Ричард, весь какой-то взъерошенный, ворвался к себе в приемную. Миловидная девушка Люба, его секретарь, испуганно подняла на своего шефа большие зеленые глаза. — Что-то случилось?! На вас лица нет, Ричард Тимурович! — Случилось! Яна Цветкова случилась в моей жизни! В общем, Люба, я уезжаю! На сколько долго? Не знаю! Все организационные вопросы я уладил со своим заместителем, мне и так пришлось потратить несколько дней, чтобы я смог наконец-то поехать и нарушить нашим влюбленным рай в шалаше! Очень странно, что Штольберг не передал Яне о моем звонке, иначе она давно была бы здесь с какой-нибудь сказкой о своей дружбе с этим князем! — Вы куда, я так и не поняла? — За своей женой! Я верну ее в лоно семьи, будь уверена! — Ричард запахнул черное пальто и рванул на выход. — Я нарушу их идиллию! Карл Штольберг с Яной! Я этого не переживу! Наконец-то я познакомлюсь с этим чешским аристократом и набью ему его наглую физиономию, чтобы неповадно было чужих жен отбивать! Ричард спустился на стоянку автомобилей, сел в машину и отправился в дорогу, решив преодолеть расстояние от Москвы до города, в котором находились его жена с Карлом, в рекордно короткие сроки. Он заехал домой, уложил кое-какие вещи в кожаный саквояж, который потом кинул на заднее сиденье, и рванул в путь. Он гнал свой «Мерседес» по трассе на высокой скорости, сгорая от ревности и злости. Уже смеркалось. Леса сменялись полями и наоборот. Дорога была расчищена, снег больше не валил сплошной пеленой. Только гололедица значительно затрудняла управление автомобилем. Ричард мчался, не делая остановок. Покрасневшие глаза напряженно всматривались в темную дорогу. Свет придорожных фонарей выхватывал его бледное лицо с вертикальной морщиной между бровей. Километров за десять до пункта назначения у Ричарда на машине погасли габаритные огни, потом послышался какой-то стук в моторе. Ричард думал только о том, чтобы успеть добраться до города, поэтому, когда при въезде на привокзальную площадь его машина вообще встала, он не удивился, а даже обрадовался, что все-таки доехал до места. Ричард чертыхнулся. Он был у матери Яны в театре когда-то очень давно и сам бы уже дорогу не нашел. Зимняя холодная ночь в провинциальном городе. Он по сотовому телефону позвонил в Москву, в автосервис, который работал круглосуточно, и сообщил о том, где его машина приказала долго жить. — Это за пределами Московской области? — Да. — Ну… понимаете… — Пятьсот долларов сверху! — рявкнул нервный Ричард. — Мы высылаем эвакуатор, только сами знаете, дороги не очень хорошие, когда он прибудет, я не могу точно сказать, — раздался женский все понимающий голос службы автосервиса. — Пусть прибудет как прибудет. Сумму запишите на мой счет, как только я появлюсь в Москве, я оплачу все расходы. — Да, конечно, Ричард Тимурович. Желание наших клиентов — закон для нас. Ричард, завершив переговоры, вышел из машины и хлопнул дверью. — Какие-то проблемы? — спросил его подошедший мужчина в короткой затертой дубленке и меховой кепке из овчины. — Машина сломалась, — пояснил Ричард. — Надо же, «Мерседес»… последняя модель… — сочувственно покачал головой мужчина. — Сначала габаритные огни погасли, затем сам встал, — подтвердил Ричард и предложил сигарету подошедшему мужчине. — Да, эти дорогие машины очень капризны, — подтвердил мужчина со знанием дела, — они надежны, но так как напичканы всякой электроникой, если вдруг что-то вышло из строя, то наворачивается по цепочке весь механизм в автомобиле. — Мужчина посмотрел на «умерший» черный «Мерседес». — Шикарная машина… А вы сюда прибыли по какому вопросу? — По личному. — Машина сломалась, следовательно, вам нужно другое средство передвижения. Я подрабатываю частным извозом, вас подвезти? — Да, я хотел бы побыстрее оказаться по одному адресу. Буду благодарен, если вы подвезете меня. Они вдвоем отбуксировали «Мерседес» на платную стоянку. Ричард расплатился с работниками и оставил им телефон автосервиса, из которого прибудет эвакуатор, чтобы забрать сломанный автомобиль. Предварительно они должны были сообщить в Москву адрес своей стоянки. Ричард стряхнул снежинки с волос, поднял воротник пальто и сел в машину мужчины, помогавшего ему, на место рядом с водителем. Они тронулись в путь, Ричард курил сигарету за сигаретой. Машина ехала медленно из-за скользкой дороги, как пояснил водитель, и из-за плохой освещенности. Девятиэтажные дома за окном сменились частным сектором, а затем лесом. Ричард, вышедший из своих невеселых дум, встрепенулся и с удивлением посмотрел в окно. — А, собственно говоря, куда мы едем? — Сейчас в центр города проще проехать по окружной дороге, так как все близлежащие улицы перекрыты из-за ремонта и замены трамвайных путей. — Да? — удивился Ричард. — Вон посмотрите туда, мы скоро будем на месте, — показал рукой в сторону водитель. — Где? — обернулся Ричард, и тут острая боль пронзила его голову, отключив сознание. Очнулся Ричард от звонкого, раздражающего слух стука, отдававшегося острой болью в голове. Это стучали его собственные зубы от холода и пережитого шока. Он был без пальто, без обуви, без портфеля в сугробе в лесу. Всю левую сторону лица покрывала ледяная корка, левый глаз заплыл и фактически ничего не видел. Ричард потрогал лицо рукой, и ладонь окрасилась в красный цвет. Как ни странно, но он пришел в себя почти сразу и понял, что его «обули», как школьника. — Вот черт! — выругался Ричард и встал на ноги, держась за ствол дерева и пытаясь унять головокружение. Он понимал, что в лесу без одежды и обуви, с пробитой головой шансов на спасение у него нет. «Хорошо, меня оглушили, ограбили, выкинули из машины, но я не думаю, чтобы меня тащили по лесу много километров. Здесь неподалеку должна быть трасса», — размышлял он, передвигаясь на онемевших конечностях, словно на шарнирах, в сторону, которая показалась Ричарду наиболее привлекательной. Он вышел на дорогу и огляделся — позади остался густой лес, впереди брезжил какой-то просвет. Ричард поплелся туда, не чувствуя свое тело от боли и холода. Когда вдруг показалась деревенька, погруженная во мрак, сердце его радостно забилось. «Люди. Они помогут мне! Неужели я дошел до спасения?!» Ричард буквально рухнул на ворота крайнего дома и забарабанил по ним онемевшими костяшками пальцев. Где-то вдалеке залаяла собака, хлопнула дверь в избе, и ворота открылись. Опрятная женщина средних лет с заспанным лицом и фонариком в руке осветила измученное и окровавленное лицо Ричарда. Воцарилось неловкое молчание. Пришелец поежился, больше всего он боялся, что женщина впадет в истерику, испугается его вида и захлопнет дверь перед его носом. Но женщина зевнула и поинтересовалась сама у себя: — Это когда-нибудь закончится? — Что? — недоуменно спросил Ричард, клацая зубами. — Когда уже нам дадут спокойно жить и спать по ночам, а не топить баньки и перевязывать раны? — несколько раздраженно проговорила женщина. — Я всего лишь хочу позвонить, я попал в неприятную ситуацию. — Я это вижу! Тихон! — зычно закричала Надежда, а это была, конечно, она. — Че?! — выглянула лохматая мужская голова из светлого дверного проема. — По-моему, это опять к тебе от твоего любимого Карлуши, сердобольный ты мой. — Цыц, женщина! Гости Карла Штольберга — мои гости! И вообще, что о нас подумают иностранные гости? — Тихон поспешил навстречу Ричарду, распахнув объятия и драный ватник. У Ричарда брови поползли вверх. — Откуда вы знаете Карла Штольберга?! — Да ладно прикидываться! Я только хочу знать, какое такое развлечение вы нашли для себя, судя по всему, неподалеку отсюда? — подбоченилась Надя. — Вы должны уяснить, что здесь не бомжовник! — Надя! — крикнул ей Тихон с укоризной в голосе. — Не приют для бродяг, не аптека, не больница для умалишенных… — продолжала перечислять его супруга. — Да я только… — Кто там? — высунулась дочка Лида. — Да все те же и все то же! — махнула рукой Надя. — Пора вывешивать белый флаг с красным крестом! Иностранец? — грозно спросила она у Ричарда. — Нет… М… М… из Москвы. — Да что случилось?! — удивилась Лида, запахивая шерстяную кофту. — Я всего лишь хочу позвонить в город… вызвать кого-нибудь, — изумился Ричард реакции, произведенной его появлением. — Ага! Лешего вызвать или Деда Мороза! — продолжала бесноваться Надежда. — Да ладно! Чего там! Пойдем, дочь, топить баньку. Человек без одежды и без обуви замерз окончательно. Ричард сидел в парилке и не мог согреться, голова его была перевязана белым чистым бинтом. Напротив разместился Тихон и участливо всматривался в лицо незваного гостя. — Здорово тебя разукрасили… совсем недавно одного иностранца, Карла Штольберга, также огрели по голове, обокрали и выкинули из машины. А недавно он опять приходил уже с сотоварищем, но снова избитый и в крови. — Теперь понятно, почему вы так реагировали на мое появление. Но я же не знал, я так обрадовался, что вообще дошел до людей, — оправдывался Ричард, подумав про себя, что Карл, видимо, неплохо развлекается в России. — Еще бы! Я понимаю, ведь наша изба крайняя. — Значит, Карл Штольберг тоже побывал у вас… — задумчиво произнес Ричард. — Даже в этом мы с ним похожи… — Вы что, знакомы? Я не думаю, что вы похожи. Он очень приятный парень, а главное, очень красивый… — Ну, спасибо на добром слове. Я, значит, страшный. — Да нет, я не про это… Карл, ну как тебе объяснить, ну сразу видно, что не наших кровей. В него даже моя дочка влюбилась, все вздыхала ходила после того, как он уехал от нас. Но мы с матерью сразу сказали, что ловить ей нечего. Карл ехал в город, весь надушенный духами, к какой-то женщине. — Вам покажется странным, но я еду к этой же женщине. — Вот это да! Это какая же должна быть женщина, чтобы мужчины, едущие к ней, едва не лишались жизни? — Женщина-тайфун, — хмуро ответил Ричард. — И поверь мне, Яна такая… — За это мы сейчас и выпьем! — радостно заключил Тихон и достал из медного таза бутылку с мутной жидкостью, именуемой самогонкой. Замаскировано все это было березовыми вениками. — Я бы не хотел пить в парилке теплую самогонку, — ответил Ричард, с ужасом глядя на литровую бутыль. — Прояви уважение к хозяевам дома. Или вы тоже голубых кровей? Принц, да? — Нет, кровей мы простых, а Карл с вами пил?