Блу коснулась ладони пальцами другой руки и подумала про флаг, который нашел Мэлори, с тремя нарисованными женщинами. У них были красные руки и ее лицо. А еще она подумала о том, что парни отправились в экспедицию без нее. Блу ощущала присутствие Ноя. Сначала она просто почувствовала, что он тут, а потом, когда задумалась, каким образом ей стало об этом известно, поняла, что он стоит рядом, ссутулившись, в своей мятой школьной форме. – Здесь? – поинтересовалась Блу, хотя на самом деле ей было приятно. – Ты здесь, а не в пещере смерти? Ной пожал плечами, виновато и смутно. Рядом с ним Блу делалось холодно: он выкачивал энергию из нее, чтобы оставаться видимым. Он моргнул, глядя на двух девочек, которые шли мимо, толкая тележку. Они, очевидно, не заметили его, но трудно было сказать почему – то ли потому, что для них он оставался невидим, то ли потому, что Ноя вообще редко замечали. – Наверное, я скучаю, – сказал он. – По началу учебного года. Это ведь оно? – Первый день, – подтвердила Блу. – Да-а… – Ной откинулся к стенке и сделал глубокий вдох. – Хотя нет, подожди. Что-то не так. Я забыл. На самом деле я ненавижу, когда начинается учеба. Блу не питала к началу учебного года столь сильных чувств: если ненавидишь, значит признаешь, что это происходит на самом деле. – Ты чего тут стоишь? – спросил Ной. Она протянула ему буклет, хотя ей было и слегка неловко. Все равно что показать письмо для Санта-Клауса. – Хочу обсудить с консультантом вот это. Ной читал так, как будто слова были написаны на иностранном языке. – «И-зу-чи раз-лич-ные ти-пы ле-сов на А-ма-зон-ке. Эко-ло-гическая шко-ла пред-по-ла-гает обу-чение за гра-ни-цей…» Нет. Ты никуда не можешь уехать. Блу прекрасно сознавала, что он, вероятно, прав. – Спасибо за доверие. – Люди увидят, что ты разговариваешь с пустым местом, и решат, что ты ненормальная. Это его явно забавляло. А Блу не забавляло и не тревожило. Она прожила восемнадцать лет, будучи дочерью городской ясновидящей, и к выпускному классу успела услышать по этому поводу все возможные мнения. Ее избегали и охотно принимали, травили и улещали. Она попадет в ад. Она на прямом пути к нирване. Ее мать мошенница, ее мать колдунья. Блу одевалась как бомж, Блу одевалась как законодательница мод. Она была недосягаемо остроумной. Она была унылой стервой, не умеющей дружить. Со временем все это слилось в монотонный шум на заднем плане. Обескураживающим и тоскливым результатом стало то, что Блу Сарджент считалась самым странным человеком в стенах старшей школы Маунтин-Вью. Ну, за исключением Ноя. – Ты видишь других мертвецов? – спросила она. Имелось в виду: «Ты видишь мою мать?» Ной передернулся. Из-за облупленной двери послышался голос: – Блу? Заходи, детка. Ной проскользнул в кабинет впереди нее. Хотя он выглядел материальным и вполне живым в ярком солнечном свете, который лился в окно, школьный консультант смотрела прямо сквозь него. Невидимость Ноя казалась поистине чудесной, когда он сел на пол перед металлическим столом и принялся радостно подслушивать. Блу устремила на него испепеляющий взгляд. Люди делились на две категории – те, кто видел Ноя, и те, кто нет. Блу обычно ладила только с первой. Школьный консультант – мисс Шифтлет – появилась в Маунтин-Вью недавно, хотя в Генриетте ее хорошо знали. Раньше она работала на почте. Мисс Шифтлет была из тех безукоризненно одетых немолодых женщин, которые любят, когда все делается с первой попытки. Она сидела безупречно прямо в кресле, созданном для того, чтобы в нем разваливались, и выглядела крайне неуместно за дешевым столом, заставленным разнородными безделушками. Мисс Шифтлет внимательно взглянула на экран компьютера. – Кажется, кое у кого недавно был день рождения. – У тебя? – поинтересовался Ной. Блу пришлось напрячься, чтобы адресовать ответ мисс Шифтлет, а не ему. – Что?.. А. Да. Это случилось две недели назад. Обычно Мора готовила неуклюжее шоколадное печенье, но ее не было. Персефона изо всех сил постаралась воссоздать ее полусырой шедевр, но печенье чисто случайно получилось аккуратным, идеальным, с кружевными узорами из сахарной пудры. Калла, похоже, боялась, что Блу рассердится – и девушку это удивило. С какой стати ей сердиться на них? Она хотела закатить оплеуху Море. Или обнять ее. – С ума сойти, ты не сказала нам, – проворчал Ной. – Мы бы поели мороженого. Ной не мог есть, но ему нравилось местное кафе-мороженое – по непостижимым для Блу причинам. Мисс Шифтлет склонила голову, не изменяя безупречной осанки. – Я вижу, ты беседовала с мистером Торресом, до того как он ушел. Он оставил запись о каком-то инциденте в… – Это уже улажено, – перебила Блу, избегая взгляда Ноя. Она положила брошюру на стол. – Давайте сделаем вид, что ничего не было. Теперь я бы хотела знать, можно ли из моего нынешнего положения достичь этого. Мисс Шифтлет, очевидно, тоже хотелось сменить тему и не говорить ни о чем, что могло быть классифицировано как «инцидент». Она заглянула в брошюру. – О-о, обезьяны! Так ты интересуешься дикой природой? Я сейчас найду информацию об этом колледже… Ной потянулся к Блу. – Ты бы видела ее туфли. У них острые носы. Блу проигнорировала его. – Я бы хотела заниматься чем-нибудь связанным с речными системами или лесами… – О, в этот колледж ОЧЕНЬ строгий отбор, – мисс Шифтлет была слишком деятельна, чтобы позволить Блу закончить фразу. – Позволь, я покажу тебе средний балл учащихся, которых туда принимают. – Грубо, – заметил Ной. Мисс Шифтлет развернула экран, чтобы Блу увидела довольно-таки деморализирующий график. – Ты видишь, что принимают далеко не всех. И стипендию тоже дают не каждому. Ты будешь подавать заявку? Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос, но мисс Шифтлет была права. Блу училась в старшей школе Маунтин-Вью. Никто здесь не мог позволить себе большую плату за обучение. Большинство ровесников Блу выбирали местный колледж. Если вообще выбирали. – Я не знаю, обсуждал ли мистер Торрес с тобой типы учебных заведений, которые тебе нужны, – мисс Шифтлет говорила так, как будто подозревала, что он этого не сделал – и осуждала его за неэффективность. – У тебя есть три варианта. Колледж, куда надо стремиться, колледж, который тебе по плечу, и колледж формата «безопасная гавань». То, что ты выбрала – прекрасный образец «стремления». Но пора добавить в твой список и некоторые другие. Колледжи, куда ты точно способна поступить и которые в состоянии себе позволить. Это простое благоразумие. Мисс Шифтлет написала на карточке слова «стремление», «твой уровень», «безопасность». Подчеркнув слово «безопасность», она протянула карточку Блу. «Я должна оставить ее себе?» – подумала та. – Ты уже послала запрос об освобождении от оплаты? – Четыре штуки. Я прочитала в Сети, что можно четыре. Такая эффективность явно понравилась миссис Шифтлет. – То есть, очевидно, ты уже поняла, что это очень высокая планка! Значит, теперь пора выстроить благоразумный запасной план. Блу так устала от компромиссов. Устала быть благоразумной. Ной поскреб ногтями ножку стола. Этот звук – очень неприятный – заставил мисс Шифтлет нахмуриться. Ной сказал: – Я бы вел себя гораздо оптимистичнее, будь я школьным консультантом. – Если я все-таки поступлю, – сказала Блу, – я смогу взять кредит и попросить стипендию, чтобы покрыть расходы? – Давай произведем некоторые подсчеты, – предложила мисс Шифтлет. – Комиссия государственной финансовой помощи студентам заплатит определенный ПРОЦЕНТ, в зависимости от твоей ПОТРЕБНОСТИ. Сумма варьируется. Блу не могла ожидать никакой помощи из скудного семейного бюджета. Она подумала про свой банковский счет, который медленно пополняла. – И сколько останется? Примерно? Мисс Шифтлет вздохнула. «Примерное» уж точно лежало вне сферы ее интересов. Она снова повернула к Блу экран, чтобы показать ей размер платы за обучение. – Если будешь жить в общежитии, то, скорее всего, придется платить десять тысяч в год. Твои родители, конечно, могут взять кредит. Я произведу подсчеты, если угодно. Блу отшатнулась. Сердце у нее ушло в пятки. Разумеется, это было нереально. Нереально с самого начала – и оставалось навеки таковым. Просто общение с Ганси и остальными внушило ей мысль, что невозможное возможнее, чем казалось раньше.