Лара понимала, что должна бы порадоваться, ведь её сообщника почти оправдали, но подспудно чувствовала – вину за его безумие скорее припишут ей, чем возрасту. Она украдкой бросила на Крэха взгляд, тот казался… расстроенным? «В чём дело? – спрашивала себя Лара. – Разве он не нарочно разыграл перед монахом сумасшедшего? Чем он теперь недоволен?» – Благодарим вас, монах Иоганн, мы учтём ваше заключение, – уставшим голосом произнёс судья. – Вызывается следующий свидетель Йорг Хольдт. «Это ещё кто?» – подумала Лара и вся похолодела, увидев, что к кафедре приближается сталеглазый. Первым к нему обратился дознаватель: – Господин Хольдт, узнаёте ли вы подсудимых? Стальные глаза канцлера остановились на Ларе. – Я узнаю только девушку. Старика я впервые увидел перед допросом. – При каких обстоятельствах вы видели подсудимую? – Его светлость курфюрст поручил мне расследовать исчезновение трёх юношей, чьи родственники подозревали, что их взяла в плен вражеская армия. Граф фон Айхельштарк, барон фон Грюнберг и барон фон дер Шуленбург пропали во время прогулки по лесу, но по какому именно, никто не знал. Я с приставленными ко мне стражниками исследовал все леса в округе, и на краю Цайзихвальда мы обнаружили большой особняк. Дверь нам отворила растрёпанная блондинка. – Той блондинкой была подсудимая? – Именно так. Услыхав мой вопрос о пропавших господах, она заволновалась. Позвала якобы мужа, молодого брюнета. Тот сказал, что ничего не знает, а блондинка ему не жена. Стало быть, один из них солгал. Лара не в первый раз пожалела о том, что открыла канцлеру дверь, и опустила глаза. – Вы можете дать описание того молодого человека? – допытывался дознаватель. – Тёмные волосы, светлые глаза, высокий рост. Думаю, при встрече я бы его опознал. Ещё я запомнил, что он был груб и, несмотря на дорогую одежду, совсем не производил впечатления благородного или хотя бы воспитанного человека. – Как ты это объяснишь, подсудимая? – поинтересовался судья. – Никак, – как можно спокойнее ответила Лара. – Меня там не было. Она заметила, что на губах канцлера заиграла усмешка. – То есть ты утверждаешь, что вместо тебя господин Хольдт видел ведьму в твоём обличии? – печально уточнил судья. – Я не утверждаю, скорее предполагаю. – А кем, по-твоему, мог быть тот темноволосый грубиян? Лара пожала плечами. – Да кем угодно. Возможно, одним из соблазнённых юношей. – Какого числа вы приходили в особняк? – осведомился у канцлера дознаватель. – Двадцать третьего августа. Молодой человек перевёл взгляд на Лару. – Где же в это время была ты? – Я ходила в Кемниц, покупала себе книгу. – Какую книгу ты покупала? – «Диковинные и истинные видения Филандера фон Зиттевальда» Мошероша, – отчеканила Лара. – И о чём эта книга? – О том, что никакой дьявол не может измыслить зло, которое превосходило бы то, что творит человек. Если вкратце, зло не в дьяволе, а в людях. Судья устало закатил глаза. – Кто может подтвердить, что в тот день ты была в Кемнице? – не умолкал дотошный дознаватель. – Никто. Обычно я не прошу деревенских подвезти меня до города, потому что они неизменно докучают мне вопросами, когда я выйду замуж. Дознаватель наклонился к судье: – Это вполне согласуется с тем, что вчера сказал деревенский парень. – А почему ты до сих пор не замужем? – с издёвкой спросил общественный обвинитель. – Ты девица перезрелая… – Между прочим, я ещё расту! – не вытерпела Лара. – Ты не вышла замуж, ибо твой супруг – рогатый дьявол! – Всем известно, что незамужние женщины суть потенциальные ведьмы, – поддержал обвинителя епископ. – Силы, которые они должны тратить на мужа и детей, никуда не расходуются и привлекают нечистого. – Да вы… – Ларе понадобился весь запас её терпения, чтобы не закончить фразу. «Баран и осёл – вот ваша суть!» – Господа! – с улыбкой воскликнул дознаватель. – Мне двадцать шесть лет, а я не женат. По-вашему, я кандидат в колдуны? – Женщины более склонны к колдовству, чем мужчины, это даже ваш Лютер говорил, – парировал епископ. Общественный обвинитель хотел было что-то добавить, но судья сделал ему знак и снова посмотрел на Лару. – Подсудимая. Выходит, в твоё отсутствие ради свидания с молодым брюнетом ведьма превратила ваше скромное жилище в роскошный особняк и обернулась тобой? – Выходит, так. – Неужели вы поверите в этот вздор? – заулыбался канцлер. – У нас есть безумец, утверждающий, что он полжизни был вороном, – кивнул на Крэха дознаватель. – Мы не очень удивимся, если ваш темноволосый грубиян на самом деле оборотень. По залу прокатился смех. Лара от души радовалась, что не рассказала проницательным судьям об Андреасе, пока не услышала мелодичный голос Йорга Хольдта: – Вполне вероятно, господин дознаватель, что вы не ошибаетесь. Лара застыла. И, увы, не только она. – Через десять дней после случая в особняке, – начал сталеглазый, упиваясь вниманием судебных заседателей, – трое молодых господ вернулись домой. – Это нам известно, – перебил судья. – Вчера они сами всё подробно изложили. А некоторые изложили даже слишком подробно. Филипп, сидящий в первом ряду, испустил сердитый вздох. – Я понимаю ваше нетерпение, но я бы попросил меня не прерывать, – с холодком сказал канцлер судье. – Родители потерпевших тотчас послали за мной. Услышав историю юношей, я сделал вывод, что блондинка из особняка и есть ведьма, превратившая их в мышей. Тогда я обратился к вам, ваша честь, и поехал в лес. Каково же было моё удивление, когда на месте трёхэтажного особняка я увидел старый покосившийся дом. Он явно пострадал от пожара. Внутри царила бедность, никаких снадобий я не нашёл. – Но ваши слова ни в чём не расходятся с тем, что сообщили подсудимые, – вмешался дознаватель. – О пожаре в ведьмином доме мы узнали ещё от Пауля Мецгера. Канцлер поднял руку, призывая его замолчать. Лара подумала, что ещё никто за два дня процесса не вёл себя так непочтительно по отношению к судьям. «И ведь не накажут, нет. Никому даже в голову не придёт его прогнать, – злилась она. – Вот что значит – человек курфюрста». – По пути в город я заехал в деревню. От местных жителей я узнал, что в доме жили Сырная Ведьма и её внучка, но люди давно их не видели. Зато мимо деревни часто проезжали богатые экипажи. Особенно всем запомнилась золочёная карета, которая ездила туда и обратно целую неделю в первой половине ав-густа. Лара прикрыла глаза. «Чёртов Андреас и его безвкусная телега…» – Как это связано с ведьмой и особняком? – умирающим голосом спросил судья. – Это вовсе не значит, что кареты направлялись в ведьмин дом. – Это значит, что подсудимая лжёт и особняк стоял в лесу не только в день моего посещения. – Мы не можем этого утверждать. – В таком случае я настаиваю на том, чтобы вы вызвали привезённого мною свидетеля, – внушал сталеглазый. Наконец у юридического советника появился повод напомнить о себе: – Имени вашего свидетеля нет в первом списке секретаря суда. – Насколько мне известно, оно указано во втором списке.