– Ваш билетик? – строго спросила билетерша. – А где его купить? Мне показали на будку, которую я раньше не приметил. Через пару минут я уже танцевал рядом с понравившимися мне девчонками. Вот только смотрели те на меня не особо благосклонно. Так, легкий интерес, без прекращения высматривания более перспективных самцов. Ну да, опять подвел мой немодный прикид – на мне обычные брюки и рубашка. Пиджак я к счастью забыл на стуле в столовой, он бы только усугубил мой образ. Окей, попробуем воздействовать на уши. – Девчонки, вы меня покорили! – приобнял я обоих за талии. Мои подкаты подействовали: девушки довольно смеялись моим шуткам и млели от комплиментов. Но тут перед нами остановился какой-то хрен, бродящий в темноте в черных очках, стекла которых даже от наклеек не очистил. Странно, что он себе еще ноги не переломал, без обзора и на высоченной платформе. Как он вообще на нас вышел? Не иначе, случайно прибило. Но девчонки на его видок повелись. И что у них с мозгами? Ладно, хрен с ними. Все-равно вести некуда. Не на соседнюю же пружинистую койку к Грегу с подружкой. Нет, сам-то я не против, но баба Маня не пропустит. Придется через окно поднимать, а на это, скорее всего, уже девчонки не согласятся. Нет в них духа авантюризма. Пробираясь к выходу, я двинул аборигена плечом. Тот, ожидаемо, утратил равновесие и споткнулся. Очки слетели. Сразу же раздался характерный хруст – кто-то наступил на них в толкучке. Модник, тут же позабыв о девчонках, рухнул на колени и принялся причитать над сломанными очками. Дальше мне уже было не интересно. – Альберт, ты куда? – вспомнили обо мне девчонки. – Туда, – указал я им направление, не снижая шаг и услышал за спиной цокот каблучков по бетону. Когда выбрались с танцпола, я вновь приобнял их за талию. – Дамы, я не местный, так что командуйте. Где тут купить бухло и куда можно завалиться? – У таксистов, – ответила шатенка. – Можно ко мне, – предложила темненькая. – Погнали, – скомандовал я. Многие убеждены, что самое сложное – затащить девушку в постель. Я же уверен в другом – намного сложнее ее оттуда выпроводить. А сделать так, чтобы она еще при этом не обиделась – это уже высший пилотаж. Но если ты не ас, то лучше просыпаться в ее постели, а не в своей, тогда на правах гостя можно самовыпроводиться в любой момент, не задев при это ничьих чувств. Так я и сделал. Проснулся, аккуратно выбрался из окружения. Хмуро посмотрел на валяющиеся на полу использованные презервативы, припомнив как вчера их материл. Затем отыскал свою одежду, зашел в санузел и уже оттуда отправился на выход. Меня ждали великие дела. Вениамин Анисимович встретил меня приветливо. Помог натянуть наметки будущего костюма. Что-то подправил, подколол и велел раздеваться. Тоже самое проделали и со вторым. Дальше пошла примерка рубашек, а на десерт Вениамин Анисимович мне продемонстрировал два галстука в упаковке. – Вот, достал по случаю. По пятнадцать рублей каждый. Извините, но дешевле не могу, – мужчина изобразил печаль. Рассмотрев предложенный товар, я согласился. Портной расцвел в довольной улыбке – Есть еще регаты, их по пять рублей могу уступить, и бабочки, тоже фирма, но те по десять, – окрыленный успехом сделал мне новое предложение Вениамин Анисимович. Но от них я отказался и напомнил о поиске ткани. – Работаю над этим, – доложился он. – Вениамин Анисимович, у меня еще к вам просьба, – заговорил я, отслеживая его реакцию, – Вы не могли бы свести меня с человеком, который помогает людям найти съемное жилье? Портной задумался. – Я поспрашиваю, – осторожно пообещал он. – Буду признателен, – простимулировал я его усердие. Небольшая остановка в общежитии, где я убалтываю бабу Маню не выкидывать мои вещи до понедельника. Затем мчусь в комнату, где переодеваюсь и собираю рюкзак с необходимым минимумом. На выходе натыкаюсь на Леху. Он пьян в хламину. Стоит в коридоре и держится за стену. – Здорова. Ты чего это с утра? – привлекаю я его внимание. – А, Альберт, здорова, – откликается он, фокусируя на мне взгляд. – А я вот пью. С Ленкой вчера расстался. – Уже? – спросил я, хотя я ни разу не удивлен. – Уже, – кивает он. – Она сказала, что я неудачник, что не видит со мной перспектив. И что я не годен даже для похода в кино, потому что нищий, – пересказывает он мне ее слова. – Лех, тебе несказанно повезло! – разворачиваю я Жаркова в сторону его комнаты. – Да ты счастливчик раз выскользнул из лап этой стервы так быстро и без последствий! – продолжаю я доказывать ему его везение, ведя в комнату. – Не смей называть ее стервой! – пытается вырваться Леха. Но я пресекаю и вталкиваю его внутрь комнаты, подтаскиваю к кровати и аккуратно толкаю на нее. – Спи давай! – приказываю я. – А ты присмотри за ним, – это уже соседу. Добиваюсь нужного от обоих, я подхватываю рюкзак и мчусь на автовокзал. И вот, я уже в пути. Еду на рейсовом автобусе к сестре Альберта и стараюсь об этом не думать. Смотрю в окно, не акцентируя внимание на мелькающих пейзажах. Все тоже самое – те же поля, чередующиеся с узкими полосами леса. Только дорога поуже, да инфраструктура отсутствует. Ни одной заправки за час не проехали. Еще одна остановка в чистом поле возле одинокой лавочки под навесом – остатках какого-то строения. В автобус залезает народ и полностью занимает проход между рядами, достигая меня, сидящего почти в самом конце салона. Все сидячие места заняли еще в городе, так что тем кто зашел позже приходится стоять. Под ногами и на багажных полках все забито баулами и ведрами. Ноги не передвинуть, сверху на поворотах обязательно что-нибудь норовит свалиться. Пахнет едой и бензином. И эти зудящие разговоры отовсюду. Так что настроение у меня отвратное. – Молодой человек, – слышу я требовательный женский голос, – уступите, пожалуйста, место. Приплыли, а ехать еще столько же. Когда вставал мне еще от сидящей рядом старухи прилетело парочка оскорблений за то, что ногами задел ее вещи. Стою, держась за поручень, тупо пялюсь в окно и пытаюсь уклониться от нечаянных тычков соседей. Но вскоре притерся, и до своей остановки висел, покачиваясь в такт вместе со всеми. Так что из автобуса выпал в полной апатии к происходящему. Поселковый автовокзал был похож на каменный амбар. Остановившись возле него, я заозирался, пытаясь сориентироваться. С этой точки видны были только двухэтажные дома и несколько пятиэтажек, а мне нужен был частный сектор. – Подскажите, в какой стороне улица Октябрьская? – спросил я у стоящего рядом слегка трезвого местного жителя в резиновых галошах на босу ногу, штанах утерянного цвета и растянутой майке. – Шуруй туда, – сориентировал он меня с помощью пальца. Полчаса пути: сперва по асфальту, что шел по улице с многоквартирными домами, а затем по грунтовой дороге под лай собак за заборами, и я на месте. Стою возле одноэтажного добротного дома, построенного из кирпича, который окружает высокий деревянный забор с торчащими между досками кустами малины. Решаюсь. Подергал калитку, и она как назло открылась. Расстроился, словно рассчитывал сделать вид что никого нет дома и уехать обратно. "Приехал, значит действуй", – рыкнул я на себя и, отринув сомнения, решительно зашел во двор. Глава 13 Стою, осматриваюсь. Вдоль забора тянутся клетки с кроликами и упираются в огороженный сеткой загон для кур, с другой стороны – наполовину заполненная поленница и собачья будка, из которой вылез пес и загремев цепью подбежал ко мне, приветливо скуля и мельтеша хвостом. Погладил животину – люблю собак. Пока я чесал ему за ухом из открывшейся калитки, что вела из двора в огород выбежало измазанное малиной нечто и с криком "Дядя Альберт приехал!" повисло на моих ногах, пытаясь вскарабкаться выше. Вот от детей я не в восторге. Они капризные и шумные, и если в самолете твое место оказывается рядом с ними, то полет превращается в ад. На рефлексах отодрав от себя ребенка, я застыл, держа его перед собой на вытянутых руках, соображая, что теперь с ним делать. Ребенок оказался девочкой, лет четырех или пяти. Это я по торчащим в стороны хвостикам из волос определил. Девочка дергалась, тянула ко мне руки, в глазах восторг, на лице счастливая улыбка. Жесть. Так, на вытянутых руках, я поднес ее к крыльцу, где и сгрузил. Сам же отступил на пару шагов, скинул со спины рюкзак и прикрыл им ноги, пресекая повторные попытки захвата. Девочка деловито потерла ладошки, затем одернула шортики и с интересом уставилась на рюкзак. – Ты привез мне подарки? – в предвкушении праздника, спросила она. На черно-белых фотографиях, что я нашел в вещах Альберта, когда разыскивал адрес сестры, никаких детей не было. Только похожие на меня женщины – пожилая, вероятно, мать Альберта и молодая, которая на вид была старше Альберта лет на семь или восемь. Письма от сестры я читать не решился, поэтому и не знал о племяннице, только просмотрел надписи на почтовых конвертах, откуда кроме адреса узнал имя сестры. Про подарки же я вообще не подумал. Да и что дарить абсолютно незнакомым людям? Нет, если бы я об этом вспомнил, что-нибудь да сообразил, но, увы, в голову не пришло. Затупил. Меня спасла от разбирательств, вышедшая на крыльцо женщина. Очень похожая на меня женщина, отчего я невольно сглотнул. На фотографиях все выглядело не так реалистично. На вид ей было лет тридцать, среднего роста, худощавая. Передник поверх домашнего платья с коротким рукавом. Русые волосы, заколотые незамысловатым образом, чтобы не мешали. Продолговатое и скуластое лицо, синие глаза, прямой нос и высокий лоб – все вместе составляли довольно привлекательную внешность. – Альберт? – уголки ее губ слегка приподнялись, но выражение лица осталось строгим. В глазах мелькнуло удовлетворение, когда они закончили визуальный осмотр моего внешнего вида. – Наконец-то ты приехал, – произнесла она. Шагнула мне на встречу и едва ощутимо коснулась губами моей щеки. Отступила. Вновь скупо улыбнулась, после чего велела заходить в дом.