— Да? И откуда у тебя такая уверенность, что он бы принял их или… не спустил бы на травку? Или, может, скажешь, мне следовало пойти в полицию? — спрашивает он, понизив голос, но все равно громко. — Звучит разумно, — говорю спокойно и ровно. Эйден кривит губы и качает головой. — Сказала девушка, которая сама собралась спасать меня от наркомафии, — язвит он, поднимаясь с перил. Прищурившись, я поворачиваюсь и смотрю ему в глаза. — Да, не делай такое лицо, Брукс, — продолжает он, — твой старик мне так и сказал. Если честно, я очень тронут. Я делаю вид, что пропустила мимо ушей его слова, и смотрю прямо перед собой. — Так значит теперь Ти-Джей никому ничего не должен? — Да, уговор был такой. Мы оба берём паузу. Краем глаза вижу, что Эйден разглядывает мой профиль. И как я могла в нем сомневаться? Гореть мне в аду за то, что я уже успела напридумать об Эйдене. А, учитывая то, что я сейчас услышала, можно смело утверждать, что мой парень едва ли не святой. Но, нет, он не святой. Он самонадеянный болван! — И, всё-таки, я хочу понять, где были твои мозги, когда ты решился на это?! Просто скажи мне, о чем ты думал? — продолжаю наезжать на парня, вспоминая весь тот ужас, что лез мне в голову последние пару часов. Эйден выгибает брови и морщится. — Блин, да ни о чем я не думал, просто я решил, что так будет правильно. Ты бы видела, что этот парень делает с тачками! Он может из консервной банки собрать выставочный экспонат! — с восхищением добавляет он. — Но все последние недели он только бухает и накуривается. — А ты кто ему… нянька? — Нет, я просто его друг, — бормочет он. Сжав кулак, я толкаю Эйдена в плечо. — Ты хоть знаешь, как я испугалась за тебя?! Перехватив мое запястье, он отводит руку, сцепляя мои пальцы со своими. — Приятно слышать. — Приятно видеть тебя живым и без дырки в животе! — передразниваю его. — Дырки? Нет, нафиг, ненавижу сквозняки. Хотя там… было пару стремных моментов, когда я думал, что больше никогда тебя не увижу. — От ужаса я распахиваю глаза, и Эйден продолжает: — Ты правда купилась? Это шутка, Брукс. Дурацкая шутка, — ему ещё хватает наглости насмехаться над моими переживаниями. Я хмурюсь, выдергивая пальцы из его ладони. — Да ничего бы со мной не случилось! Эти ребята деловые люди, даром что законченные ублюдки. Сама посуди, зачем им нужен был труп какого-то школьника? Хотя один из них сказал мне, что так и будет, если я снова к ним сунусь. — Уголки губ парня ползут вверх. Его бравада — просто верх наглости и безрассудства! — Хватит, Эйден! Я уже не знаю, где ты шутишь, а где нет! Я тут с ума сходила, а ты стоишь и кривляешься! — сердито бормочу. — Давай, все, не будем об этом. Забыли, ладно? — предлагает он и переводит тему: — Поговорим? О нас? Услышав его слова, я судорожно выдыхаю. — Надо бы, — соглашаюсь мгновение спустя. Я забираюсь на перила, придерживаясь рукой за деревянный столб. — Ты… зря избил Логана, — решаю начать с главного и оправдать себя раз и навсегда. Эйден качает головой, упираясь ладонью о перила — Нет, не зря… Он обнимал тебя. — Это была моя инициатива. Чувствую, как кровь приливает к щекам. То, что я говорю, совсем не похоже на оправдание. — Вот как? — Эйден, послушай… Это были дружеские объятия! Несколько секунд он подозрительно молчит и наконец абсолютно непринужденно заявляет: — Да знаю я. — Прости, что? — Я уже в курсе, что моя сестра с ним встречается, — поясняет он. — И давно тебе это известно? — Чуть больше часа. Вы с Ханной просто разнесли мой телефон, я собирался перезвонить вам всем позже, когда дело будет сделано. А потом мне пришло ее сообщение… — Он смеётся, качая головой. — Только эта мелкая может обозвать меня идиотом и попросить прощения в одном предложении. И я не думаю, что зря его отметелил. Зато теперь Кэмпбелл знает, что его ждет, если он обидит Ханну. Я фыркаю, услышав его странное оправдание. — Да уж, это было очень доходчиво. Ты знаешь, что тебя могут выгнать из школы? Ты решил помочь другу наладить жизнь, а сам устроил драку на официальном мероприятии. В глазах Эйдена мелькает тревога. — Нет, они этого не сделают… — и с сомнением продолжает: — Или сделают? — он становится серьезным. Я пожимаю плечами. — Берроуз хочет, чтобы ты публично извинился за все. Эйден вздыхает. — Вот… дерьмо. Извини. Я хотел сказать, что снова предстал в невыгодном свете… И что мне делать? — Надо попробовать загладить свою вину перед администрацией. Я помогу составить речь, если хочешь. И еще нужно всё-таки извиниться перед Логаном, хотя бы ради сестры, — предлагаю я. — Чтобы я извинился перед Кэмпбеллом? — в его глазах застывает изумление. Но я лишь киваю в ответ, уверенная в своей правоте. — Ладно, я… подумаю, — сдается парень. — А ты давно знаешь про них? — Чуть дольше тебя, — уклончиво отвечаю. — От меня все всё скрывают. Наша мать пьёт витамины для беременных. Она что думает, я не умею читать? — Поговори с ней сам, — осторожно советую ему, не признавая и не отрицая его догадок. — Значит, это правда… — говорит он сквозь зубы. — Я не знаю… не думаю, что она поступает правильно. Когда наш отец ушёл к своей Хелен, она осталась одна, а теперь сама так же и делает… Знаешь, мало приятного признавать, что я узнаю обо всем самым последним. — Просто все… берегут тебя. Мне и самой смешно от моей нелепой теории. — Берегут? Я что чёртов цветочек? Так и скажи, что я невыносимый, — возражает Эйден. — Я так не считаю. Эйден хмурится. — Да ладно, взять хотя бы этот день, я же вечно все порчу… Поэтому все молчат. Ханна мутит с Кэмпбеллом, мама родит нам Кэмпбелла! — из его горла вырывается короткий нервный смешок. — Круто, что ты не подцепила какого-нибудь Кэмпбелла, пока я вёл себя, как придурок, — добавляет он. Его слова вызывают у меня улыбку. — Признаюсь, была такая мысль, но все известные мне Кэмпбеллы уже заняты. Что прикажешь делать? Эйден смотрит на меня так, словно я единственная девчонка на планете. — Я соскучился по тебе, Брукс. Я так соскучился, ты даже себе не представляешь, — с нежностью произносит он и снова берёт за руку. Я продолжаю глупо улыбаться, чувствуя тепло его ладони. — Еще как представляю. Эйден делает шаг и сокращает расстояние между нами, вынуждая развести ноги в стороны. Руки парня ложатся прямо мне на бедра. От его близости у меня сбивается дыхание, и сердце от счастья выделывает под ребрами невероятные сумасшедшие кульбиты. Он наклоняется, а его губы тянутся к моим. Я громко сглатываю и выдыхаю. Затем трясу головой, чтобы собраться с мыслями и сказать все, что должна. — Эйден, подожди, — одну ладонь кладу ему на живот, ощущая твердые мышцы, а другую просовываю под распахнутую куртку и обнимаю, — сначала я хочу извиниться. Ты должен знать, все, что я писала когда-то в том дурацком дневнике или думала… Теперь это не так, все уже давно не так. И никакой ты не эгоист, прости, что я тогда так сказала. То, что ты сделал ради друга… Это благородно. Ты очень… хороший, — еле слышно бормочу и чувствую себя по-дурацки. Я правда сказала «хороший» парню, в которого по уши влюблена? Во имя всех Людовиков, ну что я за курица?! Эйден заводит руки мне за спину и сильнее прижимается.