То взлетая, то вниз опускаясь, она снова задумалась о том, что случилось в реальности, от чего стало грустно. Да, здесь все радовались, и этот день не был траурным. Но это не её место, это не она. Какой-то образ, от чьего лица приходилось изо дня в день наблюдать этот мир, это порождение фантазии, истосковавшегося по свободе разума. Пальцы крепче сжали верёвки. «Всё не то, всё не так, как должно быть. Дроссел говорил, что я — Сонница, променявшая реальность на сон. Похоже, так оно и есть. А если это ему и нужно? Сомневаюсь, но...» — Принцесса, почему вы грустите? Сегодня ведь ваш день рождения, — послышался рядом голос. Обернувшись, Принцесса заметила стоявшего под деревом Шута, скрестившего на груди руки и ухмыляющегося. Когда только успел прийти сюда? Как давно наблюдал? Она перестала раскачиваться, позволяя качелям постепенно замедлиться. — Потому что всё это ненастоящее. Потому что в своём мире, в реальности, я не могу радоваться этому дню. Ведь я рассказывала, что с семи лет живу там в башне. Я даже не знаю, зачем нужна тому магу. Интересовалась, а он не отвечает. Лишь вопросы задаёт. Шут насторожился. Он сделал пару шагов к Принцессе, которая уже слезла с качелей и растянулась на траве, рядом присел. — А что именно он у вас спрашивает? — Да так. Не видела ли я чего или кого странного. Не менялось ли что-то в башне само, — она неопределённо махнула рукой. Как-то не приходилось придавать значения этим расспросам, ибо они казались бессмысленными. — И что вы отвечали ему? — осторожно поинтересовался Шут. — А что я могу отвечать? Конечно же отрицала всё это. Только, кажется, он уже всё понял. Не спрашивает больше. — Оно и неудивительно, на самом деле... — Он вздохнул и, придвинувшись к дереву, спиной опёрся на ствол. Маг его беспокоил, пожалуй, больше всего. Принцесса подобралась поближе к Шуту и, положив тому голову на плечо, прикрыла глаза. — Почему же? Но ответа не последовало, лишь тихий вздох. Ясно было, что пока ничего Шут не скажет. Ну и пусть. Пусть скрывает пока, но всех скелетов в шкафу не утаишь. А сейчас... Хорошо просто сидеть вот так. Вместе, в тишине, в тени, чувствуя прикосновения тёплого ветра. Над головой шуршала листва, а рядом слышалось спокойное дыхание близкого человека, важного друга. Друга?.. Как обычно, чьи-то шаги нарушили всю идиллию. Шут встрепенулся, осторожно дотронулся до плеча Принцессы, они поднялись с травы и поспешили разойтись.Он направился к клумбам, а она поспешила в сторону замка. Сон или нет, но будет нехорошо, если их заметят, а конфликты здесь такие же неприятные, как если бы они случились в реальности. — Дочь, где ты была? Я тебя обыскалась. — Королева всплеснула руками, заметив Принцессу, та лишь невинно улыбнулась, отряхивая платье. — Я гуляла. А что случилось? — спросила она, придав себе заинтересованный вид. — Платья пора примерять. Надо выбрать, в чём ты пойдёшь на бал. Принцесса тяжко вздохнула. Примерка — вот что действительно омрачало праздник во сне. Все эти платья, украшения, разнообразные причёски, пустая трата времени перед зеркалом... Она смысла в этом не видела, ведь платьям предпочитала кольчужный доспех, украшениям — меч, а любованию перед зеркалом — тренировки и полёты на драконе. Естественное для подростка желание пойти против принятого уклада. Естественное стремление стать сильнее для той, за кем не явится спасительна белом коне. И, конечно, это не одобряла мать, отец в тайне хвалил, а брат с уроков подстрекал сбегать, чтобы тренироваться вместе. Но матери нельзя перечить, и Принцесса послушно стояла, позволяя наряжать себя, слушая всяческие замечания и комментарии. Пожалуй, Королева единственная, кому всё это доставляло удовольствие. Радость матери заставляла стойко переносить все «пытки», потому что хотя бы в этом мире хотелось видеть её счастливой. И даже при таком условии провести вечер в корсете Принцесса всё равно не намеревалась и потому запротестовала. Согласилась на другое платье, которое ненамного удобнее, но хотя бы без корсета. Много времени ушло на причёску. Волнистые и непослушные волосы всё не хотели принимать более или менее аккуратный вид. Однако потраченное время того стоило. Из озорницы сделали очаровательную девушку, соответствующую своему титулу. «И такой мне придётся быть до конца бала...» — обречённо подумала она, осознавая, что скрыться не удастся. Пережив довольно утомительную часть приветствия гостей, приняв участие в паре танцев, Принцесса смогла выйти на балкон, чтобы подышать воздухом. Садилось солнце, и она невольно залюбовалась небом. Таким ярким, чарующим. Но и тут не дали побыть одной, сзади к ней подошли трое магов и тактично кашлянули, привлекая к себе внимание. Развернувшись, Принцесса вопросительно посмотрела на них. — Здравствуйте, Принцесса, и с днём рождения вас, — маги поклонились. — И вам вечера доброго, премного благодарна, — реверанс в ответ. — Мы узнали, что Ваше Высочество магией увлекается. И, посоветовавшись, решили подарить вам кое-что. Принцесса удивлённо смотрела на магов, а те, кивка дождавшись, показали два свёртка, после чего развернули их бережно и неспешно. То оказались книга и хрустальный шар. Древняя, но далеко не толстая, книга и шар странного мутного цвета, который напоминал цвет лунного камня. — Возможно, вы слышали уже об этих предметах... — Да, доводилось, — Принцесса не смогла скрыть удивления. Подарки эти являлись столь редкими вещами, что совсем немного можно отыскать в мире подобных. Зная верные формулы, в шаре можно увидеть любое место. Книга же рассказывала о составлении тех самых формул. Многие о подобном мечтали, и большой удачей стало получить это. — Тогда, мы полагаем, вы примите этот подарок? — Конечно, — утвердительный кивок, — скажите слугам отнести это в мою комнату. «И надеюсь, мне не придётся часто им пользоваться...» — смотря на закат, подумала Принцесса, предчувствуя неладное, а чувствам своим она имела привычку доверять. Маги удалились, что позволило снова остаться наедине с собой. И хорошо, всё равно к гостям скоро возвращаться. Одна герцогская семья предупредила, что задержится, а ведь их тоже надо поприветствовать. У них тоже сын есть. Очередной кандидат в мужья. Ведь как бы ни шутили родители утром, однажды этот вопрос поднять придётся. — Сестра, явился Герцог, — объявил брат, заглянув на балкон. Вспомнишь солнце — вот и лучик, как говорится. Принцесса кивнула и вернулась в зал. Вот и запоздавшая семья. Как там положено? Подойти, присесть в книксене, поздороваться, на поздравления вежливо улыбнуться, осмотреть очередные бесполезные подарки — тоже жест вежливости и способ вызвать расположение. Скука. Сплошная скука. Скука и фальшь, которой всегда пропитана аристократия. Краем глаза Принцесса заметила некое свечение возле выхода из зала. Странное, неяркое, но заметное, а ведь в зале очень светло, достаточно, чтобы заглушить такой тусклый свет. И, что ещё страннее, никто более на обратил на это внимание, ни один взгляд не направлен в ту же сторону. Вежливо попрощавшись, Принцесса поспешила к дверям, но стоило подойти, как свет исчез. Через пару мгновений он показался в коридоре. По сторонам посмотрев, она накинула на себя морок невидимости. Недавно выученное заклятье, требующее заметно больше сил, чем то, с чем приходилось иметь дело ранее. Принцесса снова приблизилась к свету, но тот опять исчез и появился в другом месте. Она гналась за ним до самого подвала, даже про морок позабыв, из-за чего тот развеялся. Всё равно никто не станет её тут искать. В конце пути Принцесса увидела слабо светящуюся девочку величиной с ладонь, которая парила на уровне глаз. Хрупкую, с лёгкими короткими волосами, маленькими крылышками и в платьице, что держалось на одном плече и имело разрез до середины бедра. — О, ты пришё... — девочка обернулась на звук шагов и замолчала. Удивлённо захлопала глазами, увидев Принцессу. Та тоже была немало удивлена, так как никогда ранее не встречала подобных созданий и даже не читала о них. Что уж там, в этом мире, в отличие от её родного, встречались только люди. Иных разумных видов просто не наблюдалось, а тут, пожалуйста, какая-то летающая малышка. — Я не знала, что Сонница может заметить призыв... — девочка внимательно присмотрелась к Принцессе. До чего же странные у незнакомки глаза! Радужка светлая-светлая, а вместо зрачка четыре дуги. Две маленьких, немного вытянутых, огибали сверху и снизу то место, где должен находиться зрачок. Две других, побольше, располагались справа и слева, практически посередине радужки. И глаза эти смотрели будто не на Принцессу, а в душу ей, но завораживали. — Кто ты? — спросила всё же Принцесса, прерывая повисшее молчание. — Проводник, путеводитель, Мирана, — просто ответила девочка, пожав плечами. — Однако это мне ничего не сказа... — она не успела договорить, за спиной послышался какой-то шорох. Но, развернувшись, Принцесса смогла лишь заметить тень, которая тут же пропала, а когда обернулась к Миране, не оказалось и той. Единственное, что в таком случае оставалось делать — возвращаться в зал. Иначе точно пропажу заметят. Пустив перед собою огонёк, Принцесса поспешила по коридорам, по пути внимательно смотря по сторонам, но так и не заметила того, кто мог бы тень отбрасывать, кто увидел её вместе с Мираной. В зале все веселились. Кажется, стараниями шутов никто и не обратил внимания на отсутствие именинницы. Кроме самого Шута. Заметив Принцессу, он подмигнул ей, та благодарно улыбнулась в ответ. Праздник продолжался, но мысли занимала летающая девочка. Никогда не доводилось слышать о миранах. То, что это не имя, понятно из сути мира. Если в нём нет имён, то это мог быть род деятельности, вид. И это, опять же, ни о чём не говорило. На улице уже давно стемнело. Все гости порядком подустали, Принцесса и вовсе чуть с ног не валилась. Много с кем танцевать ей пришлось, не одну скучную беседу поддержала. И все эти вежливые улыбки, сохранение принятого в обществе образа девушки. Аккуратной, кроткой, воспитанной, чуткой, внимательной и далее по списку. — Я устала... — уныло протянула Принцесса, возвращаясь в комнату в компании Шута. При нём можно позволить вести себя как обычный человек. — Но вы хорошо держались. Лучше, чем в прошлом году, — ответил он в попытке приободрить. — Это да, я старалась. Но слушай... — Она посмотрела на спутника, который как всегда улыбался. — Да, Ваше Высочество? — Ты помнишь, как я отлучилась на празднике? Я тогда шла за каким-то светом и в конце встретилась со странной девочкой. Она сказала, что она — Мирана. А ещё она назвала меня Сонницей. Меня так ещё в башне называли. Правда её толкование слова явно другое, описание мага больше походило на психическое расстройство. Ты знаешь что-нибудь об этом? А ещё она ждала кого-то... — Увы, Принцесса, — лёгкая ухмылка, — этого я не знаю. Не могу рассказать. К тому же, мы уже пришли. Вам лучше сразу лечь спать. — Ты прав. Я так вымоталась... — Принцесса вошла в ванную комнату и, проведя там совсем мало времени, ушла спать. «Не думаю, что кто-то ещё может так вымотаться во сне...» — подумала она, касаясь головой подушки и проваливаясь в сон, означающий пробуждение ото сна. Парадокс её жизни. *** Проснувшись, Лия услышала странный шум на улице. Похоже на чьи-то шаги. Но ведь это точно не Дроссел — не тот день. Кто мог прийти к башне утром? Она резко вскочила на ноги, из-за чего голова чуть не пошла кругом, и бросилась на балкон, рискуя врезаться головой в ту самую невидимую преграду. И ведь ни на секунду не задумалась о том, что засыпала на балконе, а проснулась в кровати, заботливо укрытая одеялом. Чем-чем, а вот лунатизмом Анатолия не страдала. От башни к лесу шёл черноволосый парень. Он обернулся, будто зная, что принцесса вышла на балкон. Поднявшийся ветер закрыл лицо волосами, но отчего-то стало предельно ясно — он смотрел именно на Лию. Помахал рукой и — Анатолия могла поклясться, что это было так — улыбнулся. Парень ушёл. Сегодня он станет учеником придворного мага. Глава 5. Заточение: Серая книга, предвестники бед Анатолия раскачивалась на стуле, рискуя свалиться и больно удариться. Найти занятие на день, которое бы отличалось от тренировок, рисования, вышивания и подобного, довольно трудно; в то время как всё перечисленное уже надёжно засело в печёнках, надоев. Странности, увы, стали происходить реже, что расстраивало. Взгляд упал на книгу с формулами. Некто неизвестный исправил там не одну ошибку, благодаря чему больше попыток колдовства оказались удачными. Однако проблемы возникали всё равно, как и сейчас. Открыв книгу, Анатолия начала читать заклятье, в воздухе вырисовывая символ. Хотела просто изменить цвет страницы, а в итоге тряхнуло книжную полку, и оттуда упало несколько книг. Вздохнув, Лия поднялась с места и пошла прибираться. Все эти книги она уже давно прочла. Прочла не раз, и не два. Вот сказка о драконьем племени, вот пара справочников об обитателях Норвела, приключенческие рассказы... — Хм... А эту я не помню... — Анатолия подняла книжку в невзрачной серо-бурой обложке. Помнится, она сочла её слишком скучной и потому забросила на полку, лишь раз пролистав, но так как сейчас делать нечего, да и нет вариантов получше, можно снова попытаться прочесть. Это оказался рассказ о мире, сером, как сама эта книга. Мире, полном наполовину засохших лесов и туманов, с вечно серым небом и редкими домиками, в которых жили одинокие серые жители, не имевшие возможности ни друг с другом встретиться, ни изменить что-то, которым ничего не нужно и которые не видели снов. Они могли лишь жить и ждать чуда. Иногда это чудо являлось им в виде миниатюрных созданий. Они спрашивали обитателей мира, хотят ли и те дальше жить настолько скучной жизнью, которая, зато, лишена всякого рода неожиданностей и опасностей, или выберут другую, в которой, конечно, и опасности присутствуют, и умереть можно, но зато есть смысл. Кто-то не хотел ничего менять, выбирая пустое постоянство, вечное заточение, другие же не желали упускать шанс вырваться из мира. Они выбирал неизвестность, уходя вслед за созданиями. — И те, кто остаются, со временем сливаются с тенями мира, а ушедшие, в духов превратившись, сами свою судьбу творят, — вслух прочитала Анатолия и закрыла книгу, так как дальше шли пустые листы.