— Спасибо за фотографии, — сказала Варя; Илья аж вздрогнул от неожиданности. — Хотя больше половины ушли в корзину, оставшиеся очень даже ничего. — Ничего, — кивнул Берестов, покосившись на Варину баррикаду. Там, между двумя папками, была крошечная щель, в которую он мог видеть девушку. Точнее, её маленький кусочек. — Я в их возрасте так фотографировал, что вместо людей получалось небо или асфальт. А у них вполне прилично… Даже можно понять, белый ли это медведь на фотографии или какая-нибудь выдра. У меня в шесть-восемь лет и тот, и другой были бы на одно лицо. Точнее, на одну морду. Варя тихонько захихикала. — У меня тоже. Тогда ещё в моду полароиды вошли, помнишь? Сфотографировал, положил фотку лицом вниз — и минут через пятнадцать она проявляется. Родители давали мне баловаться. У меня ничего толком не получалось, и я расстраивалась. — Я думаю, современные дети просто немного другие, — сказал Илья, щёлкая мышкой по файлу с очередным договором. — Они привыкли к гаджетам, планшетам. Для меня фотоаппарат был… ну не знаю, как для них сейчас, наверное, ламповый телевизор. Они, наверное, и не поняли бы даже, что это именно телевизор, а не так, просто какая-то хрень. — Да-а-а, — протянула Варя мечтательно. — А фильмы на таком телевизоре иначе смотрятся, романтичнее, что ли. Даже ужастики. До сих пор помню, как я смотрела «Кошмар на улице Вязов» и пряталась от Фредди под одеялом. А потом спать боялась. — А я не видел «Кошмар на улице Вязов». Ни одной части. — Да ладно? — удивилась Варя. — Я думала, таких людей не существует… — Ну почему? — усмехнулся Илья. — Я знаю девушку, которая не видела «Иронию судьбы». Специально не смотрит, это у неё такой личный рекорд. И всем хвастается. Нравится ей, как собеседник вытаращивает глаза. А я просто никогда не любил ужастики. Не мой жанр. Зато смотрел все части «Звёздных войн». Кроме современных. Их я побаиваюсь. — Правильно побаиваешься, — Варя за перегородкой явно поморщилась. — Фигня на постном масле, как говорит мой папа. Мы с Дятлом на них в кино ходили. — С Дятлом? — не понял Илья. — С каким таким Дятлом? — Да это я так брата называю, — засмеялась Варя. — Дятел. За систематическую долбёжку. — Ах вот оно что… Оригинально. А сестра Алину куклой называет. Но это только среди взрослых. — А… Варя, кажется, хотела ещё что-то спросить, но у Ильи зазвонил внутренний телефон. Секунду спустя оказалось, что его вновь вызывает Юрьевский, и Берестов, извинившись, поспешил «на ковёр». Хорошо поговорили… Удивительно, как эта баррикада действует на Варю. Видимо, дурацкие папки дают чувство защищённости. Хотя казалось бы — бред… Но нет. Психология. А психология — это наука… . Илья думал, Юрьевский будет говорить о работе, но генеральный выбрал другую тему. — Вы не передумали увольняться? — спросил он, кивая Берестову на стул напротив. Илья сел и честно ответил: — Нет, не передумал. — Вы говорили об этом с Варей? Мгновение он колебался, стоит ли отвечать правду. — Нет, не говорил. — Так поговорите. А то, возможно, она-то как раз передумала. — Вряд ли, — покачал головой Илья. — Но вы всё же поговорите, мало ли. Я прошу вас доработать эту неделю и следующую. Чуть больше месяца получится. Согласны? — Хорошо. — И с Варей поговорите. А уж если не придёте к консенсусу, то принесёте Вике заявление на увольнение. Я подпишу. Покинув кабинет генерального, Илья сразу решил: не будет он ни о чём говорить с Варей. Она сердобольная, конечно, скажет: не увольняйся, я переживу. Если она тогда так сказала, хотя ещё ничего о нём не знала, то теперь уж тем более. Поэтому… нет. Он и так испортил всё, что только можно было. Хватит. 19 * * * Из кабинета генерального Илья вернулся какой-то замороченный, но Варя не стала в это вникать. У них с Юрьевским куча дел по юридической части, о которых она не знает, да и не должна знать. Вместо этого Варя сказала, когда Берестов уже сел на своё место и скрылся за кучей офисного мусора: — Ты обещал фоторобот показать. Несколько секунд Илья молчал, словно вспоминая, о чём она. — А, да. Фоторобот. Сейчас на почту кину. Минуты через три Варя ошеломлённо разглядывала почти точный свой портрет. Ей всегда казалось, что фоторобот — нечто очень абстрактное и по нему никогда в жизни никого не найдёшь. Однако по этому фотороботу найти Варю было вполне возможно… — Как это у тебя так получилось? — Просто хорошо тебя запомнил. У меня неплохая зрительная память. Это очень помогало, когда я учился на юриста. Стоило один раз заглянуть в закон — и я потом мог его процитировать, закрыв глаза. Сейчас уже так не получается, надо какое-то время потратить на изучение текста. Видимо, много лишнего в голове скопилось. — Ты, наверное, был отличником? — Вовсе нет. Наоборот, в школе учился на тройки-четвёрки. А в институте был хорошистом, за красным дипломом не гнался. Зато гнался за практикой и работать пошёл рано, чтобы опыта набраться. В жизни это важнее, чем дурацкие цифры в табеле об успеваемости. Варя кивнула, забыв о том, что Берестов её не видит. А вспомнив, сказала: — Согласна. Я Кеше так всегда и говорю. Учиться, мол, надо для себя, а не для оценок. — Он хороший мальчик. Вы, кстати, очень похожи. Я даже поначалу подумал, что он твой сын. Варя засмеялась. — Нет. Просто мы оба в папу пошли, а он светлый и голубоглазый. Да и моя мама была светленькая, и Ирина, мама Кеши, тоже не армянка. — Мачеха? — Ага. Илья замолчал и через какое-то время снова застучал по клавиатуре. Потом кому-то позвонил и заговорил с собеседником уже знакомым Варе голосом профессионального юриста. Когда Берестов положил трубку, она тихо спросила: — Илья… а что ты собирался делать с фотороботом? За баррикадой раздалось шуршание. — Не успел придумать. Встретил тебя. — Илья встал из-за стола, сжимая в руке какой-то листочек, взял трость. — Я на обед. — И похромал, но почему-то не к выходу, а к кабинету генерального. Варю вдруг что-то кольнуло, но она так и не поняла что. Поэтому просто вздохнула и продолжила работать. . Ближе к концу рабочего дня к их перегородке подошёл Сергей Мишин. Настолько задумчивый, что Варя не выдержала и поинтересовалась: — Как там твоя собака? — О-о-о, — протянул начальник, облокотившись на перегородку. — Она-то как раз цветёт и пахнет, а вот я… Вставать теперь надо минут на сорок раньше, чтобы успеть выгулять и лапы помыть… — Кому? — Варя ещё не отошла от очередного заказа, поэтому не сразу сообразила, и Сергей с укоризной взглянул на неё. — Да Радке. Хотя и мне тоже… — О, всё-таки взяли имя, которое я придумала!