Она обернулась и увидела телегу, которой правил парень с соломенными волосами, что лезли ему на лоб из-под дырявой шляпы. Щурясь от солнца, он широко улыбался. – Садись-ка. Довезу. – Спасибо, Юрген, но пешком полезнее. Страдая от зноя, Лара продолжила свой трудный путь. Телега поравнялась с ней. – Эй, Лара! – Чего тебе? – Ты замуж не собираешься? – А ты? – без интереса спросила она. – Я-то? Я жду, когда ты для брака созреешь. – Для тебя я не созрею никогда, – пробормотала Лара себе под нос. Но Юрген вряд ли её услышал, потому что следующей его фразой было: – Ну правда, дался тебе этот лес! Не век же с бабкой куковать. Не юна ты уже, чтобы нос воротить. Давно бы ко мне присмотрелась. Парней в деревне осталось мало, только те, что от вербовщиков в лесу попрятаться успели. Или ты такая важная, что никто из наших тебе не пара? – О господи… – простонала Лара и, срезав путь, побежала домой через поле. – Дура полоумная! – неслось ей вслед. Во дворе на солнце грелся чан с водой. Услыхав, как Лара отворяет калитку, бабушка вышла на порог. – Вернулась? Поешь. А потом на луг ступай. С козами допоздна не засиживайся, вечером мыться будем. Погода сегодня такая ясная… – Духота, – устало проговорила Лара, освобождаясь от накидки. – А нечего было ради пары книжонок такие променады совершать. Попросила бы местных – довезли бы задаром. Это меня, старую, за монету возят, а тебе и бесплатно дозволят. – Да я б им сама заплатила, лишь бы не приставали, – скривилась Лара. – Кто приставал? – Юрген. Глупости предлагал. – Это какие? – Замуж. – Я надеюсь, ты не согласилась? – Делать мне больше нечего! Бабушка мимоходом пощупала висевшее на верёвке бельё. – А впрочем… Я-то замуж не пошла, чтоб не зависеть от мужнина умения язык за зубами держать. Любой раздор – и он меня выдаст. А тебе чего скрывать? Если ведьмой тебе не быть, то, может, и впрямь лучше замуж податься? Приданое мы тебе справим. – Ну не за Юргена же! – содрогнулась Лара. – Ну нет, конечно, ты для него больно грамотная. Зачем ему жена, которая ради двух книжонок полдня по жаре мотается? Лара вспомнила свой путь до города. – Я видела двух французских пикенёров. – А они тебя? – насторожилась бабушка. – Кажется, нет. – Видать, из Баварии притопали. – Бабушка сняла с верёвки сорочку. – Завтра по дороге в Кемниц поколдую над деревней, чтобы ни один вояка не мог им дурного сделать. Если бы не её защитные заклятия, кто знает – выстояла бы деревня в годы войны? Зато в соседних деревнях, что грабили и сжигали солдаты, ведьм, судя по всему, не водилось. Бабушка говорила, что учёные ведьмы, в отличие от травниц и знахарок, встречаются редко. За свою жизнь она перевидала много мужчин, женщин и детей, которых обвиняли в колдовстве и казнили, но ни в одном из них не увидела ведьму или колдуна. Что именно их выдавало, бабушка не объясняла. – Почему ты помогаешь деревенским? – спросила Лара. – Неужто из человеколюбия? – Что ты, – отмахнулась бабушка, – какое там… любочеловечие? Просто не хочу пешком до города ходить. Лара подавила усмешку и зашла в дом. – Обед на столе. Каша из брюквы. – Спасибо, – не сдержав страдальческой гримасы, ответила Лара. Несмотря на упадок сил, она спешно проскользнула в свою комнату и спрятала под подушку принесённый из города узел, радуясь тому, что бабушка не любила читать и не поинтересовалась, какие книги она купила, ибо никаких новых книг у неё, собственно, не было. До захода солнца Лара загнала в сарай одуревших от жары коз и вернулась во двор. Бабушка суетилась около нагретого за день чана, раскладывая на лавке наколдованные полотенца и кусок мыла. Под лавкой сидел Андреас. – Я при коте мыться не стану, – вырвалось у Лары. – Это почему? – удивилась бабушка, стаскивая с себя верхнюю юбку. – Не хочу. Я его лучше… на чердак отнесу. Лара была готова поклясться, что кот огорчился, хотя прежде она не замечала, чтобы выражение его морды изрядно менялось. Она оттащила питомца в свою комнату и, уходя, сказала: – Сиди и жди. Поговорить надо. Смыв с себя дорожную пыль и пот, Лара быстро поела и побежала наверх. Кот терпеливо дожидался её на подоконнике. Она достала из-под подушки узел и, развернув его, поставила на пол башмаки, а на кровати разложила белую льняную рубашку, серые суконные штаны до колен и грубые чулки. – Наряд, конечно, не роскошный, но на большее мне бы не хватило денег. Сейчас я превращу тебя в человека, а ты оденься. – Лара пристально взглянула на Андреаса. – Сам справишься? Кот мотнул головой, будто кивая. – И не привередничай. Я и так по твоей вине без двух новых романов осталась. – Собравшись с духом, Лара протянула руку вперёд. – Ши-ги-шин-па-эр-дли-ях. Она немедленно отвернулась. Слышала только, как Андреас слез с подоконника и уже на двух ногах приблизился к кровати. – Чего это ты на меня потратиться вздумала? «Мне, наверное, никогда не привыкнуть к тому, что обладатель этого чарующего баритона – мой кот». – Потому что когда ты голый, ты какой-то… развязный. Для серьёзной беседы мне нужно, чтобы ты был одет, как человек. – Человек рождается голым так же, как и кот. – Не обобщай. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Ты готов? – Готов. Лара обернулась. На мгновение её взгляд стал отстранённым, будто не она купила сегодня у старьёвщика эту одежду и не она только что придала своему коту человеческий облик, а кто-то рослый и чернокудрый вошёл в её комнату, не постучавшись. И хотя наряд незнакомца был простым и небогатым, сидел он на нём превосходно. – Ты похож на моряка. Нет, даже не на моряка, а на дворянина. Из обедневшего, но гордого рода. И неважно, что без шпаги, главное – стать, главное – фигура. Всё-таки я угадала с размером, – заулыбалась Лара. – А ну повернись. Андреас нехотя повиновался. Оказалось, что сзади он выглядел ещё лучше, чем спереди. – Ай да молодец я, какая молодец! – восхищалась Лара, позабыв про потерю двух новых романов. Она поднесла бывшему коту зеркало. – Смотри. Тебе самому-то нравится? – Да так, – равнодушно ответил Андреас. – Ты меня только для этого, что ли, обратила? Или всё же для того, для чего одеваться не имело смысла? Лишь внутренняя готовность к подобным вопросам избавила Лару от жара румянца, но голос её всё равно надломился, когда она торопливо сказала: – Ты вчера говорил, будто знаешь, где бабушка прячет колдовскую книгу. – Знаю.