Она коснулась пары изготовленных из бронзы фибул в виде оливкового венка. – Дай-ка я посмотрю, есть ли у меня золотые, – сказала Род, продолжая рыться в шкатулке с сокровищами. – Бронза не подходит к твоему хитону. Эвадне хотелось сказать, что бронзовые фибулы ее более чем устраивают, но Род засияла так, найдя два золотых оливковых венка, что Эвадна не смогла найти в себе силы отказаться от них. Род собрала хитон на ее плечах и приколола золотые фибулы. Ткань еще сильнее обтянула плечи и грудь Эвадны. Ее сердце продолжало тревожно биться, но она сумела улыбнуться и поблагодарить Род. – Эвадна, тебе нравится? – прозвучал голос Деймона у нее над ухом. – Если тебя все устраивает, я попрошу Род прислать на виллу еще несколько комплектов. Эвадна взглянула на мерцание своей одежды, правой рукой в это время продолжая сжимать реликвию. – Может, второй хитон получится сделать с карманами? – поинтересовалась она. Мгновение Род молчала, нахмурив лоб, а потом рассмеялась. – Конечно! Я могу сшить тебе хитон с карманами. Пока Деймон делал заказ, Эвадна отошла на несколько шагов, и наклонившись, засунула реликвию под пальцы правой ноги. Когда они будут возвращаться на виллу, ей придется держать их согнутыми. Но ведь Эвадна и так хромала, потому никто не должен был обратить на это внимание. Девушка едва успела выпрямиться, когда Деймон повернулся к ней, готовый уходить. На рынке, в самый разгар утра, царило оживление. Деймон купил каждому из них по порции жареного мяса и фруктов, а также флягу медового вина, которую они решили разделить на двоих. Они стояли под навесом, слишком голодные, чтобы разговаривать, и Эвадне показалось, что ничего более вкусного она никогда не пробовала. Она облизнула пальцы, когда Деймон наконец-то поднял на нее взгляд. – Нам надо зайти в «Позолоченную сову», – сообщил он. – Это магазин, где можно найти чернила, папирусы или перья. Толпа начала вдруг расступаться в стороны, толкнув их с Деймоном несколько раз. Он нахмурился и начал оглядывать рынок. – Что происходит? – спросила Эвадна, когда неизвестный мужчина в очередной раз пихнул ее. – Королева вот-вот проедет мимо, – ответил Деймон, не сводя глаз с дальнего поворота на улице. А потом он посмотрел на Эвадну и улыбнулся. – Ты когда-нибудь видела королеву Нерину раньше? – Только ее профиль на монете аккии. – Тогда пойдем со мной. Тебе нужно ее увидеть. Он протянул руку, ожидая, что Эвадна возьмет ее. Девушка колебалась, и Деймон почувствовал это. Его улыбка исчезла, и он начал было опускать руку, как Эвадна быстрым движением вложила свою ладонь в его. Их пальцы переплелись, словно они уже делали это бесчисленное множество раз. Он повел ее вперед, прокладывая им путь через толпу. Эвадна всеми силами старалась удержать реликвию Киркоса под пальцами ног, из-за чего хромала сильнее обычного. Деймон, приостановившись, взглянул на нее и уже было хотел заговорить, но Эвадна, кроткая и нетерпеливая, сказала, что с ней все в порядке. Он, казалось, не удивился ее тону, но начал двигаться медленнее, и втайне она была благодарна ему за это. Они пробрались в первые ряды, и Эвадна стала ждать прибытия королевы. Предвкушение искрилось под кожей. Она чувствовала, что Деймон стоит прямо за ней, но натиск толпы двигал его все ближе, пока пространство между ними не закончилось, а его грудь не прижалась к ее спине. Тепло его тела вызвало странные ощущения. Эвадна вдруг остро осознала разницу в их росте, то, как идеально подходили друг другу их тела. Она услышала, как участилось дыхание Деймона, когда он дышал рядом с ней. Ей следовало бы отодвинуться, ведь она очевидно ставила его в неловкое положение, но Эвадне почему-то не хотелось этого делать. Она внезапно осознала, что ее дыхание было таким же прерывистым, как и у него. Словно их сердца бились в едином ритме. Наконец появилась королева Нерина, возглавляющая процессию на своем великом коне. На ней был пурпурный хитон, подол которого заканчивался чуть выше колен, а на икрах блестели золотистые ремешки сандалий. На плечи была накинута волшебная реликвия Ари, Звездная Мантия, которая защищала ее и спереди, и сзади. Словно щит, сотканный из сотен крошечных изысканных бриллиантов. Любая стрела или копье, устремившиеся в эту мантию, возвращались прямиком в сердце несостоявшегося убийцы. Многие глупцы, охотники за реликвиями, пытались убить королей и королев Корисанды ради мантии, которая хранилась в королевской семье с тех пор, как около сотни лет назад была найдена одной из принцесс. Голову Нерины венчал лавр, а ее темные, отливающие серебром волосы развевались на ветру, словно знамя. Ее руки украшали золото филигранной работы и лазурит. И хоть она улыбалась своим подданным, взгляд ее кричал об усталости. Казалось, что она даже не совсем проснулась. Эвадна впитывала ее облик, силясь запомнить каждую деталь, но очарование вмиг рассеялось, когда стоявший рядом с ней в толпе человек сердито выкрикнул королеве: «Ваши налоги заставляют нас голодать!» После чего другой мужчина, по другую сторону улицы, вздернул кулак вверх и закричал что-то об указе о реликвиях, о голоде, неравенстве и разрыве между простолюдинами и магами. Роптание и крики начали распространяться по толпе подобно огню. Эвадну толкнули, кто-то наступил ей на ногу, и девушка вздрогнула от боли. Деймон вытянул руку, чтобы оттолкнуть от нее людей. Негодование толпы затмило все великолепие момента. Но королева Нерина не только не остановилась, она даже не дрогнула. Продолжила свой путь с той же отстраненной улыбкой на лице. Словно она вообще не слышала своих людей. Внимание Эвадны переключилось на женщину, что ехала следом за королевой. Селена. В первые секунды Эвадна даже не могла в это поверить. Тетя Деймона ехала вместе с королевой, в ее процессии. Она находилась к ней ближе, чем любой стражник. И все это время она пела на Языке Бога, ее голос изливался сладостным потоком. Когда Селена приблизилась и должна была пройти мимо них, Эвадна подвинулась назад, ближе к Деймону, страстно желая исчезнуть. Глаза волшебницы вспыхнули, когда она посмотрела прямо на Эвадну и Деймона. Губы не переставали двигаться, – песня не прервалась. Но ее глаза пронзили Эвадну насквозь, а уголки кроваво-красных губ Селены изогнула ухмылка. Так она и проехала мимо них – следом за королевой, в спину которой летели гневные выкрики, – пока ветер развевал ее волосы и пурпурный плащ. Стражники королевы в доспехах и с копьями двигались на почтительном расстоянии. Они слышали несогласных, но не предприняли против них никаких действий. Вскоре улица опустела, и толпа начала расходиться. Эвадна, потрясенная произошедшем, так и застыла на своем месте, не в силах сдвинуться. Наконец она повернулась и посмотрела на Деймона. – Твоя тетя… – Десница королевы Нерины. Ее ближайший советник. – Когда они проходили, она пела. – Да. Заклинание защиты. Вот почему стражники ничего не предприняли, вот почему ни один разгневанный солдат не бросился вперед. С помощью заколдованной песни Селена создала невидимый барьер вокруг себя и королевы. Эвадна бросила взгляд в сторону рыночной площади, где снова начал суетиться народ, словно ничего не случилось. – Твоя тетя, выходит, очень могущественна. – Да. Он направился обратно к вилле своего отца, так и не посетив магазин, чтобы приобрести чернила. Эвадна вышагивала рядом с ним. – Когда мы с Ксандером были детьми, отец каждую ночь делился с нами размышлениями о силе и гордости. «Если вы считаете себя сильными, применяйте силу не только для себя, но и во благо тех, кто вас окружает. А если вы считаете себя умными, пользуйтесь своими знаниями, чтобы делать жизнь других лучше». Эвадна и представить не могла, чтобы человек, подобный Стратону, говорил такие вещи. – Твой отец говорил мудрые вещи. – Он беспокоился за нас, – сообщил Деймон. – В те времена воинский талант Ксандера и мои магические способности только начали проявляться. Моя сестра тогда была совсем юной, но уже освоила мастерство целительницы. Казалось, мы трое были обречены на величие. В глазах общества мы считались чуть ли ни божествами. Отец часто говорил нам, что, как бы мы ни стремились возвыситься, нельзя идти по головам других. Мы должны добиваться всего честными методами и сможем достичь высот только благодаря труду и достойному отношению к ближним. Мы с Ксандером устали от постоянных нотаций отца. Тогда я этого не понимал, а сейчас, увидев, какой путь избрала моя тетя, до меня начало доходить. Они с моим отцом оба усердно трудились и добились власти, но, в отличие от моего отца, тетя не ограничивала себя в средствах ее достижения. Она стала профессором в Дестри только потому, что другой преподаватель таинственным образом заболел. Затем, вскоре после этого, стала членом ближайшего круга королевы, а когда десница внезапно умерла, на ее место была выбрана Селена, хотя голосование было скоропалительным и прошло без участия моего отца. – Взглянув на Эвадну, Деймон сделал паузу. – Прости. Я не должен беспокоить тебя подобными вещами. – Нет, все в порядке. Ей хотелось услышать больше, но Деймон молчал. Всю оставшуюся часть пути они помалкивали, и Эвадна не могла избавиться от ощущения, что за ней наблюдают. Следят. Но каждый раз, когда она оглядывалась через плечо, улицы были тихими и непримечательными. Она подумала, а не наложила ли Селена на нее какие-то чары, но это казалось маловероятным. Эвадна вновь вспомнила королеву и десницу: у одной была рассеянная улыбка, а у другой – сердитый оскал. Как будто королева была марионеткой. И внезапно она поняла, почему Деймон так стремился выбрать писца самостоятельно. Входя на виллу рука об руку с ним… она забеспокоилась, достаточно ли сильна, чтобы выдержать назревающую между Деймоном и его тетей бурю. – Лорд Деймон, – поприветствовала, кланяясь, Тула, которая встретила их во дворе. А потом посмотрела на Эвадну и вздрогнула, будто не признала ее. – Эвадна? – Тула, Эвадна согласилась стать моим писцом, – сообщил Деймон. – Не могла бы ты, будь добра, сообщить остальным, чтобы они начали обращаться к ней соответствующим образом? Он продолжал путь, и Эвадна последовала за ним, стараясь не обращать внимания на молчаливый ужас Тулы. Оказавшись, наконец, в безопасности покоев Деймона, Эва почувствовала облегчение. Они будто бы пережили битву и чудесным образом отделались лишь пылью на одежде. В комнате находился Аркалос. Пес, казалось, большую часть своей жизни спал, свернувшись калачиком на солнечных лучах. Он поднял голову, чтобы с обожанием взглянуть на Деймона, а затем на Эвадну. Что ж, пес внезапно перестал казаться ей страшным. – Этот стол теперь твой, – сказал Деймон, положив на него руку. – Ты можешь обустроить его так, как тебе нравится. Чистые свитки найдешь на той полке. Папирус и воск для печатей лежат здесь. Мне бы хотелось, чтобы мои заклинания ты записывала темными чернилами – так делают почти все известные мне маги. И нам придется записать каждое из них, весь перечень. Сегодня, к примеру, мы начнем записывать заклинания, которые зовутся сора. Эти заклинания нужно проговаривать, а не петь, они крайне просты и не требуют значительных усилий. Затем мы перейдем к более сложным заклинаниям: заклинаниям чарена, которые нужно напевать. Я… я ошарашил тебя, Эвадна? На самом деле так оно и было. – Нет, я просто… подхожу к делу со всей серьезностью. Она пересекла комнату и направилась к своему столу. Голова шла кругом. Эва не могла дождаться того момента, когда переложит реликвию Киркоса, которая ощущалась теперь занозой в ее ноге. Но она вынуждена была достать новый свиток с полки, на которую ранее указал Деймон, сесть за стол и подготовить горшочки с чернилами. – Почему так важно, что я правша? – поинтересовалась она, вспомнив, что он отметил сей факт, как нечто очень значимое. – Потому что ты левша, и таким образом мы достигаем гармонии? – Что? Ох. Это не так важно. Скорее удобно, поскольку все имеющиеся у меня принадлежности изготовлены для правой руки. Она взглянула на его банку с перьями. Людям, которые писали левой рукой, требовались перья, собранные с правого крыла птицы. Правшам же наоборот – с левого. Им с Деймоном нужно было перо из левого крыла. Деймон не мог писать левой рукой из-за своей магии. Но тот факт, что у него имелось столько перьев для правой руки, заставил Эвадну задуматься, как часто он пытался использовать непривычную для письма руку. – Ладно, – отозвалась она, раскатывая свиток. Папирус под ее пальцами был гладким, словно шелк. Чистый лист, полный возможностей. Это снова пробудило в ней благоговейный трепет, и прежде, чем взять в руки лебединое перо, она скользнула пальцами по его безупречной поверхности. – Это будет твой свиток сора.