«Думал, ты один такой хитрый? Как же!» Глава 5 Исповедь козы – Ты чего тут делаешь? – разбудил Лару изумлённый голос. Открыв глаза, она увидела растрёпанную бабушку в нимбообразном обрамлении слепящих лучей солнца, что лились из окна. Лара сощурилась и медленно села на лавке. – Сплю. – А чего не на чердаке? – У меня там… мышь завелась. Андреас её ловил-ловил… А как в такой суматохе уснёшь? Я и спустилась в кухню. Думала, на часок. Оказалось, до утра. – Это оттого, что у тебя полкомнаты книгами завалено, вот мыши и заводятся, – укорительно сказала бабушка. – Странно только, что я ничего не слыхала. Лара потёрла затёкший, пульсирующий болью затылок. Спина была как каменная. «И как мне весь день коз пасти?» – подумала она, осторожно слезая с лавки. Пока Лара завтракала и доила Козетту, бабушка собиралась в Кемниц. После её ухода Лара не спеша вывела скот на луг, привязала козу к колышку и так же не спеша повернула назад. Вслед ей неслось возмущённое блеяние Козетты, которую теперь всё чаще оставляли наедине с её голодом и упрямством. Солнце стояло уже высоко, когда Лара таки дошла до своей комнаты и отворила дверь. Андреас, благо, был одет, зато сходил с ума от бешенства. – Вот, значит, как? Бросила меня здесь в человеческой шкуре! А если бы старуха вошла? Как бы ты ей объяснила, почему в твоей комнате лежит голый мужчина? – Во-первых, я оставила тебе одежду, а во-вторых, я бы сказала, что к нам забрался вор, – спокойно ответила Лара. Когда она не высыпалась, то всегда становилась очень спокойной, будто ей не хватало сил на переживания. – Ты велел, чтобы я превращала тебя в кота только по твоему чёткому распоряжению. Вот я и жду. – Где ведьма? – Андреас выглянул за дверь. – Поехала в город торговать. Вернётся вечером. – Твоё счастье. – Ну что, превращать тебя обратно в кота? – Даже не думай. – И юноша помчался в кухню. Когда Лара спустилась за ним, он уже допивал остатки вина. – Не бойся. Наколдуем твоей бабке полный кувшин – она и не приметит. – Я и не боюсь. Я спать хочу. – А я – есть. – Андреас принялся по-хозяйски открывать все горшки подряд, но не нашёл в них ничего интересного. – Как вы живёте? Мало того, что вся снедь наколдованная, так ещё и невкусная. – Я, что ли, её наколдовала? Ты хоть мышей ловить можешь… – Терпеть не могу мышей. – Ты же любил. – Никогда не любил. Пойдём в ведьмину комнату книгу доставать. Комната бабушки располагалась за кухней и являла собой ещё более печальное зрелище, чем комната Лары: мебель стояла ветхая – того и гляди рассыплется, половицы были изломаны, деревянные стены – покрыты плесенью. Недаром Лара избегала заходить в эту часть дома. Её эстетическое чувство вновь было попрано и оскорблено, к сонной заторможенности и ломоте в спине прибавилась грусть из-за несбыточной мечты о красивом доме. Хотелось крепко зажмурить глаза, чтобы не видеть этого кошмара никогда. – Вот она, родимая, – донеслось из-под кровати. Лара и не заметила, что, пока она размышляла о прекрасном, Андреас встал на четвереньки и снял одну из половиц подле бабушкиной кровати. Лара увидела только, как он с превеликой осторожностью достаёт оттуда книгу, замотанную в тряпицу. – Держи. – Андреас передал её Ларе. Она первым делом размотала книгу и подошла к окну, но юноша тут же заслонил ей свет. – Ты запомнила, под какой половицей она хранилась? – Разумеется, нет. Для этого есть ты. Бывший кот состроил недовольную гримасу. – Под самой почерневшей. – Я запомню. – Лара пробежала глазами оглавление. – «Как превратить вино в воду»… – Это ещё зачем? – искренне удивился Андреас. – Глупость какая, только вино понапрасну расходовать. – «Как превратить воду в коньяк»… – А ну открой, открой! – воодушевился он. – Да погоди. «Как превратить воду в вино». То, что нужно. Страница двести двадцать пять… – А коньяк? – Да погоди ты, пьянь. Запоминай: «Ши-ги-шин-мус-ти-вей-та». – Это для коньяка? – Для вина! – А для коньяка? Лара с немым упрёком глянула на Андреаса и так же молча покинула комнату. – Ты куда? – крикнул юноша. – Без тебя справлюсь. Пока бабушка в городе, бояться мне нечего. – Лара наполнила водой пустой кувшин из-под вина и села за стол учить заклинание: – Ши-ги-шин-мус-ти-вей-та… – Глаза оторвались от книги. – Ши-ги-шин-мус-ти… мус-ти… – …вей-та! – закончил Андреас, входя в кухню. – Даже я уже запомнил, ну! – Не мешай. – Она закрыла уши руками. – Ши-ги-шин-мус-ти-ви-та… Рядом раздался досадливый стон: – Ох, Лара, ты так вовек до коньяка не доберёшься. Ши-ги-шин-мус-ти-вей-та. Вей-та! С посильной помощью Андреаса Ларе удалось превратить воду в вино и коньяк, а золу – в сто новеньких гульденов. Заклинания для табака в книге не нашлось, как ни искали, и с горя бывший кот напился, забыв закусить. Не отнимая у питомца кувшин с коньяком, Лара отправила его в свою комнату, спрятала деньги и снова села за книгу. Её внимание привлёк заголовок «Как превратить тканое изделие в платье». Минуту спустя Лара превращала в платье юбку, которую носила в детстве. А потом, изучив главы «Как изменить ткань», «Как изменить цвет», «Как изменить размер» и «Как изменить фасон», с азартом начала переделывать его по своему вкусу. Итогом неимоверного напряжения памяти стало платье из переливчатого бархата цвета лаванды с рукавами три четверти и кружевными манжетами. – Да в таком наряде и при дворе курфюрста появиться не стыдно… Лара переоделась в лавандовое платье и побежала в свою комнату к единственному в доме зеркалу. Андреас спал на кровати, издавая пугающий храп. Лара взяла юношу за плечи и перевернула на бок – тот и не думал просыпаться, зато храпеть, по крайней мере, перестал. – Даже покрасоваться не перед кем, – посетовала она, любуясь своим отражением. Фасон платья и без корсета подчеркнул талию, а лавандовый цвет так оттенил голубые глаза, что они казались синими. Но выйти в богатом наряде было некуда, а если выйдешь – никто не поверит, что пастушка сумела сшить себе платье, достойное графини. Пойдут разговоры, ненужные толки. Да что там люди… Не дай бог бабушка увидит плод её опытов – скандал грозит невообразимый. Это платье – наглядное свидетельство её воровства, и быть ему нельзя. Лара с огорчением цокнула языком и, переодевшись обратно в свою поношенную юбку и застиранный корсаж, провела рукой по шероховатому бархату. – Делать нечего, придётся тебя спрятать. Она аккуратно завернула платье в простыню и уложила на дно сундука, накидав на него побольше тряпья. – Может быть, когда-нибудь… – с тоской вздыхала Лара, спускаясь в кухню. А потом остановилась. – Да кого я обманываю? «Вероятность того, что мне пригодится красивый наряд, мала до невозможности. А вот вероятность того, что бабушка затеет стирку, когда я буду на выпасе, и полезет в мой сундук, велика беспредельно. И что теперь, трястись каждый раз, уходя на луг? Ну его к чёрту… Не судьба так не судьба». С тяжёлым сердцем Лара вернулась в свою комнату, где всё так же спал Андреас, не ведая, какая драма разыгрывалась вокруг. Она в последний раз погладила нежную ткань платья, после чего превратила его обратно в юбку, используя заклинание, отменяющее все предыдущие, – той же магической формулой бабушка уничтожила все плоды её напрасных трудов. Ларе хотелось рыдать.