На груде верёвок лежал, раскинувшись, старый морской волк. То есть это был человек, а не волк, но он казался таким поседевшим и неопрятным, что у Корделии немедленно сложилось впечатление, что считать его следует именно морским волком. Она уставилась на него. К груди морской волк прижимал бутылку и дёргался во сне. – РАР… ар-р-р, – прорычал он, сворачиваясь в своём верёвочном гнезде. Конечно, морских волков бояться – в доки не ходить, но, немного поразмыслив, Корделия решила не будить его. Она отдёрнула парус-штору: за ней на постели из деревянных ящиков и старой мешковины лежал Джек Фортескью – юнга с «Весёлого Чепчика». В последний раз Корделия видела его, когда он карабкался по снастям в «воронье гнездо». Теперь он лежал, маленький и тихий, а его спящее лицо искажала гримаса страдания. – Джек? – прошептала Корделия. Она подкралась к его постели, радуясь, что кое-что ему принесла. Из своей корзинки она достала большой кусок фруктового пирога, который стащила с кухни, и развернула его. – Джек? – повторила она. – Ты не спишь? Корделия поднесла пирог к его лицу, надеясь, что сладкий запах разбудит юнгу. – Джек? Она помахала пирогом под его носом, но он и не шелохнулся. Она мягко потрясла его. Его тело оказалось тяжёлым, как мешок муки. Сердце Корделии заколотилось быстрее. Юнга спал крепко – слишком крепко. – ДЖЕК! – крикнула она, тряся его изо всех сил. – ПРОСНИСЬ! В отчаянии она огляделась по сторонам. На ближайшей бочке стоял кувшин с водой и маленькая тёмная бутылочка, похоже, с лекарством. Корделия схватила кувшин и выплеснула его содержимое Джеку в лицо. – ВОДА! – взвыл он, резко выпрямляясь. – ВОДА! – С его перепуганного лица стекали ручейки, рот сложился в чёрную букву «О», жадно хватающую воздух. – Всё в порядке, Джек! Ты в порядке! – закричала Корделия. – СЛИШКОМ МНОГО ВОДЫ! – Прости! Прости! – всхлипывая, сказала она. – Я не хотела… – Везде! Она везде! – Джек отчаянно замахал руками, будто пытаясь отбиться от огромной накрывающей его волны. – Ты в безопасности! – зашептала Корделия. – Ты в безопасности! Она поймала его руки и крепко сжала их. Юнга рвано глотал воздух. Корделия посмотрела в его полные ужаса глаза и попыталась успокаивающе улыбнуться. – Ты в порядке, Джек, – промурлыкала она. – Ты в безопасности, ты на суше. Видишь? Вот, я принесла тебе фруктового пирога. Юнга вцепился в Корделию так, будто он тонул, а она его спасала. Его рваное дыхание немного выровнялось, но он по-прежнему был не в себе. – Джек? Он ошалело заморгал, глядя на неё, и рухнул обратно на мешковину. – В напитке, – пробормотал он. Корделия кивнула. «Напитком» моряки иногда называли море. – Знаю, но ты спасся, – утешающе сказала она. Он содрогнулся и закрыл глаза. – Я знаю, что сейчас не самое подходящее время говорить об этом, – сказала она, ласково поглаживая его по руке. – Но это очень важно. Это насчёт моего отца, капитана Шляпника. Джек резко распахнул глаза. – Шляп… Шляпника! Капитан Шляпник! – Да! – вскрикнула Корделия, в животе у неё мешались надежда и страх. Она вскочила на ноги. – Он же жив, правда? Джек был взбудоражен и изо всех сил пытался сесть. – Кор… Кор… – заикаясь, выдавил он. – Дил-ли! – Да! Это я! Ты можешь сказать мне, где мой отец? Джек сунул трясущуюся руку за пазуху. Он вытащил оттуда что-то, бубня какие-то слова, которые Корделия не могла разобрать. Оказалось, что он сжимает кожаный футляр. Корделия потянулась к нему, но Джек резко отдёрнул руку в сторону. Бутылочка с лекарством упала на пол и разбилась. В ноздри Корделии ударил тёмный, горький запах. – О нет! Джек обессиленно уронил футляр на колени. – Для тебя, – пробормотал он. – От него. И погрузился в сон. От него. Для неё! Корделия схватила футляр. Он оказался тяжелее, чем выглядел, закрытый колпачком с одного конца и ещё мокрый от морской воды. Трясущимися пальцами Корделия стащила колпачок и перевернула футляр вверх дном. На постель выскользнул сияющий медный прибор. Телескоп, которым так дорожил отец! Он всегда носил его с собой, когда находился на борту. Корделия подобрала телескоп. Последними руками, державшими этот прибор, были руки её отца. Почему он отправил телескоп ей? – Должно быть, это послание, – прошептала Корделия. – Или какой-то знак? – Она замолчала, почти ожидая, что телескоп заговорит, передавая ей сообщение. Корделия осторожно приложилась глазом к окуляру. Груда верёвок возле постели оказалась так близко, что девочка могла разглядеть отдельные нити грубой скрученной пеньки. Она отвела глаз от телескопа и поморгала. Это был, насколько Корделия могла судить, просто обычный телескоп. Все её надежда, и страх, и волнение угасали, оставляя её опустошённой и сбитой с толку. Она снова припала глазом к телескопу и развернула его. – ЙА-АР-Р-Р! Оскаленные жёлтые зубы и один выпученный глаз! – А-А! – Корделия отдёрнула телескоп от лица. Это оказался старый морской волк. Он стоял, покачиваясь, возле грязного паруса, вперив единственный налитый кровью глаз в Корделию. – Ты что тут забыла, мисси? До Корделии донёсся затхлый запах рома. – Я… я его сестра, – придумала она. – Пришла его навестить. Морской волк одурело наклонил голову. – Ар-р. – Он заметил разбитую бутылочку лекарства на полу и пнул её. – Проклятье. Эт его выбесит. – С ним всё будет хорошо? – спросила Корделия, пряча телескоп подальше от глаз, в карман. Морской волк завращал своим глазом, пялясь на неё. – Море странные дела творит с народом, – пробормотал он, прежде чем повернуться и поковылять обратно за парус-штору. Корделия услышала бульканье, а пару мгновений спустя – раскатистый храп. Она взглянула на лицо спящего Джека. – Ты знаешь правду, я в этом уверена, – тихонько сказала она ему. – Но пока что у тебя в голове всё перепутано. – Корделия! Корделия резко развернулась. – Мисс Глаз-да-глаз! Это оказалась её гувернантка, совершенно не вписывающаяся в обстановку полусгнившего корабля-лазарета в своём строгом сером платье. – Святые небеса, что ты здесь делаешь, дитя? – вскрикнула она. – Когда мастер Башмачник сказал мне, что ты, скорее всего, направляешься в Ваппинг, я едва поверила ему. И тем не менее я поспешила сюда так быстро, как только смогла! Мисс Глаз-да-глаз осторожно пробралась через склизкие верёвки, с отвращением оглядывая комнату. – Здесь не место юной леди, мисс Шляпник! – сказала она, зажимая пальцами нос. Она достала из своей сумочки миленькую бутылочку и щедро опрыскала Корделию лавандовой водой. – У… меня… неприятности? – прокашляла Корделия сквозь щекочущий горло сладкий аромат. – О да, у тебя огромные неприятности, – подтвердила мисс Глаз-да-глаз. – Но, по крайней мере, я рада, что нашла тебя, пока с тобой не случилось нечто ужасное. Идём – я отвезу тебя домой. Меня ждёт экипаж. Корделия замешкалась. Она была так близка к тому, чтобы выяснить правду об отце. Она перевела взгляд с гувернантки на Джека. – Мы можем взять его с собой? – спросила Корделия. – О нём нужно позаботиться.