«Теперь я человек. А толку? Книга – как оружие. Кто первым до неё доберётся, тот и останется живым. Как же мы до этого докатились?..» Винные бочонки и бутылки с коньяком, наколдованные Ларой, успехом не пользовались. Зато из семи ящиков, которые Андреас лично привёз из Кемница перед званым ужином, осталось всего четыре. «И правда. Зачем ему искусственное, когда можно купить натуральное? – с обидой подумала Лара. – Зря только старалась». В каждом ящике стояло восемь бутылок вина и коньяка, закрытых сургучом с разными печатями. Коньяк заметно преобладал. От мысли, что, поднявшись наверх, ей придётся продолжить бесконечные поиски, Ларе чуть не стало дурно, поэтому она решила сидеть в погребе, пока не отыщет себе самое лучшее вино. Опустившись на пол, она начала перебирать бутылки: здесь было рейнское, французское, итальянское… Когда Лара вытащила бутылку из последнего ящика, ей показалось, что у него более толстое дно, чем у других. Убрав бутылки, она с интересом заглянула внутрь, хмыкнула и расхохоталась. – Нет, это невозможно. Это ж надо – так нахально повторяться! – Лара сжала пальцами виски. – Опять голова болит. Проклятое винище… – Мальчики, прекращаем поиски. Я её нашла, – объявила Лара, заходя в гостиную. – Где?! – подскочил Снежок. – Ка-ар-р!!! – ринулся в её сторону Крэх. – В погребе. В ящике под бутылками. – Что ж ты сразу там не посмотрела? – воскликнул ребёнок. – Потому что это было слишком примитивно. Видно, на то дядя кот и рассчитывал. – Лара вдруг заметила, что летающий вокруг неё ворон норовит достать клювом до книги, которую она прижимала к груди. – Крэх, ты чего? Осторожно, не то обложку попортишь. – Он пытается что-то сказать, – догадался Снежок. – Ты уж прости, милый Крэх, но я не стану обращаться в кошку, чтобы тебя понять, – весело откликнулась Лара, устраиваясь в кресле. Причин для хорошего настроения было достаточно. Ещё в погребе, стоило Ларе коснуться книги, у неё перестала болеть голова, да и сон как рукой сняло. Она быстро нашла главу «Как стереть память о последнем дне» и раскрыла нужную страницу. Хлоп – и книга безжалостно закрыта. – Да мне вовек такое не выучить! – простонала Лара, мигом теряя веру в себя. Крэх уселся на спинку кресла и каркнул, явно призывая показать ему заклинание. – Вот, гляди. Семь строк беспросветного бреда. Чёрт бы побрал эти немые заклинания. Я ни за что не справлюсь! Где моё вино? Вино осталось в погребе. – А мне дай посмотреть, – бросился к креслу Снежок. – Не стоит тебе туда смотреть, малыш. – Лара на всякий случай прикрыла книгу. – Так ведь я всё равно читать не умею. – А вдруг у тебя тоже память исключительная? Нет-нет, и не проси. Снежок, надув щёки, отошёл к окну. Лара в это время читала оглавление. – Не приведи бог заклятие для улучшения памяти окажется ещё длиннее, чем для её стирания… – А я бы тебе показал, – обиженно сказал мальчик. – Ну и что? Я бы ни слова не запомнила. Я эту память негодную и латинскими изречениями, и стихами скабрезными развивала – без толку. Знаешь, как трудно жить с такой дырявой головой? Всё, что другим даётся легко, ты постигаешь долгим тернистым путём, полным самопрезрения. Лара изучила оглавление вдоль и поперёк – никаких заклятий для улучшения памяти нечисть не предусмотрела. – Бесполезная книжонка! – Она захлопнула книгу и замахнулась, чтобы швырнуть её об стену. – Кар-р! Встретив порицающий вороний взгляд, Лара невольно опустила руку и встала. – Если я сейчас же не приму ванну, то умру. Ко мне не заходить. – Она многозначительно посмотрела на Крэха. – И не залетать. Не желая забивать голову магическими формулами, Лара без колдовства развела в печи огонь и поставила воду. За окном давно стемнело. – «Ли-ла-лэ-тоц-зо-фур-би-кю-хе…» – прочитала она и скривила губы. Лара учила немое заклинание для стирания памяти, ожидая, пока нагреется вода. Учила, пока раздевалась. Учила, пока лежала в ванне. «Семь строк беспросветного бреда» преследовали её даже во сне… – Ка-ар-р! – А-а? – Она подскочила, забрызгав пол. – Что такое? Я же просила меня не отвлекать. Крэх сидел на краю ванны и с укором качал головой. – Я не сплю. Всего лишь задремала. Когда ворон с оглушительным карканьем вылетел вон, Лара обнаружила, что колдовская книга валяется на мокром полу, и быстро обтёрла её тряпкой, пока никто не заметил, как она непочтительна с древним источником чёрной магии. Надев не тронутый Козеттой пеньюар, Лара вернулась в гостиную. Снежок спал в кресле, подложив вместо подушки собственную курточку, а ворон ходил по письменному столу, лавируя между чернильницей и стопкой бумаги. Идея родилась незамедлительно. Лара села за стол, переписала заклинание на клочок бумаги и попросила Крэха взять его в клюв. – Будешь показывать мне этот листок, ежели я что забуду. – Кар… – Да, я знаю, что тогда придётся начинать заклятие заново. Но что поделать, если голова дырявая? Крэх махнул крылом в сторону книги, а потом в сторону горящей свечи. – Сжечь книгу? Не дождёшься. Я так просто не сдамся. – Кар! – Лара, я есть хочу, – пожаловался мальчик. – Мы же с тобой сегодня ели. – Твоё «сегодня» давно превратилось во «вчера». – Ступай в кухню и поищи что-нибудь сам. Только не мешай. Когда Снежок убежал, Лара оглянулась на настенные часы и мимолётом подумала: «Три часа ночи. Прошло больше суток с тех пор, как я стала человеком». – Ах! Мы же забыли их покормить! – Она виновато посмотрела на Крэха. Тот с молчаливым упрёком покачал головой. – А что я? Я пленников никогда не держала, тем более в таком количестве. Я, может, в первый раз в тюремщицах хожу… Как думаешь, не поздно им ужин нести? В ответ раздалось глухое карканье. – Да, пожалуй, поздно. Вдруг они спят? Лучше сразу с завтраком идти. Будем надеяться, от голода никто не умер. – Лара снова склонилась над книгой. – «Ли-ла-лэ-тоц-зо-фур-би-кю-хе…» О-ой… Семью злосчастными строчками Лара овладела только к утру. Притом овладела весьма неуверенно. Она осторожно поднималась на второй этаж, боясь расплескать с таким трудом помещённые в голову знания. На её плече сидел ворон и держал в клюве листок с подсказкой. Прижимая книгу к груди, Лара, натянутая, как струна, повернула ключ в замке гостевой комнаты, которую занимал пленный лакей, и отворила дверь. Полуодетый юноша вскочил с постели и торопливо поклонился. – П-простите, я не знал, что уже так поздно… Я сейчас же приступлю к своим обязанностям. Господин Ботманн изволил проснуться? Лара с Крэхом недоумённо переглянулись. – О, какая учёная птица, – восхитился лакей. – Он дрессированный? Ворон чуть не выронил листок от возмущения. – Вы что же, ничего не помните? – растерялась Лара.