— Ты его укокошила, Ти?! — Что?! Нет, конечно, помилуй, Мел! Просто вырубила… — Значит, скоро очнется, — резонно отметил этот кровожадный типчик. — Да, — вздохнула я. — Но южный предохранитель я выключила. Так что теперь ждем только Полынь. Ребята кивнули. Так деловито, будто мы вместе уже тыщу лет занимаемся грабежом госдепартаментов. На самом деле, весь план мы придумали часов эдак пять назад. Как было дело? Если помните, Анте Давьер всех огорошил новостью про то, что нам нужно новое драконье яйцо, раз мы хотим сохранить жизнь Лиссаю, но при том не распахнуть врата приспешникам Зверя. Потому что королева Бурундук уже вылупилась, а живой дракошка не подходит для обряда открытия кромена, — тот случай, когда «лучшее не значит подходящее». Все мы, ясное дело, на какое-то время приуныли. Но потом встрепенулась Кадия. — Хей, народ! — подруга округлила свои прелестные голубые глаза. — А я правильно помню, что придурок хотел построить к драконам телепорт? — Правильно, — Теннет посмотрел на нее с негодованием. Весьма неправомерным в его случае, признаем. Ибо, если ты раз за разом ведешь себя, как полный осел на ниве общественной жизни (и это самое мягкое определение, как вы понимаете), то оснований для возмущения у тебя быть не должно. — А правильно помню ли я, — с инверсиями старичка-шамана загнула Кад, — Что для телепорта предназначался камень-кровавик с накопленной энергией? Она так и продолжала игнорировать присутствие Анте Давьера, говоря о нем лишь в третьем лице, имени нарицательном. — Правильно, Кадия, — кивнул Полынь. — Но мы уже использовали кровавик маньяка, увы. — Дык у меня еще один найдется! — обольстительно улыбнулась подружка. И, как оказалось, не слукавила. И даже не ошиблась, не перепутала — что было бы более вероятно в случае простодушной, легкокрылой Кад. — У чрезвычайников есть Музей Непоправимого, — объяснила Кадия удивленным нам, — Местечко, где все сотрудники могут всласть налюбоваться вещами, сопутствовавшими и предварявшими различные катастрофы. Ну, у вашего Ведомства наверняка есть что-то подобное? — Кадия пристально посмотрела на меня. Я переадресовала взгляд Полыни. Тот корректно, но твердо покачал головой — нет, у нас такого нет. — А у нас ееееесть…. — гордо протянула Кад. И я прям увидела, как к ее горячей любви к гномам приписывается плюс одно очко. Подружка продолжила: — Короче, на той неделе я ходила в этот музей. — Ты ходила в музей? — неверяще переспросил Дахху. Он к тому моменту уже уютно устроился на моем диване (все в саже, увы!) и поил королеву Бурундука молоком. В качестве соски приспособили садовую перчатку с проколотым пальцем (еще один повод гневаться для моей домоуправительницы Анхелы). — Ну-ууу, не то чтобы ходила… — Кадия прикусила губу. — Отдраивать его заставили, да? — догадалась я. — В качестве очередного наказания? — Ага, — кисло признала подружка. — Не та леди, кто не мыл полы, но та, кто мыла и не запачкалась, — патетически произнес Мелисандр. Не слишком глубоко, но очень галантно. Кад обрадовалась и бойко продолжила: — В общем, я увидела в этом музее кровавик. Здоровенная глыба. Свежий экспонат, неделю назад привезли из дальнего гномьего поселения на западе Шолоха. Бывшего поселения — все взорвалось из-за какой-то ошибки рудокопов… Но не будем о грустном. У камня прям табличка была: «КРОВАВИК» — большими буквами, чтоб для слепых. Ведь у многих гномов плохое зрение — они ж по полжизни в штольнях проводят. — Почему же ты думаешь, что в нем есть энергия? — строго, не спеша радоваться, спросил Полынь. — Не думаю, а надеюсь! — Кадия развела руками. — Потому что на табличке с информацией было еще кое-что написано: «ХРАНИТЕЛЬ ДУШ ТРЕХ ДЮЖИН ГРОМОБОЙЦЕВ». — Что за громобойцы такие? — напряглась я. — Вроде какое-то гномье племя, откуда мне знать? — Кадия нетерпеливо передернула плечиками, и Мел, подхалим, негодующе зыркнул в мою сторону: «Откуда ей знать, Ти?». Дахху почесал драконью королеву возле кожистого носика — ящерка низко, по-кошачьи замурчала, — сосредоточенно почесал голову под шапкой и пробормотал: — Громобойцы… Да, гномье племя, вы правы. Они известны своими многочисленными ритуалами, идущими испокон веку и не имеющими никакого отношения к настоящей магии, как это часто случается с народными методиками… В том числе, у них действительно есть обряд сохранения душ умерших. Что, конечно, очень сомнительно — после смерти человека его искра не подвластна внешним вмешательством. Полынь задумчиво повертел в руках одну из своих украшенных нитками прядок: — Зато энергию умерших можно сохранить, и как раз в кровавике. Есть шанс, что в данном случае «народная методика» работает. Не так, как планировалось громобойцами, но как раз так, как требуется нам с вами. Скажи-ка мне, Кадия… — и он задал стражнице ряд технических вопросов на тему внешнего вида кровавика (Светятся ли прожилки? Смягчены ли углы камня? И т. д.). Судя по тому, что физиономия Полыни становилась все довольнее и довольнее с каждым новым ответом подруги, нам действительно повезло наткнуться на заполненный энергией кровавик. Я повернулась в сторону Давьера, отстраненно устроившегося в дальнем от всех нас углу комнаты. С момента своего громкого врывания в гостиную Давьер не отрывал взгляда от королевы Бурундука. Я подумала, что он, должно быть, ждет немедленного возвращения божественных сил — раз уж таинственный баланс мира, при рождении королевы, должен стабилизироваться. И неважно, что уходили эти силы — согласно его же свидетельствам — медленно, на протяжении долгих лет. Мы всегда верим в лучшее. В нереальное, в невозможное. И неважно, люди мы или боги. — Анте, — обратилась я к маньяку, — Энергии трех дюжин гномов хватит на постройку телепорта к драконам? — Зависит от того, насколько сильными магами были эти гномы, — холодно ответил маньяк. Будто я его оскорбила вопросом. Ну что за глупость, а! — Вообще-то обычно гномы не колдуют, — заметил Полынь. — Да все равно хватит, в общем-то, — намеренно небрежно зевнул Давьер. Мы с Полынью переглянулись. Думаю, нас обоих уколола одна и та же мысль: если бы Анте Давьер знал об обрядах громобойцев весной, то ему не пришлось бы самому наполнять кровавик энергией. И, соответственно, убивать шолоховцев. А значит, не было бы всей этой истории с маньяком и его ловлей. Тихо упер бы камешек у гномов — скакнул к драконам — угрохал парочку — жил бы припеваючи. И насколько же иначе все было бы сейчас в наших жизнях… В том числе давьеровой. Возможно, поэтому он так небрежно зевает. От банальной растерянности и этого вечного, настырного вопроса «а если бы?…», который регулярно забирается в головы даже самых уверенных из нас. — Что ж, прекрасно! — Полынь хлопнул в ладоши и встал. — Итак, нам нужен кровавик из Музея Непоправимого. — Ты можешь Прыгнуть туда и обратно? — понадеялась я. — Увы, — куратор покачал головой. — Прыгать можно только туда, где ты когда-то бывал, или какое место видишь перед собою, хотя бы смутно. С Музеем не прокатит. Тем более, в ночное время в госучреждениях включают защиту против использования магии. А я не хочу превратиться в кучку пепла. — Вам повезло, друзья мои! — Мелисандр сочно прохрустел всеми десятью пальцами рук. А потом — пальцами ног, не поленившись вытащить стопы из моих уютных байковых тапочек. — У меня большой, большой стаж всевозможных краж… Вон, Тинави подтвердит. — О да, — без энтузиазма протянула я. — Целых три небось, да, Мел? — я прикинула по числу амулетов Хинхо, учитывая, что первый достался саусберийцу по наследству. — Целых три! Хороший ты арифметик, Тинави! — гордо кивнул патологоанатом. — Три — счастливая цифра, — философски отметил Дахху, двумя пальцами почесывающий серенькое брюшко Бурундука. — Итак, разрабатываем план! У тебя есть пробковая доска? — кивнул мне Полынь и достал из складок хламиды толстую стопочку разноцветных «детективных» наклеек… * * * И вот, возвращаемся к рассвету. — Ну и где носит твоего куратора? — недовольно нахмурился Мелисандр в противовес постепенно светлеющему небу. Даже уличные фонари уже отключили: дежурный Мастер Иллюминации в Ратуше счел, что день вступил в свои права. Прошло уже несколько минут. Мы втроем тихонько переминались в арке, разделявшей два корпуса департамента, возле кряжистой дверцы с табличкой «Музей Непоправимого».