Зейн склонил голову набок и молчал несколько мгновений. – Это единственное, за что тебе не нужно извиняться. – Что?.. Он повел плечом. – Так получилось. Тебе не нужно извиняться. – Да, но я не должна была этого делать. Никто не должен просто спонтанно кого-то целовать. И, похоже, тебе это не понравилось… – Ты не знаешь, кто я и что мне нравится. Я замолчала, не зная, как воспринять услышанное. Что это вообще значило? Я была уверена, что не могу быть единственным человеком, которого бы сбило с толку такое заявление. – Так получилось, – тихо сказал Зейн. – Так получилось? – повторила я. – Ты говоришь так, будто я поскользнулась и мои губы упали на твои. Зейн рассмеялся, и это был настоящий смех, приятный и глубокий. – Это не смешно. – То, как ты только что описала это, довольно забавно. – Рада, что ты так думаешь, – я вздохнула, отодвигаясь. – Тринити, ты не первая девушка, которая меня поцеловала. – Вау! – мой взгляд скользнул по нему. – И часто у тебя такая проблема? Девушки просто случайно набрасываются на тебя? – Я бы не сказал, что ты набросилась на меня, и у меня нет такой проблемы. Ты… что-то ощутила и действовала в соответствии с этим. Такое случается. Чувствуя себя максимально неопытной, чем когда-либо в своей жизни, я понятия не имела, что сказать. Это было даже отдаленно неприемлемо – ощутить что-то и действовать в соответствии с этим. И у меня было сильное подозрение, что Зейн сказал это, чтобы я почувствовала себя лучше. Ценно, конечно, но мне стало только хуже. – В любом случае мне жаль, – сказала я, прочищая горло. – Видимо, мне стоит вернуться внутрь… – Как долго ты тренируешься? – спросил Зейн, останавливая меня. – Ты не могла усвоить все это всего за несколько занятий с Мишей или кем-либо из здешних тренеров. Из-за того, что вчера мне захотелось покрасоваться, теперь я была загнана в угол своими собственными действиями. – У меня было… значительное количество тренировок. Вероятно, столько же, сколько у любого Стража на этой Акколаде. Зейн, вероятно, уже догадался об этом, но на его лице все равно была тень удивления. – Зачем им так тренировать человека? Это был вопрос на миллион, но я не могла на него ответить. Только не правду. Зейн покачал головой. – Вот чего я в тебе не понимаю. Ты человек, но можешь видеть призраков и духов. Да, другие люди тоже могут это делать, но ты живешь со Стражами и тренируешься до такой степени, что можешь выстоять против любого из нас. – Мне нравится думать, что я сделала чуть больше, чем просто выстояла против тебя, – отметила я, на самом деле совсем не помогая себе. – Ты права. Ты убила одного из нас в целях самообороны, – сказал он, и холодный укол ужаса пронзил мой желудок. – На тебя напали, и ни один чертов человек здесь, включая тебя, кажется, совсем не беспокоится об этом. – Люди обеспокоены. Я тоже беспокоюсь… – Правда? – с вызовом спросил он. – Именно поэтому ты разгуливаешь по саду одна, словно тебя даже отдаленно не беспокоит, что кто-то здесь желает тебе зла? – Разумеется, мне не следует быть одной, но мы разобрались с угрозой. Моя прогулка не означает, что я тут прохлаждаюсь. – Это именно то, что ты делаешь, – сухо ответил Зейн. – Кстати, что ты здесь делала? Ты с кем-то разговаривала. Я вздохнула. – Да. Его брови приподнялись, он скрестил руки на груди. – Я видела… духа. Глаза Зейна слегка расширились. – Здесь? На Акколаде? Его тон был так похож на тон Миши, что я рассмеялась. – Да, духи повсюду. Даже здесь. Хотя это было странно, – я оглянулась на статую. – Никогда не видела его раньше, но он, кажется, знает, кто я. Думаю, он был здешним Стражем. – Ты… ты видишь духов Стражей? Я кивнула, радуясь, что оказалась на более безопасной, не такой неловкой почве. – Это случалось всего несколько раз. А вот призраков Стражей не видела никогда. Зейн, казалось, обдумывал это. – Почему ты уверена, что никогда не видела призрака Стража? – Видимо, они все переходят на ту сторону, – объяснила я. – В отличие от людей, у них очень мало причин, чтобы бояться смерти. – Да, наверное… – уголки рта Зейна опустились. Напряжение наполнило его, когда он уставился на деревья и кусты, окружающие нас. Он стал таким неподвижным, что я даже не была уверена, дышит ли он. Затем его руки разжались. Узел беспокойства затянулся в моем животе, распространяясь, как вирус, а затем я почувствовала это – горячее дыхание на затылке, внезапную тяжесть внизу позвоночника… Мой дикий взгляд метался по саду, от Зейна к статуе и всем темным уголкам вокруг нас. Демоны! Демоны были рядом. У меня перехватило дыхание от неожиданности, когда рука Зейна обвилась вокруг моего предплечья. Электрический разряд от его пальцев пробежал по моей коже вверх по руке, сопровождаемый странным ощущением. Но это ощущение было кратковременным, а затем я больше не думала об этом. Только что я стояла у статуи, разговаривая о призраках и духах, а в следующую секунду – уже кружилась в воздухе, когда Зейн толкнул меня за спину и удерживал там, оторвав от земли на добрых пятнадцать сантиметров. Что-то… что-то случилось – случилось с Зейном. Рука, обнимавшая меня за талию, была похожа на стальной обруч, а спина, к которой прикасалась моя грудь, стала твердой, как камень, и такой горячей, словно нагрелась на солнце. Раздался треск рвущейся ткани, затем последовало быстрое движение воздуха. Оно взметнуло пряди волос вокруг моего лица – это расправились крылья Зейна. Он перевоплощался. Я судорожно вдохнула, и воздух вокруг нас взорвался. Глава 16 Испуганный крик застрял в моем горле, когда Зейн согнулся пополам, опрокидывая меня на землю, на колени. Что, черт возьми, происходит? Мой мозг не мог переварить оклики, доносившиеся со всех сторон, рев сирен, звук бьющегося стекла и крики – пронзительные крики ужаса. Мы перешли от разговоров о духах к тому, что весь мир вокруг нас взорвался. Никакие тренировки не смогли бы подготовить меня к этому, научить реагировать так быстро, как было нужно. Что-то врезалось в землю рядом с нами, отскочив от мрамора и глубоко вонзившись в почву. Пули. Это были пули, и в этом не было никакого смысла. Демоны не пользовались оружием. Мрамор раскололся – мелкие осколки полетели вверх, вонзаясь в мое лицо и руки. Я прикусила губу, пока не почувствовала вкус крови, крепко зажмурив глаза. Какой бы крутой я ни была, мое тело – наполовину человеческое. Пули не были моими друзьями, и они сыпались вокруг нас дождем. Внутри меня пробудилось тепло моей благодати – жужжащее и мощное.