— А вот и нет! Белая машинка, то исть… сверкала она вся, вот. Как… как серебрянка. Краска такая есть, на кладбище ею кресты и памятники, значится, красють. Вот. — И что дальше? И эта машина, серебристая которая, тоже сразу же уехала? — Какой сразу! Вышел из нее, значится, один мужичок… — Как он выглядел? — быстро спросила я. — Да обычно как. Ну, портки, брюки, то ись. Рубашка там. Как все одеваются. Да и не разглядывала я его, на фиг он мне сдался. Да и далеко было. — Ну хоть молодой или старый он был? — Молодой, совсем зеленый. — И что он делал? — А ничё. Вышел из машинки своей, значится. Подошел к застреленному, походил. Побродил около него. — А потом? — Потом снова сел в свою серебрянку и поехал. — Направление, куда поехал, запомнила? — Да в город он поехал. Как и тот, который на темной машине. — Лена, — я обратилась к бомжихе, — скажи, вот ты наблюдала за ним, за молодым этим мужчиной. А можешь сказать, зачем он приезжал-то? — Да я-то откуда знаю! — Но ведь какое-то мнение у тебя сложилось? — Чё? — Лена недоуменно уставилась на меня. — Я хочу сказать, что, когда на него смотрела, то могла понять что-нибудь. Ну, например, зачем он остановился около застреленного? — Да не смотрела я на него! Вот еще! Сдался он мне! Сопляк какой-то желторотый! Да и ничего особенного он и не делал. Так, вышел из своей машины, покрутился около того мужика и снова отчалил. Откуда мне знать, чё ему надо там было? Может, ехал мимо, увидал трупак, остановился, поглазел и убралсси. — Так, ладно. Кроме него, в машине больше никого не было? — продолжила я свой допрос. — А-а… — Лена открыла было рот, но потом снова закрыла. — Ну говори, что еще видела? — нетерпеливо воскликнула я. — А-а… это… девка потом из машины вылезла. Вот. Час от часу не легче! Какая еще девка? Откуда она взялась? — Лена, а ты ничего не путаешь? — недоверчиво спросила я. — Да не путаю я ничего! Вот еще! Чё ж я, совсем дурная, да? Просто ты все время о мужике спрашивала. Вот про девку я и забыла. Со мной часто такое бывает. — Ну, опиши мне ее, — попросила я. — А чё ее описывать? — ухмыльнулась бомжиха. — Девка как девка, тоже молодая. Такая фигуристая, правда, полная. Но ничего себе. Лица мне не видно было. — А что делала эта девушка? — спросила я. — А ничё. Так же, как и парень, потолклась вкруг убитого, и все. Потом они сели и укатили. Я поняла, что бомжиха Лена рассказала все, что видела. По дороге в город я размышляла, что могли делать две машины примерно в то самое время, когда был убит Бартелеймонов. Случайно ли они оказались в том районе? Почему парень и девушка не сообщили об убийстве? Что-то тут определенно было не так. Если предположить, что темно-синяя машина принадлежала убийце или тому, кто ожидал киллера, чтобы увезти его, то серебристая «Ауди» — такси, получается, тоже не случайно оказалась в лесополосе? Кто же были эти парень и девушка, которые покрутились возле тела Константина и уехали? Я снова решила поехать к Светлане Бартелеймоновой и поговорить на этот раз более обстоятельно. Кроме того, факт ее поездки на место гибели супруга да еще с мужчиной заслуживал особого внимания. Я решила, что надо обязательно выяснить его личность. Тем более что у меня было фото, которое я сделала, когда парочка раскладывала на пригорке цветы. Так что теперь Светлана не отвертится. Я припарковалась, вошла в подъезд и направилась к лифту. Поднявшись на этаж, где проживала Светлана, я подошла к входной двери и позвонила. Дверь открыли не сразу, и мне пришлось ждать довольно долго. Но вот за дверью послышалось какое-то движение. Я позвонила еще раз, чтобы у хозяйки не возникло сомнений в том, что ее хотят видеть. Дверь наконец-то открылась, и на пороге показалась Бартелеймонова в полупрозрачном пеньюаре. — Вы что? Вы снова ко мне? — Светлана посмотрела на меня хмуро, не скрывая своей неприязни и досады. — Нам необходимо поговорить, — твердо сказала я. — Не вижу в этом никакой необходимости. — Светлана пожала плечами. — Тем более что мы уже разговаривали. — После нашего разговора прошло определенное время. — Ну и что? — А то, что произошли определенные изменения, — продолжала настаивать я. — Какие такие изменения? Я молча показала Бартелеймоновой фото, запечатлевшее ее с мужчиной на том месте, где расстреляли Константина. — Кто этот мужчина? — спросила я. — Вы что?! Вы что, шпионили за мной?! За нами! Вы что себе позволяете?! — Светлана была вне себя. На ее крик в глубине квартиры показался тот самый мужчина, который сопровождал Светлану к месту, где были расстреляны Константин и его телохранитель. Из одежды на мужчине были только шорты и шлепанцы. Ну, все понятно. Любовники отмечают свое освобождение от надоевшего супруга. Только вот непонятно, с какой целью была совершена та поездка. Чтобы отдать последний долг убитому и потом со спокойной совестью заниматься любовью? Собственно, сомнений в этом не было, достаточно было взглянуть на одеяния Светланы и ее любовника. — Светик, что здесь происходит? Кто эта девушка? — бархатным голосом спросил мужчина и заинтересованно посмотрел на меня. Бартелеймонова молчала. — Так кто вы? — мужчина напрямую обратился ко мне. — Я частный детектив Татьяна Александровна Иванова. По просьбе Владислава Николаевича занимаюсь поискам убийцы Константина Александровича, — ответила я. — Понятно, — мужчина скрестил на волосатой груди руки. — Но послушайте, Татьяна Александровна, сегодня не очень… ммм… подходящий день для визита, вы, надеюсь, понимаете. Войдите в положение Светы, она же на днях потеряла мужа. Она никак не может прийти в себя, такая потеря… Как можно после такой трагедии… вы ведь пришли, чтобы… Меня на секунду ошеломило неслыханное ханжество мужчины, который стоял передо мной почти голый. — Я пришла для того, чтобы понять, что происходит, — твердо сказала я и пошла вперед. Растерянным Светлане и мужчине не оставалось ничего другого, как последовать за мной. — И все же я очень попросил бы вас… покинуть нас сейчас, — продолжал гнуть свою линию мужчина, когда я демонстративно села на диван в гостиной. — Извините, но вы выбрали крайне неудачное время для… беседы. Вы можете прийти… ну, скажем, дня через два, вам ведь без разницы, когда говорить. Тогда Свете, будем надеяться, станет получше. — А что, сейчас Светлане Владиславовне разве плохо? — спросила я. — Глядя на нее, этого никак нельзя сказать. Я бы сказала даже, что ей хорошо. Наверное, все дело в вашей поездке за город. — Какая поездка, о чем вы… — растерянно пробормотал мужчина. Я молча достала из сумки сотовый телефон и показала ему фото. — Так вы что, следили за нами? А по какому праву? — воскликнул мужчина. — Я за вами не следила. Я поехала на место гибели Константина Александровича, чтобы осмотреть окрестности на предмет обнаружения дополнительных следов, — объяснила я. — И я действительно обнаружила… — я еще раз продемонстрировала фото, запечатлевшее любовников. — И все же… — мужчина на секунду задумался, — будет лучше, если вы сейчас уйдете. — Кому лучше? — спросила я. — Вам и Светлане Владиславовне, несомненно, будет лучше. А вот мне надо расследовать убийство супруга Светланы Владиславовны. И если честно, мне, мягко говоря, не совсем понятна ваша позиция. Вместо того чтобы помочь мне и ответить на интересующие меня вопросы, вы, наоборот, стараетесь меня как можно быстрее выпроводить. Это, знаете ли, наводит меня на определенные размышления и… подозрения. — Что?! — вскричала Бартелеймонова. — Вы что же, вы подозреваете меня в смерти мужа?! Да я! Я… — Светик, пожалуйста, успокойся, — мужчина обнял Светлану. — Я уверен, что ничего такого Татьяна Александровна и в мыслях не держала. Ведь я прав, Татьяна Александровна? — Мне необходимо задать Светлане Владиславовне ряд вопросов, — не отвечая на его вопрос, сказала я. — Светик, поговори с Татьяной Александровной, — предложил мужчина, — а я пока пойду оденусь. — Итак, Светлана Владиславовна, — начала я, когда мы с Бартелеймоновой остались в гостиной одни, — мне нужно получить от вас ответ на такой вопрос… Да вы садитесь, — сказала я, видя, что Светлана по-прежнему стоит передо мной. — В ногах, как говорится, правды нет. А мне просто необходимы правдивые показания, понимаете? — Ничего я не понимаю! — выкрикнула Бартелеймонова и, сев на диван, закрыла лицо руками. — Я себя ужасно чувствую! Я осталась одна! Я… я просто места себе не нахожу! У меня уже появились суицидальные мысли, вот!