— Л-ладно, — ответила Варя, запнувшись. — А… зачем? — Я хочу знать, что ты понимаешь, кто именно к тебе прикасается. Она вспыхнула, осознав, о чём подумал Берестов. Что она, испытывая позавчера оргазм, думала о ком-то другом. О том, кто её не насиловал. Наверное, надо бы объяснить, рассказать, что это не так… Но у Вари язык бы не повернулся признаваться Илье в собственных чувствах. Поэтому она промолчала. И наблюдала, как он осторожно и очень медленно подаётся вперёд, чтобы быть ближе к ней, протягивает руку… и останавливается буквально в двух миллиметрах от Вариной щеки. Кожа там горела, как будто Берестов держал в ладони зажигалку. Сердце заходилось от нетерпения, дыхание участилось, и грудь напряглась… А Илья медлил, серьёзно и испытующе глядя на Варю. Она поняла почему — проверял её реакцию. Хотел увидеть, что не терпит, что её не тошнит. И готовился, заметив малейшие признаки неприязни, немедленно отдёрнуть руку. Девушка поняла, что следующий шаг придётся делать ей. И придвинулась чуть ближе к Илье, дотронувшись щекой до его пальцев. Он улыбнулся, из взгляда исчезло напряжение. Погладил её щёку, волосы, а потом опустил руку и коснулся нижней губы. Остановился снова, взглядом спрашивая разрешения. И Варя дала его — облизнула губы, при этом слегка задев языком пальцы Берестова. Он судорожно вздохнул, взгляд его наполнился страстью. Опустил руку ниже, погладил шею — теперь уже смело, целой ладонью, отчего у Вари задрожали даже пальцы на ногах. И остановил ладонь над грудью — там, где как бешеное билось сердце. Дышал Илья тяжело, очевидно сдерживая себя. Вновь изучающе посмотрел на Варю… и она решилась. — Ниже, — прошептала, немного боясь собственных слов. Илья, похоже, удивился. — Ниже?.. — переспросил он негромко, и Варя, кивнув, повторила. — Ниже. Рука поползла вниз и остановилась на самой вершинке левой груди. — Так? — прохрипел Берестов и погладил напряжённый сосок. Но Варя уже была не в силах отвечать. Только глубоко дышала, отчего её грудь приподнималась, сильнее прижимаясь к его ладони. И Берестов не выдержал: чуть слышно застонав, наклонился и втянул её сосок в рот прямо через одежду. Они совершенно забыли, что находятся в машине посреди улицы, и ещё достаточно светло, чтобы хорошенько рассмотреть происходящее. Они вообще обо всём забыли… Варя дрожала от удовольствия, откинувшись на сиденье, пока Илья ласкал её грудь теперь уже обеими руками и ртом. Гладил, сжимал и покусывал, не снимая одежды, пока Варя не застонала особенно громко, выгибаясь и призывно раздвигая ноги… Вот тут Берестов опомнился. Отпрянул, словно его кипятком ошпарили, и произнёс каким-то незнакомым голосом: — Варежка, тебе лучше уйти. Я уже с трудом соображаю, а если ты сейчас испугаешься, я этого не вынесу. Только не так… и не здесь. Варя быстро-быстро моргала, пытаясь сфокусироваться на окружающем пространстве. Глаза застилали слёзы после ослепительно яркого оргазма — подумать только, оргазм от ласк груди через одежду! — и мозги ворочались с большим трудом. А когда Варя проморгалась, и вспомнила, что находится не где-нибудь, а в машине… и увидела, что мимо как раз проходит женщина с коляской, неодобрительно косясь на странную парочку в салоне… ей тут же захотелось провалиться сквозь землю. — Ох… — прошептала девушка. — Я… не думала, что так бывает. — Я тоже не думал, — ответил Илья. — Варь, иди. Нам обоим надо остыть. Только… не забудь, что у тебя пятно на блузке. — Пятно?! Она опустила голову и истерично рассмеялась: действительно пятно… Почти вся левая грудь — та, которую кусал Илья, — была мокрой. — Господи… — Рукой закрой, когда в квартиру будешь заходить, — пробормотал Берестов, отводя глаза. — А если заметят, скажи, что воду разлила. — Очень выборочно разлила, — фыркнула Варя. — Ладно, ерунда… Прорвусь… — До завтра, Варежка. — До завтра. Она хотела поймать взгляд Ильи, но он на неё не смотрел — уставился на дорогу, положив напряжённые руки на руль. Наверное, боялся, что не выдержит и не позволит ей уйти. А хорошо бы не позволил… Ох, нет. Нельзя так думать. И Варя, прикрывая рукой мокрую половину блузки, выскочила из машины и почти побежала к своему подъезду. 42 * * * Интересно, а можно умереть от воздержания? Потому как у Ильи было ощущение, что да, можно. Какое-то время он просто сидел, положив голову и руки на руль, и дышал. И считал в уме. Так его учили ещё в больнице. Когда хочешь успокоиться — считай. Один-два, три-четыре, пять-шесть, семь-восемь… Дыхание постепенно выравнивалось, боль в паху исчезала, и спазм, схвативший грудь, тоже. Илья никогда так сильно не хотел женщину. И никогда так сильно не сдерживал себя — до тумана в глазах и дрожащих рук. Самое забавное, что её даже привести некуда. Если уж Варю накрывает страхом от него самого, то что с ней будет в той самой квартире? Хоть бери и срочно разменивай… Может, действительно разменять? Ага, а ещё кольцо купить обручальное. Им она в него и запустит… * * * Прохладный душ успокоил и нервы, и мысли. Стиральная машина скрыла следы преступления, и если бы не Дятел, который уже возле ванной вдруг выпрыгнул словно из ниоткуда и, конечно, сразу заметил мокрую блузку сестры, то всё было бы вообще отлично. — А что это? — воскликнул он с интересом. — Вроде ж нет дождя! — Воду разлила, — буркнула Варя и шмыгнула в ванную. Повезло: ни отца, ни Ирины дома не было, ушли в магазин, поэтому она смогла принять душ и успокоиться, попутно ругая Дятла, воющего под дверью, что ему скучно. И только после ужина, распивая с Кешей чай под очередной мультик, Варя задумалась, каково сейчас Берестову. И как она раньше не сообразила… Судя по реакции, Илью она оставила в крайней степени возбуждения. Ладно, он большой мальчик, справится… Да. Большой. Она даже покраснела, вспомнив. Может… потрогать его? В конце концов, не всё же ей одной оргазмы получать. Ох, нет. Вряд ли она решится…