– Да нет у меня времени, – раздражённо выкрикнула Марья. – Не могу я держать мальчика у них, Бог знает, что они там с ним сделают. Нам надо самим начать. – Нет! – твёрдо сказал Бессмертный, покачав головой. – Почему?! – Я ведь тебе говорил уже. Как только ты выходишь с предложением о переговорах, сразу себя ставишь в уязвимое положение. Обозначая предмет переговоров, ты раскрываешь своё слабое место. В него тебя и будут бить. Как только они поймут, что мальчик тебе дорог, они смогут вить из тебя верёвки. Ты этого хочешь? – Но что-то же надо делать! – опять воскликнула Марья. – Да. Займись тем, что у тебя под носом. А мальчика и Хранителей оставь мне. – Что ты имеешь в виду? – насторожённо спросила сестра. – То, ради чего ты меня и вызвала к себе. Не ради того, чтобы ещё раз покричать из-за Кости. Ну вот, отвела душу наорала, сделала вид, что всё не из-за этого, а теперь переходи к этому. Главному. Марья разъярённо посмотрела на него и отвернулась. Он подождал несколько секунд и понял, что надо помочь сестре. Сейчас она не может продолжать сама; он слишком её выбесил. – Что ты ей посоветовал? – Бессмертный повернулся к Коломне. – По поводу Ивана. Дьяк прокашлялся, бросил осторожный взгляд на царицу и понял, что можно. – Ничего… В смысле здесь ничего уже не сделать. Надо отпустить. – И ты вызвала меня, чтобы я его опроверг? – Бессмертный смотрел на сестру, она старательно отворачивалась. – Прости, но я с ним согласен. Здесь уже ничего не сделать. Марья метнула на него выразительный взгляд и снова отвернулась. – Варианты есть, конечно, – пробормотал дьяк. – Вариантов полно, – усмехнулся Бессмертный, – но мы же говорим о законных. Марья опять выразительно посмотрела. Он понял. – Да, согласен, слышать от меня про законность изрядно непривычно. Но мы же сейчас не обо мне, а о тебе. Мои сапоги тебе великоваты. Марья молча смотрела на него. – А-а, я понял. Ты не хочешь пользоваться моими методами, ты хочешь, чтобы я ими воспользовался, – Бессмертный поиграл пальцами. – Так дела не делаются, сестрёнка. Я твою работу за тебя делать не стану. – Да тебя никто и не просит! – презрительно скривилась Марья. – Хотя ты и мог бы, ты мне должен. – Это ещё вопрос, кто кому чего должен, – лениво усмехнулся Бессмертный, поигрывая пальцами на весу, словно на пианино. – Чего?! – недобро прищурилась Марья. – Если бы не я, вы все уже лет четыреста как были бы мертвы. Если бы не я, вы так и не узнали бы, кто на самом деле убил наших родителей. Если бы не я, у вас не было бы доступа к знаниям, накопленным в том мире. И ты ведь понимаешь, какое это даёт тебе преимущество, – Бессмертный сделал упор на «тебе». – А если бы не я, ты бы вообще не оказался в том мире, – остывая, пробормотала Марья. – Не будем ссориться по пустякам, – миролюбиво предложил Бессмертный. – Отношения мы ещё успеем выяснить, у нас сейчас дела поважнее. Марья помолчала. – Как мне остановить Ивана?! – чуть ли не простонала она, болезненно скривившись. – Дай ему, что он хочет, – сказал Бессмертный. – Чего?! – не поверила она. – Трон?! – Я, конечно, здесь давно не был, – усмехнулся Бессмертный, – но за последнюю пару дней заметить кое-что успел. Не делай вид, Марья, будто не знаешь, о чём я. Ивану нужен не трон, Ивану нужна Лика. Отдай ему Лику, и он успокоится. – Успокоится?! – Марья вскочила вне себя, Коломна торопливо отодвинул кресло за ней. – Если бы ему Лика нужна была, он бы ко мне пришёл. Мы бы решили этот вопрос. Нет, ему не девчонка эта нужна, ему корона нужна. Из рук императора. Поэтому он едет в Вестлан, поэтому со мной ничего не согласовал. Он хочет снять меня и сам править в Волхове. Вот для чего ему это всё. Марья взволнованно ходила по кабинету; Коломна, Баюн и Бессмертный поворачивали головы вслед за ней. – Позови его, – предложил Бессмертный. – Чего? – смешалась Марья. – Ивана? Сюда? – Да. Сюда. Поговори с ним спокойно, чего он хочет. Обсуди варианты. Пока не поздно. – Нет, я… я не могу… – Марья в замешательстве кусала губы. – Он не хочет со мной разговаривать, а я что – буду упрашивать его? Бессмертный посмотрел на Коломну. Тот понял, прокашлялся. – Давайте я поговорю, – предложил он. – Нет! – резко ответила Марья. – Не надо. Ты сам говорил – этот брак невозможен. – Но… – Даже если бы я и согласилась… ну, предположим, предположим, что я соглашусь. Начну собирать Земский собор, менять Уложение. Предположим, что Иван мне поверил и согласился подождать. Как всё это будет выглядеть в глазах окружающих? Я уж даже не говорю про наших людей, для которых тоже всё это будет весьма сомнительно – из-за одной прихоти царевича менять целое Уложение. Но ведь уже все знают, что он сватается к Софии Барлоог. И у нас знают, и в Вестлане знают. Это уже считай, что помолвка. И что, разрывать теперь её? Ссориться с императором? Мало нам врагов?! – Это всё политика, Марья, – лениво произнёс Бессмертный. – А ты упускаешь главное. – И что же? – саркастично спросила она. – Иван повзрослел. Ты ему больше не авторитет – ни в каком смысле. Сейчас он считается с тобой только по одной причине – ты колдунья. Если бы не это, он бы поднял своих людей и без проблем сместил тебя. Марья побледнела. Трудно было сказать, от чего больше – от гнева или обиды. – И что же… что же мне делать? Ты можешь не кривляться, а прямо сказать? – Я сказал тебе, ты не слышишь. Отдай ему Лику. Прямо сейчас, сегодня. Обвенчай и отпусти с миром. Переступи через себя. Чёрт с ними, с Барлоогами и всеми остальными, неужто ты не разберёшься с ними! Марья тяжело дышала. Она понимала – брат прав. Но никак не могла смириться и последовать его совету. И дело было не только в ней, дело было в самой ситуации. Что-то неправильное было во всём этом. Марья самой себе не могла объяснить, но чувствовала, что что-то не так. Нельзя было Ивану жениться на Лике, никак нельзя. Скрепя сердце, она была бы готова закрыть глаза на их любовную интрижку, но брак – это уже слишком. – Я подумаю, – глухо сказала она, отворачиваясь и подходя к аквариуму. Бессмертный встал. – Подумай. Только не слишком долго. А то уедет Иван в Вестлан и даже не попрощается. Марья не ответила и даже не повернулась. Она старательно делала вид, что увлечена рыбками. Бессмертный улыбнулся. Прошёл через весь кабинет к двери и, взявшись за ручку, обернулся, словно только что вспомнив. – Да, и ещё. Соловей тут просил напомнить тебе. Марья повернулась. – О твоём обещании. Он всё ещё ждёт. Я бы на твоём месте не забывал об этом. Он бывает чертовски вспыльчив. Марья дёрнула плечом и снова отвернулась к аквариуму. Бессмертный опять улыбнулся и вышел. «Бедняга Соловей! – думал он, шагая по коридорам дворца. – Как ты всегда не вовремя!» * * * Вытащить Лику из постели Маргарите так и не удалось. Царевна вяло отбивалась от настойчивых хватаний за руки и ни вылезать из кровати, ни тем более куда-то выходить категорически не желала. Она закуталась в одеяло, свернулась калачиком и печально уставилась в стену. В конце концов Маргарита отстала. Пригрозив, что даёт ей сроку только до обеда, она направилась в комнаты Ивана с твёрдым намерением вытрясти из него душу. Прямо сейчас и как можно доходчивее высказать всё, что она о нём думает и что он теряет, если решится на этот роковой отъезд. Вчера, видимо, не дошло, но это потому, что она пьяная была и не соображала, что несёт, и Савостьянов её быстро уволок. Кстати о Савостьянове – лёгок на помине. Караулит её у лестницы на этаж царевича. – А ты чего тут делаешь? – удивилась Маргарита. – Вот как раз вас ожидаю, Маргарита Николаевна, – Никита изобразил саркастический поклон. – Соизволили выспаться? Прийти в себя? – Ну, ты… – Маргарита смущённо пихнула его кулаком. – Чё, я прям совсем вчера никакая была? – Да нет, что ты! – Никита смотрел на неё с тем же сарказмом. – Обозвала царевича тупым надменным ублюдком, разбила пару ваз, раскулачила Соловья на ром. Выдула полбутылки, припёрлась ко мне в три часа ночи, требовала пистолет. Ладно, вырубилась через минуту, а то пришлось бы мне тебя… того… в чувство приводить.