты тогда иди домой, а я двину обратно в «Лычку»… – Куда тебе, пьянь? Спать иди. Сейчас позвоню и попрошу поискать твой шпалер. Поставишь потом бутылку тому, кто найдет. Вечно с вами, со штатскими, все не слава богу. Я подумал, поблагодарил и побрел в гостиницу. Прав сержант, много раз прав. Пробуждение было мерзким. Казалось, только опустил голову на подушку, а меня уже трясут и требуют подняться. Кому я мог понадобиться в такую рань? С трудом продрал глаза. Меня тряс за плечо незнакомый немолодой орденец в форме. Еще двое стояли по сторонам, их автоматы на изготовку оптимизма не вызывали. Боже мой, я что, снова шпион? Сел на кровати, помассировал глазницы. Мое шевеление не понравилось автоматчикам, два ствола уставились в лицо черными дырками. Маленькими, но очень неприятными дырками. – Не делайте резких движений! У вас есть оружие? – Да. Посмотрите в шкафу, там, в сумке, должны быть автомат и пистолет. Еще один пистолет я потерял вчера вечером. Атмосфера в комнате, и так не особо дружеская, похолодела. – Какой пистолет вы потеряли? Когда и при каких обстоятельствах? – «Глок-19». Вчера. В кабаке под названием «Лычка» или по пути оттуда сюда. – У вас есть свидетели? – Человек пятьдесят в кабаке и сержант по дороге сюда. Звать его Томас, фамилию не знаю. – Когда вы вернулись в гостиницу и что делали потом?