Я только развела руками. Потом снова исчезла, окончательно потеряв контроль и над собой, и над магией. Поочередно побывала в столовой, где растроганный вниманием дух угостил меня печенькой, в кабинете Ясперы, где услышала пару новых слов, и еще почему-то в спальне Арена Уотерторна (он даже не проснулся, а я смылась быстрее, чем появилась). И только тогда наконец очутилась рядом со скучающим Кейманом. – О, ты почтила меня присутствием. Я уж думал, со скуки тоже начну видеть всякое-разное. – Не издевайся. Меня, кажется, укачало… От мотания по всей территории слегка пошатывало и тошнило. – Где была? Чего видела? – Я имею право не свидетельствовать против близких? – Так и думал, что ди Файр снова забил на работу. Похоже, сделать из него человека не под силу никому. Все, Шторм, перемена окончена. Закрывай глаза и постарайся не улететь куда-нибудь еще. Мы тренируем порталы, помнишь? – Хорошо. Теперь, боясь снова перенестись вместо того, чтобы открыть проход в Штормхолд, я не торопилась выпускать магию на свободу. А без этого Изабелла заскучала. – Собираешься сказать своему любовничку, что скоро вас будет трое? Не думаешь же ты, что Акорион пригласил тебя и вправду выпить чашечку кофе? Как будто он вообще любит кофе. Знаешь, в этот раз я дам тебе поспать, потому что очень, ОЧЕНЬ хочу видеть, как ты объясняешься с этим огневиком. Как он поймет, что ты не сумеешь сохранить ему верность, и вся ваша любовь испарится в один миг. Думаешь, ты нужна ему после вторых рук? Думаешь, он будет лежать и ждать, пока ты там развлекаешь нашего бога? – Деллин… Я открыла глаза. Кейман силой разжал мой кулак, даже с некоторым удивлением глядя на следы от впившихся ногтей. Кровь казалась непривычно яркой на фоне серых красок окружающего мира. – Не могу, прости. Не могу сосредоточиться. – Хорошо. Попроси ее подойти вон к тому дереву, со скрюченным стволом. Видишь? Я хочу ей кое-что сказать. Если согласится, махни мне рукой, чтобы я не болтал, как дебил, сам с собой. Я посмотрела на Изабеллу, взгляд которой не потеплел ни на йоту. По ней нельзя было сказать, что она настроена на разговор, да и диалога без меня у нее не получится. Не дожидаясь моего ответа, Кейман направился к дереву у самой кромки леса. – Пойдешь? – спросила я. Отвернувшись, Изабелла пожала плечами. Но неспешно побрела в сторону Кроста, а я вся обратилась в слух. Но до меня не долетало ни звука, а еще Кейман словно специально отвернулся, чтобы я не смогла прочитать по губам. Хотя почему словно? Он сделал это специально. И что бы ни говорил Изабелле, она… слушала? Я сидела на мягкой траве, но казалось, что на иголках. Все пыталась уловить на холодном лице принцессы хоть какую-то эмоцию. Но она, кажется, давно перестала чувствовать что-то, кроме ненависти. Баон, Изабелла, огневик Ран, Эйген и остальные – кто еще станет жертвой наших с Акорионом взаимоотношений? Если ему удастся подтолкнуть меня в нужном направлении, к Изабелле присоединятся еще многие. Присоединятся… многие. Хм. А это интересная идея. Я так увлеклась внезапно пришедшей в голову мыслью, что пропустила момент, когда Крост вернулся без Изабеллы. Покрутила по сторонам головой, но никто из принцесс не прятался за деревьями и не сидел в засаде на камнях. – И что? Она просто ушла? – Да. – Крост пожал плечами. Он сел на камень, задумчиво посмотрел в небо и сказал: – Опять гроза? – Ты спрашиваешь меня? Или себя? – Не знаю. Не понимаю, как это место реагирует на нас с тобой. – А скажи честно. Ты хоть немного по нему скучаешь? По брату. Вернее, по тому, каким он был когда-то и мог быть. – А он мог? – Я не знаю. Но меня постоянно преследует чувство, что часть меня просто вытащили и разбили. Так странно. Я ненавижу его и боюсь, но в то же время у меня ощущение, как будто… скучаю. Это опасное чувство, оно заставляет видеть в Акорионе человека. – Он твой близнец. Тебе виднее, был ли он этим человеком когда-то. Что до меня… жаль, что не получилось воспитать вас так, чтобы не причинить вреда. Моя любовь к тебе наделала много дел. Но я уговорил себя, что если бы не это, толчком стало бы что-то другое. Он ведь начал обрабатывать тебя еще до того, как мы поженились. Будить в тебе тьму. – Проблема в том, что там было что будить. – Во всех есть эта частичка. Она часто нашептывает странные… слова. Твоя просто обрела облик. – Да, и я спала с этим… обликом. Интересно, как это назвать? – Крайней формой нарциссизма, – фыркнул Кейман. – Думаешь, Бастиан действительно не простит мне этот кофе? – Думаю, что если любит тебя, а не образ, который преследует его с первого курса, то простит. Ты всегда лезешь всех спасать. – Или убивать. Я снова огляделась, до сих пор не веря, что принцессы ушли. – Можно свести человека с ума, но это не перечеркнет его прошлое. Твои несчастные птички и прочая живность никуда не делись. Тебя вернули в мир смертных, снова вырастили – и снова получилась девочка, которая всех спасает. А это значит, что в один момент девочка просто свернула не туда, вот и все. Главное, второй раз свернуть в нужную сторону. – А мне кажется, что чем меньше я сопротивляюсь, тем проще будет одолеть его. – Ценой всего? – Я – не все. Ты прав, Штормхолд справлялся без меня. Справится и дальше, если вдруг… – Вот этого Бастиан тебе точно не простит. Не забывай, что теперь у тебя… гм… есть личная птичка, о которой тоже нужно заботиться. – Что ты сказал Изабелле? Она ушла? Оставит – меня? – Не знаю. Но у тебя будет передышка. Научишься их контролировать. Придется на время забыть о принципах гуманизма. Баон нам нужен, а до принцесс сейчас нет дела. «Принцессы тоже могут пригодиться», – подумала я, но ничего не сказала. Потому что Кейман обязательно запретит. Приведет миллион аргументов, почему мои идеи бредовые, опасные или нелогичные, но он не имеет никакого отношения к хаосу и смерти, а я связана с ними если не по крови, то по магии, которая вместе с кровью течет по венам. – Так что ты ей сказал? – напомнила я. – Что ты хорошая девочка, которую все любят. Что тебе нужно учиться, иначе хорошая девочка превратится в плохую и сама вылюбит всех. И что это моя территория, а на ней я решаю, кто и чьей ненависти достоин. – Ты врешь. Изабелла не купилась бы на это. – У меня нет для тебя другой версии. Или прими эту, или смирись с тем, что не все разговоры предназначены для твоих любопытных ушей. А теперь закрывай глаза и сосредоточься на школе. Подумай о столовой. О вкусном сэндвиче на завтрак, который ты пропустила. О запахе мятного чая. И клюквенном десерте. Я сглотнула слюну и подумала, что за сэндвич могу отдать половину царства. А уж разорвать пространственную ткань ради клюквенного десерта… да я и еще не то могу! Но лучше все-таки не надо. Мы прозанимались весь день. Я перемещалась в пространстве (это уже получалось почти хорошо), летала (это совсем хорошо), открывала порталы (это не очень: дважды я открыла портал в глухую скалу где-то в Бавигоре, один раз прямо в логово стрилги, на третий разбудила мирно дремавшего в лесочке баона, чем вызвала его недовольство, на четвертый сунулась в чужой дом, а на пятый Кейман сказал: «Хватит, а то ты и в уборную к Акориону вломишься»). К концу дня, пропустив и завтрак, и обед, исчерпав весь резерв магии и разбив во время одного из перемещений колено, я чувствовала себя выжатой, как мочалка. Крост тоже. Что, впрочем, не помешало ему подозрительно сощуриться: – Что это на тебя напала жажда знаний? Не хочешь возвращаться в школу? Я тяжело вздохнула. – Надо, Деллин, надо. Это и есть отношения, а не ваше «потрахаться в подсобке». – Ничего мы в подсобке не делали! – Хм… значит, это были не вы? Интересно тогда кто. Только бы не Уотерторн, я не выдержу в школе разъяренную принцессу с оскорбленной гордостью. – Может, Яспера? – хихикнула я. Тут же пришлось уворачиваться от молнии, которая все же догнала и больно щелкнула по мягкому – месту. – Вот, теперь ты знаешь, что чувствуют люди, когда ты так делаешь. Все, Шторм. Иди на ужин, а потом расскажи ему, что собираешься сделать. Иначе вы снова вернетесь к тому, с чего начали. – И в кого ты такой умный? – пробурчала я. Однако послушно поплелась к Бастиану. Занятия уже закончились, народа в коридорах почти не было. Школа стала… странной. Очень изменилась, и не только внешне. Большая часть адептов была мне не знакома – Кейман собрал их по всем магическим школам Штормхолда. А еще эта же большая часть внезапно осталась без родных, без привычного мира. Зависимая от странного и наверняка пугающего их темного магистра. Рассказал ли Крост, кто он такой, где мы, кто есть король Даркхолд? Я ничего этого не знала, потому что до сих пор почти ни с кем не общалась. Хотя общая атмосфера тревожности влияла и на меня. – Войдите! – послышалось из-за двери. Жаль. Надежда, что Бастиана не было в комнате, погасла, не успев загореться.