Мой младший братик расплылся в улыбке. Его светлые волосы и голубые глаза напоминали о чертах лица матери, как у Снежной королевы. Я недоумевала, как она могла бросить того, кто выглядел, как ее точная копия. Тео был немного крупноват из-за недостатка активности, потому что терпеть не мог физические упражнения, но в остальном он выглядел как Лидия Ван Дер Зи в миниатюре. Через десять минут Трент вернулся за стол и бросил на него, по всей видимости, содержимое целого прилавка с фастфудом из «Сейфвэй»[31]. – В кафе были только сэндвичи и газировка. Без обид, Тео, но местная еда напоминает о средневековых пытках, а я проголодался. – Ага, я бы уже съела что угодно, – сказала я. Трент раздал нам с Густавом и Тео сэндвичи и открыл все упаковки с чипсами. После обеда они продолжили споры о футболе, а потом Трент с Тео устроили поединок по армрестлингу. Один раз Трент дал ему победить, и мне захотелось дико расцеловать его у всех на виду. Тео слегка вышел из себя, когда Густав намекнул нам, что пора уходить. Но как только он успокоился, мы попрощались и пошли к машине Трента. Я чувствовала себя эмоционально истощенной, но в то же время наполненной и набравшейся сил. Мы молчали, пока не остановились у светофора возле дороги, ведущей в центр Сан-Диего. Трент снова надел солнцезащитные очки и выглядел спокойным, как удав. – Больница Святого Иоанна? – уточнил он, подтвердив, что нашим следующим пунктом назначения была больница. Я ничего не могла понять. Зачем он это делал? Зачем поддерживал меня, будто мог извлечь из этого выгоду. – Да, спасибо. Но сначала… не могли бы мы остановиться где-нибудь? – Где? – спросил он. – Где угодно, – я наморщила нос и опустила взгляд на ноги. Единственным оправданием тому, что я задумала, служило то, что я все еще была юна, а Трент был самым привлекательным мужчиной из всех, кого я видела. Выражение его лица было непринужденным, поза вальяжной. Он держал руль одной рукой и напоминал ожившее фото Джеймса Дина. – Зачем? – Смех, послышавшийся в его голосе, раздражал меня, но вместе с тем распалял еще сильнее. Я потерла обнаженные бедра друг о друга под тканью летнего платья, чувствуя, что хлопковые трусики намокли от одной только мысли об этом. – Ты знаешь зачем. – Тебе придется освежить мне память. Я уже стар и не принимаю Омега-три. Я рассмеялась и, облизнув губы, развернулась к нему. – В воскресенье мы должны были эм… – Я засмеялась, подумав о том, как нелепо это все выглядело. – Это не предложение, Ван Дер Зи. Тебе придется его закончить. О боже. Он вынуждал меня сказать это вслух. Ладно. Плевать. – Ты собирался взять меня сзади, – я покраснела. Машина с комичным визгом остановилась. Где мы? Я огляделась вокруг. Виноградник, пролегавший между «Биг Харт Виладж» и Сан-Диего. Кроме щебечущих птиц и золотистых гор, здесь был только виноград и тонкие извилистые деревья. Я бы и рада сказать о том, как мне хотелось, чтобы он взял меня сзади в награду за то, как он обращался с моим братом. Но, честно говоря, я просто отчаянно его хотела. Как хотят выпить воды в пустыне, в заброшенных песках. – Что ты делаешь? – спросила я. – Видимо, гроблю машину за сотню тысяч. Он обернулся через плечо, закинув руку на спинку моего сиденья, а потом дал задний ход и поехал прямиком к винограднику. По песку, пыли и всему тому, по чему «Тесле» ездить не стоило. Машина резко затормозила в нескольких сантиметрах от дерева. Трент выскочил из салона и потянул меня следом. – Куда? – спросила я, запыхавшись и спеша за ним. Я увидела, что он разглядел вдалеке, и у меня по шее потекли капельки пота. Ни за что этого не сделаю. В конце виноградника стоял небольшой домик. Скорее всего, пустой, судя по разбитым стеклам и широко распахнутой двери. Он принадлежал кому-то, и точно не нам. Я потянула Трента к машине, но он не стал сопротивляться, а просто закинул меня на плечо и уверенно зашагал к лачуге. – Ты с ума сошел. Может, там кто-то есть. Нас могут застукать. Волосы заслонили лицо, а трусики оказались на виду, когда он прижал руку к моему бедру, задрав платье. Он прикусил мою мягкую ягодицу в знак предостережения. Ногой я чувствовала его горячее дыхание и быстрый пульс. – Я имела в виду, что стоит сделать это сегодня, а не сию же секунду, – хихикнула я. – Твои трусики говорят, что сию секунду. Они все на хрен промокли, а ты трешься о мое плечо, будто в тебе еще ни разу не бывал член. Но мы оба знаем, что это не так, правда, Эди? – Правда, – причитала я, водя ногтями по его спине и ощущая мурашки даже сквозь футболку. – Бэйн тоже меня трахал, – дразнила его я. Он ответил, как я и хотела. Громким шлепком по заднице. Я застонала, ощущая знакомый восторг, который мог пробудить во мне только Трент, и шире развела ноги, пока он шел к домику. – Он никогда не трахал тебя, как я, и мы оба это знаем. Вернее и не скажешь, а когда он бросил меня на стог сена, словно тряпичную куклу, возвышаясь надо мной, я мысленно взмолилась, чтобы он снова поцеловал меня, как целовал в доме Вишеса. Будто в мире не существовало никого, кроме нас двоих. Напоминая мне о том, что мы были живы и прекрасны. – Поцелуй меня, – вздохнула я, моргая. Пожалуйста, молили мои глаза. Сейчас же, требовали они. Было поразительно наблюдать, как ради меня он сбрасывал с себя злость, оставаясь при этом полностью одетым. Как опустился передо мной на колено, наклонился ко мне и, обхватив рукой затылок, притянул к своему лицу, а потом нежно коснулся губами моих губ. Будто в том, что мы делали, был какой-то смысл. Будто все не выйдет нам боком, когда он объявит войну моему отцу или когда отец узнает, что я спала с ним. Он разомкнул губы и надавил языком, чтобы раскрыть мои. Я наклонила голову, открывая ему доступ. Прижала ладони к его колючим щекам и почувствовала, каким живым он был под кончиками моих пальцев. Я поцеловала его сильнее, жарче, вкладывая в поцелуй частичку своей души и стараясь, чтобы она проникла в него как можно глубже и он никогда меня не забыл. Трент обхватил мою взмокшую шею пальцами, зацепив несколько прядей светлых волос, прилипших к коже, и нежно сжал ее, скользя своим языком по моему. Он жадно пососал мой язык. Я закатила глаза и вся сжалась внутри. – Мне стоит избавиться от тебя, Ван Дер Зи. Мы уже приближаемся к критической точке. – Валяй. Умолять я не стану. Я сглотнула под давлением его ладони, не сводя с него глаз, но увидела, как он высвобождает член. Я знала, что мы сделаем все так, как нравилось нам обоим. Как животные. Не снимая одежды, с прилипшим к коже сухим сеном, а громкие шлепки кожи о кожу будут напоминать, что в том, как мы хотели друг друга, не было ни красоты, ни изящества. Мы займемся сексом так, как задумала природа. Без гордости, достоинства или стыда. Мы не станем заниматься любовью. Мы будем бороться до конца, как и во всем остальном. – Не станешь умолять, – повторил он, и его лицо украсила растущая ухмылка. Он издевался, держа член в руке и прижимая его к моему входу, все еще скрытому тканью белья. Приятно кружил головкой по половым губам, дразня меня до безумия. И вновь я заметила, что задыхаюсь от страсти к нему. – Не стану. – Не станешь, – сказал он снова и толкнул член внутрь прямо через трусики. Ткань белья натянулась, болезненно впиваясь мне в бедра, и, вздрогнув, я запрокинула голову. Я хотела большего. Хотела сильнее. Я хотела все. Я застонала, впилась пальцами в его джинсы и белье, потом сжала его задницу, шире разведя ноги. – Что мы делаем? – То, что я обещал себе не делать больше никогда. Трахаемся без презерватива. Он усмехнулся и поцеловал меня в губы, потом в щеку, а потом в лоб. Коснувшись губами моего уха, он прошептал слова, после которых он наверняка еще долго ничего не скажет. – Запомни, Эди, не умоляй. А потом он перевернул меня. Я оказалась животом на стоге сена с приподнятой вверх задницей. Все произошло так быстро, что я даже не успела осознать, как он сорвал с меня трусики. Они разошлись по швам с одного края, и я вскрикнула от неожиданного неприятного ощущения. Сжала руками ворох соломы, пытаясь оглянуться и увидеть, что он делал. Но Трент быстро схватил меня за подбородок и развернул лицом в пол. А затем он один за другим ввел в меня один, второй… третий палец. Согнув средний, он сразу задел точку G. Он безжалостно двигал рукой, заставляя меня извиваться, а все мое нутро взывать, чтобы я вырвалась. Не умоляй. Не проси о большем. Я уже хотела слишком многого. Позвоночник, словно фитиль, медленно и яростно таял. Первый оргазм казался диким, противоестественным. Будто мое тело расходилось по швам, как слишком туго завязанный корсет. Щелк-щелк-щелк. Мышцы напрягались, живот сводило, пальчики на ногах поджимались, а каждый орган моего тела принадлежал ему. Жар был невыносимым. Всего было слишком много, и вместе с тем недостаточно. Я была готова рассыпаться на атомы, на мельчайшие клетки, но что хуже всего, я знала, Трент потом не станет собирать меня воедино. Дрожа, будто мое тело больше мне не принадлежало, я кончила на его пальцы, чувствуя, как истекаю влагой. Он убрал руку и, сжав член в кулак, смазал его следами моего возбуждения. Одним ловким движением он поставил меня на четвереньки и направил член к заднему проходу. Но не успел он даже прикоснуться ко мне, как я отодвинулась. – Ты сводишь меня с ума, – признался Трент. – А я из-за тебя слетаю с катушек. – Я улыбнулась, прижавшись щекой к стогу сена. Далее почувствовала, как его головка уткнулась в меня сзади, и инстинктивно сжалась. Он осторожно провел пальцем по заднему проходу. – Ты развратный. – Расслабься, Эди. Я постаралась и снова почувствовала прикосновение головки его члена. Она вся была смочена моей влагой. Он размазал ее, водя по стволу рукой. Сперва я почувствовала только головку. Но потом напряжение распространилось до поясницы, и, прикусив нижнюю губу, я стала ждать, когда начнется все самое интересное.