Тихо войдя в помещение, я бесшумно прикрыла за собой дверь. Елена встала и подняла на меня странный взгляд. – Хель... – начала она, грустно глядя мне в глаза. – Я определила яд. Он редкий, но не неизлечимый. Противоядие тоже есть. Проблема в том, что... Элиот стар. Противоядие убьет его еще быстрей, чем яд. Прости. Я ничего не могу сделать... Попрощайтесь. Положив руку мне на плечо и ободряюще сжав его, она вздохнула и просто вышла из комнаты, оставив меня одну с умирающим мужем. Я стояла, словно неживая. Ее слова с трудом доходили до заторможенного разума, с беспощадностью палача убивая остатки надежды. Он не должен был спасать меня. Его вообще там не должно было быть. Если бы стрела не убила меня сразу, Елена смогла бы излечить яд и никто не пострадал бы. А теперь... На негнущихся ногах я медленно подошла к старику, который хрипло дышал сквозь стиснутые зубы. Ему больно. Опустившись на пол возле него, осторожно прикоснулась лбом к его плечу. – Я не успела вам сказать... – тихо заговорила я. Мне нужно было так много ему сказать. И если не сейчас, то уже никогда. – Сегодня была наша свадьба. Мы теперь семья. Завтра я хотела написать прошение королю, чтобы вступить в ваш род и стать герцогиней Адертанской. Не хочу, чтобы меня что-то впредь связывало с Феранией. Вы наверняка были бы против, сказав мне что-то в духе: "Для меня это огромная честь, госпожа, но мой род не такой знатный, а имя дома герцога вам еще может пригодиться в будущем.". И тогда я бы вам сказала, что и без отца способна на многое. Что это для меня огромной честью было бы стать частью вашего рода. Что я считаю его более достойным, чем древний род Ферании. Вы – олицетворение самого благородства и чести, Ваше Сиятельство. Это я недостойна стоять рядом с вами, а не вы. Мерзкая колдунья и человек, погубивший многие жизни своей политикой. У меня есть оправдание, но оно вам никогда не было нужно. Я знаю, что между нами никогда не было любви, какая может быть между супругами, но вы уважали меня, еще когда я была совсем ребенком. Ни за что, просто потому что я была. Вы жили для меня в ущерб себе и ничего не просили взамен. Спасли мою жизнь. Снова. Я в неоплатном долгу перед вами. Но вы оставляете меня, и я злюсь. Очень злюсь. Вы эгоистично все решили за меня, не спросив, нужно ли мне такое спасение. А что теперь? Вы бросаете меня одну в нашу брачную ночь и уходите к своей жене, которую – я знаю – все еще любите всем сердцем. Все эти годы вы сторонились меня, сохраняя приличествующую статусу дистанцию. Называли меня госпожой и ни разу даже не коснулись. Но каждый знает, что вы благороднее самого короля. Всю жизнь вы защищали эти земли, людей и их будущее. Я хотела дать вам больше. Поднять на свою ступень. А если бы не смогла, то подала бы прошение понизить меня в титуле, чтобы вы не чувствовали себя ниже. У меня была громада великолепных планов, и в каждом вы были центральной фигурой, а что с ними стало теперь? Кому это надо? Мне следовало жить спокойной жизнью без стремлений? Тогда не было бы обиженных и этой стрелы. И, возможно, жизнь подарила бы нам хоть десять лет. Но правда в том, что я действительно тщеславна. Я не пожелала отказаться ни от вас, ни от статуса, ни от богатства, к которому привыкла. Я хотела получить все. Что ж... Я герцогиня, я жена, я богата. Можно сказать, что мне все удалось. Но цена ужасает. Эта стрела должна была стать моей. В который раз вы забираете мою смерть? Я ревную, мой лорд. Ревность моя черна, как естество колдовства. Ваша жена и ваш первенец ждут вас в Вечных Садах, но весь мир запомнит вашей женой меня. Скоро обо мне все узнают, я не остановлюсь на достигнутом. Но что мне делать с моим сердцем? – Госпожа... – раздалось хриплое совсем близко. Я неверяще вскинулась и увидела, что маркиз очнулся и сквозь пелену боли смотрит на меня. – Моя маленькая волшебная госпожа... Не тоскуйте обо мне... Вы так молоды... Только начинаете жить... Я стар и бесполезен... Живите в радость... Найдите достойного молодого, кх-кх-кх, человека... Выйдите замуж... Эта боль... Не навсегда... Вы забудете меня... Я устал... Я так сильно устал... Там, в море... Порой мне казалось, что я слышу звуки вашей скрипки... Вы можете... Сыграть для меня... В последний раз? Где предел человеческим силам? Где предел чувствам человека? И где предел наших возможностей? Ответов у меня нет, но я знаю, что для меня предел еще не настал. С трудом поднявшись на затекшие ноги, я побрела к двери. Там, снаружи, стояли Бин, Нея, Кергал и весь его отряд. Стояли слуги и дворовые. Даже кто-то из горожан стоял. – Госпожа? – подойдя ко мне, тихо заглянула в полные боли и злости глаза Нея. – Принеси мою скрипку. – не своим голосом приказала я. – Лорд желает услышать музыку. – Поняла... – одними губами ответила девушка и опрометью бросилась к лестнице. Она вернулась через минуту. Пытаясь отдышаться, девушка протянула мне инструмент, взяв который, я вновь скрылась за дверью. Он еще дышал. Грудь его тяжело вздымалась, а каждый вдох причинял боль. Но на меня он смотрел с грустной улыбкой. Больше мне нечего было сказать, и я просто стала играть. Это была совсем другая мелодия. Не о битве и тех, кто ждет мужчин дома. В ней была боль расставания и робкая надежда на встречу. Красота рассвета и очарование вечера. Свобода ветра и звон горного ручья. Это история о быстротечности времени. Его так мало, и столько надо успеть. Но, торопясь, упускаешь самое главное – жизнь. Я спрашивала, доволен ли он пройденным путем? И взгляд его был в ответ спокойным. Я не видела в нем сожалений. А вскоре из него ушла и жизнь. Оборвав мелодию, я опустила скрипку. В свою первую брачную ночь я стала вдовой. *** Остаток ночи герцогиня провела возле тела мужа. Не было больше разговоров и признаний, не было и слез. Эту ночь она позволила себе не думать ни о чем. И кто бы ее осудил за это? Скрылась луна. Померкли звезды. Наступало утро нового дня. А на волнах качалась, хищно чернея, "Дочь морей". Она уже видела эту историю раньше. Но лучше бы ей не повториться вновь. Ведь Хелира совсем не так мягка, как Морея. И итог может быть совсем иной. Морея создала империю, а Хель способна разрушить мир. Возможно, поэтому Единый так ухмылялся? Знал, что юной колдунье не суждено стать ничьей женой? А может, у него была для нее припасена совсем иная судьба. С первыми лучами солнца девушка вышла из комнаты, и здесь начинается ее история. История звезды Хаоса. Часть 2. Глава 1. Похороны маркиза и пробуждение колдуна Когда холодное солнце коснулось лучами рассвета серых скал, я медленно поднялась на ноги. У мертвых своя дорога, у живых своя. Кинув последний взгляд на умиротворенное лицо маркиза Адертанского, я пошла прочь из лекарской. Распахнув дверь, я увидела, что слуги со всего замка все еще стоят в коридоре и ожидают вестей. Переступив порог, я окинула взглядом людей и сказала: – Маркиз Элиот Адертанский почил с миром. И пусть все знали, что это неизбежно, но женщины не смогли сдержать слез. Громкие рыдания служанок звучали в коридоре скорбным эхом, и даже мужчины хмуро отвели взгляд, часто моргая. Лорда любили все. – Приказываю палить из пушек. – сказала я. Это традиция военных. Элиот жил, как воин, как воин и ушел. Нужно отдать ему все почести. – Начинайте подготовку к погребальной церемонии. Пройдя мимо горюющих подданных, я направилась в главную башню. Нея молча ступала за мной. И вроде коридоры те же самые, но замок вдруг показался пустым и холодным. Как склеп. Звуки шагов эхом отражались от каменных стен, а ветер доносил женский плач. Сегодня многие будут похоронены, ведь не только мой муж умер. Корабли привезли немало скорбного груза обратно домой. Этот день станет днем траура для всего графства. Войдя в свои покои, я посмотрела на девушку. – Подготовь траурное одеяние. Кажется, в моем гардеробе нет ничего подходящего. – Слушаюсь, госпожа. – тихо ответила она и покинула гостиную. Медленно подойдя к столу с зеркалом, я стала снимать с себя драгоценности. В этот день женщины Адертана не будут себя украшать. В памяти всплыли воспоминания о погребальных правилах в столице среди высшей знати. Там похороны были всего лишь еще одним мероприятием, где люди могут встретиться и обстряпать какое-нибудь дело. Столы накрывали прямо в комнате с гробом, устраивая пышный банкет, называемый проводами. Стояло вино, мясо, разные деликатесы, а женские убранства поражали хищным великолепием темных цветов. Даже в такие моменты они соперничали друг с другом в красоте. Интересно, в такие моменты они помнили о поводе, по которому собрались? В этом плане традиции Адертана мне были ближе. Они были честнее и искреннее. Церковные писания утверждают, что горе очищает душу, но только здесь это было действительно так. Думаю, власть развращает. Распустив косу, я взяла в руку костяной гребень и стала расчесывать волосы. Не берусь утверждать, что я знаю обо всем на свете, но прямо сейчас я совершенно растеряна. Осиротев, я просто не знаю, что делать дальше. Через час вернулась Нея. В руках у нее было черное платье, плащ, туфли и лента. На одежде не было ни единой светлой нитки, ни единого узора. Просто черное полотно, сшитое черными нитками. Мне подумалось, что в нем было какое-то особенное совершенство. Отметая все прочее, черный цвет становился идеальным. Камеристка помогла мне облачиться в траурное одеяние и переплела косу черной лентой. Надев туфли и плащ, я бросила последний взгляд на себя в зеркало. Пришло время проводить лорда в последний путь. *** Траурная процессия выдвинулась из замка за час до полудня. Четверо мужчин несли на плечах погребальный гроб с телом маркиза, рядом шла я, а позади выстроилась колонна слуг. Мы шли по улицам города к площади, а по пути к нам присоединялись вернувшиеся из похода солдаты и их семьи. Каждый хотел отдать дань уважения покойному. Поэтому на траурной площади к моменту нашего прибытия собрался почти весь город. Интересно, что многие взгляды были обращены преимущественно на меня. В свой последний путь маркиз отправлялся в боевых доспехах, в которых прошел немало сражений. Позади меня шел Бин, неся меч лорда. Я до сих пор не верю, что все это происходит. Но на площади стояли и другие костры, ожидая своего часа. Похоже, весть о гибели Элиота быстро разлетелась по графству и люди решили, что почившие войска должны отправиться вместе со своим лордом. Глубоко в душе я ощутила, как всколыхнулось чувство, похожее на признательность. Когда гроб установили на костер, я впала в какой-то транс. Я ведь действительно вижу старика в последний раз. Мы больше никогда не встретимся. Никогда. На площадь вышел отец-настоятель храма Вечных Врат и взял слово. Я словно в толще воды стояла и не могла расслышать ни единого звука из того, что он говорил. Кажется, он молился о радушном приеме в Вечных Садах для павших воинов. А мне впервые захотелось, чтобы там действительно кто-то сидел и слушал эти молитвы. Чтобы были на самом деле и сады, и фрукты, и облака пушистые. Все то, что обещает Святое Писание всем верующим. Очень хотелось верить, что это еще не конец, а всего лишь новый этап. Жаль, что правды мне не узнать. Можно только верить. Но можно ли верить в Единого, если ты исчадье Проклятого? Один за другим начали вспыхивать костры. В наших рядах за ношение погребального факела отвечал Кергал, и именно он сейчас подходил к костру. Каждый раз опускаясь на колени, страж поджигал дрова, и так по одному разу с каждой из четырех сторон. Широко распахнув глаза, я смотрела, как постепенно начинает разгораться пламя. До этого момента почему-то казалось, что еще чуть-чуть и все обратится сном, а старик оживет и, как ни в чем не бывало, улыбнется. Но нет. Языки пламени поднимались все выше, перекидываясь на соседние бревна, а я поняла, что нужно сделать дальше. Бин уже сделал шаг, чтобы подойти к костру и возложить меч на грудь лорда, но я жестом остановила его. Весь мир сузился до трех метров, что разделяли меня с прошлым. Забрав у стража меч мужа, я недрогнувшей рукой завела его за спину, второй рукой перехватив косу. Лезвие было острым. Хватило одного взмаха, чтобы перерезать толстую косу, обвитую черной лентой. Ветер швырнул в лицо слишком коротко обрезанные темные пряди. Теперь они даже до плеч с трудом доставали, хотя раньше были ниже пояса. Жалости я не испытала. Элиот, наверное, этого уже не видит, но я ощущала потребность сделать то, что полагается среди его народа. Шагнув вперед, я вошла в огонь и возложила меч и косу на грудь покойного мужа. Языки пламени только начинали разгораться, так что меня они не опалили. Прощай, старик. Спасибо за все, что ты для меня сделал. Я не забуду. Клянусь. Я сделала несколько шагов назад и стала смотреть в огонь. Где-то там мелькали наши воспоминания о первой встрече, о банкете в доме герцога и неуклюжести старика, о роковой охоте и моем побеге, о месяце пути в новый дом и первом совместном ужине. Воспоминаний было немало, и все они укутывали меня колючим одеялом. Грели и причиняли боль. Черные столбы дыма поднимались высоко в небо, закрывая собой лазурную синеву. Почти все люди на площади были облачены в черные одеяния, и никто из них не будет сегодня есть. Но кто бы только знал, какой голод меня терзал. И тянущее чувство утраты только усиливало его. Мы простояли так до самого конца. Уже вечерело, когда потух последний костер. Монахи сновали от одной кучи углей и пепла до другой, собирая прах в урны. Кто-то будет развеян над морем, кто-то будет предан земле, на которой воздвигнут памятный камень. Для кого-то насыпят курган. Старика же захоронят в склепе лордов, где ему и полагается быть. Однажды и я там буду. В замок мы вернулись ближе к ночи. Подозвав Нею и Бина, попросила их достать еды и бульон для Вейна. День подошел к концу, традиция соблюдена, а больше я вынести уже просто не могу. Кажется, даже способна убить за кусок черствой лепешки. А дедушка и так почти не ест. Бульон – одна вода. Да и даже стакана воды за сегодня ему никто не поднес. Не дело это. Когда они ушли выполнять поручение, я подозвала Кергала и мы пошли в библиотеку. Глава замковой стражи стоял у дверей как в воду опущенный. Маркиз для него был не только хозяином, но и другом. Пройдя в помещение, я села за стол. – Проходи. – жестом указала я ему на кресло напротив, предлагая сесть и поговорить. Послушно заняв предложенное место, мужчина стал внимательно слушать. – Завтра ты должен будешь отправиться в столицу. – Госпожа... Что вы задумали? – тихо спросил мужчина, глядя мне в глаза. – Разве не очевидно? – вздохнула я, массируя пальцами виски. Переживания и бессонная ночь давали о себе знать – в голове была каша пополам с опилками. – Если не поторопимся, король назначит наместника для Адертана и все будет кончено. Обычно в таких вопросах отдается приоритет мужчинам, поэтому просто нам не будет. Весть о гибели лорда должна дойти до короля вместе с моим письмом. Я собираюсь побороться за эти земли. – Но... Я никогда не слышал, чтобы женщин делали лордами. Ваша Светлость, скорее всего вас вернут в дом герцога Феранийского. – нахмурился страж, подаваясь вперед. Мое назначение было и в его интересах тоже. Мало ли кого назначит король? – Дорога туда для меня навсегда закрыта. – покачала я головой, откидываясь на спинку кресла. – Не вдаваясь в детали, семья оборвала со мной все связи. К тому же, здесь мой дом и я планирую в нем остаться. – Но нет закона, позволяющего женщине стать лордом. – сосредоточенно свел брови Кергал. А я вдруг подумала... Чего стоило Морее добиться титула женщины-императора? Даже мне придется войти в море огня и взобраться на гору копий, чтобы добиться желаемого, а уж ей-то какого было... – Однако нет ни одного закона, запрещающего это. – кивнула я. – Просто, обычно женщинам некогда этим заниматься. Дети, домашнее хозяйство и просто лень вникать во все подробности... У них всегда есть рядом кто-то из мужчин, чтобы представлять их интересы. Не имея сыновей, отец рассчитывал, что наследницей герцогства стану я, а он бы постарался подобрать мне подходящую пару. Даже если бы мой супруг не справился, я могла бы ему помочь, но никогда не стала бы главной. Так было у нас с маркизом. Но его гибель меняет все. Для рынка невест я больше не представляю ценности, потому что стала вдовой. Король над моим браком больше не властен, и прогнать наследницу маркиза он тоже не может. Либо он одобрит мое прошение, либо пришлет наместника. – Вот оно как... – задумчиво почесал бороду страж. – Что будете делать, если все же назначат наместника? – А ты не слышал? – устало вздохнула я. Даже такие простые вещи объяснять приходится. – На главном тракте за пределами графства свирепствует преступность. Очень опасно путешествовать стало. Наместники пропадают, как снег летом. Страшное время. Жаль, что бандиты эти не в моих землях. Так бы я показала им, кто тут хозяин и кому принадлежат дороги. Но, увы, кажется, там земли другого графа. Страшно представить, сколько несостоявшихся наместников в них сгинуло. – А вы серьезно настроены, госпожа. – мрачно усмехнулся Кергал. – Все во власти Единого. Что мы можем поделать? – пожала я плечами, вытаскивая чистый лист из стопки бумаги и обмакивая перо в чернила. – Сейчас я напишу несколько писем, а после объясню, что и кому ты должен будешь передать. – Хорошо. – выпрямился мужчина, готовый исполнять приказ. Идеально ровные строчки зазмеились на дорогом выбеленном листе бумаги. Смысл терялся среди цветастых выражений, множа трактовки каждого предложения до бесконечности. Конечно, в моем настроении хотелось написать все прямо и даже без приветствия, может, добавить пару-тройку проклятий на голову монарха, но этикет предписывает вполне определенный стиль изложения. Это же не военный доклад. За первым письмом было второе, а после и еще парочка. Да, впереди немало забот. – Значит, смотри... – начала я, пододвигая к мужчине первый свиток, на котором уже висела сургучная печать. – Это – для Палаты Лордов. Туда пойдешь в первую очередь. Как наследница маркиза я имею право подать прошение напрямую в Палату. Прочитав его, министры немного побеснуются, а потом побегут жаловаться королю. К тому времени ты должен будешь добиться аудиенции у монарха и представить ему эти два свитка. Здесь официальное прошение и личное письмо. Сначала зачитаешь прошение. Если Его Величество начнет хмуриться, вручишь ему письмо. Я не знаю, будет ли король тянуть с ответом, поэтому, возможно, тебе придется задержаться в столице. Возьмешь у казначея золото, сколько сочтешь нужным. И... Если получится... Попробуй передать письмо моей сестре. – Все сделаю, госпожа. Не беспокойтесь. – решительно свел брови мужчина. Взяв все свитки, он покинул библиотеку, а вскоре за мной пришла Нея. Пришло время кормить колдуна. – Ваша Светлость, – осторожно начала девушка, когда мы вышли из библиотеки, – я понимаю, что сейчас не время, но... Какое редкое зрелище. Моя ленивая служанка стесняется? Нам срочно нужен художник, дабы запечатлеть сей знаменательный момент. В пустых коридорах замка мы были одни, остальные слуги уже готовились ко сну, а мне было совсем не до разгадывания ребусов. – Да говори ты уже. – вздохнула я. – Понимаете, – комкая в руках платок, подбирала слова Нея, – мы же давно вас знаем все тут и уже привыкли и полюбили. Но теперь, когда господина с нами больше нет... Вы останетесь? В смысле, я хотела сказать, мы все понимаем, но что будет с нами? Кто теперь будет вместо вас? – Занятно... – окинула я девушку задумчивым взглядом. – И многие думают так же, как ты? – Да почитай все графство, госпожа. – развела руками камеристка. – Мы-то давно знаем, какая вы. А сегодня это все увидели. Вы когда косу отрезали, за вами же все вдовы последовали. Я слышала, люди судачат, что раньше вы были для них чужой, а теперь нет. Они когда увидели, что вы не только работаете над этими землями, но еще и традиции наши соблюдаете, поняли, что вы своя. Говорят, что когда вы уйдете, закончатся хорошие деньки.