Вместо земли она упала на камни и застонала. Хотя по ощущению Лара летела не четыре этажа, а всего один, у неё нещадно болела спина. – Я слишком стара, не мешай! – достиг её слуха родной резкий голос. Лара заморгала, прогоняя восставший в глазах туман, и с трудом опёрлась на локти. День сменился ночью, а она лежала на рыночной площади, посреди которой разверзлось огненное озеро. На фоне беспокойного пламени чернел бабушкин силуэт – она держала за шкирку извивающегося кота. – Приди и возьми… Возьми и прими… – Мя-я-я-яу! – Андреас! – Лара вскинула руку. – Ши-ги-шин… Нет!!! Поздно. Не успела она кончить заклинание, как бабушка разжала руку и гневно повернулась: – Ты откуда знаешь «ши-ги-шин»? Лара не отвечала. Сил хватило только на то, чтобы встать и броситься к жертвенной бездне. В глазах кипела лава. Кота нигде не было. – Верни Андреаса, старая сука! – неожиданно для себя заорала Лара, вцепившись в бабушкину косынку, повязанную на груди. Так же внезапно она отлетела на мостовую от удара в живот. – Когда ты успела запомнить заклинание? Ты же бестолочь, каких свет не видывал, – ворчала бабушка. Меньше всего Ларе хотелось подниматься и спорить. Хотелось, свернувшись, лежать до утра на мощёной площади и никого не видеть. Услышав знакомое шарканье, она скривила губы. Бабушка встала над ней с брезгливым лицом. – Я сотру тебе память. – Не смей! – рявкнула Лара и залилась слезами. – Я хочу оплакать его смерть… – Можно подумать, он так тебе дорог. – Очень дорог! Вместе с током крови в голове стучала мысль: «А виновата ты. А виновата ты, ты, ты, ты…» – Идём домой. – Я больше не хочу тебя знать! – захлёбываясь слезами, прошипела Лара. – Убийца! – Что ты сказала? – Убийца детей! – Тебе и это известно? – совсем как Крэх, ответила бабушка. Она подняла пустой котелок и строго взглянула на Лару. – Либо ты идёшь домой ногами, либо я превращаю тебя в животное и уношу с собой. Выбирай. Та заплакала ещё сильнее, не зная, как поступить. За неё решила бездна – камни начали сходиться обратно, и Ларе пришлось подняться. Бабушка приняла это за согласие. Лара плакала почти всю дорогу до дома. Когда они одолели половину пути, бабушка, которая шла впереди, прочла над деревней охранное заклинание. – Теперь на них ни один вояка напасть не сумеет, – безразлично сказала она. «Как будто тебе есть дело до деревенских, – со злостью подумала Лара, вытягивая руку. – Интересно, какова твоя звериная суть?..» Та, не оборачиваясь, произнесла: – Что, думаешь убить свою бабку из-за мальчишки? – Однажды мы тебя уже убили, – выпалила Лара. – Вернее, не мы, а Андреас. Бабушка чуть слышно усмехнулась. – Убив меня, ты станешь настоящей ведьмой. Лара вспомнила о правиле наследования книги и опустила руку. – Знаю. Над лесом зарделась заря. Увидев на опушке ветхий дом своего детства, Лара поняла, что соскучилась. «Я ведь его ненавидела… Странно». В доме всё было по-прежнему. Бабушка наколдовала пшённую кашу, и они сели завтракать. – Применять заклинания больше не смей. – А то что? Сотрёшь мне память? – холодно спросила Лара, не отрывая глаз от миски. – Выборочно её не сотрёшь, – посетовала бабушка. – Пришлось бы стереть тебе память о последних девяти днях – такую пропажу заметит даже такая тупица, как ты… – Ты оскорбляешь меня из зависти к моей молодости или силе? – не выдержала Лара. – Чего?! – Мы обе знаем, что как ведьма я сильнее тебя. – Она посмотрела в колючие бабушкины глаза. – Возможно, в десять раз. – Ты откуда взяла эту чушь? – Не отрицай. – Лара указала на буковый буфет. – Вон там лежит письмо, которое ты мне оставила на случай смерти. – Ты его читала? – насторожилась бабушка. – Ещё нет. То есть… в этот раз ещё нет. – И что теперь, гордячка? Хочешь продать свою душу и непрестанно бояться, как я? Тебе придётся скрываться всю жизнь! Ты не сумеешь, ты себя выдашь… – Деревенские и так знали, что ты ведьма. Бабушка вскочила на ноги, словно под ней загорелась табуретка. – Чепуха! – На тебя не доносили только потому, что ты платила, – отрезала Лара. – Не заговаривай мне зубы… – Твои усилия были напрасными, бабушка! – Самоуверенная дурища! – взорвалась та. – Нельзя терять бдительность, нельзя рисковать! Малейшее подозрение – и в дверь постучат инквизиторы! Раздался громкий стук. – Не открывай, – оцепенела Лара. Но бабушка не слушала. За дверью опять стоял сталеглазый и опять в компании охранников. – Здравствуйте, – бодро сказал он. Бабушка негостеприимно захлопнула дверь. – Накаркали. – Это не инквизитор, а канцлер курфюрста, – объяснила Лара. – Он ищет трёх дворян, которых я обратила в мышей. Несколько секунд бабушка смотрела на неё, хмуря брови, после чего толкнула в свою комнату. – Лезь в окно и беги на луг! – велела она. – А ты? – Сотру им к чёрту память! В нос ударил затхлый запах. Открыв дрожащими руками ставни, Лара влезла на подоконник. – Торопись! Не дожидаясь, пока она прыгнет, бабушка пихнула её в спину. Та упала в траву, чудом сдержав крик и не разбив лоб. «Да сколько можно? Я себе скоро что-нибудь сломаю!»