— Ты что-то сказала? — Я уже поняла, что ты тупой, но чтобы еще и глухой… Готова поклясться, от ярости он побелел еще больше, хотя и до этого был белее некуда. — Кажется, я объяснил недостаточно ясно: в этот раз твой папочка тебя не спасет. И твой знаменитый дружок тоже, раз на то пошло, так что можешь засунуть свои угрозы подальше. Лучше наслаждайся последними счастливыми минутами своей жизни, сука! — Мой знаменитый дружок знает, где меня искать. И найдет, рано или поздно. Для меня, конечно, лучше, если это случиться рано, а вот для тебя исход один: он порежет тебя на ремни и скормит бродячим псам, это я тебе обещаю. Разница в том, увижу ли я эту славную картину своими глазами, или же нет. И кем бы ты там ни был, и чем бы тебе не насолил мой отец, тебе конец, так что наслаждайся ты своими последними часами. — Ты… — Змей медленно двинулся ко мне. Кажется, он готовился ко второй пощечине, но я ему такой возможности не дала: — К тому же, судя по твоим туманным и неуверенным угрозам, ты здесь ничего не решаешь. Решает кто-то другой, ты лишь жалкая пешка. Так что, вполне возможно, твои пустые угрозы таковыми и останутся. — Увидим, — пообещал Змей и наконец то удалился. Судя по его физиономии, для этого он собрал всю свою силу воли и выдержку в кулак. Это было достойно уважения, из себя я вывела его, не жалея на это сил. — Какие нынче несдержанные юноши, так и норовят поднять руку на хрупких сударынь, — прокомментировала я его уход, красочно закатив глаза. И хоть длинноносый Борис Иванович так же походил на юношу, как и я на клоунессу цирка дю Солей, лесть еще никому не вредила. — Язык мой – враг мой, — пробормотал толстяк, помогая мне поднять кушетку. На меня он смотрел с заметным сочувствием, что мне пришлось по душе. На самом деле, с толстым я была в корне не согласна, но решила умолчать. Язык мой – враг мой? Это если только ты настолько туп, что не можешь за ним уследить. Лично я была склонна верить тому, кто сказал, что язык был дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли… И преследовать свои цели, это я бы добавила от себя. Вот и сейчас: сердобольному на вид толстяку явно не понравилось рукоприкладство, выведенный из себя босс в лице Змея предстал не в лучшем для себя свете. К тому же, его слова мне тоже показались любопытными. — Я так понимаю, от наручников ты меня избавить не хочешь? — Что-то не особо, но мне придется. — Не парься, — я быстро освободила руку, как могла ее размяла и запрыгнула на свою лежанку. — Как я вижу, тебе уже лучше? — кое-как справившись с удивлением, поинтересовался пончик, по всей видимости решив не заострять внимание на наручниках. — Я бы так не сказала. Определенно не самый мой хороший день… Тебя как кстати, по имени-отчеству? — Можно просто Рома. — Рома, значит… — протянула я, — Парень по имени Роман просто не может быть плохим человеком, это тебе не Борис… Тебе повезло, друг, Романы – моя слабость. И я даже согласна тебе помочь. — Помочь мне? — усмехнулся толстый, — Это интересно как? — Скажем так: у нас будет взаимопомощь. Ты ответишь на пару моих вопросов, а взамен я добровольно пойду… куда мне там надо идти? Наверх? В общем, ты меня понял: я не стану пинать тебя в пах, тыкать локтями в лицо, а тихо мирно пойду рядом. И все будут довольны: ты выслужился перед хозяевами, как верный пес, а я получила свои ответы. Никто не узнает о нашем маленьком договоре, зато все будут счастливы. Обоюдная выгода налицо. — И вовсе они мне не хозяева, — буркнул парень. — Звучит как согласие? — Ты точно ничего не выкинешь? — Слово скаута! — с энтузиазмом заверила я. Он раздумывал не больше минуты. Направление его мыслей отчетливо читалось на его щекастой физиономии: проблем я могу доставить немало, а этих самых проблем ему не хотелось. Он производил впечатление парня, для которого любое лишнее движение в тягость. — Хорошо, только у нас осталось мало времени. К тому же, тебе еще надо переодеться, — он кивнул на объемный пакет, что он принес ранее, а я, ворона, проглядела, — И можно я первый задам вопрос? — Валяй, — улыбнулась я. — Наручники для тебя не проблема, так почему ты не бежала? — Потому что, Биг Ланч, я бы не смогла поболтать с тобой по душам, а я это дело жутко люблю. Это одна из причин. — А другая? — А другая: я подозреваю, что ты слопал пару человек и не подавился, а у меня как раз есть на примете пара неприятных личностей, от которых я бы хотела избавиться… — видя, как толстяк Роман закатил глаза, я надулась, — Тебе что, сложно? В конце концов, двумя больше, двумя меньше… — Я серьезно, не валяй дурака! — Если серьезно - это уже второй вопрос, а мы так не договаривались… Лучше дай мне воды, а то не протяну больше и минуты, честное пионерское! Он протянул мне все тот же стакан, но я быстро остановила его жестом: — Эй, неееет! Откуда мне знать, что там не подмешана какая-нибудь дрянь? — с подозрением я уставилась на стакан: мне даже почудился какой-то мутный осадок. Они ее что, прямо из под крана налили? Гадость… — Ну… — пончик на секунду задумался, потом нерешительно улыбнулся, — Хочешь, я сделаю глоток? — Хочу! — Ну, хорошо… — он поднес стакан к своей широкой физиономии, но я быстро подскочила к нему и выдернула из рук: не хватало еще пить после незнакомца. Я, конечно, не брезгливая… хотя о чем я? Пить после подозрительного толстяка – себя не любить. Мало ли, чем он там болен! В секунду осушив стакан, я вернула его Роману и развалилась на кушетке, ощущая практически блаженство. О том, что вода предположительно неизвестного происхождения, напрочь забыла. — Ну как, стало лучше? — Стало бы, предложи ты что-нибудь покрепче, но куда уж мне на такое рассчитывать… — Так о чем ты хотела со мной поболтать? — обреченно закатив глаза, поинтересовался пирожок. — О многом, на самом то деле. Но вряд ли ты сможешь поддержать мои излюбленные темы, так что сосредоточимся на основном: давай быстро и вкратце растолкуй, что это за дыра. Он призадумался: — Ну, во-первых, не такая уж это и дыра: просто мы сейчас находимся на цокольном этаже… — Так и говори: в подвале, — перебила я. — Отлично, мы в подвале. На самом деле это большой дом, где-то в десяти километрах от города. «Хорошо, что я все же не бежала» — автоматически отметила я. В очередной раз предчувствие меня не обмануло и я не ринулась на мороз. — Слушай, а как долго я была в отключке? — Долго. — Неужели целый год? — Издеваешься, — неодобрительно констатировал Чизбургер, — Ты проспала двое суток. — Что?! — рявкнула я, но сбавила обороты, памятуя, что мы тут не одни и зашептала, — Двое суток?! Это же не шутка, верно? — Неа. — Черт! А я была уверена, что пару часов… неудивительно теперь, что мне так хреново. Двое суток? То есть… — Сорок восемь часов, — теперь издевался толстяк, явно наслаждаясь моим растерянным видом. «Только спокойно» — посоветовала я себе. Двое суток – не слишком большой срок, родные могли меня еще не хватиться… Если только Март. Ромка наверняка землю носом роет, бедный мой друг! — Что-то меня опять затошнило. — Еще воды? — Нет уж, Пончик, не томи, выкладывай дальше, — пришлось поторопить мне, потому что мой собеседник оказался не таким словоохотливым, каким казался на первый взгляд. Всегда считала толстяков болтливыми, но похоже, мне попался какой-то исключительный. — Просто трудно объяснить, что к чему, — недовольно бросил он. — Ты уж постарайся, сам говорил: времени у нас в обрез. А я с места не сдвинусь, пока не узнаю нужных мне ответов. — Ты… не очень хорошая девушка в общем… Ну хорошо, я скажу как есть, а ты уж сама соображай, что к чему… В общем, начну с того, что попал я сюда около года назад: друг предложил подработать, а я и согласился. Задача была нехитрой: караулить девчонок, приводить их в себя. Болтать с ними, обычно парни моей комплекции считаются менее… пугающими. Сначала я мало что понимал, и не сказать, что все это мне нравилось, но потом потихоньку начинал вникать: просто так сюда никто не попадал, то есть девчонки эти… Поначалу то я, признаться, думал что это нечто вроде борделя… Но потом догнал, что не все так просто. В общем, многие девчонки попадали сюда за долги, свои или близких родственников. Что с ними происходило дальше я даже не догадывался… до сих пор не догадываюсь, и, честно говоря, не хочу знать. Дружок мой, Валера, утверждает, что их продают как скот, но я думаю, что брешет он. — Вряд ли я здесь за долги, — усомнилась я, потому что ни одного долга за собой не припомнила. И вряд ли у моих родственников были аналогичные проблемы. Может, только у бабули: говорят, она в свое время была знатной картежницей и даже помогла нажить состояние деду. Но, так как дед покинул ее много лет назад, источником этой самой информации оставалась только сама бабуля, а ей я бы верить поостереглась. — Нет, сегодня намечается что-то иное, мне дружок сообщил, тот самый Валера. Ну и тот тип, что едва тебя не придушил, тоже намекнул, что ты не простая девка. — Говоришь, Валере верить на слово не стоит? — Черт его знает, мы вообще-то здесь познакомились, не такой уж он мне и друг, просто болтаем иногда… Лично я не бы не доверял всему, что он говорит, но как знать… — А две другие? — Что? — не понял толстяк. — Я же здесь не одна, что насчет других девушек? — Аналогично. Говорю же, сегодня намечается что-то необычное.