– Что значит нормально? – не удовлетворились на том конце провода. – Ты здоров? Как защита прошла? Ты уже получил распределение? – меня закидали вопросами. – Да нормально все. Защитился хорошо, распределение получил, выхожу на работу, – отчитался я. – Что-то ты мне не договариваешь, – усомнились в трубке. – Да нормально у меня все, – повторил я, прибавив голосу уверенности. – Домой когда приедешь? – спросила совершенно незнакомая мне женщина. – Эээ, – протянул я, не ожидая такого поворота разговора. От резкого движения, когда я трубкой поскреб висок, стимулируя работу мозга, провод вновь опасно натянулся, но баба Маня была на чеку и успела придержать аппарат. – Через год, наверно, – неуверенно произнес я, – не знаю, когда мне отпуск на работе дадут. – Какой год? – возмутился голос в трубке. – Альберт, чтоб в выходные был дома! – Но я не могу, у меня работа, – уверенно заявил я. – Что ты мне зубы заговариваешь? – моментом просекла женщина на той стороне провода. – На выходные чтоб домой приехал! Ничего даже слушать не хочу! – Эээ – Альберт! Лучше не зли меня, а то я сама к тебе приеду! – Хорошо, уговорила, – выдохнул я. – Жду! – пригрозила она и положила трубку. Приплыли. Как-то много сюрпризов от Альберта. Баба Маня услышав короткие гудки, отобрала у меня многострадальную трубку. – Ты что телефон никогда не видел? – возмутилась она, – чуть не разбил, окаянный. – Извините, – виновато улыбнулся я ей и побрел в комнату обдумывать ситуацию. Вот только сосредоточиться на решении навалившихся на меня новых проблем я не смог. Нахлынули воспоминания об отце. Не знаю почему они не приходили раньше, но сейчас меня просто накрыло. Я без сил упал на кровать и уткнулся лицом в подушку. А утром было все как обычно: Грег копался в тумбочке, я отправился на кухню за кипятком. Затем мы позавтракали, и я начал собираться на мероприятие. Около десяти утра я вышел за ворота студгородка и направился к припаркованным жигулям, возле которых стоял молодой грузин в кепке. Он отреагировал на мое приближение приветливым оскалом. Открыв заднюю пассажирскую дверь, доставщик цветов вытащил из салона мой заказ – одиннадцать белых роз, благоухающих и радующих глаз своей свежестью. – То, что надо, – отметил я, что доволен сервисом. – Дядя Гурам велел передать, чтоб звонил, не стеснялся, если еще будет надо цветы, – молодой человек произнес фразу с тем же ужасным акцентом, что и у его дяди и протянул мне бумажку с номером телефона. В ответ я передал ему деньги, и мы расстались довольные друг другом. В актовом зале корпуса юрфака выпускники уже заняли места и ждали начала торжественной части вручения диплома. На сцене был установлен характерный для этого времени длинный стол, покрытый красного цвета скатертью. За столом уже сидело несколько преподавателей, но декана среди них пока не было. Значит его все и ждали. Любовь Михайловну я заметил недалеко от сцены, она что-то обстоятельно рассказывала обступившим ее выпускникам. Как всегда, она была элегантна и приветлива. Таким женщинам дарить цветы одно удовольствие. За этим я к ней и поспешил, держа букет перед собой. – Здраствуйте! – улыбнулся я ей во всю ширь. Выпускники, заметив меня, расступились, их взгляды скрестились на букете. – Любовь Михайловна, это вам! – протянул я розы Ефремовой. – Цветы для лучшего преподавателя университета! – Альберт? – она удивленно перевела взгляд с моего лица на розы. – Они прекрасны, – женщина взяла цветы и поднесла их к своему лицу, – а пахнут просто изумительно. Альберт, спасибо большое! Пока мы с ней вели диалог в актовом зале стихли разговоры, на их смену пришли тихие перешептывания и ахи. – Шикарный букет, – раздался за спиной голос декана. Мы развернулись на голос. Роман Олегович стоял, разглядывал розы и довольно щурился, словно цветы предназначались ему. Возле него застыл Юров и с невозмутимым видом разглядывал меня. – Кларочка, будь добра, сбегай, принеси что-нибудь под цветы, – дал декан поручение находящейся поблизости сотруднице. – Альберт, приятно удивлен. – это Анисимов уже мне. – Я уж испугался, что вырастили на факультете не пойми кого. А оказалось, все не так уж и плохо – ты и на благодарность способен, а не только врагов в нас видеть. – А Чапыра нас всех еще и не так удивит, – подключился Юров, ухмыляясь. – Да, Альберт? – Конечно, Федор Александрович, приложу все усилия, – отзеркалил я его выражение лица. – Роман Олегович, давайте уже начинать. Выпускники ждут, – Любовь Михайловна подхватила декана под локоток, и, таким образом, затащила его на сцену. За ними был вынужден проследовать и Юров. Проводив их задумчивым взглядом, я развернулся к зрительному залу. С третьего ряда мне уже махал Леха, который вконец позабыл о нашей с ним мнимой ссоре. Ради разнообразия Леха нынче находился в чисто мужской компании, чему я был несказанно рад и с довольным видом плюхнулся на оставленное для меня место. – Ну ты и выдал! Ты где белые розы нашел? Сколько за них отдал? А чего только Ефремовой? Так она самая клевая! – посыпалось на меня со всех сторон. Но это лучше, чем язвительные комментарии Ленки и обиженное сопение Лебедевой. – Товарищи выпускники! – начал речь, стоящий на краю сцены, декан и все разговоры и шевеления в зале сразу прекратились. – Поздравляю вас с окончанием обучения! Его поздравительная речь затянулась минут на десять, затем слово взяли преподаватели, а замыкающим выступил Юров, переговорив даже декана. Так что вручение дипломов началось спустя лишь час. Анисимов громко называл фамилию, выпускник поднимался на сцену и со словами благодарности преподавательскому составу принимал диплом из рук декана юридического факультета. Не обошла эта процедура и меня. И вот я стал обладателем синего диплома-карлика, который раза в два был меньше своего собрата из моего времени. Открыл, полюбовался и закрыл. Можно было идти праздновать. Глава 12 – Может в кафе какое сходим или в ресторан? – наклонился я к сидящему справа от меня Лехе. Праздновать в студенческой столовой под контролем преподавателей, и, пытающего изображать из себя рубаху-парня, Юрова – то еще удовольствие – все чинно, благородно и ужасно скучно. Да и стол был скудным – никаких тебе разносолов плюс дешевый алкоголь. – Какой ресторан? – засмеялся Жарков. – Там заранее заказывать надо, да и денег нет. А в кафе дети мороженное едят, – просветил он меня. – Ну пошли тогда в общагу. Грег как раз должен уже подойти, с ним и отметим, – предложил я другой вариант, чтоб только свинтить отсюда. – Ленка в общагу не пойдет, – привел он довод. По мне, так и отлично, а ему наоборот. На лицо – несовпадение интересов. Голдобина сидела напротив нас с подружками, с которыми билась плечом к плечу против Лебедевой. Хихикая, они шептались между собой, бросая на нас насмешливые взгляды. А вот Танька, когда рассаживались, оказалась на другом конце стола и время от времени смотрела на меня оттуда укоризненно. Все эти переглядывания и перешептывания меня не цепляли, но вкупе с тем, что мне вообще было неинтересно с людьми не из моего времени, то настрой у меня был – свалить бы куда подальше. – Пойду отолью, – сообщил я Лехе и, минуя туалет, вышел из столовой. Чтобы никто случайно не прилип, типа Лебедевой, я прибавил шаг и через секунду уже скрылся за поворотом. Комната оказалась закрыта. Вставил ключ в замочную скважину, и тут дверь приоткрылась сама, а в образовавшуюся щель высунулась голова Грега. – Иди погуляй! – прошипел он мне недовольно. – Понял, – отозвался я. – А подружки у нее нет? Грег заржал. – Нет. Иди сам себе ищи. Дверь захлопнулась. Я повернулся к ней спиной и задумался над тем, куда бы мне, бедному пришельцу, податься. Может Юлю навестить? Я посмотрел в сторону ее двери. Но этот вариант пришлось на всякий случай отмести. Грег предупреждал, что с такими как она лучше не связываться, стращал какими-то проблемами. В общем, нагнал жути. В столовую возвращаться категорически не хотелось. Там праздновали абсолютно чужие мне люди, да и я был для них чужим. Мне даже стало казаться, что они это как-то начинают чувствовать. Поэтому я пошел гулять в одиночестве. По ходу, одиночество в этой жизни станет моим обычным состоянием. Прошел сквер, где мы с Зудилиной вели переговоры. Сегодняшним вечером он был заполнен народом. Отовсюду доносился смех и радостные возгласы. Я шел мимо парочек и компаний, видел их довольные от общения друг с другом лица и завидовал. Мне все это было теперь недоступно. Пройдя сквер, я перешел дорогу и оказался на широком проспекте. Подошел к кинотеатру, изучил афишу. Сегодня показывали "Приключения Буратино", "Зита и Гита" и "Табор уходит в небо". Ничего из этого я не смотрел, но все-равно не заинтересовался и пошел дальше. Возле аптеки притормозил. Вспомнилось, что надо бы прикупить презервативы. В торговом зале вновь пришлось отстоять очередь, казалось, в этой стране они были везде. Попросил десяток, за что с меня взяли двадцать копеек. Задумчиво осмотрел белые квадратные пакетики с розовыми надписями, среди которых привлекало внимание слово "гост", и засунул их в карман. Вышел на улицу и продолжил путь по проспекту в сторону городского парка. Чем ближе подходил, тем больше народу становилось вокруг. Затем я услышал музыку и решил узнать, чего там интересное происходит. Оказалось – дискотека, судя по мелодиям, в стиле 70-х. На иное здесь было рассчитывать глупо. Молодежь ритмично извивалась на круглом танцполе в такт музыке. Я подошел поближе – привлекли девчонки в коротких летних платьях. Облокотился на невысокий декоративный забор, что отсекал танцплощадку от территории парка и стал наблюдать. Взгляд наткнулся на двух симпатичных девчонок, по всей видимости подружек, что танцевали, повернувшись друг к другу лицом. Обе были в моем вкусе – стройные, рост выше среднего и есть за что ухватиться. Решил знакомиться. Но пришлось задержаться, путь на танцпол мне преградила женщина средних лет. За ней в качестве силовой поддержки возвышался молодой парень с красной повязкой на рукаве.