Едва дорога сделалась немного суше, Лара позволила Крэху увеличить Адскую Тьму до привычного размера. Она дала кобыле время пощипать траву и, убедившись в её хорошем самочувствии, поехала верхом. Из окна кареты высунулся Крэх. Белый плюмаж его шляпы заколыхался на ветру. – Тебе известно, где живёт Айхельштарк? – Известно! – крикнула Лара. – В замке на озере. – Кто пойдёт в замок сообщать Андреасу, что книга рядом? – Об этом я не подумала, – растерялась она. – Ты не подумала, а я подумал. – Вот видишь, как хорошо, что я взяла тебя в сообщники! – В сообщники она меня взяла… – брюзжал Крэх. – Скоро мы проедем мимо родной деревни Андреаса… – Правда? – заволновалась Лара. – …И заедем за Козеттой. – Опять ты вмешиваешь в наши дела Козетту! – А кого тогда? Тебе даже мужское платье не помогает. Меня узнают вряд ли, но рисковать не стану. Вилду я не пущу – я не буду подвергать свою женщину опасности, тем более она не знакома с Андреасом. Остаётся Козетта. Её никто не знает, при этом она знает Андреаса, а он – её. Когда всё кончится, я отправлю Козетту домой. Лара ощутила, как в груди поднимается жар несогласия, но возражать не осмелилась. Крэх был прав: идти к Филиппу больше некому. Час спустя за лесом показалась опоясанная полями деревня – россыпь хижин и построек вокруг скромной лютеранской церкви. Пока обоз продвигался к окраине, Лара не увидела ни одного человека. С захолодевшим сердцем она подумала, что деревня разорена солдатами, но, услышав кудахтанье кур и стук запираемой двери в одном из домов, догадалась, что селяне попрятались. Дом Козетты на окраине деревни был не лучше других. Невзрачная блондинка лет тридцати в чепце и сером замызганном платье, которая шла от огорода с заступом в руке, выглядела вполне по-человечески, но стоило ей уставить на собеседника свои выпуклые жёлтые глаза с неправильными зрачками, как в голову закрадывались сомнения – а человек ли она? Лара спрыгнула на землю. Бывшая коза приоткрыла калитку, угрюмо глядя снизу вверх. – Ты, что ли? – Я. Кучер торопливо распахнул дверцу, и из кареты выбрался Крэх. – Козетта, а меня узнаешь? – улыбнулся он, поигрывая тростью. – Молодой какой. Неужто Крэх? – Козетта, нам нужна твоя помощь, – избегая прямого взгляда, сказала Лара. – Тогда идите прочь. На крыльцо опасливо вышел лохматый херувим в крестьянских обносках. – Снежок? – поразилась Лара. Когда мальчик ринулся вперёд, она опустилась на одно колено и поймала ребёнка в объятия. – Лара! – заверещал Снежок. – Дядя кот тебя всё-таки спас… Лара отстранила от себя мальчишку, чтобы рассмотреть. – Снежок, что на тебе надето? Где, скажи на милость, твой атласный костюмчик? – Он теперь Альберт, – протрубила Козетта. – Как?! – Не могла же я оставить ему это прозвище, как у зверёнка! – Крэх, сделай что-нибудь с его одеждой. – Нам от вас ничего не надо! – заголосила бывшая коза, одной рукой хватая сына за шиворот, а другой – затворяя калитку. Крэх не позволил калитке закрыться, ловко зацепив её тростью. – Козетта, мы хотим, чтобы ты поехала с нами. В ответ коза-огородница подняла с земли брошенный заступ и замахнулась на гостей, обрушивая на них весь пыл своего гостеприимства. – ПОШЛИ ВОН! – Предложи ей денег! – рявкнула Лара. – Сколько? – переменила тон Козетта. Бывший ворон повернулся к Ларе, яростно шепча: – Я ведь могу её заколдовать. – Надёжнее – заплатить! Крэх издал печальный стон и обратился к бывшей козе: – Пойдём к тебе, поговорим. Услышав, что от неё требуется, Козетта поджала тонкие бесцветные губы. – Десять гульденов и ни крейцером меньше. – Тебе всего-то надо попроситься в замок служанкой, – вяло возмутился Крэх. – Это не мне надо, а вам, колдуны проклятые. – Благодаря такому колдуну ты живёшь в своём собственном доме, – укорила Лара. – Подумаешь! – взвилась Козетта. – Этот сарай заброшен был, Андреас его только слегка подлатал. Снежок, сидевший на лавке возле Лары, дёрнул её за кружевной манжет. – Лара, ты тоже ведьмачить умеешь? – Нет, не умею. По счастью для твоей мамаши. – Она оглядела закопчённые стены, выложенный камнем земляной пол и грубо сколоченный стол, за которым они вели переговоры. – Дай им денег, Крэх. Ты всё равно их из золы творишь. Тот со вздохом развязал набитый монетами кошель и отсчитал десяток гульденов. Завернув монеты в тряпицу и спрятав их за корсаж, Козетта медленно поднялась. – Придётся вести Альберта к Ботманнам. Я, кроме них, ни с кем и не знаюсь. Лара не сразу поняла, о ком идёт речь. – Ты оставишь Снежка родителям Андреаса? – сиплым голосом уточнила она. – Ага. Хочешь их повидать? Пока Лара ехала на лошади рядом с каретой, в её душе переливались трепет, страх и любопытство. Экипаж остановился у большого дома с гонтовой[16] кровлей, из трубы которого сочился дым. Вилда, Крэх, Козетта и Снежок вылезли из кареты. Лара спешилась, но держалась позади. На крыльцо высыпали две девочки и мальчик, за ними появилась женщина с красивым измождённым лицом. – Можно Альберта у вас оставлю? – и не думая здороваться, справилась Козетта. Женщина настороженно посматривала на визитёров. – Надолго? – День-два. Крэх почтительно приподнял свою шляпу, повергая крестьянку в полное замешательство. – Доброе утро, сударыня. Хозяйка дома сбежала с крыльца и отворила калитку. Лара, не сводившая с женщины глаз, заметила, что из-под накрахмаленного чепца упали чёрные пряди, посеребрённые сединой.